30 дней до Хэллоуина

      Столы для конкурса выставили в спортзале, и вокруг них уже с самого утра толпились школьники, выставляя тарелки с кровавыми пудингами, вырезанными из яблок пожелтевшими черепами, мумиями из теста, шоколадными пауками, грудами белых костей из меренги и, конечно, тыквами всех видов и размеров.       Близнецы постарались встать в середине, чтобы затеряться в толпе. В итоге они оказались между темноволосым мальчиком в очках с бананами-привидениями и девочкой из группы поддержки, перед которой стоял жуткого вида череп с вываливающимися из него глазными яблоками и кексы, из которых торчали белые жирные черви.       Негромкая болтовня сменилась гробовой тишиной, когда в спортзал вошел директор в сопровождении держащейся на почтительном расстоянии мисс Уильямс. Мистер Эндерсон потянул носом воздух, его ноздри раздулись, а волоски темных с сединой усов затрепетали.       ― Вы хорошо потрудились, ― пробасил он. ― Зажгите тыквы!       Школьники моментально начали выполнять поручение, защелкали зажигалки. Тина и Тайлер непонимающе уставились на окружающих. О таком правиле они не знали.       ― Поделишься? ― попросила Тина девочку из группы поддержки.       Та хмыкнула, тряхнула копной черных волос и с явной неохотой протянула Тине черную зажигалку с рисунком черепа и двумя скрещенными костями под ним.       Та успела в последний момент поджечь свечку внутри тыкву, прежде чем мисс Уильям щелкнула выключателем, и спортзал погрузился в темноту, освещаемую лишь теплыми огоньками тыкв.       ― Про противопожарную безопасность мы, конечно, вспоминать не будем, ― буркнула Тина, возвращая соседке зажигалку.       В полумраке спортзала мистер Эндерсон начал неспешно прогуливаться рядом со столами, разглядывая угощения. Мисс Уильямс куда-то исчезла.       Тина помотала головой, пытаясь избавиться от маячущего перед глазами вида. Из-за мерцающих свечей, ей казалось, что черви в угощении школьников на самом деле шевелятся, вырванные глаза сочатся настоящими кровью и гноем, а кости отнюдь не из меренги.       Мистер Эндерсон остановился возле Жаклин, перед которой стояла тарелка с сырым стейком, присыпанным землей и кишащим червями, понюхал, взял мясо в руки и вонзил в него желтоватые крупные зубы, отрывая кусок. По его подбородку потекли струйки крови, в усах запутался одинокий червяк.       ― Великолепно! ― с набитым ртом произнес мистер Эндерсон.       Близнецы наконец заметили мисс Уильямс. Она шла за спинами учеников. После похвалы мистера Эндерсона она покровительственно положила руку на плечо Жаклин и чмокнула ее в щеку.       Директор продолжил свое шествие, изредка останавливаясь у некоторых блюд и обнюхивая их. Чести быть съеденным ни одно из них не удостоилось, но мистер Эндерсон все равно удовлетворительно кивал.       Наконец, он остановился рядом с чирлидершей, стоящей рядом с близнецами и внимательно посмотрел на стоящий перед ней череп.       ― Глазки, ― пророкотал директор, хватая двумя пальцами выпадающее глазное яблоко.       Послышался противный чавкающий звук, и глаз оказался в его руке вместе с красной ниткой нерва. Мистер Эндерсон приоткрыл рот, и большим розовым языком облизнул добытый трофей. Близнецы скривились.       ― Приемлемо, ― кивнул он, откусывая кусок от глаза.       Внутри видимо была красная начинка, потому что она немедленно потекла по пальцам директора, как кровь. Тот нисколько не смущаясь, отправил в рот остатки глаза, а потом смачно облизал испачканные пальцы.       ― Умница, ― прошипела мисс Уильямс. ― А теперь наши близнецы, ― она положила им на шеи холодные руки с длинными острыми ногтями. ― Ух ты, почти как мои пальчики, ― сказала она, глядя на печенье.       Директор посмотрел на приготовленные близнецами угощения, втянул носом воздух, ногтем поцарапал желейный глаз и приподнял одного из червяков в блюде с шоколадным печеньем. Лицо его скривилось.       ― Слабовато, ― процедил он, брезгливо отбрасывая червяка в сторону. ― А это что? ― он перешел к мальчику с бананами. ― Это Хэллоуин, мисс Уильямс? ― он посмотрел на учительницу, которая отцепилась от близнецов и перешла к новой жертве.       ― Нет, мистер Эндерсон, ― покачала головой она. ― Это издевка над священным праздником! ― ее руки сомкнулись на плече мальчика. Тина увидела, что губы у него задрожали.       ― Я не… ― пробормотал он.       ― Увести! ― велел директор.       ― С радостью, ― прошипела мисс Уильямс. ― На пальчики годится, ― она потащила мальчика за собой.       ― Не смей! ― Тайлер схватил соседа за вторую руку.       Тина бросилась к мисс Уильямс, пытаясь заслонить мальчика от нее.       ― Не надо!       ― Надо, ― прошипел учительница, свободной рукой подзывая к себе школьников.       Тину и Тайлера окружила толпа, моментально отрезав их от мальчика, которого уводили. Школьники ничего не делали, просто стояли сомкнутыми рядами, не позволяя близнецам пробиться сквозь эту стену, а потом начали понемногу теснить их к выходу из школы.       ― Так нельзя! ― заорала Тина.       Толпа молчала, спокойно и неумолимо идя на них.       Тайлер схватил сестру за руку.       ― Куртки хоть дайте надеть! ― крикнул он возле шкафчиков.       Толпа остановилась ровно на то время, которое понадобилось, чтобы надеть верхнюю одежду и снова повела их к выходу. А едва они оказались на школьном крыльце, дверь захлопнулась, оставляя близнецов на улице.       ― Она его съест, как думаешь? ― спросила Тина.       Тайлер пожал плечами.       ― Хреново, что мы ничего не можем сделать, ― пробормотал он.       У обоих в ушах еще стоял крик мальчика.       Кулинарный конкурс еще шел, время было, и близнецы решили не терять его попусту. В принципе, домашний арест подходил к концу и с родителями были вполне нормальные отношения, но именно поэтому и не хотелось их портить.       У статуи основателей в инвалидной коляске сидела Эмили, пытаясь выехать из лужи. Колеса проворачивались в воде, и девочка стояла на месте. Близнецы поспешили к ней.       ― Ой! ― Эмили вздрогнула. ― Привет! Спасибо! А вы что здесь делаете?       ― В школе кулинарный конкурс был, ― ответил Тайлер, вместе с сестрой вывозя Эмили из лужи.       ― Это не школа, а памятник, ― напомнила Эмили. ― Проиграли что ли?       ― Ну, ― Тина задумалась. ― Что-то среднее, наверное…       ― А здесь почему? ― Эмили прищурилась, и ее зрачки на миг стали узкими и вертикальными как у змеи.       ― Мы думаем, что что-то важное спрятано на востоке, ― ответила Тина, зябко поводя плечами от ее взгляда. ― А на восток смотрит Томас, вот и…       Эмили подъехала к подножию памятника и присмотрелась.       ― Тут только горгульи, ― ответила девочка.       Тина тоже приблизилась.       Памятник никак не изменился за то время, когда они видели его последний раз. Те же каменные истуканы, среди которых Тина заметила и ту, что к ним прилетала. Больше ничего.       ― Тайлер? ― позвала она.       Брат побледнел, нервно обходя памятник в третий раз.       ― Они изменили место, ― пробормотал он. ― В тот раз они сидели по-другому…       ― Тебе кажется, ― махнула рукой Эмили. ― Они просто все похожи.       Тина почувствовала пробегающую по телу дрожь, вглядываясь в горгулий. Она не помнила, как они располагались раньше. Зато теперь могла безошибочно сказать, что одинаковыми среди них были лишь те, что находились рядом. Остальные отличались глазами, наростами на крыльях, пятачками, когтями.       ― Слушайте! ― Эмили подъехала к застывшим близнецам. ― А может речь идет о том, что скрыто под памятником?       ― Под памятником? ― переспросил Тайлер.       ― Ну помните, мама рассказывала, что там комната, где включают подсветку? Может в восточном углу комнаты что-то есть?       ― А как туда попасть? ― Тина вздрогнула.       Эмили задумалась.       ― В пятницу мама в соседний город поедет за вещами для новой экспозиции, приходите после школы. Я проведу туда. Только ненадолго. Маме это не понравится.       Близнецы, переглянувшись, кивнули.       ― Это будет двадцать четвертое… ― пробормотал Тайлер.       ― Останется семь дней… ― мрачно кивнула Тина.       Она достала из рюкзака кулинарную книгу и присела рядом с каменным соглашением под ногой Томаса.       ― Ух ты! Почерк похож! ― через плечо заглянула Эмили. ― А кто ее писал?       ― Соседка, ― пробормотал Тайлер.       ― Она архитектор?       ― Она черт знает кто…