Нет ничего важнее семьи

— Ларсен, Ларсен, Ларсен, давай мы просто успокоимся и поговорим, пока… — Я тебе сейчас поговорю, штурман ты херов! Хэмп взвизгнул, уворачиваясь от второй по счёту табуретки, которая чуть его не пришибла. До этого в него уже прилетели две кружки и тарелка. Команда «Призрака» относилась к данному мероприятию совершенно спокойно и едва ли не безразлично. В конце концов, для них это была обычная суббота. — Я вообще-то делаю как лучше! — Если хочешь сделать как лучше, то стой на месте и не мешай мне тебя прикончить! — Ларсен, блять! Через минуту у Ларсена закончились подручные средства для кровавой расправы, что стало для Хэмпа возможностью заговорить. — И незачем так орать и горячиться. В конце концов, это просто перемирие, я же не сам «Призрак» им предложил. — Ты сейчас шутишь, да? Какое, к дьяволу, перемирие?! — воскликнул Ларсен где-то на грани между яростью и удивлением. — Сам подумай, — вздохнул Хэмфри, — Мы уже две недели просто стоим напротив «Македонии», а «Македония» стоит напротив нас. За эти две недели ты два раза пострелял по их мачтам и всю ночь мучил их своей демагогией до такой степени, что они пальнули по тебе из пушки! — Промазали, кстати. — Магриджу это скажи! Он уже который день прийти в себя не может! В общем, пока вы друг друга не поубивали, а «Призрак» не развалился окончательно, я счёл нужным предложить твоему брату… — Последний раз, когда я проверял, на этом корабле капитаном был я, — фыркнул Ларсен, уже приметивший в углу славное такое весло, от которого Хэмп навряд ли бы увернулся, — Счёл он нужным… Я его «Македонию» знаешь где вертел! — Потом обязательно покажешь, пока обойдусь. — Да и чёрта с два я поверю, что мой брат согласился на твоё перемирие. В противном случае он мне и не брат вовсе! — Ну… не то, чтобы он действительно согласился, — заметил Хэмп, усмехнувшись, — Я с ним ещё не разговаривал даже, только с его штурманом… Может быть он не согласен ещё. Получив неожиданно долгий, неприятный и высасывающий все жизненные силы взгляд от Ларсена, Хэмп невольно съёжился. — Хэмп. Никогда больше не открывай рот. Вообще. Никогда. — Но… — Эй там, на «Призраке»! Ларсен и Хэмп синхронно обернулись, чтобы увидеть шлюпку, приближающуюся к ним. Откуда, было понятно и без пояснений. — О, это к тебе, — усмехнулся Ларсен. — Это твой брат, а не мой, — ответил Хэмфри, вглядываясь в сгорбленную фигуру на носу шлюпки. Смерть Ларсена он видел только мельком и издалека, а этого было недостаточно для того, чтобы составить о нём хоть какое-то мнение. От Ларсена толку тоже не было, он о семье вообще не разговаривал, даже несмотря на то, что эта самая семья находилась от него в нескольких метрах и обстреливала его шхуну. Определить его возраст не представлялось возможным. Если бы Хэмп мог прикинуть, он бы сказал что-то между сорока пятью и бесконечностью. То же можно было сказать и о росте. Вроде бы он был выше Ларсена и может даже своего штурмана (а это был довольно крупный мужик, каким-то чудом уместившийся рядом в шлюпке), но из-за того, как сильно он сутулился и опирался на трость, утверждать что-либо было сложно. Что же до сходства с братом, то Хэмп, пожалуй, не рискнул бы назвать его поразительным, но оно наблюдалось. Хотя, у Хэмпа и так не оставалось сомнений, что эти двое — братья. Ненависть друг к другу у них была вполне братьям свойственная. — Ты совсем рехнулся? — вместо приветствия крикнул Смерть, стоило только шлюпке подобраться к «Призраку». — И тебе не хворать, — кивнул Ларсен. — Какое ты там перемирие задумал, идиот? Я для чего, по-твоему, всё утро команду с пушками гонял? Чтобы тебя потом из них не расстрелять? — Вы собирались нас расстрелять?! — вскрикнул Хэмп, схватившись за сердце. — Конечно, они собирались, — пожал плечами Ларсен, — Ещё со вчерашнего дня. — Что?! И ты не… планировал ничего с этим сделать? — Разве что молиться. Да и у нас всегда есть Магридж. — Магридж тут явно не помог бы! Ларсен вновь пожал плечами и активно проигнорировал красное от возмущения лицо Хэмпа. — Ладно. Если у тебя есть какие-то претензии, — обратился он к брату, — То это не ко мне, то к моему штурману. И без того худое лицо Смерти Ларсена вытянулось ещё сильнее, а он сам проморгался обоими глазами (даже тем, которым почти не видел) и уставился на Хэмпа. — Штурман? — Ага. — Вот это твой штурман? — Ага. — Вот эта бледная маленькая жалкая моль… твой штурман? — Не, ну загореть он здесь успел, так что просто маленький и жалкий. — Ох, как вы добры, мистер Ларсен, — огрызнулся Хэмп. — Сверр! — Смерть обернулся к своему штурману, чей безучастный вид в эту картину несколько не вписывался, — Это правда штурман моего брата? Здоровенный мужчина взглянул на Хэмпа и медленно кивнул. — Да, он ко мне приходил, сэр. Смерть Ларсен вновь глянул в сторону Хэмпа, нахмурившись, на что Хэмп ответил самым невозмутимым своим взглядом. — Какого чёрта?.. — Пусть вас не смущает мой сухопутный вид! Я действительно штурман этого судна, а прежде всего, — Хэмп выдержал драматическую паузу, вскинув голову, — Я джентльмен! К величайшему удивлению, Хэмпа, это заявление не тронуло ни Смерть, ни Сверра. Более того, они вопросительно переглянулись, а Смерть вновь обратился к Ларсену. — И много у тебя там таких… Джентльменов? — Только этот, — Ларсен кивнул в сторону Хэмпа, — Но стоит десятерых. — Я твой корабль, между прочим, спасаю, мог бы и «спасибо» сказать! — Ох, спасибо, что спасаешь мой дорогой корабль от полуслепого инвалида, Хэмфри Ван-Вейден. Как же я без тебя справился бы? Лёг бы и помер, наверное, от безысходности. — Ларсен! — Это кто тут инвалид? — возмутился вместе с Хэмпом Смерть Ларсен (больше раздражённый тем, что брат ругается не с ним, а с этим «джентльменом»), — Сверр! — штурман медленно поднял голову, — Дай мне мой револьвер, сейчас в этой семье станет одним инвалидом больше! — Или меньше! Попробуй ещё со своим тремором на курок нажать! — загорелся следом Ларсен, хватаясь за свой кольт. — Стойте, стойте, стойте! — в панике затараторил Хэмп, чувствуя, что его и без того шаткие достижения сейчас пойдут прахом. Или же порохом, — Мы же, чёрт возьми, цивилизованные люди! Зачем же стреляться? — Хэмп, уйди, прицел сбиваешь, — буркнул Ларсен, раздражённо отмахнувшись. — Давайте мы просто… — Да, джентльмен, уйди к чёрту! — раздалось со шлюпки. — Да опусти ты свою сраную пушку, мать твою! И вы тоже, мистер Смерть! Оба Ларсена синхронно вскинули брови и, словно по щенячьи, чуть склонили голову набок. Волк Ларсен, явно произведя какие-то сложные расчёты в уме, пистолет опустил. Хэмп обернулся, чтобы удостовериться, что и Смерть Ларсен сделал то же самое. Тот передал револьвер обратно Сверру. — Так… Теперь вы меня слушаете? — Хэмп натянуто улыбнулся и, не дожидаясь ответа, продолжил, — Прекрасно. Давайте мы не будем вести себя как варвары, а просто тихо-мирно обсудим ваши… недопонимания. Скажем… выпьем вместе чаю? Воцарившееся молчание сразу дало понять, что больше интереса у братьев вызвала вспышка гнева, а не его (вообще-то очень даже дельное!) предложение. Хэмп выдержал вежливую паузу в две минуты, вежливо прокашлялся и вежливо же уточнил: — Так, что вы об этом думаете? — Это ужасная идея, Хэмфри, — ответил Ларсен. — Просто отвратительная идея, Хэмфри, — повторил Смерть Ларсен. — Я даже тебя не знаю, но уверен, что это худшая твоя идея, — кивнул следом Сверр. Хэмп возмущённо фыркнул. — Как будто у вас есть другие предложения… Кроме револьверов! — строго взглянул он на Смерть Ларсена, — Подумайте сами, вы наверняка давно не виделись. Разве не приятно будет посидеть вместе за чашкой чая? — Единственное, что мне будет приятно, так это всадить пулю ему между глаз. Сверр! — Кто ещё кому всадит! — Господи прости… Вы можете перестать угрожать друг другу расправой хотя бы пять минут? Пожалуйста, — добавил он, обращаясь уже только к Ларсену. На искреннюю улыбку он способен не был, а вот на нервную вполне. Ларсен посмотрел на Хэмфри, потом на брата, потом снова на Хэмфри. И то ли понял, что упрямство Хэмфри соразмерно его упрямству, то ли прикинул, что от чая бы он не отказался. — Ладно. Чай так чай. — Постой, ты правда согласен? — удивился Смерть Ларсен, а вместе с ним молча удивился Сверр, что вовсю заряжал револьвер капитана. — Мы с джентльменом вроде как одна команда. А ещё он, скорее всего, меня во сне задушит, если я с ним сейчас не соглашусь. Знаю я его. — Надо было думать об этом до того, как ты кинул в меня табуреткой… — заметил Хэмфри. — Значит… У нас действительно перемирие? С чаем? — Получается, что так, — кивнул Ларсен, — Но только чёрта с два ты будешь пить его из моего фарфорового сервиза! — Не забывай, кто у кого этот сервиз выиграл! — Может тогда проведём наше перемирие на «Македонии»? Тогда не придётся доставать этот несчастный сервиз… — предложил Хэмфри и обратился к Сверру, — Мистер… — Вольфендом. — Вольфендом, приятно познакомиться, Ван-Вейден. Могу ли я спросить, как штурман штурмана, спросить: можем ли мы позаимствовать вашу кают-кампанию? Чайник с нас, если что! — С чего вдруг с нас? — буркнул Ларсен. — Это компромисс называется, поучился бы, — шикнул в ответ Хэмп. — Я б тебе сказал, как это называется, но твои нежные уши, боюсь, к такому не готовы. — Не мешай мне вести переговоры. Ну так что, мистер Вольфендом? Согласны? Прежде чем ответить, Сверр внимательно взглянул на своего капитана и получил в ответ не менее внимательный взгляд, словно бы они собирались совещаться. — Капитан. — Сверр. Около полуминуты невербальных переговоров, в ходе которых Хэмп почти получил инфаркт от напряжения, завершил сам Сверр, сказав: — Да, мы согласны. Вы можете подняться на борт. — Правда? Ох, ну наконец-то мы договорились. — Но для остальной команды вы будете считаться пленниками, — тут же добавил Смерть Ларсен, злобно прищурившись, — Чтобы вы даже не подумали что-нибудь учудить. — Не я твой пароход в прошлый раз на мель посадил, когда же ты уймёшься? — огрызнулся в ответ Ларсен. А Хэмп решил даже не пытаться выяснить, как и при каких обстоятельствах это могло произойти. В противном случае, они бы простояли тут до завтрашнего утра. А потом всё же друг друга перебили бы.

***

— Какой у вас интересный корабль, мистер… Ларсен. Была бы возможность, Хэмфри бы ни за что не пытался заговорить со Смертью Ларсеном, один вид которого напоминал о том, как в мире всё на самом деле плохо. Но только вот, стоило им с Ларсеном ступить на борт «Македонии», как Смерть Ларсен заявил, что не желает и на метр приближаться к своему дорогому брату. Ларсен же, из какой-то простой и непробиваемой гордости, решил, что метр — это слишком мало. Именно поэтому теперь их с Хэмпом разделяло ровно четыре метра и не сантиметром меньше (зная Ларсена, он, скорее всего, рассчитывал каждый шаг). Странная какая-то тактика, но Ларсен её придерживался, бросая Хэмпа на произвол судьбы. И хотя Хэмп за всё то время, что он провёл на «Призраке», худо-бедно, но научился разговаривать с одним Ларсеном, то уверенности в том, что он потянет ещё одного не было. Более того, Волк Ларсен был просто противным, а Смерть Ларсен был противным как чёрт. И, судя по всему, не жаловал в своём обществе вообще никого, кроме, разве что, своего штурмана и, каким-то образом, Хэмфри. Хотя, возможно, он ещё просто недостаточно ему надоел. По крайней мере, терпения у него было больше, чем у брата. — Должен быть, он вам дорого обошёлся, да? Пароходы сейчас дорогие, надо полагать. Этот вопрос, как и пять предыдущих, был оставлен без внимания. Смерть Ларсен лишь удостоил надоедливого джентльмена взглядом и продолжил хромать в сторону кают-кампании. Но ничего, если Хэмфри захочет, он любому плешь проест. Или доведёт самоубийства. Как получится. — А эти мачты, кажется, совсем новые, да? Неудивительно, что мой капитан по ним стрелял, меня бы они тоже разозли тем, какие они новые. Ой, а там у вас что? Неужели та самая пушка? — Сверр, — спустя где-то минуту Хэмповских щебетаний сказал Смерть Ларсен. — Да, капитан. — Поговори с ним вместо меня, а-то я его прикончу. — Если хотите, могу и вместо вас его прикончить. — Нельзя, он чайник несёт. Хэмфри цыкнул. — Взгляд на человеческую жизнь у вас совсем как у вашего брата. И, знаете, я говорил это вашему брату и скажу вам: такое отношение просто и совершенно не- — Можешь не стараться, он тебя не услышит, — перебил его Сверр, почти нависнув над Хэмпом для удобства разговора, — Он глухой на правое ухо. — Что, простите? Он всё это время меня не слышал? — Скорее всего, видел, как ты разговариваешь и предпочёл игнорировать. Я бы тоже так сделал, но, к сожалению, у меня хороший слух. Хэмфри тяжело выдохнул, но, прикинув в голове тяжесть чайника и крепость черепа обоих Ларсенов и Сверра, решил, что оно того не стоит. — Хилый у вас какой-то капитан, — заметил он, будто бы невзначай, — Хромой, глухой… — Зато всяких джентльменов в команду не набирает, — не выражая в своём тоне ни раздражения, ни насмешки (по правде, вообще ничего не выражая), ответил Сверр, пожав плечами. Это Хэмпа заткнуло сразу же. Похоже, искусством провокаций овладеть он ещё не успел. Придётся ещё у Ларсена поучиться, — И если бы ты знал, откуда у него все эти шрамы, ты бы так не говорил. — И откуда же? Сверр немного помолчал, задумавшись, и ответил. — Не могу пока сказать, он ещё не закончил писать свою трагичную предысторию. — А она у него есть? — У всех капитанов она есть, без неё стыдно в море показаться. Если так подумать, у Ларсена трагичная предыстория тоже была. — И когда он собирается её закончить? — спросил Хэмфри. — Не знаю, нельзя торопить творца. — Как не продумано… — вздохнул Хэмп, — Зачем тогда вообще подогревать интерес, если ещё ничего не готово? — Ничего не могу поделать, — всё с тем же флегматичным безразличием пожал плечами Сверр и заметно ускорил шаг, нагоняя капитана и уже очень скоро с ним поравнявшись. — Что за привычка у них уходить от ответа? — Хэмп попытался догнать Сверра, но на его два шага Хэмпу требовалось целых пять, так что это выглядело совсем жалко. Что, в общем-то, не мешало ему ворчать с гордо поднятой головой, как будто он был хозяином положения и, вообще, это не он идёт сзади, это они идут впереди, — Тоже же мне «перемирие» и гостеприимство… Да у этих варваров даже нет такого понятия как… Хэмп резко затормозил на каблуках и столь же резко повернул голову. Вплоть до этого момента он не замечал, что на «Македонии» есть ещё какая-то команда, кроме Сверра и самого Смерти Ларсена. А, чёрт возьми, ему стоило, ещё как стоило. Потому что, совершенно не соответствуя своему капитану, вся его команда была как на подбор огромными мужиками в невесть откуда взявшихся кожаных куртках и ремнях. И держались в этом всём настолько уверенно, будто бы в этом не было ничего странного. Хэмфри даже не знал, что у него может быть типаж, но, похоже, он у него появился. — Кончай уже, джентльмен, — представитель типажа в лице Волка Ларсена (видимо, тактика «четырёх метров» на Хэмпа не распространялась) дал ему крепкий мужской подзатыльник, выводя таким образом Хэмфри из его около-транса, — Если я замечаю, как ты пялишься, то они и подавно. Хэмфри вздрогнул, удивлённо похлопал глазами и посмотрел на Ларсена. — Ты… Ты это видишь? — воскликнул он. — Конечно, вижу, не слепой, — ответил Ларсен и фыркнул, — Какая мерзость… Неужели так сложно открыть книгу и узнать, что носили матросы? Это же исторически недостоверно! Полный бред! — Но, надо признать, что-то в этом есть… какой-то особенный стиль, — задумчиво протянул Хэмфри, — Слушай, а мне бы пошло? Нет-нет, ещё лучше: тебе бы пошло? Лицо Ларсена сразу же лишилось всяких эмоций. Только взгляд был до жути осуждающий и как бы говорящий «не знал, что ты настолько джентльмен». — Давай-ка немного помолчим, Хэмп, — выдал он наконец и сразу пошёл вперёд за братом и его штурманом. — Ой, да вы уже надоели… — вздохнул Хэмфри и засеменил за Ларсеном со всей своей возможной скоростью, — Ладно, забудь, не будем об этом говорить… Скажи лучше вот что: почему команда твоего брата выглядит… так, а твой брат выглядит… — Так, будто его прожевали, выплюнули, а потом решили, что не дожевали? — уточнил Ларсен. — Да, можно и так сказать. — Просто у них нет трагичной предыстории, а у него есть. — Та, которую он ещё не дописал? — уточнил Хэмп. — Именно она. — Чёрт возьми, кто из нас тут инвалид? Плетётесь как полумёртвые! — окликнул их Смерть стоявший возле кают-кампании, на удивление, на своих двоих. Находящийся рядом Сверр держал руках его трость, — Я, может, единственный раз в жизни такой гостеприимный. — Да, о таинственном гостеприимстве Смерть Ларсена ходят легенды, — пробормотал Ларсен, — Идём, Хэмп, пока мы тут только пленники, а не пушечное мясо. — Ну не надо так нагнетать, — сказал Хэмфри, — Может даже всё будет отлично.

***

Ничего не было отлично. Единственной весёлой вещью, которую мог бы сделать Хэмп было забраться под стол и рыдать от безысходности. Но он уже делал это утром, нельзя же переусердствовать. Оставалось только неловко сидеть и смотреть по сторонам, наслаждаясь тишиной. Оба Ларсена, сидя напротив, прожигали друг друга взглядами, полными ненависти. И если Сверр, сидя рядом с капитаном, не находил это мероприятие скучным, то Хэмфри ещё как находил. Он, конечно, мог бы не обращать внимания на странную игру в гляделки и спокойно наслаждаться чаем, если бы только на каждое его действие оба Ларсена не кидали на него испепеляющий взгляд. Хэмфри, и без того ничего не смыслящий в чаепитиях и разговорах за этими чаепитиями, терялся окончательно. Даже грызня между братьями теперь казалась ему куда веселее. — Мистер Ларсен… — наконец сказал он. — Какой из? — практически синхронно спросили оба Ларсена. — Эм… Смерть Ларсен. Там рядом с вами печенье стоит. Не будете ли вы так любезны передать мне его, пожалуйста? Тарелка, прилетевшая к Хэмфри, чуть было не выбила ему глаз. К счастью, её удалось вовремя поймать. — Спасибо… — А я бы попал, — заметил Ларсен, кивнув в сторону Хэмпа. — Да хрен бы ты попал! — огрызнулся Смерть Ларсен, — У тебя с прицелом с детства плохо было. — Ох, так вы помните мистера Ларсена в детстве? — Хэмп совершенно нагло влез в их разговор с такой смелостью, будто не в него в очередной раз швырнули кухонной утварью, — А каким он был ребёнком? — Крикливым, страшным и вредным, — отрезал Смерть Ларсен. — Я был просто ангелом во плоти, не ври. — Я с тобой, ангелом, нанянчиться успел до конца своих дней. Ты постоянно орал и кусал меня! У тебя только два зуба тогда вылезло, а ты умудрялся кусаться больнее старших! — Ну, значит я с детства был самым лучшим, — усмехнулся Ларсен. — А может вы помните что-то более… весёлое? — спросил Хэмфри, осторожно пытаясь сменить тему, так как понял, что опять случайно сотворил какую-то дичь, которую расхлёбывать придётся не только ему. — А, помню, конечно! Как-то эта мелкая противная дрянь упала с дерева и сломала себе руку. — Только потому что ты меня столкнул! — Держаться надо было крепче. — Как-то это не очень весело… — пробормотал Хэмп, — Мистер Вольфендом, может вы можете нам что-нибудь рассказать? — обратился он к штурману, слегка повышая голос. Сверр скучающе посмотрел на него и покачал головой. — Вы мне совсем не помогаете, мистер Вольфендом. — Не собирался. — Тоже мне… — Хэмп! — резко окликнул его Ларсен где-то посреди спора с братом, — Скажи же, то что «Призрак» куда лучше этой вонючей «Македонии»! — Моя «вонючая «Македония» ни разу меня ещё не подвела, а кое-кто уже успел прославиться тем, как потерял мачты в Беринговом… Хотя, когда у капитана руки из… — Что ты сказал? Да я хоть могу вообще без парусов плыть, мне вообще плевать! Хоть сейчас могу! — Пожалуйста, не делай этого, мы все умрём, — протараторил Хэмфри, хотя от смерти сейчас не отказался бы. — Замолкни, Хэмп, — с поразительной синхронность огрызнулись оба Ларсена, на секунду забыв о своей вражде. И через секунду же о ней вспомнили. — А знаешь что? Я ещё не забыл, как ты уломал моего кока перейти к тебе на корабль! — продолжил Ларсен, — Такие деньги ему ещё предложил, паршивец. А я потом полгода святым духом питался! — Сверр, — окликнул Смерть Ларсен, — Швырни в моего брата что-нибудь потяжелее. — Что, опять рука отказала? Разваливается на ходу и какого-то чёрта ещё «Смерть» Ларсен. Не думал сменить имя? «Старая-развалина» Ларсен? «Гнильё» Ларсен? «Мой-брат-лучше-меня-во-всём-но-я-никогда-этого-не-признаю» Ларсен? Смотри, сколько вариантов! — Да как ты… — хотел было возмутиться Смерть, но тут в их спор врезался тихий смешок. Это был Хэмп, и за такую наглость он тут же был награждён испепеляющим взглядом. Но только вот Хэмп этого не заметил. — Простите, не хотел… Но последнее прозвучало довольно забавно, — сказал он, улыбнувшись. Ларсен чуть было не просиял. — Правда? Так я ещё могу! Как тебе… «Дед» Ларсен? Знал бы какой он старый. — Правда старый? — Нереально древний. М, кстати, тоже неплохое прозвище. — Ужасное, — усмехнулся Хэмфри, — Мне больше нравится «Старая развалина». Довольно метко, хоть и глупо. — Знал бы ты, как его на самом деле зовут, вот это действительно глупо! — Не смей ему это говорить! — вспылил Смерть Ларсен, неожиданно резко вставая с места. Сверр вопросительно на него посмотрел, но капитан жестом отказался от трости, — Этот… джентльмен недостоин знать моей трагичной предыстории! — Ты ж её не допишешь никогда. Ты писать-то едва ли умеешь, — ответил Ларсен. И Хэмфри, и Сверр почувствовали, насколько накалилась. — Ах ты ж сволочь, — прошипел Смерть Ларсен, выхватывая невесть откуда взявшийся револьвер. Ларсен не преминул ответить тем же. Так они и встали друг напротив друга словно в плохой книге неплохого автора. С одинаково мрачным выражением лица. Лицо Хэмпа же побледнело на несколько тысяч оттенков, а Сверр… В общем, его это мало заботило. Первым заговорил Смерть Ларсен. — Да что же такое… — протянул он почти с разочарованием, — Я уже было понадеялся… — Глупо с твоей стороны предполагать, что я не ношу с собой револьвер. — Я думал, хоть ты отнёсся к этому дурацкому перемирию всерьёз и не взял его. — Как это «дурацкому? — возмутился Хэмп, — Я вообще-то… — Умолкни, — поразительная братская связь. — В любом случае, — продолжил Смерть Ларсен, — Это мне не помешает тебя пристрелить. Меня уже достали твои несмешные идиотские анекдоты, твои демагогии! Как тебя вообще терпеть можно? Ларсен флегматично пожал плечами. — Вот он же терпит, — он кивнул в сторону Хэмфри. — С трудом. — Неправда, ты меня обожаешь. — Я его убить собираюсь, а он со своим джентльменом тискается! Чёрт возьми, какой же ты невыносимый! Ларсен переглянулся с Хэмпом и заговорщически ему подмигнул. Что-то подсказало Хэмпу, что сейчас всё станет ещё хуже, и он панически замотал головой. Уже было поздно. — Ладно-ладно, хорошо, признаю. Я невыносимый, — начал Ларсен, — Но… не хочешь последний анекдот? — Нет, — отрезал Смерть Ларсен. — Да ладно тебе, последний. Он того стоит. — Не стоит. — Тебе жалко что ли? Правда смешной! Смерть Ларсен недоверчиво прищурился, но кивнул. — Ну? — Смотри, одного деда ебали до обеда, а другого после. Какому было хуже? В каюте воцарилось траурное молчание. Это одновременно умерли здравый смысл и хороший юмор. Хэмфри на всякий случай встал за Ларсена, чтобы праведный гнев не обрушился на него, как на самого крайнего. — Ну, кому? — не унялся Ларсен, едва сдерживая смех. — Которому после… — сквозь зубы процедил Смерть Ларсен. — Не, у которого жопа уже! Что, классики не знаешь? Ой, ты б себя видел! Ларсен расхохотался, наблюдая за тем, как лицо его брата проходит путь от белого к красному и к зелёному. Хэмфри совсем съёжился, молясь, чтобы смерть его была быстрой. — К чёрту это ваше перемирие. Сверр, расстреляй их к чёрту, — вынес вердикт Смерть Ларсен.

***

— Мы могли умереть! — Не могли. — В нас стреляли! — И что? — Они до сих пор гонятся за нами! — Я уж вижу. Кстати, пригнись. Совсем рядом просвистело ядро, и Хэмп покорно пригнулся (вернее, сел на палубу, закрыв уши). Выглянув из-за борта, он увидел несущуюся за ними на всех порах «Македонию». Он мог представить, в какой ярости сейчас Смерть Ларсен, что маленькая промысловая шхуна с его братом на борту так лихо, и совершенно не подчиняясь законам физики, от них удаляется. Как им удалось выбраться «Македонии», Хэмп уже не помнил. Всё это время он был на грани потерять сознание. Ларсену же, кажется, это всё приносило невероятное удовольствие. — Ну не трусь, Хэмп, каждый мог так облажаться, как ты, — заметил он. — Я? Облажаться?! А чей это был анекдот? Откуда ты вообще его взял? — вспылил Хэмфри, поднимаясь на ноги и чуть ли не сразу падая обратно, так сильно его качнуло. — Но если бы не твоя дурацкая идея этого бы не было. — Этого бы не было, если бы ты не… Кому я объясняю? — он махнул рукой, — Если мы оторвёмся сейчас, то лучше нам больше никогда не попадаться ему на глаза… — Это ещё что, — Ларсена прервал ещё один пролетевший мимо разряд, на который он тут же лихим, — Целься лучше! — и продолжил, — Как-то мы с ним в Испании пересеклись. Вот это было настоящее побоище. А это так, детская забава. Так, прибавить ходу! — крикнул он команде. — Что у вас было такое в Испании, что это для тебя просто развлечение? — спросил Хэмфри, уже не в силах хоть чему-то удивляться. — А это уже совсем другая история, Хэмп. Тебе сейчас неинтересно будет. — Мне ещё как интересно! Ларсен, расскажи! — Потом. Когда-нибудь. — Ты тоже просто от ответа уйдёшь, да? — Как раз собирался. Не хочешь вместо меня за штурвал? — Ларсен поманил Хэмпа к себе и, как только тот подошёл, указал ему куда-то рукой, — Смотри, вон там есть хорошая такая отмель, просто отличная. Устроим дорогому брату сюрприз? Хэмп прищурился. — Я не вижу… откуда ты знаешь, что она там есть? Ларсен только улыбнулся и пожал плечами. — Так это всё-таки ты в тот раз… — Раз уж ты такой догадливый, будь добр, постой за штурвалом. А я пойду, позлю своего брата немного. — Предупреждаю тебя, Ларсен, если мы сегодня твоими стараниями погибнем, я тебя убью! — прокричал ему вслед Хэмфри, но Ларсен его навряд ли слышал. Как, в общем-то, и всегда. Как говорилось ранее, для «Призрака» это была самая обычная суббота. За исключением побега от «Македонии», конечно. Это уже был бы обычный вторник.