Обещание

Рукия сама не заметила, как привыкла к новой своей жизни. У нее появилось неожиданно много времени и она увлеклась кулинарией. Почти целые дни проводила на кухне, штудируя поваренную книгу и пытаясь готовить. Что-то получалось, что-то нет, но Ичимару неизменно съедал даже то, что самой Рукии казалось малосъедобным. ""Я, знаешь ли, неизбалован, Рукия-чан", - так он ответил однажды на ее незаданный вопрос. Ей нравилась такая жизнь. Она никогда бы не подумала, но такая жизнь ей действительно нравилась - готовить, сидеть в саду, много читать. Ичимару постепенно перевез в их домик свою библиотеку, заставив книгами почти всю свою комнату и Рукия по одной таскала оттуда книги. Вкусы у него оказались очень разнообразные - история, поэзия, философия соседствовали с сомнительными любовными романами... Рукия скучала за братом, капитаном, отрядом, но ей почему-то казалось, что пока не время ходить в гости или ей просто не хотелось покидать свое тихое убежище. В какой-то момент отношения с Ичимару перестали быть натянутыми: то ли Рукия попросила у него совета по поводу чтения, то ли он похвалил ее стряпню - она не помнила. Но в этот момент она перестала воспринимать его как врага. Он стал просто Ичимару - интересным собеседником, терпеливым учителем фехтования и просто привлекательным мужчиной. В какой-то момент Рукия перестала бояться, что он однажды все-таки придет в ее спальню: то ли поняла, что не придет, то ли просто перестала бояться. И начала ждать. Ей хотелось - о как же стыдно ей было признаться в этом самой себе! - ей хотелось, чтобы он пришел. Но Ичимару не делал никаких попыток приблизиться. Не замечал взглядов, которые она украдкой бросала на него, когда он шел через сад с горячего источника с одним только полотенцем на бедрах... Рукия выросла в Руконгае и видела много полуголых мужчин и, пожалуй, не смогла бы объяснить, чем Ичимару так привлекал ее. Худой, жилистый, вместо живота - будто дырка какая-то... Но он двигался с грацией кошки, был сильным и ловким. Рукии казалось, что он никогда не уставал. А еще с Ичимару Гином никогда не было скучно. Он втягивал ее в иронические словесные баталии, и она научилась - ну, почти научилась - не уступать ему в споре. С ним все было просто. И правильно. Жизнь шла своим чередом и Рукия стала просыпаться по утрам с ощущением счастья и свободы, пока вдруг однажды вечером Ичимару не сказал, что ему нужно прогуляться. Рукия кивнула, проводила его до дверей и пошла готовить ужин. Вот только к ужину он не вернулся. Она подогревала еду раз за разом, но его все не было. Она убеждала себя, что он загулял где-то, а взгляд нет-нет да и возвращался к Шинсо, стоящей в углу. Ближе к полуночи в голову полезли мысли о толпах Меносов, мстительных шинигами и еще Ками знает о чем. Когда Рукия уже готова была бежать искать своего пропащего мужа, входная дверь тихо скрипнула. Кинувшаяся в прихожую Рукия замерла от представшего зрелища - Ичимару Гин еле держался на ногах. Проще говоря, недоблестный предатель и блудный муж был мертвецки пьян. Первой эмоцией, которую испытала Рукия, было удивление - лейтенант Мацумото. которая распила с ним не одну сотню литров саке. утверждала, что голова у Гина просто железная. А Мацумото в этом вопросе можно было доверять. Потом Рукия рассердилась - пока она с ума сходила от волнения, этот мерзкий лис где-то напивался. А потом .. потом Рукия просто подхватила оказавшегося невероятно тяжелым Ичимару, потому что тот попытался оторваться от косяка и чуть было не упал. Отчаянно ругаясь, Рукия потащила мужа в его спальню где уложила его на футон и открыла седзи, понимая, что к утру в комнате будет не продохнуть - так от Гина несло саке. Вздохнув, она накрыла его одеялом и пошла к себе. Но ночью ей не спалось - она вскакивала посмотреть, как там этот полудурок, а когда ему стало плохо, просто вздохнула, принесла тазик и вытирала ему лоб влажным полотенцем. Он заснул только к утру и проспал до самого обеда. Ближе к полудню Рукия, заглянувшая в его комнату, увидела, как он пытается встать. - Тазик принести, Ичимару? - ехидно поинтересовалась она, наблюдая, как зеленеет его обычно бледное лицо. - Нет, Рукия-чан, но если ты хочешь проявить сострадание - отруби мне голову. - Он все-таки выпрямился на футоне и сердце Рукии пропустило удар - почему-то невероятно трогательное зрелище представлял собой этот худющий растрепанный мужчина. - Да уж, она тебе действительно не нужна. Ах нет, если я отрублю тебе голову - как же ты будешь вливать в себя саке? - Ты ведешь себя как настоящая сварливая жена, - Ичимару смотрел на нее с восхищением. - Ох, заткнись. Ему полегчало только к вечеру. - Сколько же ты выпил? - Рукия почти с сочувствием наблюдала, как он жадно глотает рисовый отвар. - Не помню. - Ичимару помотал головой и поморщился. - Но больше пятнадцати бутылок точно. - И, позволь узнать, с чего вдруг? - Она подперла щеку рукой. Ичимару нахмурился. - Храбрости набирался. - А набрался только саке. - Рукия усмехнулась - Ты думаешь, ты недостаточно храбр? А что вдруг стало с твоим непомерным самомнением? - Для этого - недостаточно. - Ичимару поднялся. - Пойдем в сад, Рукия-чан. Нам надо поговорить.