Переосмысление истории Mortal Kombat 11

Спустя много лет после кончины Шао Кана Внешний Мир все еще сохранял несколько традиций и памятников, которые были там во время его правления. Одним из них был Колизей, где проходил турнир Mortal Kombat, выигранный Кун Лао. Он был до краев заполнен зрителями, как мужчинами, так и женщинами, старыми и молодыми, готовыми стать свидетелями того, что Коталь Кан, Император Внешнего Мира, считает историческим событием. В ловушке между парой деревянных гильотин оказались Таня и Рейн, пара беглецов из Внешнего Мира и предателей своего бывшего царства, Эдении. Они известны тем, что вступили в союз с заклятым врагом Коталя, Милиной, и помогали ей в восстании против Императора вплоть до ее казни. Коталь наконец решил, что сейчас самое время навсегда покончить с ними обоими, поскольку они оба представляют угрозу его трону. — Люди Внешнего Мира, — объявил Император толпе, которая пристыдила преступников, ожидая их кончины, — В этот день мы навсегда уничтожим две важные угрозы нашему царству! — Ты должен быть опозорен богами, Коталь! Рейн яростно сплюнул. — Ты украл этот трон для себя. Милина была законной правительницей! Таня зарычала, вспомнив смерть своей любимой по приказу Коталя. — Милина была не более чем безумным экспериментом, непригодным для правления. Коталь ответил, не поддаваясь на их резкие слова. — И ты считаешь СЕБЯ достойным править?! — Я Император, который нужен Внешнему Миру. Милина не принесла ничего, кроме хаоса и анархии, в то время как я своей железной волей установлю царство мира и силы. Сказал Коталь, прежде чем встать, взять свою Макану и подойти к пленникам. — Ты не дал Милине ни единого шанса! — Учитывая, что ты так предан ей, тогда позволь мне заставить тебя присоединиться к ней… — угрожающе сказал Император, подходя, чтобы совершить последнее убийство. Внезапно Коталь резко повернул голову и заметил серию темных облаков, которые начали клубиться над территорией Колизея. Цвета были черными и красными и даже начали поглощать небеса обычного Внешнего Мира, превращая обстановку во что-то более демоническое. Затем облака начали формироваться и вращаться по кругу, прежде чем из темноты с ревом поднялся в адское небо большой зверь, похожий на Они, а затем принялся полосовать зрителей своими когтями, убивая их одним ударом, разбрызгивая кровь по всему залу. Открылся еще один портал, чтобы показать другое демоническое существо, с крыльями и пастью, наполненной острыми как бритва клыками, которое вцепилось в шею невинного прохожего, прежде чем отступить, оторвать ему голову и пожрать ее. Один за другим порталы продолжали появляться внутри Колизея, порождая еще больше демонов, вызывая бесконечную резню, в результате чего некоторые из охранников, удерживавших Рейна и Таню вместе, покинули свои позиции, чтобы отразить это внезапное вторжение. Это заставило коварный дуэт использовать свои соответствующие силы и освободиться от ограничений, используя последовавший хаос как отвлекающий маневр, чтобы убежать как можно быстрее. Последний портал начал формироваться прямо в центре поля боя, когда Коталь Кан посмотрел на него и увидел несколько знакомых лиц. Из вихря вышли ревенанты Кабала, бывшего солдата Черного Дракона, после ставшего офицером Спецназа, и Синдел, бывшей королевы Эдении, которая однажды была воскрешена Куан Чи, чтобы убить героев Земного Царства. По бокам от них стояли Ночной Волк, Шаман, который был членом племени Матока, принявший легендарный титул, а также Смоук, бывший убийца Лин Куэй, который когда-то помогал Земному Царству против сил Внешнего Мира. Все они были убиты во время вторжения в Земное Царство десятилетиями ранее, прежде чем Куан Чи воскресил их как призраков-нежить и поработил, чтобы они служили ему и Шинноку в Преисподней. Но после его смерти от рук Ханзо Хасаши контроль над разумом ослаб, но большинство Ревенантов приняли свою новую жизнь, желая отойти от прошлого и создать новую империю, продолжая наследие Бога Смерти. Коталь смотрел на легион нежити с решительным выражением в глазах. — Императрица Синдел… — сказал он, глядя на центральную фигуру. — Генерал Коталь, — последовал ответ Синдел, напомнивший времена, когда Коталь был генералом армии Шао Кана. — Я Император Внешнего Мира. — Котал зарычал на нее в ответ. — Немедленно покинь мое царство, или пусть эти пески пропитаются твоей кровью. — Поверь мне, я бы с удовольствием покинул эту пустошь, — сказал Кабал. — Но я боюсь, у тебя есть кое-что, что нам нужно… — Чего ты вообще можешь хотеть от царства, которое не представляет для тебя угрозы? — Камидогу Внешнего мира. Теперь, зная, за какой опасной реликвией они охотятся, Котал вытащил свою Макану и вызывающе выступил против них. — Вы никогда его не получите! — сказал Коталь, когда обе стороны окружили друг друга посреди кровавой бойни. — Камидогу спрятан где-то за пределами того, о чем вы можете подумать. Потребуется вечность, чтобы найти его! — Ты многого о нас не знаешь, Коталь, — сказал Ночной Волк, обнажая свои томагавки. — Я знаю, что вы не более чем марионетки Лю Кана. Эта битва будет легким ветерком… — В нашу пользу. Синдел ответила, прежде чем скомандовать своей группе броситься в бой, когда Кабал промчался мимо Коталя, направляясь к подземельям. Битва началась между Каном и Ревенантами, когда Коталь столкнулся лицом к лицу с Ночным Волком, блокируя удары его Томагавков своим массивным мечом, прежде чем воспользоваться отвлекающим маневром ударом по ноге и мощным апперкотом, чтобы уложить Воина Матока. Смоук был следующим, кто подошел к Коталю, симулируя удар, исчезнув в облаке пара, прежде чем снова появиться сзади, чтобы ударить его в спину. Синдел попыталась атаковать, но Коталь отбил атаку мобоих призраков, вызвав огромный поток солнечного света, чтобы отбросить их назад. Ночной Волк оглушил Императора ударом молнии, а затем продолжил пронзать его бедро одним из томагавков, используя его ослабленное состояние, чтобы нанести несколько ударов, пока Коталь не пришел в себя, схватив Ночного Волка за шею. Он попытался вызвать луч солнца, чтобы испепелить Ревенанта, но был поражен внезапным Звуковым Визгом, любезно предоставленным Синдел, которая использовала свой фирменный маневр, чтобы еще раз оглушить Коталя. Когда Император пошатнулся, Смоуку удалось нанести комбинацию ударов ногами и кулаками в лицо Коталю, прежде чем удар плечом Ночного Волка сбил его с ног. Все три ревенанта приближаются к Коталю со злыми намерениями. Под главной площадью Колизея находилась большая подземная часть, используемая как тюрьма, а также место для хранения множества животных, используемых для традиционных спортивных мероприятий Внешнего Мира. Такие заключенные были печально известны тем, что были членами Черного Дракона, прежде чем их лидер Кано был убит много лет назад Рейденом во время чистки, а выжившие были заключены в тюрьму во Внешнем Мире, где их принудили к рабству в Зверином Загоне. Среди выживших — Кира, заместитель Кано, с энтузиазмом относящаяся ко всему, к чему прикреплен острый клинок, Скарлет, бывшая уличная девчонка, когда-то взятая и воспитанная Шао Каном, прежде чем присоединиться к Черному Дракону после его смерти, и Джарек, мастер-хакер и один из старых друзей Кабала. Троица с несчастным видом сидела в своих камерах, прикованная друг к другу кандалами и охраняемая большим зверем, похожим на людоеда. Из всех них Скарлет была закована в самую тяжелую цепь, на нее был надет ошейник, который не позволял ей использовать Магию Крови, практику, которой когда-то научил ее Шао Кан. — Давайте надеяться, что тот, кто будет сражаться следующим, умрет. — сказала Скарлет, слабо схватившись за живот. — Я не ела уже несколько дней. — Ну, если ты действительно отчаянно хочешь перекусить, у меня в голове есть мысль, от которой кровь приливает к моему особому месту, если ты понимаешь, что я имею в виду… — сказал Джарек, добавляя немного вульгарного юмора в ситуацию своим нью-йоркским акцентом. — Я никогда не думала, что там много места для хранения крови, — огрызнулась на него Скарлет. — Неважно.Не могу дождаться того дня, когда мы покинем эту дыру. — Если бы только Рейден не относился ко всему, что существовало, как к угрозе Земному Царству, — сказала Кира. — Он полностью потерял это… Когда она собиралась закончить свое предложение, что-то промелькнуло мимо огромного тюремного охранника, прежде чем он схватился за талию. Внезапно верхняя половина его тела раскололась, и он мертвый упал на пол, из культи брызнула кровь, забрызгав всех заключенных. Когда Кира и Джарек отступили назад со смесью шока и отвращения, Скарлет улыбнулась, попробовав кровь на пальце, прежде чем впитала вещество в свое тело. — Как освежающе. — Этот напиток был за мой счет, Скар. Это был голос, столь знакомый Кире и Джареку, когда они уставились на своего старого друга, выглядевшего значительно иначе, чем когда его видели в последний раз. — Кабал?! Раздалось восклицание пары. — Во плоти! И Черный Дракон снова в деле! — гордо сказал он, прежде чем разрезать замки и цепи вокруг клетки и заключенных, позволив им сбежать впервые за целую вечность. — Карлос, брат мой! — сказал Джерек, похлопывая Кабала по плечу и замечая его обожженную, зомбированную кожу. — Я вижу, что поездка в Ад дала тебе хороший загар! — Молодец, Осел. — Кабал закатил глаза, которых совсем не было видно за его маской. — Теперь давайте двигаться. У нас много дерьма, которое нужно убрать. После того, как все четверо членов Чёрного Дракона взялись за руки, Кабал взлетел со скоростью, на много миль превышающей скорость реактивного самолета, оставляя за собой пыль на месте преступления, со сломанной клеткой и мертвым охранником. Тем временем хаос в Колизее продолжал разворачиваться, теперь Ночной Волк, Смоук и Синдел избивали беззащитного Коталь Кана, нанося ему множественные удары ногами, в результате чего часть краски на его теле размазалась, обнажив многочисленные синяки. Смоук и Ночной Волк отступили в сторону, чтобы Синдел могла направить клинок своего Кван До на поверженного Императора, готовясь нанести смертельный удар. — А теперь скажи нам, где находится Камидогу. — предупредила Синдел, острое лезвие прижималось в опасной близости к шее Коталя, где одно движение запястья могло перерезать ему горло. Коталь слегка приподнял голову, кашляя кровью. — Убей меня, если тебе нужно… Но ты никогда его не найдешь! — Тогда мы разнесем Внешний Мир на куски, начиная с тебя! Внезапно, из ниоткуда, какая-то пуля срикошетила от клинка Синдел, заставив его вылететь у нее из рук, прежде чем вторая пуля влетела ей в плечо, отбросив бывшую эденийку назад. Человек, выпустивший пули, появился в поле зрения, представившись Эрроном Блэком, охотником за головами Коталь Кана, который был талантливым стрелком. Стрелок, родившийся в Техасе, подошел, свирепо глядя на троицу нежити. — Итак, что, черт возьми, привело вас, счастливых отдыхающих, сюда? — спросил он, когда Смоук и Ночной Волк достали свое оружие. — Не вмешивайся, Преступник, — пригрозил Смоук. — Вы в меньшинстве против лучших бойцов Преисподней. — Я никогда не говорил, что пришел один… — ответил Эррон, прежде чем приподнять шляпу. Послышался шипящий звук, когда человек в камуфляже медленно начал появляться в поле зрения, открывая Рептилию, похожего на рептилию ниндзя из вымершего царства Затерра, который обвил своим длинным языком шею Смоука, прежде чем оттащить его назад и ударить Эненру по затылку. Завязалась драка, в которой два ниндзя сражались, используя друг против друга свою кислотную слизь и смертоносные пары. Ночной Волк был единственным, кто стоял, но это было до того, как его тело окутала какая-то зеленая аура, которая телекинетически подняла его в воздух против его собственной воли. Телекинезом управлял Эрмак, спектральная конструкция, состоящая из душ, которая изначально была создана для служения Шао Кану. С этими словами в центре Колизея вспыхнула драка, в которой совет Коталя сражался с трио из Преисподней. Ночной Волк использовал свою пару томагавков, чтобы блокировать взмахи Боевого топора Эрмака, Синдел парировала выстрелы Эррона из револьвера снарядами, сформированными из ее Звукового Визга, а Смоук использовал свою ловкость, чтобы увернуться от ударов когтей Рептилии. Это был равный бой, обе стороны наносили удары друг другу, прежде чем Ночной Волк уложил Эрмака, готовясь к убийству, пока Коталь не пришел в себя и не повалил его на пол, пытаясь ударить его одним из своих крюков, но промахнулся, заставив Шамана стряхнуть его, что привело к патовой ситуации. — Духи не одобрили бы такое зло, Ночной Волк, — сказал Коталь. — Духи привели меня к моей кончине! — Ночной Волк сказал в ответ. — Я осуждаю их, а также Земное Царство. — Путь мести — это неправильный путь. — Они ничего не могут с этим поделать! Они — всего лишь миф, созданный, чтобы вести других к смерти! — Ночной Волк продолжил свой гнев, осуждая духов, которым он когда-то поклонялся как человек. — Но я приведу Преисподнюю к победе! И с этими словами они возобновили свой бой, звуки лязгающего оружия заполнили арену. Оба бойца владели каким-то типом двойного оружия, что делало их равными друг другу, но Коталь сумел одержать верх с помощью своих сил солнечного света, вызвав луч сверху, чтобы сбить Ночного Волка с ног и отбросить его прочь. Когда он атаковал, призрак пришел в себя и бросился на Коталя с угрожающей скоростью, врезавшись плечом в его туловище и сбив его с ног. Император был под ним, когда Ночной Волк достал свой томагавк и приготовился к смертельному удару, прежде чем Коталь поднял свою Макану и использовал ее, чтобы ударить Ночного Волка бедром по лезвию, глубоко врезавшись в его кожу. Когда Воин Матока, прихрамывая, поднялся на ноги, Котал призвал Солнечный Диск и зарядил его солнечной энергией, прежде чем запустить его в Ночного Волка, отправив его в полет в стену позади себя, сильно помяв ее и уложив его. — Ты заслуживаешь лучшего проводника, чем Лю Кан. Это было до того, как Смоук рассеялся в поле зрения, нанеся несколько ударов Коталю, который не смог дать отпор из-за ослепляющих его дымчатых образов. Не имея другого выбора, Коталь зарядил свое тело солнечным светом и испустил взрыв ауры, который выявил нападавшего и отбросил его прочь. — Такой неприятный прием… — проворчал Смоук, приходя в себя. — Внешний мир закрыт для таких, как ты, Смоук, — сказал Коталь, подходя к ниндзя, держа свою Макану. — Меня поставили в это положение силой! Из-за некомпетентности Рейдена мы погибли! Смоук закричал от гнева, вспомнив действия Рейдена во время Вторжения. — Если вы возьмете Камидогу для себя, это вам ничем не поможет, — сказал Коталь. — Это принесет нам великую силу, и мы будем доминировать в каждом из царств. Внешний Мир не станет исключением. Зловеще сказал Смоук, прежде чем броситься на Коталя, нанося удары по коленям Императора, в попытке ослабить его позицию. Но сила верхней части тела Коталя была слишком велика, когда он поймал одну из ног Смоука и повалил серого ниндзя позади себя. Когда он призвал тотем и поднял его, Смоук рассеялся в облако тумана и избежал летящего камня, прежде чем снова появиться сверху, чтобы наброситься на Коталя с двойным ударом ноги. Пол под ними провалился, и они оба рухнули в загон для зверей, где тюремная камера была пуста, благодаря Кабалу. Когда Смоук схватил одну половину трупа охранника, Коталь поднялся, заметив место преступления, и сердито зарычал, поняв, что Черный Дракон сбежал. Смоук блокировал удары атакующего Коталя трупом, причем одна попытка была настолько сильной, что Коталь застрял рукой в туловище. Смоук воспользовался этим в своих интересах и ослепил Коталя струей обжигающего пара в лицо. Кан пошатнулся, но в последнюю секунду сумел восстановить зрение и увидел, как Смоук бросается на него с летящим ударом ноги. Он откатился в сторону и схватил ближайшую дубинку, чтобы апперкотом подбросить ниндзя в воздух, а затем поймать его, сильно сжав его торс и сломав пару ребер тугим медвежьим ударом, прежде чем запустить его через стену клетки, сломав ее и победив Смоука. — Внешний Мир будет для тебя слишком тяжелым испытанием. Коталь злорадствовал, возвращаясь в Колизей. Как только он добрался до вершины, он увидел всех троих членов своего совета, сражающихся за то, чтобы уничтожить только что появившегося голиафа. Кан подбежал, чтобы присоединиться к своим союзникам, только для того, чтобы существо, Герас, вырвалось и запустило темпоральный взрыв. Эффект ауры заставил всех вокруг него замереть на месте. Герасу удалось буквально заморозить всех остальных во времени. Он подошел к Коталю и насмехался над беззащитным Императором. — Наслаждайся этими последними мгновениями, пока можешь, Котал Кан. — сказал он своим зловещим тоном. — Внешний Мир скоро будет принадлежать Лю Кану. Герас отошел от застывшей сцены, призвав на помощь кулак, заключенный в камень, чтобы без усилий пробить стену Колизея, как будто она была сделана из воздуха. Сопровождаемый стаей диких демонов Преисподней, он добрался до дворца Коталя и вошел, выбив при этом дверь. — Ищите Камидогу повсюду в этом дворце! Он командовал зверями, которые продолжали сеять абсолютный хаос в главном зале. Реликвии были отброшены в сторону и разбиты вдребезги, гобелены были разорваны на части, и многие другие предметы были перевернуты, выброшены и обысканы в надежде найти кинжал, необходимый для плана Шанг Цунга. Герас поднялся по лестнице и вошел в тронный зал Коталя, где в центре стоял большой трон в стиле ацтеков, символизирующий его наследие. Ничто из этого не имело никакого значения для Гераса, поскольку он взял тотем зелено-красного цвета и бросил его через половину комнаты, разбив на каменные осколки, надеясь найти Камидогу под ним, но безрезультатно. Затем титанический страж проделал то же самое с другими тотемами и реликвиями в комнате, полностью разгромив это место в поисках кинжала. Его поиски были прекращены, когда Коталь Кан, который только что вошел, чтобы посмотреть на обломки, внезапно повалил его на землю. Разъяренный Император продолжал избивать Гераса градом ударов голыми руками, заливая его лицо кровью, пока гиганту не удалось оттолкнуть его от себя. — КАК ТЫ СМЕЕШЬ СТУПАТЬ НА ЭТУ ТЕРРИТОРИЮ! — закричал император. — Камидогу будет нашим, Коталь! — Сказал Герас, когда синяки на его лице быстро зажили. — Ваши усилия просто оттягивают неизбежное. -Тогда я незамедлительно убью тебя, — сказал Коталь, его голос стал тише от спокойной ярости, прежде чем два тяжеловеса сразились в Тронном зале. Их бой состоял из множества сильных захватов и ударов корпусом, каждый из которых разрушал структуру комнаты вокруг них. В попытке по-настоящему понять, кто из них лучше, оба отказались от использования оружия и вместо этого использовали только кулаки, чтобы избивать друг друга. Это было до того, как Герасу удалось одержать верх, разбив вазу о голову Коталя и используя один из осколков, чтобы ударить его в бок. Однако этого было недостаточно, чтобы остановить стремление Коталя убить незваного гостя, поэтому он схватил Гераса за горло и ударил его головой об угол подлокотника трона. Кан продолжил полностью уничтожать Гераса, неоднократно ударяя его головой о каменное сиденье, проломив огромную часть его черепа и даже оглушив его, когда он изо всех сил пытался встать прямо после жестокого нападения. Когда его враг оказался в уязвимом положении, Котал приготовился прикончить ЕГО… — Наказание за проникновение в царство — немедленная смерть, — сказал Коталь, его глаза были полны ярости. — Я буду более чем счастлив устранить тебя. Император достал один из своих крючковатых клинков и полоснул им по шее Гераса, перерезав ему горло и заставив кровь хлынуть из раны алым водопадом. Это заставило титанического самца пошатнуться еще больше из-за потери крови, когда Коталь обхватил его рукой за горло, его железная хватка сжалась вокруг шеи Гераса. Затем, с могучим ревом, Котал поднял одну руку и снес голову Гераса с плеч, кровь брызнула повсюду, в том числе и на его лицо, поглощенное кровожадным Ош-Текком. Обезглавленное тело Гераса рухнуло на землю, а Коталь продолжил работу, уронив голову Гераса на пол и одним мощным ударом раздавив ее на куски, как арбуз под своим ботинком. Куски черепа, внутренности и мозговое вещество усеивали пол его разрушенного тронного зала, когда Коталь торжествующе стоял, казалось бы, избавляя Внешний Мир от любой угрозы из Преисподней. Именно тогда Эрмак вошел в тронный зал, за ним следовали Эррон Блэк и Рептилия, троица явно была подавлена вторгшимися демонами. — Наши армии побеждены. — сказал Эрмак. Коталь выглянул из окна и увидел, как на улицах Внешнего Мира разразился ад. Сотни демонов были замечены убивающими солдат Ош-Текк и даже невинных прохожих, а также разрушающими здания вокруг них в поисках Камидогу. Никогда прежде Коталь не видел такого бедлама при его правлении, даже во время Гражданской войны против Милины. — Они просто напрасно тратят свое время, — сказал он, не замечая синей ауры, окружающей то, что осталось от головы Гераса. — Камидогу спрятан далеко за пределами этой части Внешнего Мира. — У тебя есть какие-нибудь планы, Император? — спросил Рептилия. — Мы должны укрепить местоположение Камидогу. Соберите как можно больше выживших Ош-текк, пока их не убили, — сказал Котал, отправляя Рептилию и Эррона собирать их. Внезапно он услышал шаги позади себя и обернулся, прежде чем ахнуть от шока. Несмотря на то, что он был убит всего минутой ранее, Герас стоял там, его голова восстановилась, а все предыдущие раны полностью зажили. — Нет… Невозможно! — Как я уже говорил, ваши усилия оттягивают неизбежное… — сказал Герас, вытягивая свою помолодевшую шею. Эрмак попытался призвать кольцо душ, чтобы заманить Гераса в ловушку, но их попытки были прерваны, когда могучий часовой вызвал портал, используя песок, чтобы телепортировать Эрмака к нему, где он продолжил швырять его на пол, разбивая каменные плитки под ним. — На этот раз твои способности не сработают, мой старый друг. Он злорадствовал, подразумевая, что у этих двоих были предыдущие встречи друг с другом. Эрмак сумел вызвать взрыв душ, чтобы освободиться от Гераса, но не смог сбить его с ног. — Мы победили тебя однажды, и мы одержим победу еще раз. Они закричали, прежде чем ринуться в бой. Эрмак использовал свои способности к телекинезу и левитации в своих интересах, забрасывая Гераса снарядами, основанными на душах, которые не смогли оставить даже вмятины на Бесконечном Страже, который призвал пару молотков, сделанных из песка, чтобы ударить по бокам туловища Эрмака, раздробив несколько ребер. Отвлекающий маневр позволил Коталю врезаться в Гераса своими крюками, но каждая атака была отбита, когда Герас взвалил Коталя на плечо и протащил его через трон, полностью разрушив его и отправив в полет цветные камни, драгоценные камни и деревянные щепки. Кан был повержен, но Эрмак продолжал сражаться, используя свой боевой топор, чтобы ударить Гераса в плечо, отсекая всю руку, прежде чем ударить его в живот. Потеря руки никак не повредила Герасу, поскольку он вызвал каменный кулак в своей оставшейся руке и использовал его для апперкота, отправив Эрмака через крышу дворца вниз, где Эррон Блэк и Рептилия использовали свои револьверы и кислоту, чтобы отбиться от как можно большего количества демонов. насколько это возможно, вместе с солдатами Ош-Текк. Пока Герас был занят восстановлением своей отсутствующей руки, Коталь схватил таинственный камень, который был спрятан за его троном, и положил его в карман, прежде чем использовать последние силы, чтобы попытаться убежать от Гераса, понимая, что остановить его невозможно. Раненый Кан выпрыгнул через оставшееся витражное окно, ведущее наружу, где сражались его союзники. — Иди ко мне… — простонал он со слабостью в голосе, прежде чем поднять камень, который начал светиться. Из камня было спроецировано силовое поле, окружившее Коталь Кана, его совет и то, что осталось от его армии Ош-Текк, прежде чем их поглотила белая вспышка, ослепив демонов вокруг них. Когда они пришли в себя, большой круг земли, где стояли силы Коталя, был пуст. Синдел и два других Ревенанта стояли вокруг сцены, понимая, что Коталь использовал какой-то Портальный Камень, чтобы отступить от анархического беспорядка, в который превратился Внешний Мир. — Синдел. Что произошло во Внешнем Мире? Раздался голос Лю Кана. Нежить-эденийка достала копию амулета Шиннока, окрашенную в фиолетовый цвет, чтобы соответствовать ее традиционным цветам, и амулет спроецировал голограмму Лю Кана. Это действовало как какое-то коммуникационное устройство. — Мы освободили Черного Дракона, но Камидогу все еще отсутствует. Она ответила, бросив несколько взглядов на пустое место, где когда-то был Коталь, прежде чем исчезнуть. — Тогда продолжайте свои поиски. Тем временем я буду отдавать приказы Черному Дракону. — Коталь Кан и его силы также исчезли. — добавил Герас, появляясь в поле зрения. — Что ты хочешь этим сказать, Герас? — После того, как я сразился с Коталем в его тронном зале, он извлек Портальный камень, чтобы перенести себя и своих союзников в другое место. — Нет никакого смысла выслеживать Коталь Кана. — сказал Лю. — Продолжайте сосредотачиваться на поисках Камидогу во Внешнем Мире. — Подожди. У меня есть подозрение, что Камидогу может быть в том месте, куда телепортировался Коталь. Но мы не знаем, где… Собрав эту информацию, Лю Кан на мгновение заколебался, прежде чем принять решение. — Оставайся пока во Внешнем Мире. Должно быть, он телепортировался в другое место в пределах царства, если планирует охранять Камидогу. Мы вышлем несколько разведчиков, чтобы помочь вам, когда это будет возможно, — сказал Лю Кан. — Принято к сведению, Лю Кан.

***

После разговора Император Преисподней вздохнул, будучи дальше от принятия Камидогу, чем он думал ранее, прежде чем повернулся лицом к Шанг Цунгу, на лице которого была самодовольная ухмылка. — Что за самодовольный вид? — спросил Лю. — Я говорил тебе, не так ли? Под моим руководством мы, кажется, добиваемся отличного прогресса. — Как это так? Мы не вернули ни одного Камидогу. — Силы Внешнего Мира сведены к нулю, Лю Кан, — сказал Шанг Цунг, сохраняя свой самодовольный вид, который раздражал Темного Императора. — Извини меня, но кто был тем, кто поставлял Демонов и Ревенантов? — взорвался Лю Кан. — Это действительно был ты, Лю Кан, но Герас направил их, чтобы сокрушить Внешний Мир. — Он положил руку на плечо Лю Кана, пытаясь укротить дракона внутри. — Терпение — это ключ, император. Но скоро Камидогу будет нашим. Взбешенный самодовольной энергией, исходящей от колдуна, Лю Кан повернулся к Джейд и Кун Лао, залечивающим свои раны от предыдущей битвы. — Они уже достаточно зажили? — У меня довольно глубокий порез на руке, так что это может занять некоторое время. — ответил Лао, увидев всю засохшую кровь, нарисованную на его левой руке. — Очень хорошо. Вы двое свободны, — сказал Лю, когда пара поклонилась императору и отправилась в свои покои. Как только Кун Лао оказался в своей комнате, он сел на кровать, продолжая обрабатывать рану целебным спиртом, выливая его прямо на порез и морщась от боли, когда он это делал. Было чертовски больно, но это было необходимо, чтобы предотвратить попадание инфекции в порез. Перевязав рану, Лао посмотрел вниз на свои руки, испачканные кровью, хлынувшей из пореза. С обычной точки зрения, кровь показала грязную задачу по попытке залечить повреждения, полученные в бою со Спецназом. Однако, по сравнению с Кун Лао, это была совсем другая история. Кровь на его руках, по его мнению, была отражением того, что он делал на протяжении многих лет, убивая невинных людей как ревенант, ослепленный ненавистью к лорду Рейдену за то, что он стал причиной его смерти на Турнире во Внешнем Мире. Все эти годы одно и то же видение ослепляло его яростью и ненавистью. Но с течением времени, особенно после кончины Куан Чи, он начал прозревать. То, что он делал все это время, было не тем, что можно было сделать, чтобы успокоить его мстительный дух, а скорее безжалостными убийствами под командованием Шиннока и Лю Кана. Глубоко внутри, за шкурой призрака-нежити, Кун Лао знает, что это шло вразрез абсолютно со всем, за что он когда-то выступал, будучи членом Шаолинь, потому что они не безжалостно убивали других, чтобы выполнить приказ злобного лидера. Его жизнь как ревенанта была наполнена превращением в нечто, против чего противостоял его вид. Тем временем Джейд сидела на полу в своей комнате, рассматривая маску, которую она ранее забрала. У нее была знакомая форма, отсылающая к тем же маскам, которые когда-то носили эденийские служанки. Мысли и воспоминания об Эдении заполнили разум Джейд, но внезапно они вскоре превратились в воспоминания отчаяния, заставив ее вспомнить то время, когда Шао Кан вторгся в Эдению, опустошив королевство и взяв Синдел в жены, а Китану и ее саму в качестве своих личных убийц. Это было достаточно плохо, но одна мысль привела к другой: ее смерть от рук развращенной Синдел. Джейд уставилась вдаль с выражением травмы в ее пылающих кроваво-красных глазах, когда она начала вспоминать мучительный процесс превращения в ревенанта после пробуждения в Преисподней после предыдущей смерти. Она вспомнила свои крики агонии и боли, чувствуя, как ее разум искажается ненавистью и негативом. Снаружи Джейд охотно помогала Шинноку в создании империи для Преисподней. Но внутри она презирает то, кем она стала, вместе со своими самыми близкими друзьями. Теперь она понимает, что прожила жизнь, в которой медленно теряла все, что когда-либо любила, и теперь застряла, живя как нежить, злая версия самой себя, на всю вечность. И трагическое осознание этого вызвало слезы на глазах Джейд, когда она рыдала от горя за свою жизнь, опустив голову на колени. И Джейд, и Кун Лао втайне возмущались своими новыми формами Ревенантов, которые были символом того, что они потеряли навсегда, а также всего, чему они противостояли всю свою жизнь. Для других они были солдатами-нежитью, созданными для служения силам зла, но внутри Кун Лао был раскаивающимся воином, который хотел исправить свои собственные ошибки, в то время как Джейд была просто трагической героиней, которая хочет вернуть свою жизнь. Хотя Лао не разрыдался, он опустил голову в безмолвной печали и позволил слезам упасть на его лицо. Мимо его открытой двери проходил Лю Кан, который заметил своего скорбящего друга и с отвращением закатил глаза, увидев его слезы. Он вторгся в его покои и ударил Лао по лицу, пытаясь остановить. — Ты действительно прибегал к слезам, Лао? — сказал он, не получив никакого ответа. — Слезы — это форма слабости при моем правлении, и ты знаешь, что я не принимаю слабаков, — сказал он, продолжая запугивать своего друга, чтобы тот перестал плакать. — Пожалуйста… остановись… — раздались болезненные рыдания Лао, в то время как Лю продолжал свои оскорбительные действия. — Это не ты, брат. Это не то, чем мы должны быть! — Это тяжелая жизнь, мой друг. Это то, чем мы являемся сейчас, и благодаря Рейдену пути назад нет. Никакого ответа от Лао не последовало, он уткнулся головой в руки и продолжал плакать. -Ты жалок. Император усмехнулся. Тем временем Китана проходила мимо покоев Джейд и услышала за ними приглушенные рыдания. Вместо того, чтобы раздраженно закатить глаза, как это делал ее Император, Китана изобразила на лице беспокойство за благополучие своей подруги. Она открыла дверь и увидела Джейд, прислонившуюся к стене в позе эмбриона и плачущую. Китана вошла и опустилась на колени до уровня Джейд, пытаясь успокоить ее. — Мой дорогой друг! Что, черт возьми, случилось? Джейд слегка наклонила голову, чтобы увидеть Китану, ее веки опухли от слез, прежде чем она снова опустила голову и продолжила рыдать. Это заставило императрицу обнять Джейд за плечи и нежно утешить ее, чувствуя печаль по своей лучшей подруге. Ее действия по отношению к своей задумчивой подруге были полным контрастом с суровым, запугивающим характером Лю Кана, показывая, что в отличие от него, Китана все еще сохраняла нежность в своем сердце к своим ближайшим союзникам, даже будучи Ревенантом. — Это нормально — плакать, Джейд, — сказала она, наклоняя голову своей подруги, чтобы вытереть несколько ее слез. — Но я была бы признательна, если бы ты сказала мне, почему. Джейд вздохнула и посмотрела вниз на маску, которую держала в руках. — Все неправильно, Китана, — сказала Джейд. — Эта новая жизнь как призрак, все это… мы не те, кем мы должны быть! Она опустила голову, ее голос дрогнул, а глаза наполнились слезами. — Я потеряла все, что когда-либо любила, Эдению, мою семью… мою жизнь! Когда Китана выслушала Джейд, она продолжала сидеть рядом с ней, выслушивая слезливые воспоминания своей самой близкой подруги. В глубине души она тоже желала возвращения к своей прежней жизни, полной мира между царствами, а не злобы и порочности. Однако она была вынуждена принять свою новую роль Императрицы Преисподней, так как она тоже была в ярости из-за действий Рейдена, которые привели их туда, и из-за того, что он добровольно отправился заканчивать то, что начал. Контрасты между Лю Каном и Китаной должны были бы оставаться скрытыми, так же как и истинные чувства Джейд и Кун Лао, если Преисподняя хочет остаться единым целым и завоевать царства, поскольку они не могут позволить, чтобы между ними произошло какое-либо разделение.