Заходи ко мне на чай?

      Заходи ко мне на чай?       С малиной, с ромашкой, со зверобоем или чем другим. Я сделаю послаще, как ты любишь, капну кленового сиропу, положу ложечку ароматного мёду, достану твоих любимых конфет... ты только приходи, хотя бы иногда. Мы посидим, поговорим — о твоём, да о моём, да обо всём, что тебя волнует, — а, если хочешь, помолчим. Окутанные ли тишиной, под твою ли любимую музыку, от которой я вновь не сдержу слёз, глядя ли в глаза или в пустоту, касаясь ли друг друга…       Как ты там, в твоём большом городе, какая у тебя осень? Всё такое же ли у тебя высокое небо, каково оно в нашем краю? Помнишь, как когда мы гуляли на самом краешке нашего города, ты то ли серьёзно, то ли в шутку сказал, мол, небо здесь такое, будто глубже океана — как ни воспари, не долетишь и в жизнь. Каково теперь под чужим небом? В моих больших городах оно было низкое: подпрыгни повыше — и руки в серой вате облаков уж потонули или нежную лазурь обласкали.       Но всё-таки я всегда была безумна — тебе ли не знать? — я всегда стремилась нырнуть поглубже, да так, чтоб с головой, чтоб не дыша.       Ах… Ах, знаешь, осенний океан такой тоскливо-серый, такой утомлённый летним жаром! Приезжай, я покажу тебе, как накатывают на пустынный берег эти тёмные волны, так похожие на китов. Видишь ли ты там китов? Иногда мне совсем не спится, и в самые ранние утренние часы, когда ты, я знаю, ещё младенцем спишь, обняв подушку, и твои волосы забавно размётаны по плечам, я выхожу на пустынный берег. Так странно: в октябре — да босиком по холодному песку… и так ведь впивается в сердце смутная то ли тревога, то ли тоска. Как тем ли соснам в облетевших лесах?       Ты приезжай, прошу тебя!       Когда я так брожу по этим пескам, у материнского крыла этого океана, под этим глубоким хмурым небом, мне кажется, что я совсем одна в этом мире; что ещё вот-вот — и я упаду в небо, ветер подхватит меня, и не ходить больше ногам моим по этой земле. А ты ведь говорил: не долетишь, не долетишь… а я врежусь в эту высь и стану птицей! Тогда уж, тогда..!       Узнаешь ли ты меня, когда я пролечу над тем другим городом, что приютил тебя? Не бойся, это станет сном, я только посмотрю на тебя — на всё те же юные черты, золото волос, руки, по теплу которых я так и не могу перестать тосковать. Это будет сон… лишь посмотрю — и всё. Не бойся. Больше не приду: ты только возвращайся, когда сполна нагуляешься в тех землях, где нет меня. А мне, — знаешь? — с тех пор, как ты уехал, совсем не снятся сны… такие, как ты — тёплые, летние, цветочные, в которых захотелось бы остаться навсегда. Я… буду ждать.       Я всегда жду тебя.       Ты звони... в любое время, даже глубокой ночью, даже утром, когда я, второпях едва не проливая кофе на свою бумажную волокиту и промахиваясь ключами по замкам, буду спешить на работу. Мне совсем не трудно. Ты только звони. Или, хочешь, пиши. Хочешь — бумажные письма. Я буду хранить их пуще любых мирских сокровищ. Бумажные письма, они такие… я знаю: получив подобное, почти коснусь тебя. Он впитает твоё тепло и запах корицы, и всё самое сокровенное заключат в себе листы и буквы, да и чернила — будто спрятанные слёзы…       Быть может, потому я и пишу тебе такие письма? Прости: мне кажется, что я пуста, что я бедна душой, что нечего мне больше дать тебе… сколько лет прошло? Года три, быть может? Ты помнишь? Помнишь ли… и три года я, кажется, живу с этой тянущей пустотой в груди. Бедна… пусть так! Да, поэтому я и пишу тебе такие письма! Мне нечего отдать, меня почти нет, однако… если что-то ещё и осталось — вот, всё оно в этом письме! Бери меня — всю душу, всё последнее тепло, всё высказанное и утаённое! На листах, в буквах, в синей крови чернил!       Сколько же писем уж было? По одному на пару-тройку месяцев — безбожно часто ли иль непростительно редко? Я выводила незримые и неведомые мне самой символы на конвертах, я вкладывала меж вещими листами хрупкие сухоцветы и, стараясь не замарать колючими слезами, безустанно целовала получающиеся письма, и в каждом было так невозможно много и так ничтожно мало. И пусть мне не было ответа, я верю, я надеюсь, я люблю, я… жду. Всегда жду.       Заходи ко мне на чай? С малиной, с ромашкой, со зверобоем или чем другим…       Ты только приезжай, ты только пиши.       Хоть иногда…