Спасибо, Сцена

      Уровень 11 всегда поражал жителей Закулисья. Существование безопасного, изобилующего ресурсами города среди всего этого безумного ада казалось неестественным даже по меркам изнанки реальности. Неудивительно, что уже более двенадцати тысяч людей провозгласили это место своим домом и организовали десятки поселений самых разных размеров. Если прогуляться по оживлённым улицам центра «Бесконечного города», то можно даже забыть, что находишься не на Земле. Вот он, настоящий оазис среди пустыни.       Хотя большинство людей осело именно в центре уровня, населённые участки порой встречаются и дальше. Один из них — пункт «Атлания». Он расположился в одноимённом здании музея, таком, какие на Сцене строили в 1920-е годы в Европе. Выбор, если присмотреться, разумный: помещения постройки были пусты, но не надоедали вездесущими лестницами и дверьми, что ведут в стены. В комнатах и залах всегда был пол и потолок, работало освещение. Прочные сейфы в подвале здания жители «Атлании» использовали для хранения своих ценностей. Всего в поселении насчитывалось пятьдесят семь людей — сравнительно небольшой, дружный коллектив.       Гости в этом месте бывали редко. Именно поэтому прибытие Мирослава Дóмиана стало для местных жителей серьёзным событием. Они горячо приветствовали посетителя, и на то была ещё одна причина — его личность. Мирославу было всего семнадцать лет, но, прожив пять из них в Закулисье, он побывал на многих уровнях и получил опыт, каким не каждый взрослый сотрудник Б.И.Г. мог похвастаться.       — Что же именно заставило вас выбрать наш пункт? — поинтересовался Алан Ритс, глава «Атлании». Он вместе с новоприбывшим сейчас сидел в своём офисе.       — Его… Ну… Маленький размер, — неуверенно начал Мирослав, — Я решил, что такому месту не помешает моя помощь. Кроме того, надо иногда отдохнуть от путешествий и от вечной опасности остаться без внутренностей.       Ритс усмехнулся.       — В таком случае, вы по адресу. Опытных странников у нас и правда не хватает, — ответил он.       — Спасибо. Думаю остаться тут на какую недельку, не предложите работу?       — Э-э-э… Да, конечно, — Алан стал перебирать бумаги на столе, — Ваши знания пригодились бы гражданам. Пара лекций на третьем этаже для всех желающих. Что скажете?       — Я скажу — почему бы и нет? Люблю делиться опытом.       — Тогда договорились! Пока располагайтесь, мисс Юн проводит вас в вашу комнату. Мои люди всё подготовят, — глава «Атлании» был рад разговору.       — Спасибо ещё раз, мистер Ритс. До встречи.       — До свидания, Мирослав!       

***

      День 2003, уровень 11       Запись 1       Хороший мужик этот Алан. Меня редко где так радушно принимали, а этот даже чаем с корицей угостил! И где он только его достал? Молодец, усач. Хоть я и не люблю корицу, спасибо. Комнатку мне выделили тесную, но тут хоть кровать есть. Обычно сплю у стенки, надеясь, что Серости не утащат. Ха! Тут даже приём пищи по расписанию. Как в Хабе. Видно, не бедствуют товарищи. Через полчаса — на ужин. Он у них на 2-м этаже. Обещали рагу со свининой. Свинина в Закулисье, я сплю! Ладно, там с другими и познакомлюсь. Надо знать, кого уму-разуму учить. Пока буду лениться в кресле, когда ещё случится подобная возможность?       Закончив запись в дневнике, Мирослав, как и хотел, упал в кресло. Его комната была небольшой, но уютной: у левой, если стоять спиной к двери, стены расположилась пружинная кровать с забавным зелёным покрывалом. У правой же стены стоял шкаф и ростовое зеркало. Напротив двери, у окна, находился письменный стол со стулом. Крашенные коричневые стены кто-то неуклюже попытался заклеить светло-голубыми обоями. В общем, обстановка здесь соответствовала стандартам «самого необходимого».       Мирослав бросил взгляд на часы над дверью, потом протянул руки к рюкзаку и пододвинул его ближе к себе. Чтобы скоротать время, вытащил оттуда блокнот с собственноручно нарисованными портретами странников и исследователей, которых когда-то знал и попытался вытащить из головы воспоминания о них. В целом, парню это удалось — его память Закулисье затуманивало не так сильно, как у других. Вот Патриция, научившая Мирослава всему, что знала сама. Вот Салим, едва не погибший на Уровне 75. А это — Ахмед, он вечно сетовал на то, что в руководствах Бэкрум-нета слишком мало информации. Ещё есть Сэм, мечтавший изучать уровни. И, конечно, Алисия — мерзкая девица. Мирослав обманом сплавил её какому-то там грузчику из города Н.Т.О.З.       До ужина оставалось пять минут, и молодой странник начал собираться. Одел заранее купленную повседневную одежду, прихватил со стола записную книжку и дневник — после чего направился к выходу из комнаты.       Обеденный зал на втором этаже только начинал заполняться людьми. Мирославу не составило труда найти свободное место — его он выбрал ближе к краю помещения, чтобы было хорошо видно остальных присутствующих. Парень заметил, что жители «Атлании» разговаривали друг с другом легко и непринуждённо. Очевидно, они уже давно знакомы друг с другом. В целом, атмосфера здесь царила более чем умиротворённая — редкость даже для поселений, не говоря уже об остальной части Закулисья.       Сам же зал представлял из себя прохладное, с голыми стенами, помещение, освещаемое промышленными лампами. Всю комнату занимали небольшие деревянные столы, по четыре стула у каждого.       Народа в зале стало заметно больше, и несколько человек принялись разносить еду. Мирослав ожидал разных сюрпризов, но… То самоё рагу оказалось приготовленным с настоящим старанием и любовью! За время своих путешествий парень перебивался разной гадостью и уже порядком отвык от обычной, вкусной еды. Впрочем, какой бы вкусной она ни была, у странника было дело поважнее. Надо было изучить людей вокруг, решить, с кем стоит завести знакомство. Но, как назло, никто не выделялся. «Может, надо подождать?» — подумал он…       — Здравствуйте, Дезмонд! Хорошо, что вы пришли! — внезапно вырвал странника из раздумий кто-то за его спиной. Мирослав обернулся — это оказался полненький мужичок добродушной наружности.       — Моя фамилия — Домиан, — слегка обидевшись, ответил парень, — И вообще, я предпочитаю, чтобы меня называли по имени. Мирослав.       — Эх, Мирослав, извините! Не хотел оскорбить, — замешкался мужчина.       — Ладно, не берите в голову. Хотели что-то спросить?       — Не совсем… Хотел представиться. Я — Анже Баттьюкс, здешний повар. Думал вот поинтересо…–       — Готовите сногсшибательно, мистер Баттьюкс! — Мирослав широко улыбнулся и показал «палец вверх», — Я, знаете ли, давно не ел ничего приятнее… Ну, сырых бутербродов.       — Приятно слышать! Вы, если хотите, можете попросить меня помочь здесь освоиться, — Анже обвёл рукой обеденный зал, — В свободное от работы время мне особо и нечем заняться.       — У вас бывает свободное время?! Стольких кормить! — парень был, мягко говоря, удивлён.       — Вы же не думаете, что я готовлю один? Помощники знают своё дело, — мужчину явно развеселила реакция Мирослава. Парень покраснел. «Не будь таким тупым, дурик», — сказал он себе.       — Ладно, если будет нужна помощь, обращайтесь!       — Благодарю, мистер Баттьюкс, — сказал странник, — Думаю, ещё увидимся.       — Несомненно, Дезмонд…–       — Домиан. Мирослав.       — Мирослав! Ладно, до встречи, — Анже кивнул и удалился прочь.       — До встречи, — ответил Мирослав уже ему в спину.       «Да уж, нестандартный товарищ», — подумал странник. Этот Баттьюкс всегда такой жизнерадостный, или только перед ним красуется? В любом случае, он ещё может быть полезен как помощник.       Спустя какое-то время Мирослав доел и уже собирался покинуть обеденный зал, но кое-что привлекло его внимание. Вернее, кое-кто. За одним из столов сидела худенькая светловолосая девушка. Она была ещё совсем молода — странник сомневался, дотягивает ли незнакомка хоть до его возраста. Но, несмотря на юные годы, девушка вовсе не пестрила эмоциями. Напротив — по её лицу вообще нельзя было предположить, что она их испытывает.       Именно из-за этого Мирослав и заметил блондинку. Все люди вокруг разговаривали, суетились, веселились, а она… Сидела и смотрела сквозь пустую кружку перед собой таким же пустым взглядом. Всё то время, что странник глядел на девушку, его не покидала мысль, что так быть не должно. Парень должен как-то помочь этой бедняжке… Но как, он не знал.       Как и не знал того, почему его вообще это волнует. Мирослав наконец оторвал взгляд от девушки и направился к выходу из помещения. Что вдруг за жалость к человеку, которого видишь всего пятнадцать секунд? На своём пути странник встретил немало попавших в беду, но такого ещё не испытывал. Правило Закулисья номер один — никому не верь и ни к кому не привязывайся, всё может быть обманом. Но именно эта девушка, был уверен парень, обманом не являлась. Она подавлена. Ей плохо.       Мирослав решил разузнать о необычной жительнице «Атлании» у Алана Ритса. Не факт, конечно, что тот станет рассказывать — но иных вариантов странник не видел. Он направился на четвёртый этаж, к кабинету главы поселения.

***

      Алан сидел за своим письменным столом. Он уже второй час изучал списки потенциально богатых на полезные вещи зданий 11 уровня. Мужчина устал — ему хотелось перевести взгляд, отдохнуть за выпивкой. Поэтому стук в дверь Алана обрадовал.       — Да-да, входите, — крикнул он.       В кабинет неспеша зашёл никто иной, как Мирослав. Похоже, он был чем-то обеспокоен.       — Прошу прощения, хотел поговорить… Вы заняты?       — Занят ли? — Алан бросил взгляд на бумаги, — Вообще, немного… Но я буду рад взять перерыв!       — Тогда отлично. У меня есть один вопрос, который не даёт покоя, — странник принял задумчивое выражение лица.       — Готов на него ответить.       — Не уверен… Видите ли, пока я ужинал, то встретил одного человека.       — Мистер Баттьюкс всегда пристаёт к нов…–       — Я не о нём, — Мирослав усмехнулся, — дослушайте до конца. Я увидел одну девушку. Или даже вернее будет сказать «девочку»… Такую светлую, совсем без эмоций. Сидела одна. Не знаете, кто это?       — Хм, я не помню всех жителей моего пункта по лицам. Хотя, наверное, должен… —       Алан задумался.       — Но вы всё равно можете что-то сказать, верно? — в голосе странника появилась надежда.       — Сейчас взгляну, подождите.       Глава поселения начал один за другим открывать ящики стола, пытаясь найти папку с данными всех резидентов. Наконец обнаружив её под стопкой детских рисунков с самим собой, Алан положил искомое перед Мирославом.       — Думаю, вы найдёте свою девушку здесь, — заявил глава.       Бровь парня удивлённо поехала вверх.       — Вы просто позволите мне просмотреть личные описания всех местных?..       — Нет, вы неправильно поняли, — теперь очередь усмехаться перешла к Алану, — Там ничего, кроме формальностей. Фотографии, даты регистрации в поселении, все дела.       — Хех, как скажете, — Мирослав улыбнулся и принялся листать документы.       Совсем скоро он вдруг остановился и развернул папку в сторону Алана.       — Вот она.       У главы «Атлании» перехватило дыхание. Неужели Мирослава интересует…       — Это… Это наша Кристина. Кристина Соснова… Скажите, почему она вас волнует?       — М-м-м… — парень явно не ожидал такого вопроса, — Я… Смертомоль в рот, я и сам не знаю. Думаю, э-э-э, я просто с хорошей эмпатией, не?       — Не знаю. Просто никто другой не обращает на эту даму внимания. Как будто вокруг неё щит, отталкивающий других, понимаете?       Мирослав жестом дал понять, что не понимает.       —Я её почти не знаю, и тем более ничего не испытываю… Неожиданно. Любопытно, —       Алан с предвкушением посмотрел на странника, — Все заботятся об этой дамочке, но никто с ней не сблизился… Хотя многие могли. Привязанность уходит почти сразу же, как появляется. Тот факт, что у вас она осталась спустя столько времени… Необычен. Мирослав будто бы завис, пытаясь осознать услышанное.       — Вы не знаете её истории? — спросил он.       — Не помню, для меня прошлое резидентов не имеет особого значения, — ответил Алан.       — Значит, выясняю сам?       — Слушайте… — глава нахмурился, — У меня предчувствие, что вы вмешивайтесь не в своё дело.       — Как бы там ни было, — Мирослав прищурил глаза, — Я попытаюсь что-нибудь сделать. Я должен.       С этими словами парень встал и развернулся к выходу.       — До свидания, мистер Ритс.       — Пока, Мирослав, — угрюмо сказал парню в спину Алан.

***

      День 2003, уровень 11       Запись 2       У меня в голове туман. Это место не такое простое, каким сначала показалось. Серьёзно, что не так с местными? Люди! Одна из вас страдает, а вы и глазом не поведёте! Ритс, когда узнал, что я хочу помочь, сразу из доброго усача превратился в серого хрыча. Такое ощущение, что он что-то скрывает. Попробую что-нибудь аккуратно узнать у других. Думаю, после лекции — самое время. Как раз все в одном месте соберутся.       Кстати, не понимаю, почему мне в принципе есть дело до Кристины. Что я такого увидел в ней, чего нет у остальных?       Новая запись вышла во всех отношениях кривой: Мирослав делал её, прижав дневник к стене одного из коридоров, да и в добавок мысли странника путались. Ему определённо следовало разгрузить голову. Обычно это не составляло труда — Миндальная вода рядом. Но именно сейчас её рядом не оказалось. Впрочем, возможно, она и не нужна… Мимо идёт какая-то женщина. Можно с ней поговорить.       — Прошу прощения, здравствуйте, — выпалил Мирослав.       — Ой, здрасте… — до этого дама, похоже, не замечала другого человека.       — Простите, что отвлекаю… Хотел спросить об одном из жителей.       Женщина приложила руку ко лбу, подумала, после чего ответила:       — Кто вам нужен?       — Не скажу, что именно «нужен», — неловко начал Мирослав, — Но… Вы не знаете Кристину Соснову? Она здесь живёт.       — Слышала о ней. Вы её ищете?       — Нет, не ищу. Хочу знать, что с ней… Почему она такая, ну, грустная?       — Нашли, кого спрашивать! Я не знаю, это её дело. Что-то там Алан Ритс говорил про то, что она посреди подготовки к, вроде, дню непонятному, упала в Закулисье. Сразу оказалась отрезана от семьи… Нет, не буду больше говорить, не смотрите так. Не вмешивайтесь, и всё.       Женщина будто бы напряглась и поспешила уйти, не попрощавшись. Мирослава всё это запутало ещё больше. Алан прав — что-то отталкивает людей от бедной девушки. Но что?       

Полтора дня спустя

      Большая комната на третьем этаже шумела десятками голосов. В некогда пустое помещение принесли множество стульев, на голую бетонную стену повесили что-то вроде записной доски, вырезанной из двери.       У этой «доски» с важным видом стоял Мирослав. Перед ним полукругом расселась толпа народа, явившегося послушать лекцию. Парень заметил, что, помимо подобной ему молодёжи, в комнате также находятся вполне взрослые личности и даже пара стариков. Не мог он не обратить внимание и на то, что кто-то даже привёл с собой детей. Об огромном опыте молодого странника в «Атлании» уже успели услышать многое. Во многом благодаря Алану — когда дело не касалось Кристины, он вновь становился весёлым и мягким.       Собственно, изначально Мирослав предложил поделиться своими знаниями с поселением для того, чтобы не быть здесь лишним ртом. Но теперь у него была другая цель — помочь одинокой светловолосой девушке. Кстати, конкретно её сейчас рядом не было видно. Для помощи надо выяснить, кто что о ней знает и кто может присоединиться к страннику в его деле.       Мирослав прокашлялся, жестом попросил присутствующих хранить тишину и начал говорить:       — Здравствуйте, уважаемые жители «Атлании»! Все вы знаете, что живёте в опасном и негостеприимном месте — Закулисье. Многие из вас обладают немалым опытом выживания на различных уровнях, но даже самый закалённый странник может чего-то не знать. Именно это я и попытаюсь исправить, хотя тоже не являюсь тысячелетним мудрецом.       Несколько слушателей захлопали. Наверное, сильная интонация Мирослава их впечатлила.       — Вчера я провёл опрос большинства резидентов с целью понять, какой именно пробел в знаниях следует восполнить. Вот к чему я пришёл: мало кто знает достаточно о сущностях, которых мы называем Тусовщиками. Эти хитрые твари способны проникнуть на почти любой уровень, даже сюда, — на этих словах одна маленькая девочка прижалась к своей, видимо, матери, — Они хотят только одного: поймать больше жертв. Для этого они станут играть на ваших эмоциях и чувствах. Тусовщики заставят вспомнить лучшие моменты жизни. Вернее, одни из них — праздники. Но обо всём по порядку.       Присутствующие слушали очень внимательно. Кажется, они полностью понимали, насколько важен рассказ Мирослава.       — Узнать этих тварей легко! Жёлтые, розовые, синие… в общем, почти любых цветов люди с непропорционально тонкими телами и конечностями и, наоборот, чересчур раздутой прямоугольной головой. На ней нет ни волос, ни ушей, только карикатурная вырезанная улыбка и такие же вырезанные длинные глаза. Тусовщики невероятно умны…       Лекция длилась долго. За время неё присутствующие услышали и о способностях коварных сущностей и о том, как легко они разбираются в человеческих изобретениях. О том, как легко они заманивают своих жертв. О том, что могут с ними сделать.       Мирославу иногда казалось, что он зря вдаётся в такие подробности. В конце концов, в зале были маленькие дети… Но не их вина в том, что измерение Закулисья столь жестоко, говорил он себе. Чем раньше каждый узнает, чего и как следует избегать, тем легче ему будет выжить.       Спустя, наверное, час (а то и больше), лекция молодого странника подошла к концу. Люди стали постепенно вставать со своих мест, обсуждая услышанное. Конечно, о Тусовщиках слышали многие — но Мирослав рассказал куда больше, чем они могли себе представить. Многие смотрели на парня с неподдельным уважением, и Мирославу это доставляло настоящие удовольствие. На секунду он даже забыл о своей главной задаче, выбросил из головы бледное лицо Кристины. Но лишь на секунду.       Странник, прощаясь со слушателями один за другим, вновь вернулся к своим размышлениям. Каким бы странным это ни было, той бедняжке надо помочь. Прямо сейчас Мирослав найдёт Кристину. Или попытается найти — вчера ведь не получилось.       Тут до парня кое-что дошло. Все эти люди… Что-то не так. Что? Ощущение, что на Мирослава пристально смотрят. Странник давно научился быстро реагировать на это чувство — полезный в Закулисье навык. Парень начал оббегать глазами присутствующих, но так и не заметил причину своего волнения.       — До свидания, уважаемые люди, спасибо, что пришли! — говорил Мирослав.       — Спасибо и вам за рассказ! — отвечали ему из толпы.       Стоп. Что же это? Кто-то дёргает странника за рукав.       — Мистер Домиан, я хочу поговорить, когда все уйдут, — услышал где-то сбоку тоненький голосок Мирослав. Но он не успел понять, кому тот принадлежал: говоривший, по всей видимости, ребёнок скрылся среди людей.       «Как же я с тобой поговорю, если ты уже убежал? Убежала?..» — подумал странник. Но, возможно, загадочный собеседник решил подождать снаружи. Так и быть: сейчас остальные разойдутся по своим делам, и Мирослав поищет ребёнка. Парень любил говорить с другими, а тут собеседник и вовсе первый начал — отказываться было нельзя.       Последний гость лекции скрылся в дверях через несколько минут. Парень осторожно выглянул в коридор — и встретился взглядом с тем самым неизвестным, желавшим поговорить.       Это была бодренькая девчушка лет семи-восьми. Она радостно улыбалась, глядя на странника. Надетое на ней голубое платье завершало образ беззаботного ребёнка. Кажется, девочку распирало от желания задать Мирославу миллион-другой вопросов. Она вдруг молниеносно рванула к нему.       — Здравствуйте, мистер Домиан! Я Амелия, хочу поговорить! — тараторил ребёнок, прыгая на месте. Только сейчас Мирослав не без удивления заметил, что девчушка была босиком.       — Привет, Амелия, — задумчиво произнёс парень, выйдя в коридор, — Что ж, я твоё стремление уже заметил.       — Да? Ну тогда… э-э-э… Вы очень интересно рассказываете, мистер Домиан!       — Спасибо! Слушай, я, случаем, тебя не напугал своими откровениями? — Мирослав положил руку на плечо Амелии.       — Нет, — девочка покачала головой, — Тюри только стало страшно, а я не такая.       — Тюри?       — Ноктюрни, моя подружка.       «Должно быть, эта та девочка, что жалась к женщине рядом», — решил Мирослав.       — Ой… Слушай, ты в порядке, я рад. Только где твои родители?       — А их нет, — сказала девчушка так непринуждённо, будто речь шла о погоде, — Мисс Менбе говорит, они умерли, когда я ещё ничего не понимала. Не знаю, что это значит, но я их не помню, так что это неважно.       — Э-э-э… Ты очень откровенна, Амелия, — парень опешил от слов ребёнка. Вот она, детская непосредственность. — Ладно, давай уже к делу. О чём ты хотела поговорить?       Девочка осеклась.       — Мистер Домиан…       — Можно просто Мирослав, — улыбнулся странник.       — Мирослав. Я… Я знаю, что вы хотите помочь Кристине.       Ого, как?!       — Знаешь? Откуда? — Мирослав в своём фирменном стиле удивлённо поднял брови.       — Мисс Менбе рассказала. Она мне всё говорит.       Странник не знал эту Менбе, но ему уже захотелось её придушить.       — Я знаю, что вы должны сделать, — продолжала девочка, — Кристи недавно плакала и говорила, что хочет… Как его… Праздника, да. Я не знала, что это, а оказывается, эти Тусовщики их устраивают! Правда, не по-настоящему…       — Так, так, ты к чему ведёшь? — строго спросил Мирослав. Поток мыслей маленькой босячки ему не нравился.       — Ну смотрите, Мирослав, — Амелия вдруг стала серьёзной, — Вы говорите, Тусовщики ловят людей праздниками. То есть это что-то хорошее, да?       — Да… Ты не жила на Сцене?       — Нет, я отсюда. Вот, люди, значит, эти праздники любят. А Кристи как раз такой хочет! Давайте ей его сделаем, а? Как Тусовщики, только по-доброму.       — По-доброму, Амелия? Что ты имеешь в виду? — странник запутался.       — Ну, мы в конце никого не убьём… У нас шарики и тортики будут хорошими!       «Во имя лиминальности, что она несёт?» — подумал Мирослав.       — Слушай, тебе бы поработать над выражением мыслей, — парень усмехнулся, сумев наконец расслабиться, — Но я, кажется, понял. Амелия, это… Хорошая идея. Но почти неосуществимая! Где я, скажи на милость, достану шарики и тортики?!       С этими словами странник легонько постучал костяшками пальцев по лбу девочки.       — Ай! Мирослав, не надо, я так глупенькой стану!       — Хе, да куда уж там?       — А? Я, по-вашему, глупая? — ребёнок нахмурился и сжал кулачки. Выглядело это уморительно.       — А как же! — Мирослав захихикал, — Ходишь босиком по грязным коридорам, предлагаешь в Закулисье воздушные шарики искать… Хоть тресни, ничего умного не наблюдаю.       Теперь Амелию, кажется, происходящее стало забавлять. Она вновь широко улыбнулась.       — Мирослав, насчёт шариков. Вы же умный карманник, не пропадёте! Отберите всё у Тусовщиков!       Парень побледнел. Эта глупая девочка только что…       — Во-первых, я странник, а не карманник… А во-вторых, ты понятия не имеешь, о чём говоришь, — от жёсткого тона Мирослава девочка замерла, — Тусовщики — ужасные монстры. Поверь мне. Только самоубийца добровольно полезет к ним.       — Самоубийца? Это кто?       — Неважно, — Мирослав вновь смягчил голос, — прости, если напугал. Просто я… сам испугался. Да, испугался, не смотри так. И, должен сказать, что мне пора идти, — странник посмотрел в глубину коридора.       — Ладно… Простите, что напугала. До свидания, Мирослав, — Амелия потупила глаза, отвернулась от странника и убежала прочь.       Нет. Не так нужно общаться с добрыми детьми. Мирославу вдруг стало ужасно совестно за то, что он вот так просто разбил об острый камень желание девочки помочь другому человеку. Нужно держать себя в руках… Парень тряхнул головой и прикрыл глаза. Почему же от предложения проникнуть в логово Тусовщиков он пришёл в такой ужас? Ведь те его никогда не ловили. Иначе бы Мирослава сейчас здесь не было. С другой стороны, тот самый Уровень Веселья — это настоящий ад…       А ад, как известно, запоминается надолго.       Тёмный больничный коридор тянется бесконечно далеко. Желанный выход там, далеко, в семи километрах отсюда. Ещё целых семи километрах. Мирослав пробежал всего три… И у него почти нет сил. Миндальная вода на исходе. От вездесущих табличек с надписью «ВЫХОД» рябит в глазах. Эти таблички — ложь. Выхода здесь нет. Он далеко. Четырнадцатилетний парень плачет, молится, просит все известные ему высшие силы сжалиться.       Зачем? Молчи. Тебя никто не услышит.       Твари близко. Улыбающиеся, Гончие, Кожекрады. И это только основная часть. Смертомоли. Серости. Крадущиеся. Они наступают. Готовы нестись вперёд сколько угодно, чтобы разорвать несчастную жертву. Многоруки. Убогие. Безликие. Выносливость тварей не знает конца. А вот Мирослав свой конец знает. Или видит?       Осталось шесть километров. Рядом — торговый автомат. У парня есть монеты. И есть время. Он оторвался. Действовать быстро. Тьма туманит разум. Шаги недалеко. Теперь в руках ещё одна бутылка.       Мирослав откручивает крышку. Внезапно пустота сзади него заливается диким, безумным хохотом. Парень смотрит. Это не пустота. Бутылка падает на пол. Монет больше нет. Но они не нужны. Скоро Мирослав оставит свою жизнь и ценности вместе с ней.       Четыре километра. Он стоял, но бежал. Быстро бежал. Так бегут мысли, когда влюбляешься…       Влюбляешься? Что это значит? Это связано с любовью? Это когда хочешь, чтобы тебя все любили? Или сам хочешь любить кого-то? Нет. Нельзя полюбить того, кого не любил раньше. Это бессмысленно.       Два километра.       «Беги навстречу свету», — говорит Мирославу милая девушка пятнадцати лет. Её выражение лица такое лёгкое… Русые волосы волнами струятся по плечам. Парень знает эту девушку, ведь никогда её не видел. Он её увидит.       И все будут счастливы.       Осталось меньше километра. Выход на горизонте. Девушку зовут Кристина.       Мирослав добежал. Он спасён. Он тянет дверь, через которую покинет этот ад. Он переступает через порог.       Это была стеклянная дверь.

***

      Мирослав широко раскрыл глаза, едва придя в себя. Он лежал на одной из многих кроватей в просторной комнате, заставленной ими целиком. Матрас — или что там вообще? — был, надо сказать, очень жёстким. По углам помещения стояли друг на друге ящики самых разных размеров; на стенах некто заботливый подвесил картины, изображающие пейзажи со Сцены. «Больничное крыло», — догадался странник.       Мирослав смутно помнил, что произошло. Он, вроде, общался с Амелией. А потом — будто непроглядный туман… Кстати, лоб ощутимо саднил. Судя по характеру боли, кто-то впивался в него ногтями. Парень не исключал варианта, что это был он сам. Очевидно, Мирослав не уследил за своими мыслями и оказался поглощён неким кошмарным видением. Каким — уже не помнит, но оно и к лучшему.       Внезапно, дверь в палату начала медленно открываться. Ещё секунда — и в щель просунулась голова Анже Баттьюкса.       — Мирослав! Дорогой! Вы проснулись! — повар «Атлании» буквально блестел от счастья.       — Я тоже рад вас видеть, мистер Баттьюкс, но не могли бы вы не кричать? — проворчал Мирослав. От громких звуков резало в ушах.       Ответа не последовало. Вместо этого дверь открылась окончательно, и в помещение вошла строгого вида женщина. Она была не молода, но ещё и не стара.       — Вы спасли меня от скуки, Мирослав, — внезапно улыбнувшись, пошутила та, — В этом поселении уже давно никто не нуждался в моей помощи…       — Вы — врач? — поинтересовался странник, — Кажется, я вас не видел.       — Я редко выхожу из своего кабинета. И да, я — врач. Меня зовут Абекуа, слежу за вашим состоянием. Мистер Баттьюкс, хотите что-то сказать — говорите!       — Не нужно ворчать, мисс, — заявил переминающийся с ноги на ногу Анже, — я лишь хочу обрадовать нашего странника. Мирослав, видите ли, не только я поддался желанию проведать вас.       — Кто там ещё? — парень расплылся в улыбке. Похоже, он весьма популярен…       — Заходите, детки! — крикнул Анже в дверь.       В палату тут же ввалились — иначе не скажешь — двое детей. Одного, вернее одну, Мирослав знал — они с Амелией уже пересекались (собственно, после этого странник и оказался там, где находится сейчас). А вот со вторым ребёнком, тоже девочкой, парень знаком не был. Вокруг её румяного лица, словно водный поток, ниспадали почему-то фиолетовые волосы.       — Привет… — неловко начал Мирослав, — Амелия, ты это… Прости, в общем, что сорвался на тебя! Нехорошо выш…–       — И пеледо мной извинись! Ты меня, ваще-то, напугал! — вдруг встряла фиолетововолосая.       А, да, точно. Это ты там на лекции к мамочке лезла.       — Ну извини, э-э-э, как тебя звать?       — А, это Ноктюрни! — выпалила Амелия, — Я о ней не говорила?       — Мели, я и сама могла, — Ноктюрни обиженно надула губы.       — Приятно познакомиться, очаровашка, — подал голос Мирослав. Лежать ему тем временем надоело, и он сел на кровати.       Амелия начала хихикать.       — Эй, я тебе не смешинка! — Ноктюрни толкнула подругу в бок.       — Очаровашка, хи-хи!       — Так, ладно, — остановил комедию странник, — Вы явно… Э, а где Анже? А, мисс Абекуа?       — Ушёл по рабочим делам, — пробубнила копающаяся в одном из ящиков врач, не отрываясь от дела.       — И даже не попрощался, зараза… Вы двое, — Мирослав повернулся к детям, — Запомните: вот так вот делать нельзя.       Обе девочки кивнули.       — И так, ещё раз. Вы явно не смеяться сюда пришли. Есть некий разговор? — поинтересовался странник.       — А как же! — Тюри попыталась сделать серьезное выражение лица. Получилось не очень. — Ты, Милослав, только не лугайся опять.       Ой, как же она картавит.       — Мы с Мели лешили, что достать шалики всё же надо.       — Чего? — Мирослав не понял сути дела.       — Она говорит, праздник надо устраивать! — пояснила Амелия.       — Амелия, ты опять?..       — К Тусовщикам не полезем, — немного разочарованно сказала та.       — Мисс Менбе говорит, толтики можно на пелвом уловне найти!       — А шарики и другое можно найти там, где тусовщики были… — начала Амелия, — но уже ушли! — хором закончили уже обе девочки.       Мирослав был поражён. Всё верно, дети — создания упёртые. Но чтобы настолько? Впрочем, это даже мило. И одновременно стыд тот ещё! Какие-то малышки придумали план быстрее, чем странник успел начать что-то обдумывать. Что ж, теперь у него нет причин отказываться от путешествия, как сказала Ноктюрни, «за веселухой».       Парень до сих пор не понимал, отчего питает жалость к Кристине Сосновой. Но это неважно. Главное — теперь он может помочь бедняжке. И будет делать это не один! Похоже, «проклятье», не дававшее привязываться к девушке, работает не на всех. Отлично! В Закулисье редко находятся поводы быть счастливым — а оттого собственноручное создание такого становиться миссией ещё более важной.       Мирослав уже и так не отказался бы от этой идеи…       Но произошло кое-что, окончательно уничтожило сомнения в том, что путешествие состоится.       Дверь больничного крыла вновь открылась…       В комнату вошла Кристина. Светлые волосы… Бледное лицо… Но в глазах вместо чувства полного отречения от жизни застыло нечто иное. Надежда. Радость. Счастье.       — Привет, Мирослав, — девушка слабо улыбнулась, — Дети мне всё рассказали. Если ты согласишься создать праздник… Не только для меня… Я буду счастлива! Тогда, во время того ужина, ты одним взглядом вновь подарил мне желание жить… Я благодарна, — по щекам Кристины покатились слёзы настоящей надежды. Настоящей радости. Настоящего счастья. Настоящей… Жизни.       Сердце Мирослава замерло. Теперь он понял, что значит «влюбиться». Странник готов. Скоро он принесёт в Закулисье хорошие чувства. Те самые, которых так в нём не хватает.