Папа-Морис.

Ранним утром в доме Мориса раздался телефонный звонок. С трудом выкопавшись из-под груды одеял, Боско дотянулся до трубки, кипя от злости и мысленно жаждя всех послать. - Офицер Боскорелли? - Да, это он. Кто его спрашивает? - Я звоню из участка, офицер. Мне велено сообщить вам, что в офицера Йокас вчера стреляли. Глаза Мориса округлились. Сон как рукой сняло. - Она в порядке? Как она? - он старался скрыть своё волнение, но вышло не очень убедительно. В трубке повисла затяжная пауза. Нет. Нет-нет-нет. Только не это. - Сэр?.. Боско сглотнул, предположив самое худшее. - Она сильно ранена? Она в больнице? Послышался тяжкий вздох, после которого голос на другом конце провода с прискорбием сообщил: - Офицер Йокас скончалась в госпитале сегодня ночью. Господи, нет... Морис едва не выронил трубку из рук, пошатнувшись. Перед его глазами пронеслись годы службы, начиная с того дня, как они с Фэйт познакомились. Он даже не слышал как человек, звонивший ему, всё ещё продолжал звать его тревожным голосом. Прошло несколько секунд прежде, чем он пришёл в себя и вернул способность говорить. - Это ещё не всё, господин Боскорелли. Вас просят срочно приехать в участок, поскольку здесь сейчас находится представитель службы из центра опеки, который хочет, чтобы вы подписали бумаги о пересмотре дела в суде. - Суд? Какой суд? - Боско отчаянно пытался уловить смысл сказанного, но тот необратимо ускользал от него, рассыпаясь в пыль перед шокирующей новостью. - Что вы имеете в виду? - Ваше согласие на опекунство. - Что? Я не понимаю, о чём вы говорите? Я не давал никакого согласия... - Не вы, - перебил голос. - Офицер Йокас. Согласно её последней воле, в случае, если с ней что-нибудь случится, вы автоматически становитесь опекуном её двоих детей до достижения ими совершеннолетия. Боско не поверил собственным ушам. - Я?! Вы уверены, что не ошиблись? А как же её муж, Фред?! - Никакой ошибки нет, - подтвердил голос. - Закон официально признал Фредерика Йокаса недееспособным в опеке над детьми, и в данный момент он проходит курс реабилитации в наркологическом центре по избавлению от алкогольной зависимости. На этот раз Морис выронил трубку из рук окончательно. Он опекун? Вы, право, шутите... Боско очень любил Фэйт. Любил её как сестру. Как наставника. Как лучшего друга. Но стать приёмным отцом её детей?.. Она явно переоценила его возможности. Есть же приюты, в конце концов. Мысленно представив, как он передаёт детей Йокас в приют, где, как он и сам прекрасно знал, в помине не было счастливого детства, ему вдруг стало совестно, и он явственно увидел перед собой лицо Фэйт, смотрящее на него с осуждением. Очнись, Боско. Это же её дети. Но он знал, что не сможет этого сделать. Не сможет стать достойной заменой Фэйт для Чарли и Эмили. Ведь он же кутила. Неудержимый. Эгоцентричный. Безбашенный. Боско перебрал в уме ещё несколько не слишком лестных эпитетов, которыми награждали его коллеги по службе, и пока он искал штаны по всей квартире, он уже точно знал, что подпишет отказ от опекунства. ... Был полдень, когда закончилось слушание. Судья отпустила всех, причастных к делу, обратно в участок. - Чарли, Эмили, вы знаете, кто это? Мальчик в углу немного помялся прежде, чем ответить: - Это Боско. Женщина в строгом сером костюме, в очках и с папкой в руках, на которой было крупным шрифтом отпечатано "Социальный работник", продолжала настойчиво расспрашивать ребят. - А кто он? Кто он такой, вы знаете? - Мамин друг, - добавила Эмили, крепко сжимая руку брата. Боско улыбнулся грустной улыбкой. - И да, и нет, - ответила детям женщина. - С сегодняшнего дня офицер Боско - ваш опекун, и вы будете жить у него до тех пор, пока вам не исполнится восемнадцать. Вы запомнили? - Даааа!!! - радостно закричали дети и бросились на опешившего Мориса. Салли, стоявший рядом, неодобрительно хмыкнул. - Ты уверен? - спросил он в сто пятьдесят первый раз за день, пока Боско поднимал на руки мальчика. Остальные вежливо помалкивали. - Абсолютно, - ответил Боско. - Это большая ответственность... - попытался образумить его Джимми. - Не тебе говорить мне об этом, - холодно обрезал Морис, вызвав при этом едва заметную улыбку на лице Ким. - А я и не говорю, - Джим улыбнулся, разряжая обстановку. - Я просто хотел дать знать, что если тебе понадобится какая-либо помощь, я всегда буду рад помочь. - Я тоже, - поддержал Дэвис. - И я... Карлос, Бобби, Док. Парни из пожарной части. Парамедики из центральной... Боско улыбался, пока все они по очереди подходили к нему и пожимали руку, оставляя при этом свои номера телефонов или втихаря засовывая банкноты ему в карман. Когда коридор опустел, оставив его наедине с детьми, он немного устало, но с улыбкой произнёс: - Ну что, идём домой, бурундуки? Эмили прижалась к нему всем телом и грустно спросила: - Мы теперь всегда будем жить у тебя, дядя Боско? Боско сглотнул. - Да, красавица, у меня. - И мама больше никогда-никогда не вернётся? - посмотрел на него печальными глазами Чарли. Боско не мог ему врать. - Нет, чемпион, не вернётся. - И папа? Папа тоже? - Эмили была готова заплакать. Помолчав немного, мужчина ответил: - Если вы будете себя хорошо вести, рано или поздно он придёт за вами. - Обещаешь? - неуверенно спросил Чарли. - Слово Боскорелли! Боско поднял его повыше на руках и звонко чмокнул в щёку. - А теперь домой. Я голоден, как три тысячи барсуков! Уверен, что и вы тоже, - он улыбнулся маленькому Чарли на своём плече и взял Эмили за руку, направляясь к выходу.