Гарри Поттер и Святой Грааль

      На следующий день был назначен матч по квиддичу Гриффиндор — Слизерин. Первый в году. После всех тренировок, когда Анджелина гоняла их и в хвост, и в гриву, Гарри чувствовал себя совершенно готовым к матчу. Зато Рон за завтраком съел от силы пару крошек и сидел с потерянным видом. В этот момент Гарри изо всех сил надеялся, чтобы предстоящий матч прошел как нельзя гладко и закончился как можно скорее. Рон впервые исполнит сегодня роль вратаря. Если он что-нибудь сделает не так, если матч затянется, Рон расстроится из-за этого. Уже в раздевалке Гарри подошел к Фреду и Джорджу и молча кивнул в сторону Рона. Фред поднял вверх руку с большим пальцем вверх, и Гарри с удовлетворением улыбнулся.       Матч прошел разочаровывающе плохо. Несмотря на относительно неплохую погоду — небо было затянуто плотной пеленой серых облаков и солнце не слепило глаза — нашелся один неприятный фактор, сыгравший против гриффиндорской команды. Вся слизеринская трибуна оглушительно громко скандировала песню «Рональд Уизли наш король». С большим трудом команде удалось быстро выиграть матч — Рон пропускал все мячи из-за песни, а охотниц били и толкали с метлы слизеринские игроки, решившие сыграть в этом матче роль дополнительных бладжеров. Ситуацию спас снитч. Гарри мигом пустился за ним в погоню, едва завидя его на горизонте, обогнал Малфоя и схватил в последний момент над самой землей. Виртуозно кувырнулся через правый бок и поднял над головой золотой мячик, отчаянно пытавшийся вырваться. Разрыв в счете составил всего десять очков.       Близнецы Уизли недолго бушевали в гостиной после матча. Сначала они дали волю своим чувствам, гневаясь на слизеринцев во всеуслышание, а затем Джорджу пришла в голову какая-то мысль. Он на секунду застыл с поднятым вверх пальцем, затем близнецы хитро переглянулись между собой и устремились в спальню, смеясь.       — Мерлин знает, что им взбрело в голову, но я рад, что никого не побили, — буркнул Рон.       — И хорошо! — обрадовалась Гермиона. — Не хватало нам еще по факультетским очкам влететь из-за всяких придурков.       Обернувшись в гриффиндорской гостиной, она неожиданно вскрикнула.       — Смотрите! Хагрид! Он вернулся!       В маленькой хижине Хагрида на границе Запретного Леса горел свет.

***

      Четверо друзей сломя голову неслись к избушке лесничего, прячась под мантией-невидимкой. Они обрушили на его дверь настоящий шквал ударов, после чего та открылась. На пороге стоял Хагрид, прижимавший к побитому лицу бифштекс солидных размеров.       Их разговор первым делом коснулся самых наболевших проблем — нападения дементоров на Гарри и Дадли летом, массовой трансформации маглов в волшебников, и злодейств Волдеморта. Напоследок упомянули окончательно скисшую в своей деятельности Амбридж, которая готова была противостоять Гарри и Дамблдору, но по воле Фаджа теперь не высовывала нос дальше своего места за преподавательским столом и никого не осмеливалась перебивать.       Хагрид рассказал друзьям о своих приключениях. Вместе с мадам Максим он ходил к великанам звать их на сторону Дамблдора. Не так все просто получилось с великанами, как им бы хотелось: среди них случилось восстание, и вождя, на которого возлагались большие надежды, в одну ночь жестоко убили. К другому с подарками на поклон ходили Пожиратели Смерти, и в то же время разыскивали посланников Дамблдора. Хагрид с большим упоением рассказал, как мадам Максим рвалась с ними сразиться.       — Но ты так и не объяснил, Хагрид, где тебя разукрасили, — Рон показал на его разбитое лицо.       — И почему ты так долго не возвращался, — добавил Гарри. — Сириус говорит, мадам Максим сто лет назад вернулась.       — Кто на тебя напал? — спросил Рон.       — Да не нападали на меня! — с жаром воскликнул Хагрид. — Я своего брата нашел по матери. Не мог я его там оставить, не мог… Убили бы его там, он же маленький еще.       Гермиона смотрела на Хагрида округлившимися глазами.       — Ты привел в Запретный Лес великана? — охнула она. — Что будет, если Амбридж об этом узнает…       — А ты не говори, — резко ответил Хагрид. — Незачем ей знать такие тайны. Больно много ума у этих министерских… Это ж они придумали их убивать. Вот и думай, кому говоришь.       Хагрид невольно ударил кулаком по столу и поднялся с кресла.       — Пошли, покажу.       Он вел их долго, в самую непроглядную глубину лесной чащи. Тропинка, которой они шли, все сужалась, пока совсем не исчезла. В этой местности не слышен был ни шорох, ни голоса зверей или птиц. Тишина и темнота.       — Можно, мы зажжем палочки? — спросила Гермиона.       — Валяйте.       В окружении вырванных с корнем деревьев лежал абсолютно гладкий курган.       — Спит, — прокомментировал Хагрид.       Не сразу ребята поняли, что происходит. Только когда этот курган зашевелился и поднялся с земли, приобретя узнаваемые черты шестнадцатифутового человека, все тайны рассеялись.       — Его зовут Грохх. Он славный парень и всему учится, но будет лучше, если вы ему поможете…       Грохх гнул толстые дубы как обычные палки и с легкостью поднимал полутонные валуны.       — Хагрид, ты… как ты его сюда притащил? — одновременно с восхищением и страхом спросил его Гарри.       — Трудно и долго. Он не хотел сюда идти, но я не мог его бросить, он же еще маленький.       В одно мгновение малыш Грохх взял рукой Гермиону и приблизил к лицу, чтобы лучше ее разглядеть.       — Грохх! Поставь меня на землю! — неожиданно смело приказала ему Гермиона, когда Жанна уже готовилась превратить свою волшебную палочку в меч.       Великан, на удивление, послушался Гермиону, а сделав, о чем просили виновато посмотрел на нее.       — Ну вот вы и поладили… — заключил Хагрид.       — Он сумасшедший! — восклицал потом в гостиной Рон.       — Нет, ты не прав! — возразил ему Гарри. — Он наш Хагрид и этого ничто не изменит.       — Да уж только Хагрид может назвать милым и маленьким дракона или здоровенного паука.       — Без этого Хагрид не Хагрид, — улыбнулся Гарри. — Ну, что, будем ходить к нему учить поведению в обществе?       — Это получше, чем пауки. Но мне как-то не улыбается быть разда…       — На этот случай у нас есть Жанна.       — На этот случай я пошлю вас куда подальше и посмотрю, как вы без меня с ним разберетесь, — ехидно прокомментировала она.       — А это уже то, что делает Жанну Жанной, — заметила Гермиона.       Та открыла рот, чтобы что-нибудь возразить и только развела руками.       — До завтра! — буркнула она себе под нос и умчалась в девичью спальню.       — Кажется, мы кое-о-чем позабыли, — заметила Гермиона, взглянув на часы.       — О чем? — не понял Гарри.       — Уже ночь.       Что бы Волдеморт не собирался сделать, вечер уже прошел.