Конкурс. Приз. Склиф.

***

Капитан корабля без сознания лежит на полу возле своего кресла. Прощупав пульс и уловив еще пару симптомов, Ханину было сложно не догадаться о проблемах с сердцем мужчины. Пульс был едва уловимым, местами сбивчив, а в какой-то момент и вовсе перестал прощупываться. Сердце остановилось. Именно по этой причине Ханина пулей оказалась там же, и проделывала все манипуляции по спасению. — Ань, ну что там? — ворчал Куликов, заметно волновавшись — теребил край своей рубашки, покусывая внутреннюю сторону щеки. — ничего… — чуть не сквозь слезы прошептала Ханина, безрезультатно делая массаж сердца. — отойди… — резко отодвинул Анну Сергей, упав на колени рядом с ней и тяжело выдохнув, со всей дури ударил капитана в грудную клетку, в районе сердца. — ну? — поднял глаза. — нет… — обреченно ответил Ханин, проверив пульс и покачал отрицательно головой. Еще удар… второй… третий… — Серег, все… все, ты уже ребра все переломал. Все… — зажмурив глаза, побил по плечу коллегу Брагин. Куликов как заведенный, откинул с плеча руку Олега и ударил снова. Надежда все же была. — есть! Есть! — радостно крикнул Ханин, склонившись над сердечником. — да… да! — сам уже чуть ли не хватаясь за сердец, проголосил Геннадий. Радости не было предела, но врачи не учли одну мелочь… — мальчики… а у нас кажется проблемы… — улыбка с лица Анны спала на нет, а голова рефлекторно кивнула на ту самую «проблему». — еп… прст! — хотел выругаться Брагин и резко кинулся к штурвалу. Вместе с Кривицким они крутили его в противоположную сторону до упора. Но было поздно. В считанные секунды бок судна все же тронулся о скалу, нехило тряхнув корабль. От сильнейшего удара все в каюте покатились на пол, успев укрыть лицо руками от треснувших стекол — Ханина упала на Куликова, Брагин с Кривицким улетели в сторону дивана, а Михаил с капитаном корабля улетели им в ноги. Но самое интересное происходило за пределами этой каюты — Фаина едва успев войти к Покровской и Лазареву, полетела к ним на кровать, зацепив рукой скатерть со стола за собой вместе со всем содержимым, навалившись на Костика, который кинулся на жену, как на амбразуру, прикрывая ее от всего опасного. Особенно от Фаины… Поэтому весь удар и пал на него. Марина с Ниной, пытались изо всех сил защитить детей, взяв их в охапку, и прокатились по полу коридора к основному месту сбора. Павловой повезло меньше всего. Так и не поймав связь, чтобы дозвониться до МЧС, она вышла на палубу, встав на носочки и протянув телефон как можно выше к небу. Последнее, что она услышала — это истеричное Генино — «Ира» из открытых окон каюты капитана, выходящих к ней на палубу. Успев лишь повернуть голову в сторону криков, ее откинуло спиной прямо к борту палубы, зажмурившись от боли, ее бросило обратно в дверной проем, накрыв волной. В ушах зазвенело, ноги стали ватными, в глазах потемнело.

***

Где-то в сознании эхом отдавалось Павловой:

— Ирина Алексеевна…

— Егорова, милая, ты слышишь меня?

— Ириночка Алексеевнаа… ау

Между этими фразами Ирина отдаленно чувствовала удары по щекам и то, как приятно на лицо дует, что-то прохладное. Нина набрав в рот воды, резко выдула ее на лицо Павловой так, что мелкие капли холодной жидкости заставили женщину открыть глазам дернуться. — Ирочка, ну Слава тебе… — причитал Кривицкий, покрывая ее лицо поцелуями. Она открыла глаза и недоуменно посмотрев на всех радостных и квохтущих над ней людей, перевела взгляд на мужчину и выдала то, что заставило коллег резко поменяться в лице, — а вы кто? — что? — не понял Геннадий, а остальные переглянулись. — Господи, помилуй. — перекрестилась Фаина. — мужчина, вы кто? — чуть громче, хрипло повторила она. Кривицкий молча выпустил ее руку из своей, и встав с коленей, поднял бутылку водки. Один глоток, второй, третий… — Ген, ты в своем уме?! — вырвалось у Павловой и она привстала на локти. Все снова переглянулись, и не сговариваясь начали сверлить женщину взглядом. — пошутила, извините… не удачно. — виновато протянула она, уводя взгляд в сторону. — Егорова! Я убью тебя! — выпив еще немного содержимого, подбежал Геннадий. Нина и Аня облегченно засмеялись повиснув друг на друге. — ну Ирина Алексеевна! Ну не смешно уже! — взялся за голову Лазарев, ища опору в виде плеча жены. — я чуть не родила, Ирина Алексеевна! — добавила возмущенно Саша. — ой… Господи, прости. — снова запричитала Усова, промакивая лоб парео, и Брагин вместе с ней. — ну извините… простите, пожалуйста, ну… не удержалась. — засмеялась Павлова. — да уж… Вы, Ирина Алексеевна, с Брагиным меньше общайтесь… передается воздушно капельным. — облегченно выдохнув, бросила Марина, покрутив пальцем у виска. Все засмеялись. — ой… — начала вставать Павлова, — ой-ой. — что такое? — Ген… а вот кажется… теперь тросточка и вправду пригодится… — встревоженно ответила она, истерично усмехнувшись. — Ир… не смешно, ты опять… — Ген! Я встать не могу! — начали подступать слезы. — так… чщ… Ирина Алексеевна, давайте потихоньку. — запереживал Брагин, помогая встать начальнице. — не могу, Олег Михайлович, не получается… — скорчившись, шептала она. — так… хорошо, давай обратно на спину. — Брагин положил женщину обратно, а Кривицкий проверял чувствительность ног. — чувствуешь? — сконцентрировано спрашивал мужчина, разминая каждый палец, переходя на щиколотки и лодыжки. — нет… — сухо ответила она, сжимая переносицу от подступающих слез. — так… — взялся за голову Геннадий, и недолго думая, разбил какую-то бутылку. Продезинфицировав тонкое стекло водкой, он начал проверять на чувствительность острием. Палец дернулся, а Ирина внезапно ахнула. Врачи облегченно выдохнули. — ну вот, Ирина Алексеевна, а вы волновались. Это просто шок. Двигательная функция вскоре вернется. — успокаивающе говорил Олег, поглаживая ее голову. — ребятушки, все остальные точно целы? Всем раны продезинфицировали? — спрашивала Ханина, пройдясь по всем взглядом. Медработники мельком посмотрели друг на друга и детей, и облегченно положительно покачали головой. — а изнутри дезинфицироваться будем? — игриво спросила она, Щелкунов пальцами в районе шеи. Раздался смех.

***

— Сашуль, с тобой точно все в порядке? — лебезил перед женой Лазарев. — точно, Кость, точно. Я просто… очень испугалась. Я уже приняла витамины. Живот не тянет. Не волнуйся. — спокойно отвечала Покровская, поцеловав мужа. — я так испугался за тебя, за Илюшку… — дрожащим голосом протянул он, и обняв крепко жену, зарылся носом в ее локонах. — с ним была Нина с Мариной… Слава Богу. Если бы не они… — глаза начали наполняться слезами. — ну все- все. Все хорошо, все обошлось. Вон, уже фрукты наяривает. Почти даже не испугался… мужик! — кивнув в сторону сына, довольно жующего банан, посмеялся Костя. — да… — довольно протянула Саша, так и не уводя улыбающийся взгляд от Ильи и окружающих его ребят. *** — Куликов, как капитан? — зашла в каюту Ханина, в том момент, когда Сергей обрабатывал ему раны. — раны сейчас обрабатываю… ничего, шрамы мужика только украшают, а по поводу сердечка… у мужа спроси. — ехидно посмотрел в глаза женщины. — да… он там Брагину с Кривицким помогает мебель поднимать… вот и зашла у тебя спросить. — ответила полушепотом она, закрыв дверь. — Ань? — не понял мужчина, закончив с ранами больного, сел на диван. — Куликов… ты чего такой напряженный, а? — подошла Ханина, непозволительно близко сев рядом. После парусекундного молчания и переглядок, Сергей кинулся на женщину, повалив ее на спину. Они слились в жарком поцелуе, исследуя руками тела друг друга. Сергей снял с нее футболку, жадно вцепившись в пышную грудь. Ханина зарывалась пальцами в волосы мужчины, издавая тихие, томные вздохи. Цветастая рубашка травматолога полетела вслед за футболку женщины. За томным дыханием друг друга они ничего не слышали. А зря… — кхм-кхм… я, конечно, прошу прощения. — женщина увела взгляд в противоположную сторону, постукивая тростью об дверь. Пара суматошно накинула одежду, резко подорвавшись. — Сергей Анатольевич, — хмыкнула она, — вы бы помогли мебель передвинуть. Нет, я, конечно, все понимаю, это тоже труд физический, но… — Ирина Алексеевна, — замялся Куликов. — ах, да… Анна Викторовна, а вас там муж, — сделала акцент на последнем, — потерял. — и ухмыльнулась, поворачиваясь обратно к двери. — Ирина Алексеевна, я могу вас попросить… — начала Анна, как тут же ее оборвали. — а меня, Анна Викторовна, просить не надо. Я привыкла не лезть чужую личную жизнь. — редко обернулась она, старого посмотрев на коллег. Неловкое молчание. — Ирина Алексеевна, а давайте я вам помогу. — тут же взял под руку начальницу Сергей, в знак благодарности «за молчание», или же даже больше — для отвлечения внимания от этой ситуации, без дальнейшего ее обсуждения. — спасибо. — лаконично ответила Павлова, стараясь скрыть добрую улыбку под строгим взглядом, другой рукой опираясь о трость.

***

Все обошлось и Слава Богу. Все живы и все здоровы — это главное. Сегодня удача была точно на их стороне, но хотя Фаина, конечно, уверена, что все исключительно благодаря ее молитвам. МЧС так дозвониться и не удалось — связи по прежнему, как не было, так и нет, да и у многих телефоны потерялись без вести, так же, как и инстинкт самосохранения Склифовцев — ничему жизнь не учит. «Надо же было после гор, еще и в моря попереться, да еще и такой компанией: без пяти минут инвалид, сердечник, беременная женщина, парочка, ищущая приключений в каюте капитана, церковная фанатка, свой детский сад с персональными няньками и… Брагин» — подумала Ирина Алексеевна, обреченно смотрев на компанию, так и не решившись озвучить свое умозаключение. Завтра утром самолет, а они находятся в девять вечера посреди Атлантического океана — без связи, без помощи, практически без еды, с полуживым капитаном, но зато все вместе… с целым холодильником алкоголя.

***