Будни бедолаг

      Тихо. По подоконнику мерно стучат падающие с крыши капли дождя. На низком шкафу тихонько тикают часы. Темно. Только тусклый свет от окна пробивается сквозь шторы. Душно. Шум. Бесконечный шум в голове, смех, голоса, мысли, бесполезные обсуждения, ругань — всё смешивается в одну кучу, скатывается в один ком, который всё скорее и скорее, набирая массу, катится с горы. Неопределённость убивает. Всё меняется на его глазах, каждую секунду, но он бессилен перед этими изменениями, от него ничего не зависит. Он, хмуро глядя куда-то сквозь плинтус, глубоко погружён в гнетущее пространство. Кажется, даже голова именно потому и опустилась, что не выдержала такого над собой насилия. Принимать изменения, приходящие так быстро и с такой частотой, он не мог, — на это не осталось ни физических, ни душевных сил. С волос тонкими ледяными дорожками по шее стекала вода. Редкие капли с глухим стуком падали на пол, разбиваясь о холодный тёмный кафель. В ванной капельки звонко отстукивали мелкими шагами по керамической раковине вечно повторяющийся ритм. Цок-цок. Цок-цок. Цок-цок. Руки дрожали. Мысли сдавливали голову тисками. Зазвонил телефон, ярко засветившийся на кровати и громко завибрировавший. С диким рыком он швырнул телефон в стену. Тот проскрежетал разбитым экраном и безжизненно свалился за изголовье кровати. Распахнулось окно. Дождь стал заливать пол. В часах сработал будильник, оповещавший о необходимости подняться и начать собираться на поезд. Затрещал он так сильно, что, под силой вибрации, часы соскользнули с полки и грохнулись на пол, разбившись. В ванной сорвало кран. За кроватью снова зазвонил разбитый телефон.