Вывернутое наизнанку сердце

Первая любовь началась на рассвете и закончилась на закате дня. Эти солнечные лучи незабываемого и непередаваемого счастья наполнили каждую клеточку её души приятными чувствами. За этот день она познала искусство любви, чуткости и нежности, одухотворившись единением и цельностью. День прошёл, и настала длинная ночь, опечатанная запутанными лабиринтами кошмаров. Страшные сновидения накрыли её с головой, как одеяло. Они душили, но она не бежала, будто бы отдаваясь им всё больше. Душа кричала от осознания, что день первой любви прошёл, а вместе с ним умерли и все те чувства. И как бы не хотелось всё вернуть, у неё осталось лишь одно послевкусие об утраченной навсегда любви. Она блуждала в ночи, отыскивая в кромешной тьме всё тот же свет, трогательный и наивный, способный восстановить в ней увядшие чувства. Она ходила и мечтала пережить первую любовь ещё раз… Но в темной ночи никакой любви не было. И не потому, что любовь играла в прятки, пряталась или убегала. Её просто здесь никогда не существовало. Здесь были только потерянные, усталые, фрагментарные люди, нуждающиеся в короткой и тёплой встрече. Все задыхались от чувств одиночества. И хотелось лишь вдохнуть случайную встречу. Случайная встреча — это всё, что связывало её в ночи с Незнакомцем. У них не было общих знакомых, совместных интересов или увлечений, о которых они оба могли часами непрерывно и воодушевлённо говорить и даже мест, где они могли бы просто пересечься хотя бы взглядами. Случайное столкновение. И две параллельные прямые неожиданно пересеклись. И эта бессвязность меж ними наполняла их большим интересом к друг другу, делая более раскрепощёнными и открытыми. Они по уши одержимы чувствами и страстью. Но Одиночество разрывало на части, резало изнутри, ослабляя, делала неполными и разорванными от самих себя и друг друга. Она всегда встречалась с ним только в темноте. Не видя никогда его лица полностью, кроме каких-то теней, она поглощала его всем телом. При отблеске светлого дня они спокойно могли бы пройти мимо, но взгляды их бы не встретились: она бы узнала его только по касаниям к её руке. Их связь была наполнена пылкими чувствами, они взрывались от мнимой любви, но пламя быстро гасло. Всё затухало, и вот им уже нет дела до друг друга. Они расплывались по своим жизням. А ночью, пытаясь укрыться от холода серых дней, вновь возвращались, внося в жизнь нелепую улыбку, волнение и страсть. Она забывала обо всём, наполняясь радостью. И вроде их ничего не связывало и в один момент они могут просто разойтись в разные гавани, она лелеяла себя тёплыми надеждами, что это та самая компенсация её утраченной когда-то любви. Поэтому встреча вонзилась в неё, как нож, меняя привычный ход вещей. И ей захотелось лишь увидеть его лицо, проникнуть в его день, как тень. Но когда она думала о высших чувствах, он думал лишь об утешении. Засыпая в её объятиях, полный слёз, он хотел спрятаться от тоски, наполниться нежностью и теплотой. Но на утро собраться и возвратиться назад в обычную жизнь без неё. Пока случайно она не бросила ему вслед слова о любви, которые укололи и затронули его холодное, завёрнутое в пелену сердце настолько, что он не захотел и слушать. Он ушёл, оставляя после себя наполненную холодом комнату, а она застыла в бесполезном ожидании, не веря, что он ушёл навсегда. Она не хотела осознавать, что он был с ней только потому, что хотел разбавить жизнь чувствами и не путаться в привязанности, обязанностях и душевной близости. И эта быстро вспыхнувшая связь, разбившаяся о день на тысячи осколков и слез, обезвожили её. Ей хотелось вылечиться от «любви» к человеку, чьё имя она даже смутно помнила. Работой она пыталась забыть эту запретную «любовь», доводя себя до изнеможения, чтобы ночью вместо тоски погасать от усталости. Она купала себя в печали. Закалялась водами холодного одиночества. И не хотела ни есть, ни думать, ни спать. Только меркнуть, как планета, потерявшая свой спутник. Вместо экзаменов она писала никчёмные стихи, исписывая бумагу вдоль и поперёк. Пыталась найти какие-нибудь таблетки, чтобы вылечиться от болезненных чувств. Но кто лечит от любви? Она даже хотела сдать на перерабатывающий завод осколки разбитого сердца, но никто их не принимал. Она начала искать смутные отражения его в других. Почувствовать через них его касания. Потому что все эти никчёмные, бесполезные страдания были только оттого, что ей было невыносимо одиночество. Ей хотелось забыться. Заглушить внутреннюю пустоту. Обрести цельность. Так как её сердце было вывернуто наизнанку. И теперь, когда кто-то пытался до него достучаться, то врезался в её потухшие глаза, отстранённый взгляд и натянутую улыбку. Теперь она тоже не хотела никого видеть утром, оставляя за собой дорожку, скомканную из криков отчаяния и просьб. Она не слышала слов любви, потешаясь над этой иллюзорностью и наивностью. Наслаждаясь болезненным горением других незнакомцев, она и не заметила, как приняла эту эстафету по разбиванию сердец. Гордость больше не позволяла ей из-за кого-то сильно страдать. Сумбур, боль, хаос и уныние затянулись холодным безразличием, цинизмом. Вместо того, чтобы вывернуть сердце обратно, она заполнила его пустотой. Утратив способность любить, она потеряла себя и канула в ещё большее одиночество, от которого так яростно пыталась сбежать.