Время ещё есть.

      Он дома. Наконец-то. После двухдневной поездки на ранчо и бесконечных мотаний туда-сюда. Он сильно устал. Очень. Хотя странная вещь получается: ведь спать, пить, есть и чревоугодничать можно и в любом гостиничном номере, но это всё не то… Нет такой степени удовлетворения с этого. Дома, как говорится, всё лучше.       Его встречает тихий и пустой особняк, где живёт он один. Множество комнат, гостевых спален, где можно оставаться на ночь, хоть всем участвующим в реалити-шоу, но к сожалению, Рой никого никогда сюда не приглашает с ночевой.       Кареглазый небрежно бросает на белоснежный кожаный диван свою куртку. Это всё было таким будничным и порой надоедающим, но что поделать? Он уже к этому более чем привык. К образу жизни и к пустоте дома, которая каждый раз встречает его.       Ракун проходит на кухню и буквально пара движений — вот он уже сидит на стуле около барной стойки, вальяжно откинувшись, со стаканом отличного виски, в котором позвякивают, ударяясь о стекло, кусочки стекла. Алкоголь разливает приятное тепло по телу, даже чуть жгучее, заставляя покрыться мурашками продрогшего пианиста. Спиртное немного взбадривает и сознание медленно возвращается в привычный образ.       Рой осушает стакан залпом, поморщившись от прилива горечи, но тут же наливает себе ещё, понимая, что впереди его ждёт тяжёлая и длинная ночь.       Он устремляет взгляд в окно, наблюдая за погодой. Гром гремел угрожающими раскатами, белыми всполохами молнии озаряли, утонувшую во мраке, комнату. В перерывах между вспышками темноту из окна разгоняли огни, никогда не спящего, города Фресно. А ведь Ракун лишь немного попал под дождь и, не успевая он буквально на какую-то минуту, мог бы попасть под сильный ливень и не дай бог заболеть.       Завтра ему впервые за последние дни никуда не надо. Теперь он в течении нескольких дней проведёт дни в блаженном одиночестве и будет заниматься ничегонеделанием. Разве смогут его понять люди с нормированным рабочим графиком и двумя законными выходными в каждые семь дней?       Телефон зазвенел в кармане енота, от испуга он даже не сразу взял трубку. Грубый мужской голос в ту же секунду заговорил: — Ну что как там дела? — Всё нормально, скоро выполню задание и уеду с этого штата. — Тебе нужно поторопиться, впереди ещё много работы. Старайся завершить всё в кратчайшие сроки. — Но что я могу поделать? — с неким раздражением поинтересовался кареглазый. — Том мне мешает. — Так избавься от него. — спокойно ответили по ту сторону и сбросили вызов.       Им легко говорить. «Избавься от него», на это ещё причина нужна. А Том не кажется каким-то подозрительным. Он просто излишне самовлюблённый и себя ставит на первое место. Вот и всё. Но если он и будет продолжать мешать Ракуну, то он будет должен избавиться от него любым способом.       Изначально енот думал, что приедет сюда, сделает пару добрых дел, чтобы люди поверили ему и он спокойненько вынесет всё самое ценное из города, а потом также тихо исчезнет, как будто его и не было. Но с каждым днём становится труднее. Но он справится, потому что за невыполнение ему может быть очень и очень плохо.       На самом деле, ему очень надоела такая жизнь. Ему хочется банального спокойствия. Он ведь раньше не был таким, но некоторые условия заставили его свернуть с пути добра и встать на путь зла. Смотря на Тома он понимает, что мог быть таким же, но… Ему этого теперь не дано, сейчас он делает то, что предначертано судьбой.       Если честно, Рой завидует Тому. У этого самовлюблённого кота всё-таки есть всё: друзья и девушка — его верная опора, они никогда не бросят его, не предадут и всегда будут рядом. А у Роя… А что есть у Роя?.. Богатство и нет постоянного места жительства — такой набор. Метаться с места на места, чтобы не поймали — такова жизнь вора. И это тяжело. Хочется уже просто спокойной жизни, как у всех.       А ведь всё-таки приятно знать, что тебя кто-то ждет. Порой кареглазый, в свободные, от особо напряжённой работы, минуты, волей случая, пешком идя по городу, ловит себя на мысли, что завидует простым людям. Например, любому офисному работнику. Работает на высокопоставленного дядечку, получает свой оклад, имеет нормированный рабочий день, с умеренной физической и уж тем более психологической нагрузкой. Каждый вечер он возвращается домой, к любящей жене и шумным детям. К домашнему очагу, где выслушают все его жалобы на жлоба-босса, загружающего работой и не желающего поднимать оклад, пожалеют и накормят горячим ужином. И жизнь у них идёт по накатанной колее. Собирают деньги на отпуск, копят детям на колледж. Вечер пятницы проводят с друзьями. Выходные посвящают семье.       А какова жизнь Роя? Идеальная жизнь вора не представляет собой ничего хорошего. Нельзя иметь ни семьи, ни родителей, ни друзей — нельзя ни к кому привязываться. У него совершенно никого нет. Даже домашнего питомца. Поэтому если когда-нибудь его убьют, то навряд-ли кто-то будет по нему скорбить. Да даже никто и не узнает.       В обилии работы и полнейшем отсутствии свободного времени был свой несомненный плюс — нет возможности забивать голову всякой ерундой. Но вот мысли отыгрывались на нём полным ходом с наступлением долгожданных выходных. Которые были редко, но спасибо, что они вообще хоть когда-то были.       И иногда на, воспаленный от усталости, мозг накатывает такая волна, что Рою вновь хочется плюнуть, однако теперь — на всё. Он столько лет уже отслужил, так может, пора и честь знать? За долгие годы такой работы на банковском счете отложилась совсем не маленькая сумма. Сложить немудреные вещички, отправиться куда-нибудь, где его никто не достанет, построить дом, жениться и, простите за пошлость, жить счастливо. И какой только бред не приходит в голову на сон грядущий?       Уже слишком поздно, а он всё продолжает сидеть и не двигаться. Словно загипнотизированный. Лишь содержимое стакана даёт о себе знать — регулярное наполнение.       Ладно, будет с него. Сегодня его заслуженный выходной, значит, нужно просто хорошо поспать. А потом приятно провести время, не забивая голову всякой ерундой. Он ещё обязательно поразмыслит на эту тему. Чего уж? Времени у него для философских раздумий ещё много. Какие его годы? Не уж то нельзя отложить мысль об отставке на потом?

Время ещё есть…