Прикосновения

Торговый центр, Готэм Сити. 13:47. Многочисленные магазинчики бросались в глаза, цветные вывески и таблички с надписями «SALE» заманивали в бездну дорогих шмоток и блестящих побрякушек. Вот только парень и девушка, что шли по торговому центру Готэма, совершенно не собирались в эту бездну бросаться. У них были дела куда важнее. У светловолосой Артемиды – в очередной раз пытаться вправить мозги Уолли Уэсту, а у него – не оставить в памяти ни слова из того, что она сейчас говорит. - Ты полный придурок, Уэст! – негодовала Крок. – Как вообще можно было «случайно» нажать кнопку вызова пожарной бригады? Это же каким неповоротливым надо быть, чтобы… Уши уже не воспринимали ее ругань, а она все говорила и говорила, явно не собираясь останавливаться. Ребята, как назло, ушли вперед, а блондинка никуда не торопилась, поэтому догнать их не представлялось возможным. Быть настолько болтливым позволено только КидФлэшу, но сейчас пальму первенства у него без особого труда отвоевала лучница в зеленом. И откуда только в ней столько злости? И, что самое интересное, вся эта злость всегда выплескивается именно на него, на Уоллеса Рудольфа Уэста, которому будто и без ее претензий проблем мало. Артемида никогда не ругалась на Робина, потому что понимала, что ее в лучшем случае просто в словесной форме пошлют, не орала на Супербоя, потому что это стало бы похожим на детский рассказ про слона и Моську, к Калдуру вообще придраться сложно, а девочки у нее на особом положении. И, путем несложных арифметических вычислений, приходим к выводу, что грушей для битья, а точнее, телом для криков, становится он, Уолли Уэст. Эх, жестокая судьбинушка! Уолли на мгновение отвлекся от размышлений о своей незавидной участи и прислушался к вещающей Артемиде, но ничего нового для себя не услышал. - Ты вообще хоть понимаешь, чем это могло закончиться? Да нас арестовать могли, башка твоя чугунная! Твой кретинизм вообще не лечится..! Кем он у нее только не был! Из классики – идиотом и придурком, была пара весьма оригинальных оскорблений вроде «коня на лыжах» или «Армагеддона вселенского масштаба». Особо патетичными можно назвать «аппендицит моей жизни» и «пятно в моем френд-листе». И каждый раз она умудрялась выдумывать что-то новенькое! Теперь вот он кретин с чугунной головой. Кажется, это было на прошлой неделе. - Повторяешься, - буркнул Уэст себе под нос. - Что? – взвилась блондинка. - Продолжай, радость моя. Лучше бы он молчал, черт возьми! Рыжему казалось, что еще миг и он побежит до ближайшего магазина канцтоваров, вернется и замотает ей рот скотчем. Но в голову внезапно пришла мысль куда более удачная. Уолли резко затормозил, Артемида повторила его маневр. Повернувшись к девушке, Уэст несколько мгновений вглядывался в ее лицо. А непобедимая лучница вдруг стушевалась и отвела глаза, при этом продолжая что-то бубнить себе под нос. Такая смешная, просто до невозможности! Недолго думая, парень обхватил подбородок Арти двумя пальцами и закинул ее голову наверх, в то же мгновение прижавшись к губам блондинки долгим поцелуем. Он целовал ее грубо, прикусывая нижнюю губу. Какое же наслаждение ее не слышать, а чувствовать! И что бы она там не говорила про него, как бы не негодовала, то, как она отвечала Уолли на поцелуй, показывало ее отношение к нему гораздо лучше, чем все крики и брань. - Тебе надо меньше болтать, Крок, - выдохнул рыжий ей в губы, отстранился, крутанулся на пятках и быстрым шагом пошел догонять ребят. Артемида еще несколько секунд в недоумении смотрела в спину спидстера, а потом вновь разразилась буря. «Объяснись, придурок!» - летело ему вслед. А он вовсе не жалел об этом, в конце-то концов, он давно уже хотел ее поцеловать. Ведь когда она молчит, она очень даже ничего.