Профилактика смерти

      — Судя по карте, это здесь, — произнесла Такина, указывая на здание.       Оно было двухэтажным, довольно небольшим и таким же заброшенным, как и вся деревня. Несмотря на неплохое состояние построек здесь было неуютно. В деревне, последний житель которой уехал лет двадцать назад, можно было спрятать в засаде небольшую армию. Единственным утешением было то, что другие ликорисы уже заняли позицию в ближайшем лесу, и в худшем случае придётся продержаться минут пять, пока они не придут на подмогу.       — Никого не вижу, — произнёс голос в гарнитуре. — Хорошо запрятались.       Куруми, она же Уолнат, официально не участвовала в операции, да и вообще её статус был под вопросом: многим для отчётности проще было считать, что она мертва. О том, что лучший хакер Японии — девочка-подросток, редко покидающая подсобку «ЛикоРеко», и вовсе знали всего четыре человека. И сейчас её квадрокоптер летал над деревней, выискивая врагов.       — Вы уверены, что это хорошая идея? А если их убьют? — неуверенно спросил шедший рядом с Такиной и Чисато человек лет сорока.       — Одзава-сан, всё будет хорошо, — с ободряющей улыбкой ответила Чисато.       Одзава пришёл в «ЛикоРеко» два дня назад. История была стара как мир: кто-то похитил его жену и дочь, а требования были просто абсурдные: миллион долларов, вертолёт, причём военный, и освобождение нескольких особо опасных преступников, о самом существовании которых знали только люди с соответствующим уровнем допуска. Запрос перехватило агентство Direct Attack и поручило Такине и Чисато разобраться с этим. Откуда-то бандиты знали то, что не должны были, поэтому надо было захватить главаря живым и узнать, откуда утекают секретные данные. Ещё смущало то, что Одзаву не должны были сопровождать люди старше восемнадцати. Требование звучало странновато, но одновременно и логично: взрослый сопровождающий может оказаться опытным полицейским под прикрытием, а вот школьник точно не навоюет. Откуда каким-то бандитам знать о ликорисах?       — Точно? А если они разозлятся из-за того, что мы не всё сделали? — спросил Одзава, оглядываясь на чемодан с деньгами в руках Чисато.       — Мы скажем, что не можем выполнить сразу все требования, — объяснила Такина. — Попросим повидаться с заложниками. Как только убедимся, что они здесь, группа захвата пойдёт на штурм.       — Всё равно я волнуюсь…       — Мы обо всём позаботимся, — Чисато дружески хлопнула его по плечу. — Скоро всё закончится, обещаю.       Ещё десять минут они шли в полной тишине. Никто не встретил их и даже не промелькнул на горизонте, но Такина чувствовала себя под прицелом. Как будто они сейчас шли прямо в ловушку. Ликорис пыталась представить себя на месте бандитов. Она бы выставила часовых, и любой гость ещё на входе в деревню был бы остановлен, обыскан и отведён в логово с мешком на голове. Но у противника, похоже, было своё мнение.       А может, на нас и впрямь готовят засаду.       Такина посмотрела на фотографию в телефоне и нашла взглядом нужное здание. Оно явно было административным, но точнее не сказать — табличку с фасада давно сняли, а гадать, что это могло быть, не хотелось.       — Кажется, нам туда, — она указала на главную дверь и коснулась гарнитуры на ухе. — Мы входим. Будьте начеку.       Последняя фраза предназначалась не только штурмовой группе, но и Куруми, которая слышала каждое слово в эфире, а возможно, что ещё и подсадила «жучка».       За тяжёлой дверью ждал холл — скучный и пустой. Зато в противоположном от двери конце стоял тип в балаклаве и с АКМ в руках.       — Стоять, — мрачно сказал он. — Всё сделали?       — Извините, нам нужно больше времени. Но деньги мы собрали, — Чисато подняла кейс над головой.       — Положи на пол и открой, — скомандовал бандит, направляя на неё оружие.       Нишикиги подчинилась. Со щелчком серебристый чемоданчик открылся, демонстрируя аккуратные стопки денег в банковской упаковке.       — Мы должны увидеть семью Одзавы-сана, чтобы убедиться, что они в порядке, — произнесла Такина, чувствуя себя как-то неуютно.       Она с трудом сдерживалась: рефлексы требовали выхватить пистолет и прострелить противнику правую руку. Не хватало ещё, чтобы он перенервничал и выстрелил. Чисато-то легко уклонится, но рикошеты ещё никто не отменял. Да и не факт, что тип в балаклаве не полоснёт веером по всей троице.       — Вы получите заложников только когда все требования будут выполнены, — прорычал бандит, направляя ствол на неё. — Так и передай копам.       Такина сохранила каменное лицо, но мысленно хмыкнула. Полиция не была причастна к этому делу — лишь несколько офицеров знали, что это дело перехватила некая спецслужба.       Чисато замахала руками, снова приковывая к себе как внимание, так и линию прицела.       — Мы знаем, мы знаем, — заговорила она. — Мы просто хотим посмотреть на них. Одзава-сан очень беспокоится, да и полиция просила передать, что им нужно подтверждение. Мы их просто сфоткаем и всё.       — Из соседних домов вышли вооружённые люди. Они направляются к вам, — зашептал в гарнитуре голос Куруми.       Бандит нахмурился. Такина сделала вид, что переминается с ноги на ногу, на самом деле просто становясь поудобнее. Она готовилась в любой момент принять нужную стойку и выхватить пистолет из потайного отделения портфеля. Главное — уложиться в ту долю секунды, которая понадобится бандиту, чтобы промахнуться по Чисато и перевести огонь на остальные цели.       — Сначала мы закончим с деньгами, а потом решим, — ствол АКМ снова указал на Такину. — Ты. Возьми кейс и тащи его сюда.       — Они остановились у входа. Кажется, чего-то ждут, — снова Куруми.       Иноуэ подчинилась. Теперь она была приоритетной мишенью, и это никуда не годилось: в отличие от подруги, она не умела предугадывать траекторию выстрела и уклоняться до того, как противник выстрелит. Бандит тем временем, удерживая в правой руке винтовку, достал из кармана ультрафиолетовый фонарик и бросил на пол.       — Сейчас ты распечатаешь каждую упаковку и просветишь деньги. И если хоть одна купюра помечена, вы об этом пожалеете.       Не делая резких движений, Такина присела, подобрала фонарик и, открыв кейс, аккуратно вскрыла первую упаковку. Командир Кусуноки говорила, что все деньги совершенно новые и без сюрпризов, но всё равно было как-то волнительно. Сглотнув, Иноуэ включила фонарик и начала просвечивать им деньги. В поисках хоть какой-то поддержки она оглянулась на Чисато и застыла. С самой Нишикиги всё было в порядке, а вот господин Одзава сделал пару шагов назад и медленно достал из кармана цилиндрический предмет с чекой сверху, очень похожий на светошумовую гранату.       — Чисато, сзади! — крикнула Такина, резко распрямляясь.       Фонарик полетел в лицо бандита, выигрывая драгоценные секунды, а сама ликорис развернулась и выхватила пистолет. Тишину холла разорвали шесть выстрелов. Ни одна пуля не прошла мимо цели — грудной клетки Одзавы. Но тот всё равно успел вырвать из гранаты чеку.       Чисато выбила гранату из его руки и бросилась на пол. Такина последовала её примеру — правда, не по своей воле, а из-за мощного удара прикладом в спину. Раздался громкий хлопок — не такой мощный, как у осколочной и даже светошумовой гранаты, но всё равно от него зазвенело в ушах, а помещение заволокло тёмно-серым дымом и пылью.       Ухо и щеку что-то обожгло, но Такина не обратила внимания — она перевернулась на спину и направила пистолет на бандита, но тот одним пинком обезоружил её и направил в лицо ствол АКМ. И тут загремели выстрелы. Бандит пошатнулся, получив сразу несколько резиновых пуль в корпус и по ногам. Ещё одна выбила из рук «Калашников», а из дыма вылетела Чисато и высадила остаток магазина в упор. Автоматчик с воплем рухнул на пол. Иноуэ отнеслась к нему с некоторым пониманием: резиновые пули не смертельны, но крайне болезненны, особенно если знать, куда стрелять, и тем более попадать. А Нишикиги ещё и наподдала ногой, отбивая желание сопротивляться.       — Ты как, Такина? — спросила напарница, помогая подняться и протягивая выбитый пистолет.       — Нормально. Бежим!       Схватив Чисато за руку, Такина бросилась вверх по лестнице. Засвистели пули — ожидавшие снаружи бандиты вломились в здание, но из-за дыма и пыли не могли толком прицелиться.       На втором этаже они рванули было по коридору, но вдруг Нишикиги споткнулась и рухнула на пол. Такина остановилась и тут же затащила подругу в ближайший кабинет. Здесь ещё оставалась покрытая пылью мебель: стул, стол, шкаф, ковёр на полу и прочие атрибуты типичного кабинета типичного клерка. У шкафа Иноуэ и усадила напарницу.       — Что случилось? В тебя попали? — спросила она.       — Нет… Мне просто нехорошо… — прошептала Чисато.       Бледная как мел, она хватала ртом воздух. Быстро осмотрев её, Такина убедилась, что ран и впрямь нет. А из коридора уже слышался топот и голоса.       — Они где-то здесь!       — Переверните всё вверх дном, но найдите. Блондинку взять живьём, вторую — в расход.       Такина вытащила из пистолета полупустой магазин и сменила на полный. Коснулась гарнитуры.       — Штурмовая группа, приём. Что у вас?       Тишина. Даже без помех. Гарнитура тем временем была очень тёплой, почти горячей. Сразу же вспомнилось, как ухо обожгло в момент взрыва гранаты. Не доверяя собственным мыслям, Иноуэ сняла устройство и взглянула. Корпус оплавился, от гарнитуры воняло горелым пластиком.       Неужели ЭМИ?       Шаги и голоса были всё ближе. Глубоко вздохнув, Такина забрала пистолет Чисато.       — Посиди здесь, я быстро.       — Только… не убивай… — попросила подруга.       Коротко кивнув, Иноуэ встала напротив двери с пистолетами на изготовку. Ручка со скрипом повернулась, и ликорис тут же со всей силы ударила дверь ногой. Та громко стукнула кого-то, а Такина мгновенно выскочила в коридор, паля из обоих стволов в разные стороны. Она двигалась быстро, стреляя боевыми по ногам и резиной в корпус. Выполнить просьбу Чисато получилось лишь отчасти: один из бандитов начал палить из видавшего виды М60, заставив Такину нырнуть в ближайший кабинет и подстрелив двух товарищей. Пользуясь этой заминкой, девушка заткнула опустевший пистолет Чисато за пояс, перезарядила свой и вновь выскочила в коридор.       Громила с пулемётом возился с новой лентой, даже не удосужившись найти себе укрытие. Такина выстрелила дважды — в ногу и в руку, а потом развернулась и подстрелила ещё двоих, что тоже успели спрятаться, а теперь рискнули высунуться. Через считанные секунды коридор был полон стонущих от боли людей, лежавших на полу, по которому растекалась кровь. Иноуэ окинула место перестрелки взглядом, убеждаясь, что ни у кого не задело артерию, за исключением тех двоих, которых нечаянно зацепил горе-пулемётчик. Впрочем, они и так уже не подавали признаков жизни.       Снова раздались шаги, и Такина начала смещаться к кабинету, где оставила Чисато, держа лестницу на прицеле. Но на этаж поднялся не ещё один отряд бандитов, а ликорисы. Тут же потеряв всякий к ним интерес, Иноуэ бросилась в кабинет и присела напротив подруги.       — Ты как? — слабым голосом спросила Нишикиги.       — Это я должна спрашивать! — Такина хотела было приложить ухо к её груди, но вовремя вспомнила, что электронное сердце Чисато всё равно не бьётся. — Как ты себя чувствуешь?       — В порядке… — Чисато через силу улыбнулась и коснулась груди ладонью. — Только, кажется… сердце забарахлило…       Тяжело вздохнув, она прикрыла веки. Такина тут же принялась её тормошить.       — Чисато, оставайся в сознании! Смотри на меня! Не смей засыпать! Чисато, не молчи! Чисато!

***

Небо над Киевом

      Она проснулась, когда самолёт уже начал снижаться. Реальность была ненамного лучше сна. Сердце Чисато, пострадавшее от электромагнитной гранаты, отсчитывало свои последние месяцы, а Такина смотрела в окно на виднеющийся сквозь облака Киев. Она пролетела через полмира за призрачной надеждой и чувствовала, что путешествие даже не началось. Чужая страна, чужие люди, незнакомая обстановка — это лишь маленький полустанок перед тем, как можно будет сказать, что она сдвинулась с мёртвой точки.       Проникнуть в Зону. Освоиться. Найти «Смерть-лампу». Узнать, как её правильно расколоть. Вернуться в Японию. Спасти Чисато. Всего шесть пунктов, каждый из которых таит в себе подводные камни, которые Иноуэ знала процентов на пять. Впрочем, после перевода из основного состава Direct Attack в «ЛикоРеко» она научилась работать без плана и импровизировать на ходу. Как оказалось, это крайне полезный навык для ликориса, который скоро пройдёт самую жёсткую из возможных проверок.       Ликорис, ха.       Такина снова откинулась в кресле и прикрыла глаза. Как же просто было жить раньше, когда она не знала ничего, кроме устава, выполнения приказов и прочей рутинной службы в рядах ликорисов. Точно так же, как жили другие девчонки, ещё в детстве осиротевшие и подобранные DA, чтобы пройти тяжёлую подготовку и стать секретными ликвидаторами, истребляющими террористов, убийц, торговцев оружием и прочих людей, способных разрушить мирную жизнь страны. Абсолютно секретное и действующее вне рамок закона подразделение. Никаких формальностей, никакой волокиты.       Правда, даже в таком подразделении были свои уникальные личности. Например, Чисато, формально состоявшая не в DA, а в кафе «ЛикоРеко», которое было лишь ширмой и местом встречи с важными персонами, которые были связаны с задачами, нестандартными даже для ликорисов.       Такина помнила свои чувства в первые дни работы там. Непонимание, растерянность и одиночество. Желание вернуться туда, где ей, по собственному мнению, было самое место. Но Чисато научила её быть не ликорисом, а человеком. Научила разбираться с бандитами без летальных методов. Научила радоваться обычной жизни, а не ежедневному уставному быту. Иноуэ, поначалу отвергавшая новые для себя условия, со временем привыкла. Может, даже слишком. Настолько, что обменяла свой шанс вернуться в ряды DA на спасение жизни Чисато как от террориста, пришедшего по её душу, так и от медленной смерти, когда её сердце закоротили при подзарядке и оно начало выходить из строя. Прямо как сейчас.       Но тогда хотя бы можно было добыть второе сердце. Например, у Ёшимацу из «Института Алана», который и отвечал за первый протез. Но он оказался не столько спасителем, каким его считала Чисато, сколько психопатом. Для него, как и для всего «Алана», Нишикиги была всего лишь талантливым человеком, чей талант обязательно нужно развить. Правда, это был талант к убийствам, а убивать Чисато отказывалась. Такина не понимала её мотивов ни тогда, ни сейчас, но уважала и искренне была готова сама запачкаться в крови, но добыть второе сердце. К счастью, Ёшимацу отправили на тот свет и без её участия, а Чисато получила ещё один шанс. Но, как оказалось, ненадолго.       Перед тем, как без прощаний и намёков исчезнуть, Такина ещё раз поинтересовалась о ходе дела. Но оно всё так же буксовало на месте. Бандитам кто-то предложил солидную сумму за то, чтобы заманить Чисато в безлюдное место и «одарить» её ЭМИ-гранатой. И, разумеется, никакого господина Одзавы с похищенной семьёй не существовало. Наниматели не оставили следов и никаких намёков на свои истинные личности. Но Такина была готова поклясться, что «Алан» будет до последнего пытаться убедить Нишикиги реализовать свой талант на сто процентов взамен на новое сердце, не желая понять, что она скорее сама умрёт, чем станет убивать ради чужой идеи фикс.       Когда самолёт остановился и началась высадка, Иноуэ наконец-то привела мысли в порядок. Хватит думать о прошлом. Надо идти вперёд.       Снова несколько растерянные взгляды сотрудников, явно удивлённых, что двадцатилетняя сотрудница банка выглядит от силы на семнадцать. Несколько дежурных вопросов, проверка документов и одинокого рюкзака, ультрафиолет, печати — почти всё как при вылете. «Welcome to Ukraine», сказанное с сильным акцентом, — и вот она в толпе пассажиров, словно в течении реки, выплыла из здания на улицу. К счастью, стоянка такси нашлась сразу. Выбранный таксист был крайне удивлён, услышав неплохую русскую речь от девушки, у которой разве что на лбу не было написано «ИНОСТРАНКА», а увидев доллары и вовсе оказался на седьмом небе от счастья.       Такина не сомневалась, что заплатила за поездку куда больше, чем нужно, зато посетила банк, в котором, по утверждению водителя, был лучший обменный курс, выслушала короткую лекцию о достопримечательностях, которые обязательно надо посетить, и вообще получила такой заряд навязчивого дружелюбия, что даже начала подозревать таксиста в маниакальных наклонностях. Но тот быстро и аккуратно довёз Иноуэ до гостиницы, где Куруми забронировала для неё номер, пожелал приятно провести время и с выражением абсолютной нирваны на лице уехал.       В номер Иноуэ зашла лишь на несколько минут, чтобы переодеться и оставить рюкзак. С «контактом» она должна была встретиться завтра, а пока надо было сделать пару важных дел. В итоге вернулась в номер она уже поздно вечером с внушительным пакетом в руках и, быстро переложив его содержимое в новый рюкзак, легла на кровать и заснула. Перед тем, как «вырубиться», Такина провела ладонью по волосам, которые пару часов назад ей коротко подстригли. Судя по тому, что она узнала, в Зоне с мытьём и причёской будут проблемы, так что длинные волосы стали бы лишь помехой.              В следующий полдень она уже стояла на автобусной остановке недалеко от гостиницы. Оставалось надеяться, что «контакт» не обманул. Впрочем, с ним договаривалась Куруми, а уж она в даркнете и его обитателях разбиралась. Надо было только подождать.       Вскоре рядом остановилась машина, включила аварийку, и оттуда, не глуша мотор, вышел водитель в чёрных очках-«авиаторах». Пожалуй, очки были единственной приметой — в остальном этот человек выглядел настолько обыденно, в сравнении с окружающими, что мог затеряться в толпе скорее вопреки своему желанию, нежели благодаря. Несколько секунд его взгляд прыгал между экраном телефона и Такиной.       Наверное, сверяет с фотографией.       Оставив в покое дерево, к которому она прислонилась ещё полчаса назад, Иноуэ сама подошла к «контакту».       — Э-э-э… Коннити-ва, Хибики-сан, — неуверенно произнёс человек.       — Я неплохо говорю по-русски. Но спасибо за старания, — ответила Такина, на секунду дежурно улыбнувшись.       — Рад это слышать. Можно же обращаться к вам по имени? — «контакт» жестом пригласил сесть в машину.       Ликорис кивнула и, как только щёлкнул замок, открыла дверь и заняла переднее сидение.       — Да, конечно, — она умолчала о том, что даже своё «новое» имя вспоминала через раз, а уж фамилию и вовсе напрочь забыла, а сейчас заглядывать в паспорт было бы странно. — Можно узнать, как вас зовут?       — Можно, узнавайте, — собеседник хохотнул. — Шучу. Меня зовут Глеб. Наш посредник сказал, что вам нужно снаряжение, так что заедем к тому, у кого оно есть. А уже послезавтра я отвезу вас к проводнику. Разумеется, если всё пойдёт по плану. В противном случае придётся потерпеть ещё дней пять. Наличные и фото у вас при себе?       Такина молча похлопала ладонью по рюкзаку, который положила себе на колени, и пристегнулась.       — Почему только послезавтра?       Глеб выключил аварийку и тронулся.       — Есть много путей в Зону. Самый простой — дать взятку на КПП, но тут раз на раз не приходится. Попадётся тебе особо идейный офицер или не в настроении — и всё, заметут. Или отпустят, но отберут всё запрещённое, — рассказал он. — А есть всякие тайные тропы. Ну, как тропы — обычно это просто места, где можно пробраться, не попадаясь на глаза. Но сталкеры обычно в курсе насчёт расписания патрулей и пересменок, а то и ведут мелкий бартер с вояками, так что в нужное время и в нужном месте…              Ехали они часа два с половиной. За это время Такина впитывала информацию как губка и чувствовала, что её знание языка далеко от идеала. К счастью, Глеб говорил много и охотно, так что многое удавалось понять из контекста. Большую часть рассказанного она и так знала из того, что накопала в сети Куруми, но и новой информации хватало. В частности, Такина узнала, что бродяги и сталкеры — это одно и то же, а вот братва и братаны — нет, если только говорящий не бандит.       Сам Глеб был посредником. Он сводил клиентов с барыгами и проводниками и занимался ещё какими-то делами, о которых наотрез отказался рассказывать. Клиентов его можно было поделить на две группы. Первая — те, кто хотел стать сталкером. Причины у всех были разные: заработать, спрятаться от закона или мафии, найти мифический Исполнитель Желаний, влиться в нестройные ряды торговцев и контрабандистов, в конце концов, заняться бандитизмом (такие, по словам Глеба, к нему не ходили, а пользовались криминальными связями, на что Такина ответила сомнительным взглядом — сам посредник тоже занимался отнюдь не законной деятельностью), да и других причин было много. А вторую группу составляли туристы. Они пришли за впечатлениями, адреналином, устроить сафари на местную живность и так далее. Приехали, наделали фотографий на память, постреляли мутантов, набрали сувениров в виде копеечных артефактов и псевдособачьих клыков — и домой.       Интереснее было узнать про «Долг» и «Свободу». Это были одни из самых крупных и влиятельных группировок в Зоне и непримиримые враги. Первые, основанные бывшими военными, поставили своей целью уничтожить Зону, чтобы защитить планету от угрозы, которую она представляет. Вторые же, напротив, видели в аномальных землях потенциал для развития всего человечества и требовали сохранить и изучить порождения Зоны. Где-то в стороне от этого конфликта находились учёные, которые сотрудничали как с вольными сталкерами, так и с группировками. Сталкеры несли им аномальные объекты и части мутантов и выполняли мелкие поручения, а учёные взамен «списывали» медикаменты, стимуляторы и кое-какое оборудование.       Вырисовывалась неоднозначная картина. Поначалу Зона представлялась Такине каким-то диким и абсолютно чужеродным местом, но теперь казалось, что там как будто есть своя цивилизация — странная, аляповатая, но настоящая, одновременно похожая и непохожая на окружающий мир. Об этом она и сказала своему собеседнику.       — В чём-то вы правы, Хибики. Человек — это такой зверь, который везде наведёт свои порядки. Зона существует по тому же принципу, устанавливая свои законы и искажая даже физику с биологией, — ответил Глеб. — Там есть островки цивилизации, есть группировки со своими идеями и правилами, но большая часть Зоны — это места, где человеку не рады. И вряд ли что-то изменится: у Зоны свои законы. А моя работа маленькая: если кому-то надо туда попасть, я помогаю.       Так они добрались до старого хутора с покосившимися бревенчатыми домами. Тут царило уныние, но Такина не замечала этого, разглядывая чужую, незнакомую природу и архитектуру. Машина остановилась у дома, стоявшего на некотором отдалении от остальных. Только сейчас, выбираясь на свежий воздух, Иноуэ поняла, что так и не спросила, что за барыга такой, к которому обязательно нужно было ехать. Впрочем, это ей и предстояло узнать в самое ближайшее время.       Во дворе они встретили сидящего на скамейке бородатого мужчину, у которого под старым камуфляжем виднелось внушительное брюшко. Они с Глебом пожали друг другу руки.       Значит, это и есть барыга?       — Как и говорил. Наш новый клиент, — сказал посредник.       — А не мелковата? — барыга прищурился и нехотя встал. — Впрочем, похрен. Пойдём.       В доме царил полумрак. Такина хотела было снять обувь в прихожей, но Глеб махнул рукой: не стоит, дескать. Впрочем, сам хозяин подал пример, прямо в сапогах проходя вглубь. В небольшой комнате, где не было ничего, кроме маленького стола, кровати и печи, барыга откинул в сторону занимавший половину свободного места ковёр и потянул за утопленную в полу ручку люка. Тот открылся с негромким скрипом, открывая взору лестницу вниз. Первым, кряхтя, спустился барыга. Иноуэ полезла вслед за ним.       Зажёгся свет, и ликорис замерла. Она думала, что внизу будет небольшой погреб или что-нибудь в этом роде, но под домом расположился внушительный подвал, причём не вырытый и укреплённый чем попало, а настоящая бетонная коробка. Вдоль стен стояли шкафы разных форм и размеров, большую часть свободного пространства занимали ящики, стеллажи и столы. Тут были оружие, бронежилеты, комбинезоны, шлемы, рюкзаки и ещё много разного снаряжения. Стволы были в основном гражданские и охотничьи, но отдельно стоял и более специфический товар. Такина не была уверена насчёт местного оружейного законодательства, но сомневалась, что оно поощряло владение MP5A3, АКСУ или Заставой М90, не говоря уже об автоматических пистолетах и осколочных гранатах.       — Впечатляет? Все теряют дар речи, — с гордостью сказал барыга. — Вам что-то подсказать?       Последняя фраза была сказана с интонацией продавца-консультанта. Вчера Такина насмотрелась и наслушалась таковых, когда выбирала себе кое-какие вещи, которые не планировала покупать у барыги.       — Я не турист, — она посмотрела на собеседника. — Мне нужно оружие, боеприпасы и экипировка.       Барыга хмыкнул.       — Снаряга для сталкера-новичка, значит? — он лениво потянулся. — Начнём с того, сколько вы готовы заплатить.       Такина назвала сумму и даже показала недоверчивому толстяку аккуратные стопки банкнот. Тот даже вытащил одну наугад, избавил от резинки и осмотрел одну банкноту. А потом ещё и понюхал.       — Зелень, высший сорт, — протянул он. — Что ж, давайте вас прибарахлим.       «Прибарахляли» её больше получаса. Иноуэ старалась найти баланс между всеми компонентами, чтобы быть готовой если не ко всем возможным ситуациям, то хотя бы к достаточной их части. Всё-таки деньги были отнюдь не бесконечными, и сумму Такина назвала с учётом того, что она ещё не расплатилась с Глебом за услуги проводника, и что надо было приберечь кое-что на обратный путь.       В итоге на пустой стол, предназначенный для таких целей, начали ложиться вещи, которые барыга назвал «стартовым набором сталкера». Первым пунктом было оружие. Поначалу Такина хотела взять пистолет и даже присмотрела ТТ в хорошем состоянии, но барыга предостерёг, что против «зверья» с ним выходить не стоит — лучше уж застрелиться, чтобы не мучиться. А поскольку автоматическое оружие стоило дороговато, Иноуэ присмотрелась к охотничьему. Помповые ружья и винтовки со скользящим затвором она отвергла сразу же, а вот к полуавтоматическим присмотрелась повнимательнее. Барыга активно советовал MP-153, но ликорис, не слушая его, взяла в руки Сайгу-12.       — Уверены? Пушка серьёзная, не сказал бы, что для новичка, — сказал торговец.       Такина упёрла приклад в плечо и посмотрела на мир через мушку. Конечно, Сайгу она держала в первый раз, но у неё был опыт обращения с ружьями двенадцатого калибра и с АКМ. И она не сомневалась, что сможет найти общий язык с гибридом одного и второго.       — Да, я возьму её, — кивнула Иноуэ, кладя оружие на стол.       С неожиданной для обладателя такого брюшка прытью барыга положил рядом четыре магазина и коробку с патронами. Заглянув внутрь, Такина увидела ровные ряды картечных боеприпасов.       — Можно заменить половину на пулевые? — спросила она.       — Клиент всегда прав, — барыга поставил на стол ещё одну коробку и ловко, сноровисто выполнил просьбу.       С одеждой было посложнее, поскольку в аномальной защите Такина не понимала совершенно ничего. Пришлось сосредоточиться на более насущных опасностях, с которыми ей предстояло столкнуться в Зоне. Так к Сайге присоединилась «Горка». На ощупь она оказалась неожиданно плотной, да и немного тяжелее, чем выглядела.       — Заметили, да? — торговец расплылся в улыбке и стал похож на надутую лягушку. — Свинцовый подбой. Довольно тонкий, так что в пекло лезть не советую. Но всё лучше, чем совсем без защиты. Плюс специальная пропитка, так что если наткнётесь на «Жарку» или кислотный туман, то не сразу расплавитесь.       Он хохотнул над своими словами, а потом предложил несколько недорогих бронежилетов. Все они были первого-второго класса защиты, но большего Такине и не требовалось. Перемерив все, она выбрала тот, который лучше всего подогнался под неё и, по словам барыги, худо-бедно держал ножи и когти.       Дальше уже пошли мелочи. Фляга, раздутая холостым выстрелом в горлышко, котелок, несколько разовых сухих пайков, небольшая аптечка, кое-какие медикаменты сверх этого, плащ-палатка, сухое горючее, дозиметр, респиратор с запасными фильтрами, активные наушники и прочие мелочи, не менее необходимые для выживания, чем хороший ствол. В конце концов, патроны не съешь, а бронежилет не предупредит об ионизирующем излучении. Из препаратов Такину больше всего заинтересовали радиопротекторы, на которых она экономить не стала. Поэтому рядом с остальным снаряжением легли блистер на шесть таблеток с надписью «Б-190» и пурпурно-синий шприц-тюбик, на котором мелким шрифтом было отпечатано: «AntiRad. Применять согласно инструкции».       — Только не перепутайте. Антирад — это если уже вляпались, а радиопротектором надо закидываться до, а лучше вместо облучения, — объяснил барыга. — Заберёте всё это на месте встречи с проводником.       — А почему именно там? — брови Такины удивлённо приподнялись.       Торговец ответил снисходительной улыбкой.       — Ну сами посудите. На кой ляд вам тащить всё это добро через пол-Украины? — произнёс он. — Опять же, если вас остановят, то уже не отмажетесь. У меня есть надёжные каналы, так что ваши вещи спокойно и безопасно доберутся до Чернобыля-четыре. Кстати, вы же не выбрали рюкзак.       — У меня есть свой, — заверила его Иноуэ, неохотно соглашаясь с тем, что честно купленные вещи возьмёт в руки только через два дня.       Рассчитавшись с барыгой, она выбралась из подвала. Обратно в Киев они с Глебом ехали молча. Даже сейчас Такина понимала, что ещё может остановиться, повернуть назад. Но она не хотела. Да, неизвестность пугала, и в любое другое время она ни за что не согласилась бы лезть на охраняемую территорию, где творились вещи, идущие вразрез с современной наукой и где человек был чуждым, нежелательным элементом, который мог умереть множеством страшных способов. Но именно там скрывался ключ к спасению Чисато, и этот аргумент был для Иноуэ решающим.       Высадив Такину у гостиницы и пообещав заехать через день, Глеб уехал и оставил её наедине со своими мыслями. Напоследок посредник взял у неё фото и свою часть суммы, обещая «подогнать правильную ксиву», чтобы ни у кого по пути к Чернобылю-4 не было лишних вопросов.       Ликорис добралась до своего номера, упала на кровать и достала спутниковый телефон. Единственную нить, связывавшую её с людьми, которых она знала. Набрала номер.       — Ты знаешь, сколько сейчас времени? — спросила Куруми.       — Прости, — Такина прикрыла глаза. — Я хотела попрощаться. Не знаю, когда в следующий раз позвоню.       — Значит, не передумала? Уже всё купила?       — Да. Послезавтра встречусь с проводником. А что у тебя?       — Всё так же. Чисато лучше не становится, «Алан» на горизонте не мелькает, — рассказала Куруми. — Но чувствую, что тебя вот-вот хватятся. И чую, что Мика-сан первым делом вцепится в меня.       Такина вздохнула. Она понимала, что в «ЛикоРеко» первым делом обратятся к лучшему хакеру Японии, то есть к, собственно, Куруми. А дальше…       — Если спросят, расскажи правду. Всё равно вечно утаивать не получится. Извини, что втянула тебя в это.       — Хорошо. Только обязательно вернись, слышишь? И это… — Уолнат сделала паузу, а когда заговорила, её голос стал непривычно тихим. — Я тебе завидую, Такина. Я бы никогда на такое не решилась даже ради лучшей подруги.       После разговора Такина ещё долго лежала, обнимая подушку и глядя в потолок. Она не могла перестать думать о Чисато. Сколько времени осталось? Успеет ли она? Сможет ли? Будущее было слишком туманно, а ведь предстоял ещё целый день безделья. День, который надо будет провести в поисках ещё хоть какой-то информации о Зоне.       И всё равно она чувствовала, что многое придётся узнавать уже по ту сторону периметра.

***

Чернобыль-4 Вечером того же дня

      — Нет, — категорично заявил хмурый рыжебородый сталкер, сидевший в углу бара.       Бар был тёмным, небольшим и довольно скучным, особенно на фоне того же «Шти», располагавшегося на другом конце Чернобыля-4. Впрочем, публика тут взыскательностью не отличалась. Опять-таки, несмотря на разное оформление и убранство, у всех баров даже в двух шагах от Зоны была ровно одна функция: располагать посетителей к приобретению и опустошению сосудов со спиртным. И форма соответствовала этой функции: грубо сколоченные деревянные столы, чтобы на них стояли сосуды, и такие же стулья, чтобы на них сидели посетители. Дополнялось это старыми колонками, изрыгавшими устаревшую танцевальную музыку, и подиумом, на котором вокруг шеста лениво вертелась девица в нижнем белье.       Рядом же со столом, оккупированным бородатым сталкером, стоял ещё один. В отличие от «коллеги», он был выбрит, щеголял коротко подстриженными пепельными волосами и его, казалось, распирало от энтузиазма.       — Ты ещё долго будешь тут стоять, Штык? — спросил хмурый. — Я всё сказал.       — Ну Ло-о-овчи-и-ий, что ты вечно как этот, который тот? — Штык приземлился на соседний стул. — Хорошо, я не буду стоять. Я посижу.       Некоторое время они сидели молча. Ловчий потягивал пиво, Штык же упёрся локтями в стол, сцепил руки в «замок» и устроил на них подбородок. Первый был сосредоточен на поглощении напитка и игнорировании собеседника, второй же хитрым прищуром смотрел на приятеля и выжидал.       — Ну чего тебе надо, а? Я ясно дал понять. Нет и всё тут. Чего уши развесил, а? — не выдержал Ловчий.       — Да чего тебе не нравится-то? — обиделся Штык. — Это же почти бесплатные деньги. Не очень большие, но всё же.       Залпом допив пиво, Ловчий отставил пустую кружку в сторону и откинулся на спинку стула. Ему хотелось оказаться где-нибудь подальше. Например, под Саркофагом. Впрочем, даже там Штык наверняка нашёл бы его. Пробился бы через «монолитовцев», аномальные поля, радиоактивные помойки, пси-зоны и недобитых военных, чтобы рассказать анекдот или предложить очередную работу, которую пришлось бы, разумеется, выполнять в его компании.       — Давай обойдёмся без всяких «во-первых» и «во-вторых», — произнёс он. — Начнём с того, что это предложение от тебя. Мне этого хватает. Так что иди ты своей дорогой.       — Ловчий, ну что ты как не родной? — Штык потянулся, а потом закинул ноги на стол и отклонился назад, отчего передние ножки стула поднялись над полом.       — А мы и не родственники, — парировал Ловчий и обвёл бар рукой. — Ты посмотри. У тебя полный бар разговорчивых придурков, которых «Казаками» не пои — дай только потрещать салабонам о своих достижениях. Из всех них ты подошёл именно ко мне и на полном серьёзе считаешь, что я тебя не отправлю?       Снова наступила относительная тишина, разрываемая музыкой, звоном стаканов, разговорами, громогласными занюхиваниями и прочими барными звуками. Ещё раздался шлепок: кто-то обратил внимание на танцующую девицу и хлопнул её ладонью по ляжке. Танцовщица на миг остановилась и погрозила наглецу кулаком, одновременно подмигивая. Среди всех этих звуков тонули отдельные реплики:       «Я ж говорил, что не согласится».       «Ты погодь, это ж не всё».       «Та на що ти сподіваєшся? Він його вже не вмовить».       «Вот когда договорят, тогда и решим, кто кого там "вмовить"».       «Только б не упиться, пока они договорятся. Но это, ребят, я ещё открыт для ваших ставок».       — Слушай, ну что ты такой упёртый? Я же не дрова грузить зову, — стоял на своём Штык. — Просто примем группу, проведём до деревни и получим свои деньги.       — Я же сказал: нет, — не менее упрямо возразил Ловчий. — И зачем тебе я-то? Ты же не от химеры их защищать будешь. Вот если бы позвал охотиться на химеру, то совсем другой разговор.       Стул со скрипом сместился на сантиметр. Понимая, что вот-вот он приложится затылком о пол, Штык поспешно вернул мебель в штатное положение, а ноги скрестил.       — Тебе так нравится, когда я вместо живца? — спросил он. — Мне просто нужен надёжный напарник, а потрещать я и сам могу, обойдусь без конкурентов. Опять же, найти небольшую подработку для друга — это святое.       Ловчий тяжело вздохнул, потихоньку теряя терпение.       — Значит так. Спрашиваю в первый и последний раз, — сказал он. — Ты не мог бы исчезнуть до пересменки караула?       До пересменки оставалось чуть меньше недели. Как раз в это время, по негласной договорённости, военные ослабляли бдительность, и сталкеры могли спокойно пользоваться своими тайными тропами, практически не рискуя попасться на глаза патрулю и вместо Зоны попасть на зону. Если, конечно, иметь совесть и не борзеть.       — Ну, кому до пересменки, — хитро улыбась, Штык поставил ноги на пол, подался вперёд и понизил голос почти до шёпота. — А кому до послезавтра.       — Ты о чём? — Ловчий невольно повторил его жест, отчего сталкеры чуть не столкнулись лбами.       Улыбка пепельноволосого сталкера стала ещё шире и хитрее.       — Есть один старый залаз. Раньше им часто пользовались, но потом вояки расчистили местность и натыкали всякой дряни, так что теперь пробираться там долго, да и местность просматривается, — заговорил он, внимательно оглядевшись по сторонам. — Но послезавтра во второй половине дня там будет проходить патруль, с командиром которого я знаком. У нас с ним небольшие делишки, так что мы сможем спокойно пройти, а он нас совершенно не заметит. И не придётся мариноваться до следующего понедельника.       Ловчему хотелось послать его как можно дальше и в максимально непристойной форме, да ещё и без обратного билета. И любого малознакомого и тем более незнакомого сталкера он бы послал после каждой озвученной фразы. Проблема была в том, что Штык стопроцентно не врал. Он мог раздражать, бесить, выводить из себя и донимать бородатыми, как сам Ловчий, шутками, но если он сказал, что знает надёжный способ пересечь периметр после завтра, стало быть, и впрямь знает. Усугубляло положение Ловчего отсутствие желания ждать до пересменки. Свои дела он уже сделал, и мариноваться ещё неделю не было никакого смысла.       — Почему всяким идиотам вечно везёт? — спросил он. — И всё же сгинь, не доводи до греха. Сбрось место встречи и сделай так, чтобы я до послезавтра не вспомнил о твоём существовании.       — Ты настоящий друг, — Штык достал КПК и, отправив координаты, встал из-за стола. — Увидимся!       Глядя ему в спину, Ловчий думал, что мог бы ответить взаимностью, но не стал бы даже под дулом пистолета. Жизнь была бы проще, будь Штык просто полоумным клоуном, которому эпатаж замещает большую часть мозга. Причём охотник на мутантов припоминал, что до определённого момента приятель таким не был. Гораздо важнее было то, что Штык казался несерьёзным, раздолбайским и раздражающим элементом, судьба которого — не ходить дальше моста на Кордоне.       Но, как говаривал один шутник, были у Штыка и минусы. Сталкером он был хорошим, и в нужный момент из-под личины шута проглядывал вольный бродяга, не один год топтавший Зону. Уже сама история его прозвища говорила о многом: не каждый может выжить в бою с кровососом, имея при себе только нож. Даже несмотря на огромное количество белых пятен и на тот факт, что у этой истории был десяток вариантов, причём даже сам Штык мог по настроению рассказать любой из них. Но как бы то ни было, он и впрямь умудрялся залезать в довольно гиблые места и снискал какое-никакое уважение среди сталкеров. А ещё он и впрямь был неплохим другом, хоть и любил сыграть соло на чужих (чаще всего, собственно, Ловчего) нервах. На него можно было положиться и доверить спину, что в Зоне качество не редкое, но и далеко не повсеместное. И ради возможности пересечь периметр раньше времени, да ещё и в компании настолько доверенного бродяги можно было потерпеть его шутовство.       Но видит Зона, что Ловчий никогда не скажет этого Штыку в лицо.