Отрицание

      Обычно Счетовод не позволял себе отвлекаться от работы, тем более по таким причинам. В числах он находил себе убежище. Числа всегда были надежными, упорядоченными и легкими как в понимании, так и в манипуляциях.       По крайней мере, для него.       Кейпы же вечно изменялись и суетились. Возможно, сама хаотичная природа сущностей оказывала влияние на носителей осколков, и, пожалуй, не ему следовало пытаться разобраться в данном вопросе.       Вот только некоторые их выходки напрямую затрагивали Счетовода.       Александрия потребовала, чтобы на экстренном совещании присутствовали все. Это оказалось неожиданно и странно, не говоря уже о том, что попросту неудобно. Но Счетовод всё равно со вздохом устроился за столом в одном из многочисленных залов для совещаний Котла.       Обстановка здесь была спартанской: белые стены, серый пол, серая же дверь и минималистичная мебель из полированной стали. Но отсутствие ярких красок Счетовода не слишком сильно беспокоило, поскольку это с легкостью компенсировали своими костюмами собравшиеся за столом кейпы.       — Итак, все здесь, – произнес Эйдолон. – Может быть, уже начнем?       Счетовод никак не отреагировал на проявленное им нетерпение. Он к такому уже привык, как, впрочем, и все остальные члены Котла. Лицо Доктора Мамы демонстрировало лишь абсолютное спокойствие, в то время как у Контессы не было видно вообще никаких эмоций.       — Я дожидалась, пока все устроятся, – сказала Александрия. – Но раз вы уже готовы, то, пожалуй, начну. В мои руки попала информация о том, что в Броктон-Бей появился очень сильный парачеловек.       — И что? – спросил Эйдолон. – Паралюди регулярно появляются. Да и в Броктон-Бей количество триггеров вполне ожидаемо выше, чем в среднем по стране.       — Этот парачеловек начал представлять угрозу? – уточнила Доктор Мама.       — Нет, присоединился к Стражам.       — Ладно бы опасный злодей, – проворчал Эйдолон. – Мы бы с ним разобрались. Но со Стражем-то какие проблемы? Разве весь смысл существования СКП заключается не в увеличении количества лояльных нам кейпов?       — Проблема не в самом факте появления такого парачеловека, а в сути ее сил, – пояснила Александрия. – Сил, о которых я сочла нужным сообщить вам. Возможно, нам удастся как-то их использовать.       Собравшиеся тут же встрепенулись. Доктор Мама внимательно посмотрела на Александрию.       — И что же это за силы? Она из наших?       — Нет. Я проверяла. Достоверно о ее способностях не знает никто – даже СКП. Кейп, о котором идет речь, множество раз отрицала наличие у себя каких-либо сил.       — Ну да, – кивнул Эйдолон. – Мы все не зря носим маски и костюмы.       — Ага. Но она продолжает отрицать наличие у себя сил, даже нося маску и костюм. Она отрицала их существование, стоя над телом поверженного Луна. Потом тоже самое делала над телом поверженного Крюковолка.       Воцарилось молчание.       — Ах да, была еще и Руна, – добавила Александрия.       — Кто?.. – удивленно переспросил Эйдолон.       — Мелкая злодейка из Броктон-Бей, – махнула рукой Александрия. – Важно то, что новый триггер легко победила двух опасных кейпов и привлекла к себе весьма враждебное внимание трех серьезных преступных организаций, включая Выверта.       — Вполне ожидаемо, – произнес Счетовод.       Выверт всегда был именно тем самым скользким змеем, которого любил изображать. Он бы точно не пожелал оставлять без внимания того, кого посчитал угрозой себе.       — А вот чего я не ожидал, так это того, что ты захочешь созывать ради нее экстренное совещание, – продолжил Счетовод. – В конце концов, она и есть один из признаков успеха нашего плана в Броктон-Бей.       В возможность того, что Александрия внезапно решила потратить их время на совершенно бесполезного нового кейпа, он не верил. Здесь явно скрывалось что-то еще, но настроения участвовать в бессмысленных викторинах у Счетовода не было.       — Давайте я вам просто прочитаю то, как ее силы описаны в документах СКП, – предложила Александрия. – "Инстинктивные действия, ведущие к наилучшему для Отрицания результату в любом конфликте, в котором она участвует. Способна добиваться победы в невозможной ситуации".       Затем Александрия вручила каждому из них по копии листа и поинтересовалась:       — Никого не напоминает?       Счетовод не был ни глухим, ни тупым.       — "Добиваться победы", – пробормотал он. – Любопытная формулировка. Ты полагаешь, что ее сила похожа на способности Контессы?       Эйдолон фыркнул.       Контессу он никогда не любил.       Счетовод не знал настоящей причины такого отношения к ней, но полагал, что Эйдолона могло раздражать существование более могущественного кейпа, особенно когда его собственные силы постепенно увядали. С другой стороны, Контесса не была способна проложить путь к победе над Эйдолоном, а сам Счетовод старался в их дела не лезть.       Он воспользовался паузой в разговоре, чтобы повнимательнее изучить фотографию девчонки.       Ничего примечательного в ней Счетовод так и не обнаружил – обычная девочка-подросток без каких-либо достижений и родом из весьма неблагополучного района. Она принадлежала к тому типу людей, с которыми Счетовод вряд ли бы стал иметь общие дела, если бы не ее сила.       "Отрицание, хм? Интересное имя".       — Ты считаешь, что у нее есть путь к победе, но... со стороны Сына? – уточнила Доктор Мама, разглядывая свою копию документов. – Вот только стал бы Сын заводить себе такой инструмент? Это не соответствует тому, что мы о нем знаем.       — Нет, не такой, но похожий, – покачала головой Александрия. – Способности Контессы представляют из себя силы чистого Умника, позволяющие заниматься определенным типом планирования и контроля будущих событий. Отрицание же не продемонстрировала ничего из перечисленного. Она не строит планы и вообще не осознает собственные действия. Ее поступки инстинктивные.       — Путь к победе, где есть силы не только Умника, но и Скрытника? Да, фокус на действии, а не на планировании куда больше подходит Сыну, чем Эдем, особенно если учесть его... странное поведение, – кивнула Доктор Мама, после чего добавила: – По крайней мере, в теории.       С этим Счетовод был полностью согласен, тем более если подходить к вопросу с незашоренным разумом.       Но что еще им оставалось?       Сущности кардинально отличались от людей, и применять к ним человеческую логику оказалось бы очень глупо. Вот и строили они свои теории, которые, как и любые другие теории, были крайне далеки от истины.       — А ты что скажешь, Контесса? – спросила Александрия. – Получится у тебя проложить путь к победе над девчонкой?       — Да, – без каких-либо колебаний ответила та.       — Убить ее сможешь? – поинтересовался Эйдолон.       — Дэвид!       — Это чисто гипотетический вопрос. Я вовсе не предлагаю ее убивать и хочу лишь узнать, существует ли такая возможность.       — И всё же...       — Да, – произнесла Контесса, положив конец бессмысленному спору. – Пуля в затылок. Удар ножом в спину. Подойти на улице и сломать шею. Столкнуть ее с лестницы. Удавить во сне. Никаких сложностей.       — Ну, значит, не слишком-то она и впечатляет, – пожал плечами Эйдолон.       — Лун точно так же думал, – заметил Счетовод.       Наступила тишина, в которой Александрия кивком попросила его продолжить свою мысль. Счетовод вздохнул и выполнил ее просьбу, поскольку понимал, что иначе от него не отстанут.       — Если это действительно путь к победе или, скорее, "барахтанье к победе", – усмехнулся он, – то сила реагирует на угрозу и не требует сознательного вмешательства носителя. Контесса может видеть тысячи способов убить девчонку, каждый из которых обязан закончиться полным успехом, но как только она попытается воплотить один из них в жизнь, сила тут же активируется в ответ на опасность. Девчонка, скажем так, начнет "барахтаться к победе".       Доктор Мама нахмурилась.       — Способности Контессы должны принять во внимание такую возможность. Они моментально скорректируют путь, и никакое... "барахтанье" тут не поможет.       — А сила девчонки отреагирует на внесенные Контессой изменения, – возразил Счетовод. – И это позволит ей продолжить "барахтаться". Она будет каким-то чудом в последний момент избегать смертельных ударов и, возможно, даже контратаковать, сама того не подозревая.       Некоторое время Доктор Мама молчала, а затем кивнула, признавая право на существование его теории.       Счетовод знал, что сумел захватить внимание абсолютно всех. Нарисованный им сценарий не был полным, но хорошо давал понять потенциальную опасность. И он продолжил говорить, не желая, чтобы кто-нибудь другой увел разговор в сторону:       — Контесса не видит, как отреагирует девчонка, потому что никакой реакции еще не существует. У пути нет преград. И пока путь не дойдет до того шага, где девчонка обязана отреагировать, реакции так и не появится. Ее сила дремлет. Но стоит создать угрозу для жизни девчонки, и сила тут же проснется, заставив Контессу корректировать путь, что вызовет новую реакцию и дополнительные корректировки.       — Два пути сплетутся, стараясь переиграть друг друга, – поморщившись, произнес Эйдолон. – Что вызывает очевидный вопрос: чем закончится их битва? Или она будет длиться вечно?       — Ничто не длится вечно, – сказала Александрия. – Рано или поздно кто-то должен уступить.       — Да. И логика утверждает, что Контесса окажется девчонке не по зубам, – кивнул Счетовод. – Пусть у нее есть свои физические пределы, но способности позволяют заранее узнать, будут ли эти пределы испытаны на прочность. У девчонки подобной страховки нет. Реакция происходит в самый последний момент, что позволяет противнику просто задавить ее грубой силой. Я считаю, что в их противостоянии победит именно Контесса – из-за планирования, возможности подготовить поле боя, лучшей физической формы и, конечно же, доступа к нашим ресурсам.       — Но?.. – спросил Эйдолон, видимо, по тону Счетовода определив существование какого-то подвоха.       Впрочем, для того, чтобы до этого додуматься, способности предсказателя не требовались.       — Но готовы ли мы идти на риск, зная, что все наши логические рассуждения могут оказаться не соответствующими действительности? Зная, что есть крохотный шанс для Отрицания "перебарахтать" путь к победе Контессы?       — Нет, – моментально ответила Доктор Мама. – Так рисковать нам нельзя.       — Она не может меня убить, – сказала Контесса. – И никаких сомнений в этом нет.       — Рисковать всё равно нельзя, – повторила Доктор Мама.       — Вот потому я и решила, что вам стоит о ней знать, – произнесла Александрия. – Если доклады верны, что еще не подтверждено, то у нас, возможно, появилось новое могущественное оружие против Сына.       — Или бесполезное, – возразил Эйдолон. – Контесса не способна построить путь к победе над Сыном. Если и у девчонки есть такие же ограничения, то она даже не поймет, кто ее аннигилировал, чересчур доверившись собственным силам.       — Но если ее силы происходят от Сына, то, вполне вероятно, могут работать и на нем, – заметил Счетовод.       — Это очень большое допущение, – проворчал Эйдолон.       — Все наши шансы на победу над Сыном основаны на таких допущениях, – пожал плечами Счетовод.       Пусть подобное описание их положения ему ничуть не нравилось, но отрицать его было совершенно бессмысленно.       — И мы всё равно собираемся использовать всех доступных нам кейпов, – добавил он. – Так что ничего не потеряем, если попробуем найти ей применение.       — Я не спорю с первой частью, но думаю, существуют варианты и получше, чем бросать девчонку на Сына, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Мы пересекли много различных линий и в будущем наверняка пересечем еще больше, но использовать подростка в качестве расходного материала против сущности – это уже некоторый перебор.       Счетовод закатил глаза.       Иногда Эйдолон не мог удержаться от различных драматичных жестов, пусть даже и понимал, что они обсуждали очень серьезные вопросы.       — Я предлагаю понаблюдать за девчонкой и ничего более. Если она продемонстрирует тот потенциал, о котором подозревает Александрия, то можно будет им воспользоваться. А войдет ли в итоге девчонка в состав Котла... Думаю, тут всё зависит от ее характера.       — Выверт уже планирует сделать свой ход против нее, – сообщила Контесса.       — Ну и замечательно. Не станем ему в этом мешать. А еще лучше – аккуратно подтолкнем в спину. Если она действительно умеет... "барахтаться к победе", то это окажется для нее отличным испытанием. Вряд ли нам в борьбе против Сына пригодится та, кто не способна разобраться с Вывертом.       — Мы действительно собираемся натравить суперзлодея на пятнадцатилетнюю девочку? – спросил Эйдолон.       "Да, и без каких-либо колебаний", – подумал Счетовод, но вслух произносить это, конечно же, не стал.       Как и обычно, он уступил Александрии почетную обязанность успокаивать Эйдолона, поскольку та его понимала гораздо лучше.       — У Отрицания будет поддержка СКП и статус Стража, – сказала Александрия. – Мы, по сути, ничего не делаем, поскольку Выверт уже нацелился на нее. Совсем не нас стоит винить в том, что суперзлодей заинтересовался пятнадцатилетней девочкой.       — Полагаю, это так... – пробормотал Эйдолон.       — Ну что, решено? – поинтересовался Счетовод. – Получится неплохое испытание не только для Отрицания, но и для Выверта с его планами на Броктон-Бей. А если у нее обнаружится хотя бы часть способностей Контессы, то в будущем она станет весьма полезным активом.       — Не станет, – произнесла Контесса. – Она – самая обычная девочка.       — Которая победила Луна один на один? – уточнил Эйдолон.       — Да.       Он насмешливо фыркнул.       — Тебе не кажется, что мы сейчас видим эффект силы Скрытника? – спросила Александрия у Доктора Мамы. – Контесса раньше крайне редко ошибалась, но на ее способности могут влиять другие кейпы. Мы уже установили, что путь к победе нельзя проложить, когда она находится рядом с подавляющими чужие силы паралюдьми. Эффект Отрицания потенциально способен распространяться на гигантские расстояния.       — Не способен, – возразила Контесса.       — Такая вероятность есть, – задумчиво произнесла Доктор Мама. – И хотя мне претит мысль, что кто-то может влиять на нас прямо из Броктон-Бей, подобный вариант исключать не стоит. Думаю, Контесса попала в зону действия сил Отрицания, когда попыталась создать затрагивающую ее симуляцию.       — Нет никакого эффекта Скрытника. У нее вообще нет сил.       — Или она просто хочет, чтобы ты так думала, – заметил Эйдолон.       Контесса вздохнула.       — Хочет. Потому что у нее действительно нет сил.       Александрия серьезно посмотрела на Контессу.       — Судя по отчетам, именно из-за эффекта Скрытника ты не воспринимаешь Отрицание недоступной для прокладывания путей. Или, как сказал Счетовод, ее сила дремлет, пока не появляется реальная угроза для жизни. Ни в том, ни в другом случае нам рисковать нельзя.       — Согласна, – кивнула Доктор Мама. – Итак, мы свяжемся с Вывертом и сообщим ему, что он сможет расплатиться с нами информацией о способностях Отрицания. Если победа останется за ним, то будет ясно, что ее силы слабы и ограничены. В противном случае она может оказаться для нас полезной.       Контесса закрыла глаза.       — Ладно, как пожелаете. Всё равно это не повлияет на существующие пути. Она... не имеет никакого значения.       Если бы Счетовод не знал Контессу, то мог бы подумать, что та сейчас испытывала серьезное раздражение.