Металл, излучающий свет

День 1. Встреча

      Говорили, ее кудри — злато, что сияют волосы Артанис, подобно Древам Валар. Келебримбор не верил, думал — приукрашивают, ибо не так много дочерей родилось в Доме Финвэ, а Артанис звалась мудрой и была любимицей самой Йаванны. Хотя отец отца его, Феанаро, просил прядь волос ее, но… Как может сравниться что-либо с сиянием Древ?       Но — могло.       Келебримбор застыл, как громом пораженный, не в силах отвести глаз. Дева, спешившаяся с белой лошади, была не просто прекрасной — она была неземной. Ее кудри воистину были златом.       Он склонился в учтивом поклоне, прикасаясь губами к тыльной стороне ее тонкой ладони.       — Слухи не врали о вашей красоте, госпожа.

День 2. Осознание чувств к другому (друг к другу)

      Проклятье.       Келебримбор повторяет себе: нельзя. Нельзя. Нельзя! Нужно забыть о ней. Просто забыть — и все. Она — не для него. Она выбрала другого. Она не изменит решения, ибо сердце квенди выбирает любимого раз и навсегда.       Сердце Келебримбора — тоже.       Артанис, прекрасная, волшебная, солнечный блик на морской глади… Галадриэль, поправляет себя Келебримбор. Отныне она Галадриэль. Владычица Лориэна. Жена Келеборна Лесного. Золоту подходит серебро, а не железо.       Келебримбор закует свое сердце в железо, раз не может подарить его ей — ибо не примет.       Будто проклятие Феанаро и на нем отразилось. Проклятие любить безответно.       На беду ему создана эта златокудрая дева.       Хочет забыть — но не может.

вне заданий челленджа

      В очах ее тоска по Валинору отражается так ясно, что нет нужды в слова облекать. Келебримбор не говорит, что она может вернуться — не вернется, гордость не позволит, не будет молить о прощении Дом Финарфина, ибо нет их вины в Исходе.       Стоит лишь вспомнить Галадриэли об Элессаре — Келебримбор приступает к работе. День и ночь он создает копию драгоценности, пока не готов дивный кулон, чтобы он мог вложить его в руки деве.       Она надевает кулон, и все вокруг нее цветет, вызывая улыбку — за долгое время счастливую.       — Пусть ты предпочла мне Келеборна Лесного… — говорит Келебримбор.       Галадриэль кладет палец ему на губы.       — Кто сказал?

День 3. Раскрытие отношений

      — Ты любишь ее, — говорит Келеборн. Не спрашивает, а констатирует факт. Келебримбор не спрашивает, о ком речь.       Все понятно и так. Обоим.       Келебримбор влюблен в Галадриэль, жену Келеборна. И Келеборн это понял.       — Да, — просто отвечает он. — Как ты догадался?       — Она носит твой подарок, не снимая, — лицо Келеборна мрачнее тучи. — И она счастлива. Она никогда не была так счастлива от моих даров. Это… больно.       — Неужели? — хмыкает Келебримбор. — Тебе больно? Каково тогда мне?       — Не знаю, — говорит Келеборн. — Но Галадриэль — моя жена. И я не позволю никому отнять ее у меня.       — А если она уйдет сама? — спрашивает Келебримбор.       Келеборн замирает.       — Тогда это ее выбор.

День 4. Первое свидание

      Они спешиваются на поляне в глубине леса. Стоит ногам Галадриэли ступить на траву, как вся поляна расцветает — благодаря Элессару на ее тонкой шее. Келебримбор прячет довольную улыбку, а Галадриэль счастливо смеется, сбрасывая туфли и проходя по поляне так, чтобы под ногами ее цвели альфирин и уилос.       Больше здесь никого нет. Только Келебримбор и Галадриэль.       Что она сказала Келеборну — он не знает. Ему неважно.       — Я похожа на Йаванну? — спрашивает Галадриэль. — Скажи, похожа?       И смеется, как девчонка, а не как владычица.       — Похожа, — говорит Келебримбор, шагнув к ней и взяв за руку, чтобы оставить поцелуй на кончиках нежных пальцев. — Но для меня — красивее.

День 5. Напоминание

      — Держи.       Келебримбор не верит, что в дар ему преподнесли именно это. Святыню, в которой однажды отказали его предку. То, что дороже золота.       Прядь волос. Тех самых кудрей, сияющих, как Древа.       — Это… — он задыхается, все еще не веря своему счастью.       — Да, — Галадриэль улыбается. — Напоминание обо мне.       Как будто он мог бы ее забыть. Он помнил бы о ней даже в Чертогах Мандоса. Но дар этот — не столько напоминание, сколько…       Доказательство?       В это Келебримбор тоже не в силах поверить.       — Спасибо, — искренне благодарит он. — Я буду беречь ваши волосы, госпожа.

День 6. Новенький в семье

      Финрод — любимый брат Галадриэли, и только для него она — Артанис, но лишь когда они остаются наедине. Он любит навещать ее в Лориэне без предупреждения, любит, когда сквозь черты грозной владычицы проступает та девочка, которую он знал — его сестра.       Но этот визит Финрода становится неожиданностью и для него, ибо видит он, как среди цветущих лесов Лориэна гуляют рука об руку не Галадриэль и Келеборн, а Галадриэль и…       — Келебримбор, — кивает Фелагунд в знак приветствия сыну былого врага своего. И то, как Келебримбор отводит глаза — говорит ему все, о чем молчат уста обоих.       — Добро пожаловать в Лориэн, брат, — говорит Галадриэль.       Она расскажет потом.

День 7. Смех

      — А потом Аэгнор и Ангрод поспорили, кто залезет на дерево выше, — рассказывает Галадриэль. — Аэгнор залез выше, но застрял. Не мог спуститься, пришлось звать Финрода… Аэгнор требовал от нас дать страшную Клятву, что никому не расскажем, но мы, конечно, не дали, вместо Клятвы Финрод дал ему подзатыльник…       Келебримбор смеется — громко, не сдерживаясь. Отчасти смех его — от счастья, что рядом с ним возлюбленная, и что рассказывает она ему о своем детстве. Это ведь сокровенное — детство?       У Келебримбора не было братьев, а отец его совершенно не походил на Финарфина. Но он тоже может рассказать Галадриэли веселые истории — и рассказывает, наслаждаясь ее серебристым смехом.

День 8. Первый поцелуй.

      Это неправильно.       Она дала обещание любить Келеборна. Она любила его — наверное.       Но не так.       Галадриэль думает, что нарушает запрет, и что нарушать запреты — в крови нолдор.       Кровь нолдор в ней закипает. Келебримбор любит ее, он говорит ей об этом, он не скрывает чувств. Квенди могут любить дважды. Такое уже было. Именно их Дом, Дом Финвэ, пошел против воли валар.       Галадриэль тянется к губам Келебримбора прямо во время их беседы. Обычной беседы в лесах Лориэна. Не целует — приближается на минимальное расстояние.       Келебримбор теряется на пару мгновений — а после накрывает столь желанные губы нежным, осторожным, но горячим поцелуем.       Потом — будь, что будет.

День 9. Третий лишний

      Когда Келеборн успел стать лишним? Третьим в паре? Мешающим?       Он не заслуживает этой роли, но… но он лишний. Это понимают все — и он тоже понимает. Что толку сражаться за сердце Галадриэли, если к нему оно остыло? Есть ли смысл в битвах, где невозможно выиграть?       Келеборн все же старается. Каждый раз, когда может — оказывается рядом с ними. Кожей чувствует, что неуместен, осознает, насколько жалок, рвется на части между желанием сберечь гордость и болезненной любовью.       Он — муж Галадриэли. Все еще муж. Но уже не мужчина для нее.       Кто он для нее теперь?       На беду она создана ему, эта дева, чьи кудри — злато.

День 10. Возбуждение

      — Нам не помешают.       Тихий шепот Галадриэли звучит набатом в ушах Келебримбора. Она дрожит всем телом, прижимаясь к нему — то ли от страха, то ли от холода, то ли… от возбуждения?       Она позволяет. Он решается. Он не думает ни о ком, кроме нее.       Руки, губы, гладкая кожа… Как вода тэлери, нежны ее поцелуи, и горячи, как огонь нолдор.       Ей хорошо — у Келебримбора сильное тело воина, тело кузнеца, он нежный и умелый любовник, страстный, будто заранее знающий, где к ней прикоснуться. Как музыкант, играющий на инструменте.       Он бы шепнул «ты моя» — но она не его. Поэтому, овладевая ею, шепчет на ухо:       — Алатариэль…

День 11. Отдых

      Галадриэль спит на его плече — и будто весь мир на его плече в обличье одной девы прикорнул. Келебримбор не решается пошевелиться, тихо дышит, словно может спугнуть ее, нарушить хрупкую, как хрусталь, идиллию, где они — вместе. Понимает, что это лишь иллюзия, что она не вместе с ним, что им дано лишь немного времени, максимум — час, а после Галадриэль проснется, они оденутся и каждый снова будет делать вид, что между ними ничего нет. Хотя все знают, что между ними есть многое, но вслух — не озвучивают.       Келебримбор любуется спящим лицом девы. Пока она спит — она принадлежит ему. Пусть на жалкий час — но ему.

День 12. Шопинг

      Их прогулка — только в целях политики. Что-то очень важное, безотлагательное, неважно, что Келеборн знает — это ложь.       Их прогулка на сей раз не в лесу. Галадриэль гостит в Эрегионе (с мужем), но внимания больше уделяет Келебримбору.       Он ведь здесь владыка.       — Какая интересная лавка, — замечает Галадриэль. — Гномья?       — Да, они торгуют украшениями, — Келебримбор замечает, как загораются глаза девы, и предлагает, — Зайдем?       Она рассматривает изящные браслеты, серьги и кольца ручной работы, а гном, хозяин лавки, рассматривает ее.       — Какое красивое, — Галадриэль выбирает одно из колец, любуясь его блеском.       — Мы покупаем его, — решает Келебримбор.       Галадриэль не отказывается — радостно благодарит. Келебримбор сам надевает кольцо ей на палец.

День 13. Наша песня

      Звезды рассыпаются над ними бисером. Небо кажется бесконечным, особенно если наблюдать за ним, сидя на поляне. Голова Келебримбора покоится на коленях Галадриэли, пока она перебирает его черные волосы, ставшие ей дороже серебряных. Молчать вместе им хорошо так же, как говорить, но тишина нарушается мелодичным голосом мужчины:       — A Elbereth Gilthoniel…       На них смотрят звезды Варды Элентари. Звезды Элберет.       — Silivren penna miriel, — вторит Келебримбору Галадриэль, и их голоса сплетаются в одну мелодию-молитву, обращенную к Владычице Звезд.       Они поют, и Галадриэль продолжает перебирать волосы Келебримбора. Он ловит ее руку и целует пальцы уже привычным жестом.       — Да сохранит нас Элберет.       Галадриэль кивает.       — Да сохранит.

День 14. Глядя на звезды

      — Ты знала Варду Элентари?       Над ними — снова небо. Бесконечное, ночное, звездное. Петь не хочется, а говорить — хочется. В перерывах между поцелуями.       — Нет. Я знала Йаванну… Аулэ… Нессу… Варда редко снисходила до квенди, — отвечает Галадриэль.       — Она создала звезды, — говорит Келебримбор. — Кто снизойдет с неба, если может остаться там?       — Несса рассказывала мне, — вспоминает Галадриэль, — что Моргот любил Варду и просил ее руки.       — Она отказала, — констатирует факт Келебримбор.       Галадриэль кивает.       — Несса — такая болтушка.       — Интересно, Элберет сомневалась? — спрашивает Келебримбор.       — Нет, — усмехается Галадриэль. — Конечно, нет. Но она — другое. Она — валиэ. Валар не обладали слабостями эльфов и людей.       — Ты — моя слабость, — признается Келебримбор.       Галадриэль улыбается.       — Знаю.

День 15. Дождливый день

      Ее волосы, намокнув, не теряют своей красоты и сияния. Наоборот, ярче сверкают — только серебром.       Галадриэль не прячется от дождя — выбегает под струи летнего ливня.       «Тэлери, — вспоминает Келебримбор. — В ее крови есть и вода».       Он выходит за ней следом, и его волосы вместе с одеждой тут же промокают до нитки — как и платье Галадриэли, теперь соблазнительно облегающее все ее тело.       — Однажды мы помиримся с Ольвэ и я вновь увижу Альквалондэ, — говорит Галадриэль. — И покажу его тебе. Покажу тебе… Море.       — Пока что пойдем домой, — говорит Келебримбор — и понимает, что сказал.       Они в Эрегионе. Ее дом не здесь.       — Пойдем, — соглашается Галадриэль. — Пойдем… домой.

День 16. AU!сверхспособности

      — Покажи мне, — просит она.       Алата Риэль — мутант, директриса собственной школы для детей-мутантов. Ее способность — аквакинез. Так думают все, кто не знает, что помимо аквакинеза, она владеет пиро- и фотокинезом. Кто не знает ее истинных целей.       Келеб Римбор знает. Он — ее помощник, ее союзник, ее… любовник. Возлюбленный ли — он не уверен.       Наверное, все-таки — да.       Келеб шевелит пальцами, и железный столб извивается, как змея, повинуясь его магнитокинезу. Алата радостно хохочет.       — А земля? Ты можешь сделать что-то с магнитным полем земли?       Она целует его в краешек губ. По телу Келеба бежит дрожь.       — Могу.       Он может помочь ей захватить мир — и он это сделает.

День 17. Свидание вчетвером.

      Келебримбора не покидает ощущение семейной идиллии, когда он сидит за столом рядом с Галадриэлью, а напротив них — ее брат Ангрод с женою своей Эделлос, а Келеборна нет среди них.       — Где твой муж, сестра? — спрашивает Ангрод.       — У него много дел, — в голосе Галадриэли — сталь. Ангрод прячет улыбку — только ему, получается, повезло. Возлюбленная Финрода осталась в Валиноре, Аэгнора угораздило полюбить аданет, а Галадриэли — найти любовь, уже будучи женой другого.       Аэгнор не спрашивает больше о Келеборне. Знакомится с Келебримбором, Галадриэль щебечет с Эделлос, будто вправду — они супруги, обедающие вчетвером. Аэгнор сжимает ладонь законной любимой жены, благодаря Эру за их взаимную любовь и счастье.

День 18. Держась за руки

      Ни разу Келебримбор не видел Галадриэль такой… растерянной.       — Я… — она дрожит. Он шагает к ней, обнимает, крепко прижав к себе. В его объятиях ей спокойнее, но она отстраняется.       — Я… беременна.       Келебримбора тоже пробирает дрожь. Что сказать — он не знает.       — Я не уверена, чей это ребенок, — добивает его Галадриэль.       Келебримбор не знает, что хуже — если это его дитя или не его. Что будет больнее.       — Я останусь с Келеборном, — наносит последний решающий удар дева.       Естественно.       — Прощай.       Галадриэль протягивает руки и Келебримбор берет ее ладони в свои. Они стоят, держась за руки, примерно вечность.       — Не прощай, — говорит Келебримбор. — До свидания. До свидания… Алатариэль.

День 19. AU!магия

      Она и есть — магия.       Студентка Слизерина, Алата Риэль — будто соткана из магии, лунного света и солнечных бликов.       Келеб Римбор, рейвенкловец, с третьего курса влюблен в нее. Неважно, что она помолвлена с другим. Ее будущий брак все равно фиктивный.       — Экспекто Патронум! — в воздух взлетает дельфин. Огромный, сияющий… Келеб жмурится. Ничей Патронус не сиял так ярко.       — Ты потрясающая, — говорит он, целуя ее в висок. — О чем ты думала, когда призывала его?       — О братьях, — отвечает Алата. — О семье… А ты? О чем думаешь ты, призывая своего орла?       Келеб прячет улыбку.       — Об отце.       Он врет. Он думает об Алате. Воспоминаний счастливее у него нет.

День 20. Сюрприз

      Гостить в Лориэне — мучительно. Необходимо — но мучительно.       Келебримбор натыкается на победную ухмылку Келеборна, как на меч, и сжимает зубы до боли. Он проиграл. Галадриэль — не его. Окончательно — не его.       — У меня для тебя сюрприз, — говорит Галадриэль, таки поймав его, хотя он старался ее избегать. Она ведет его в детскую, показывает колыбельку, в колыбельке — маленькая девочка с серебряными волосами.       — Зачем ты меня мучаешь? — вырывается у Келебримбора. — Я счастлив за тебя, но…       Девочка открывает глаза — и Келебримбор сталкивается с собственным взглядом.       — Что?.. — шепчет он.       — Это твой ребенок, — говорит Галадриэль. — Увенчанный серебром подарок. Келебриан. Хороший сюрприз?       Впервые у Келебримбора на глазах — слезы.       — Да…

День 21. Спор.

      — Ты можешь стать моей женой.       — Не могу.       Оба — нолдор. Оба — упрямы. В обоих горит пламя Феанаро. Оба не желают идти на компромисс.       — Ты любишь меня.       — Люблю. Но я жена Келеборна.       — Разведись с ним.       — Без позволения валар — никак.       — Спроси позволения.       — Дом Финарфина не пойдет на поклон к валар. Пойми, Келебримбор, я владычица Лориэна…       — Ты можешь быть владычицей Эрегиона!       — …я — владычица Лориэна. Это королевство принадлежит мне.       — Ты причиняешь боль Келеборну.       — Он ничего не знает. Не знает о… Келебриан.       — Я ему расскажу.       — Ты не посмеешь! — вскрикивает Галадриэль. — Если скажешь ему — между нами все кончено!       — А между нами что-то начиналось?       Келебримбор уходит, сжимая кулаки.

День 22. Ангст

      Он пришел говорить не о любви. Ссора забывается, Келебримбор в отчаянии падает перед Галадриэлью на колени, но прощения просит за другое — рассказывает об Аннатаре, о его обмане, о Кольцах и об опасности, которая грозит всему миру.       — Это был Саурон… Это из-за меня и моей гордыни… Что мне делать, Галадриэль?       — Встань, — говорит она. — Кольца Эльфов…       — В них нет Тьмы. Три Кольца Эльфов ковал я один, — отвечает Келебримбор.       — Тогда спрячь их, — советует Галадриэль. — Подальше от Эрегиона.       Келебримбор вкладывает Кольцо ей в руку.       — Держи. Это Кольцо Воды, Нэнья. Это тебе.       — Но тогда я…       — Да, — кивает Келебримбор. — Держись подальше от Эрегиона. Теперь там опасно.

День 23. Спасение

      Больно.       Ничего не осталось, кроме боли. Саурон не щадит его в пытках, жестокость его несравнима ни с чем, Келебримбор готов сдаться, рассказать… но как он может? Он рассказал про Семь и Девять Колец. Про Три — не скажет никогда.       Он помнит только боль и то, как его тело пронзали стрелами.       А потом — прохладная ладонь на лбу, что-то свежее и мятное, льющееся в его рот, и сияние, ослепившее, стоило открыть глаза.       — Галадриэль, — неверяще шепчет Келебримбор.       — Ты чуть не умер, — у нее на глазах блестят слезы. — Если бы не зелье Йаванны… Я его знала и приготовила…       Галадриэль отчаянно рыдает у него на груди.

День 24. Поддержка

      — Значит, Келеборн привел войска, — говорит Келебримбор.       Ему уже легче — он может сидеть. Галадриэль называет это чудом и просит Келебримбора лишний раз не шевелиться, не отходя от его постели.       — Как бы он мог не привести? Угрозой был Саурон, — говорит дева. — Элронд тоже сражался.       — Угрозой остается Саурон, — возражает Келебримбор. — Он знает про другие Кольца… Про Семь и Девять.       — А про Три?       — Нет. Конечно, нет.       Галадриэль осыпает поцелуями лицо Келебримбора.       — Ты столько всего выдержал, мой храбрый король, ты столько перенес…       — И вот моя награда, — он прижимает ее ладонь к своей щеке. — Мы справимся, Алатариэль, моя любовь.       — Мы справимся, — вторит она. — Справимся… любовь моя.

День 25. Трагедия

      Услышав новость, владычица Галадриэль не меняется в лице.       Потом она рыдает на плече у Келебримбора, пока тот, сам пораженный известием, гладит ее по спине.             Келеборн погиб в бою.       Никто из них не виноват — но оба чувствуют вину. Им не стоит озвучивать это, чтобы знать.       — Я никогда ничего подобного не желала, — исступленно шепчет Галадриэль. — Я любила его! Не так, как тебя, но любила!       — Я тоже относился к нему хорошо, — Келебримбор прячет лицо в ее волосах. — Но он воин, Алатариэль. Он погиб, сражаясь.       — Что теперь? — всхлипывает Галадриэль. — Сразу выйти за тебя? Я не могу.       — Сначала нужно победить, — напоминает Келебримбор. — А потом… увидим.

День 26. Заканчивая предложения друг друга.

      Эрегион пал. Лориэн — выстоял. Вопрос о том, где жить, исчезает сам собой. Валар не запрещают Галадриэли выйти замуж снова — когда раны на душах и телах затягиваются и они с Келебримбором более не чувствуют себя предателями.       Они могут быть вместе.       — Сегодня такой хороший день, как…       — …в Валиноре, — договаривает Келебримбор за Галадриэлью и они смеются. Смеются и Ангрод с Эделлос.       — Что? — недовольно спрашивает Галадриэль у брата.       — У вас это не в первый раз. Не замечаешь? Вы продолжаете фразы друг друга, — говорит Ангрод.       — Но мы же… — говорит Келебримбор.       — …муж и жена, — заканчивает Галадриэль.       — Идеальная пара, — умиляется Эделлос.       — Спасибо, — говорят Келебримбор с Галадриэлью хором.

День 27. Воспоминания

      — Когда-то меня звали Артанис или Нэрвен, — вспоминает Галадриэль, устроив голову на коленях мужа под сенью цветущего мэллорна. — Меня раздражало имя Нэрвен. Я злилась, когда меня так называли.       — Ты вправду слишком женственна, чтобы зваться «дева-муж», — подмечает Келебримбор. — Расскажи еще о Валиноре.       — Я уже все тебе рассказала, — Галадриэль довольно щурится, когда Келебримбор гладит ее волосы. — Но… Я изменилась. Сильно изменилась.       — Я тоже, — говорит Келебримбор. — Мы оба изменились. И в лучшую сторону, верно?       — Ты создал Кольца, а я стала владычицей Лориэна, — смеется Галадриэль. — Много достижений.       — И ошибок.       — И ошибок… — Галадриэль вздыхает. — Но мы есть друг у друга.       — Да… Это главное, — соглашается Келебримбор. — Мы.

День 28. Сила Двух

      — Это…       Келебримбор демонстрирует супруге большой драгоценный камень, и она вскрикивает.       — …Сильмарилл?       — Возможно, — признает Келебримбор. — Я пытался повторить действия Феанаро, но не сумел в точности. Знаю только, что он должен засиять, если его коснется эльф с кровью тэлери. Я — нолдор… но в твоих жилах есть море.       Галадриэль гордо шагает вперед и кладет ладонь поверх камня.       Вспышка не ослепляет — освещает помещение. Это не Сильмарилл, но сияет он не хуже.       — Я попробую еще! — вдохновленно говорит Келебримбор. — С Элессаром же почти вышло! Чем копии хуже оригинала?       — Они будут лучше, — обещает Галадриэль. — Они будут оригиналом. Твоим личным творением. И ты, возможно, превзойдешь Феанаро. Почему нет?

День 29. «Я люблю тебя»

      Они говорили друг другу многое. Они дарили друг другу неисчислимое количество поцелуев и делили ложе бессчетное количество раз. Они были чужими — а после получили право быть вместе, пусть и с грузом неизбывной вины, но не бывает счастья без горечи.       Они вновь смотрят на звезды, сидя рядом, когда Галадриэль произносит:       — Я люблю тебя.       Келебримбор вздрагивает — она ни разу ему этого не говорила. Она говорила многое, но не «я люблю тебя». Он говорил — она нет.       — Я люблю тебя, — эхом отвечает он, не прибавляя «тоже». «Тоже» бы все испортило — магию момента признания.       Их губы соединяются под сиянием звезд.             — Я очень сильно тебя люблю…

День 30. Разные способы сказать «я люблю тебя»

      Впервые Галадриэль говорит Келебримбору «я люблю тебя», когда надевает его Элессар перед встречей с ним. Тогда он еще не понимает — никто не понимает — что это означает ее любовь.       Второй раз Галадриэль говорит «я люблю тебя» — когда показывает Келебримбору свои самые любимые места в Лориэне.       Третий раз — когда рассказывает ему свою историю, свою личную историю во время Исхода нолдор.       Четвертый — когда признается, что лицемерила, и гордыни в ней было не меньше, чем в Феанаро.       Пятый — когда позволяет Келебримбору касаться своих волос.       Ее доверие — ее любовь. Ее искренность — ее любовь.       Келебримбору не нужны слова, чтобы понять. Келебримбору достаточно чувствовать.       И он чувствует.