Кленовый лист

Варя

Вечером я вернулась в комнату после похода в магазин и сильно удивилась, застав Сашу. Он стоял как вкопанный, судя по всему, совершенно не соображая, что происходит. Ткнула кулаком в грудь, и он ожил. Быстро извинился, да сбежал, ничего не объяснив. Уж не знаю, что тут произошло, и почему он был такой напуганный, но явно что-то серьезное. Не с Викой ли поговорил? Через час вернулась Кира, вся счастливая, улыбалась во все тридцать два. Рассказывала о свидании на крыше какой-то высотки в Москве, фотки показывала. Если честно, я ее не слушала. Обычно, она говорила много и не по делу. Я просто кивала и иногда поддакивала, делая вид, что беседа меня сильно увлекла. Кира была типичной блондинкой. За неделю с лишним совместной жизни я убедилась в этом точно. Иногда она жутко тупила, много говорила о косметике и шмотках и своем тик-ток канале, где публиковала какие-то странные видео. Потом рассказывала о Леше и о том, какой он у нее замечательный, а еще много ныла не по делу. Но в целом она была доброй и отзывчивой. Зато Вика была начитанной и умной — полная противоположность Киры. Я теперь понимала, что принцип притягивания противоположностей верен, ибо как сошлись эти две совершенно разные девушки, я никак понять не могла. Однако видела, что они действительно были лучшими подругами. Но Дубровская вызывала во мне большую симпатию. С ней было куда интереснее поболтать, да и интересов общих у нас оказалось немало. Она тоже любила классическую музыку, а еще ей нравились настоящие мужчины, и мы даже сходились во вкусах книжных предпочтений. Я забрала у нее парочку классных изданий, а она у меня. — А еще Леша сказал, что когда я закончу универ, он сделает мне предложение! — мечтательно откинулась на свою подушку-сердце Миронова и улыбнулась. — И я приглашу вас с Викой в качестве подружек невесты. Придешь ко мне на свадьбу, а, Варьк? Кстати, о Вике. Уже почти одиннадцать, а ее все нет. Совершенно не было похоже на нее. Я стала бить тревогу. Кажись, Саша что-то натворил, раз Вика куда-то ушла и до сих пор не вернулась. — Приду, если пригласишь, — все же ответила на вопрос блонди. — Кир, а где Вика? Кира приподнялась на локтях и оглянулась, удивленно выгнув брови дугой, словно только сейчас поняла, что Вика все это время не была с нами. И как только Леша с ней вообще встречается? Они хоть говорят о чем-то или только трахаются? Ладно, потом подумаю над этим, надо бы Вику сначала найти. Набрала ей, но она не ответила. Еще и еще. Кира позвонила на мессенджер. Тоже тишина. Я не выдержала, поднялась к парням. Бесцеремонно распахнула дверь и тут же закрыла. Голый Матвей. Ну е-мое… Я не хотела этого видеть. Хотя зрелище конечно, очень даже ничего. Сам Матвей был около ста восьмидесяти сантиметров ростом, значительно ниже амбалов Саши и Лехи, которые точно были ростом метра так два, и на их фоне действительно смотрелся мелким. Но, кажется, в штанах он был развит куда лучше, чем ростом. Природа наградила там. Интеллект тоже есть, уже неплохо. Дверь мне открыл дефилировавший несколькими минутами ранее Соколов и впустил внутрь. Я с порога накинулась на спокойно залипавшего в телефон Сашу. — Что ты сказал Вике? — отобрала мобильник и грозно на него посмотрела. — Э-э-э, ниче, Варь, верни телефон, — он встал, и я тут же ощутила себя гномом, с моим-то ростом в сто пятьдесят девять сантиметров я таковой и была рядом с ним. — Она все еще не вернулась в комнату, телефон не берет, и это после вашего разговора. Таривердиев, колись, или я тебя стукну чем-нибудь! Понятное дело, что мои угрозы были смешны. Я против этого шкафа — конечно же, выиграет шкаф. Но вдруг я ощутила позади теплое дыхание. Обернулась. Матвей. Он положил ладони мне на плечи, а потом забрал телефон Саши. — Сань, чего ты ей врешь? Сам же сказал, что она расплакалась и убежала. — Бля, Сань, ты еблан? — вмешался Леша. — Что ты ей сказал? Дословно. Саша пересказал весь разговор, и мы с Лешей и Матвеем не сдержались в выражениях. Леха хорошенько встряхнул друга, попытавшись сделать так, чтобы в его голову пришло осознание, но оно не пришло. — Но если она мне не нравится, я должен был соврать? — заладил Таривердиев. — Ты мог бы сказать ей правду, но сделать это иначе, а не как ты. Придурок! Она же девочка, еще и влюблена в тебя, — я снова попыталась набрать Вике, но ее телефон по-прежнему молчал. — И вот где ее теперь искать? — Я, кажется, знаю, — Черный быстро надел кроссовки и кожанку, и мы с Матвеем вышли с ним из общаги под оглушительные вопли комендантши. Сашу оставили внутри, пусть одумается. На улице Леха позвонил Кире, и когда все, кроме виновника побега Вики, были в сборе, мы двинулись за Черным. Он привел нас на детскую площадку в двух кварталах от общежития. Если честно, пока мы шли, я мечтала как можно скорее оказаться в кровати и принять теплый душ, ибо ужасно замёрзла. Но сильно беспокоилась за Вику, поэтому подавляла в себе физические желания. — Не мерзни, держи, — на плечи мне опустилась куртка Матвея, и я благодарно улыбнулась. На детской площадке было тихо. Почти тихо. В самом углу, в самом темном углу, где за сумерками скрывались качели, что-то скрипнуло. Мы обернулись. Леша подошёл ближе и подозвал нас. Дубровская сидела на качелях с бутылкой мартини и качалась из стороны в сторону, выглядела она расстроенной. Ещё бы! Парни без слов помогли ей подняться. Она не сопротивлялась, бутылка была пуста, а, значит, алкоголь был в Вике, и она точно не в состоянии, чтобы противостоять. Через полчаса, предварительно купив шампанское и шоколад для коменды, мы уже укладывали Вику в ее кровать. — Скажи Саше, чтобы извинился перед ней, — настаивала я, практически умоляя Лёшу. — Я-то скажу, а вот послушает ли он меня? Вбил себе в голову, что не может ему Вика нравиться. Идиот, реально. Что за бред? Я же вижу, как иногда смотрит на нее. Просто не осознал ещё. Вику только жаль, уже второй раз так из-за него убивается. Это ж я тогда, год назад, застал их с Саней. Вика ушла в душ, вернулась, чтобы разбудить Саню, а он уже не спал. Со мной ночь обсуждал, говорил все, что не помнит. Я про Вику намек кинул, а он и ответил, что не в его вкусе, что она пышечка, и ему такие не нравятся. Вика попросила ее не выдавать взглядом, и я молчал. Хотя лучше бы рассказал, вдруг бы мозги на место встали. Она же влюбилась. Сказала, мол, нежный он такой был, никто такой с ней не был. Вот только Саня к сексу всегда так относился: нежный, уверенный, все для партнёра и себя, внимательный, а Вика влюбилась в этот мнимый образ. Вот бы нашла себе кого-нибудь, кто ее полюбит. Она же хорошая девчонка. Нельзя было не согласиться с Лёшей. Вика действительно была очень хорошей, а Саша так в душу ей нагадил. Надеюсь, жизнь его накажет его же методами: влюбит невзаимно в кого-нибудь, а он страдать будет из-за неразделённой любви. Так ему и надо! Кира осталась с Викой, а я вышла в коридор, чтобы вернуть Матвею его куртку. Сняла вкусно пахнущую вещицу, перед этим хорошенько втянув аромат, исходящий от одежды, он был особенный, так пах Матвей. Мне нравился этот запах, я снова принюхалась и с сожалением протянула парню вещь. Он, видимо, заметил мой жест и чуть усмехнулся. — Парфюм у тебя хороший, — соврала я, стеснительно прикусив нижнюю губу. Только сейчас рассмотрела его лицо внимательнее. Большие такие глаза, серо-голубые, а еще на щеках и носу, оказывается, все это время красовались маленькие крапинки веснушек. Правая бровь была чуть ниже левой и гуще, а на лбу виднелся след от подросткового прыща. Кадык во всей его красе притягивал взгляд, а видневшаяся из-под ворота футболки россыпь родинок интриговала. Интересно, много ли у него на теле родинок? — Спасибо, — улыбнулся он, и на щеках появились милые ямочки. Красивый чертила! — Ну, спокойной ночи, — переминался с ноги на ногу Соколов, будто бы хотел добавить еще что-то, но то ли стеснялся, то ли боялся. — Спокойной ночи, — недолго думая, я протянулась за объятиями, Матвей охотно ответил и даже в щеку поцеловал. — А давай в кино завтра сходим? — вдруг спросил он, на секунду я даже разглядела в его глазах замешательство и страх. — Давай, у меня только первые две пары. — Отлично, тогда в час я приду за тобой, — теперь его улыбка стала еще шире, а в глазах появился блеск. — До завтра! — До завтра, — я как самая настоящая дурочка смущенно закусила щеку с внутренней стороны и еще стояла в коридоре, наблюдая, пока его фигура исчезнет. Ничего не могла с собой поделать, он слишком красивый, а я просто залюбовалась.

***

Вика

Голова трещала… Боже, что со мной вчера произошло? Помню лишь, как Саша снова меня обидел, а потом… Точно! От резко пришедшей мысли в голове началась ядерная война. Ну вот… Надо было думать медленнее. Так, я просто напилась. Купила мартини, пришла на качели и пила. А сюда меня, видимо, ребята принесли. Спасибо им, кстати, что не замёрзла ночью. В комнате уже было пусто. У нас с Кирой сегодня должна была быть первая пара, но пошла на нее только Кира. Варька тоже ушла на учебу. Ладно, может, это и к лучшему, хоть в тишине побуду, пока таблетка не подействует. Еле поднялась с кровати, и боковым зрением совершенно случайно увидела на своей тумбе поднос с салатом в контейнере, кружкой-термосом, от которой на всю несло кофе, и пластинку с таблеткой аспирина. Хм, и кто же это у нас такой заботливый? Кто бы ни был, спасибо, то, что сейчас нужно. Поглотила завтрак и таблетку, выпила весь кофе, и только сейчас до меня дошло, что я знала этот поднос. Это же парней! Точно, Саша приносил в нем себе завтрак с кухни. Это, что, Саша постарался? Привела себя в порядок, и когда чуть полегчало, поднялась наверх, надеясь застать там Таривердиева. Постучалась, открыл как раз он. Виновато улыбнулся, но пропустил. Забрал из моих рук поднос, уступил место на своей кровати, а сам сел на стул. — Вкусно хоть было? — почесал отросшую щетину. — Да, спасибо, но не стоило. Это вряд ли поможет тебе, — с грустью отметила я. — Вик… Слушай, я не могу заставить себя полюбить тебя, — серьезно звучал его голос. — Но мы ведь можем быть друзьями? Нормальными. Гулять, веселиться, как все остальные ребята. Прекрати меня ненавидеть, в конце концов, это ты попросила Лёшу ничего мне не говорить. То есть я была ещё и виноватой? Вот мудак! — Как мило с твоей стороны, выставить меня крайней. Забей, Таривердиев, — отмахнулась от него, как от мошки. — Ты мне не нужен. Ни как друг, ни как парень. Человек, который не помнит, с кем спал, вряд ли способен быть хорошим другом или спутником. Я не держу зла, но говорить с тобой больше нет желания. Давай просто забудем весь этот секс… Хотя, ты и так плохо помнишь, уже отлично. И, в общем, сделаем вид, что друг друга не знаем. Все время своей речи я обтирала руки об джинсы от волнения. Было сложно сказать ему такое, потому что он нужен мне. Чертовски нужен! Ещё ни один мужчина не любил меня во время соития, как это делал он, так нежно и трепетно, столько приятных слов говорил, что сердце растаяло, и не влюбиться было нереально. — Вик, но я не хотел бы совсем с тобой не общаться, — протянул свою слишком красивую с взбухшими венами руку и накрыл ей мою. А-а-а! Это запрещённый прием! — Ты мне важна, как друг. — А мне не нужен друг, который… Который причиняет мне боль своим присутствием. Я не могу разлюбить тебя по твоему ежесекундному желанию, а смотреть на то, как ты будешь с другими, уж прости, — невыносимо. Я лучше вовсе все прекращу, чем вот так. — Не самая лучшая идея — влюбленность в меня. Я не создан для той любви, которую так хотят девочки, тебе самой будет лучше, если получится меня разлюбить. Только Саша мог говорить такие болезненные для меня вещи с улыбкой идиота на лице. И ведь стукнуть хотелось, да не смогла. Люблю засранца… — Значит, я совершила худшую ошибку в моей жизни, — встала, не собираясь больше объясняться, — влюбилась в тебя, Таривердиев. Он что-то пытался бросить мне в ответ, но не успел. Я хлопнула громко дверью и убежала вниз по ступенькам, за минуту оказавшись лицом на подушке и со слезами на глазах. Хотя, вот чего я слюни пускала? Не хочет быть со мной? Не надо! Я быстро утерла лицо руками и раскрыла шкаф. Сегодня я пойду танцевать до отбитых ног, найду там себе мужика, и пусть Таривердиев локти кусает! Маленькое черное платье перекочевало в мои руки и через пару минут оказалось на мне. Я покрутилась перед зеркалом. Замечательно! Да, не худой я была, но и не толстой. Сочной. Не две палки, доска и два соска, а грудь красивая, попа отличная и нормальный, человеческий животик! — О, куда собралась? — Варя вернулась с пар в тот момент, когда я красила губы. — В клуб, и ты пойдешь со мной! — швырнула в Лобанову платье, которое нашла в ее шкафу несколько минут назад. — Давай! Пойдем искать себе мужиков! Варя сначала стояла, думала, а потом все же начала одеваться. Через двадцать минут мы стояли у зеркала обе в маленьких черных платьях, с красными губами, на шпильках и со смоки-айсом, готовые покорять мужчин. А наши мудаки из триста тринадцатой пусть завидуют тем, кому мы достанемся!