Отголоски памяти не врут

      На бескрайней поляне расставлено огромное множество шатров, солнце вот-вот вставало, а повсюду уже раздавались удары сабель, чьи-то разговоры доносились тут и там, с раннего утра уже везде царила жизнь. — Арселия! Арселия, просыпайся, ну же! — Ну чего тебе, Саида?! Я так устала вчера… — Знаю-знаю, потренировалась ты на славу, ничего не скажешь, но ты должна вставать и совершать новые дела, или ты не хочешь найти другие части? — девушка села к Арселии на постель. — Ну конечно хочу, — она только сейчас открыла глаза и посмотрела на Саиду.       Перед ней сидела её лучшая воительница. Строгая женщина спортивного телосложения, с черными, сумрачными густыми волосами, заплетёнными в тугие косы, которые, наверное, никогда и не расплетались. Одна её бровь чуть приподнята, зелёные глаза смотрят с вызовом и губы всегда изогнуты в полуухмылке. — Но для чего мне вставать та-ак рано, вот скажи мне? — зевая, она перевернулась на другую сторону. — Как это для чего?! Разгадывать тайны этого мира! — Очень смешно, — пробубнила Арселия. — А я и не шучу, ради всего святого и твоих родителей! — Вот давай сейчас эту тему не поднимать с утра, встаю уже, — девушка и правда из положения лёжа села на край. — Вот то-то же, всегда работает! — выходя из шатра, она бросила: — Ждём тебя на улице с братом!       «О-ох, больше всего в жизни ненавижу ранние подъемы. Хвала всему живому, мои воины не такие как я. А сколько ещё будет бессонных ночей? Дабы найти желаемое нужно постараться, а я уже и правда чаще устаю, по крайней мере, мне нужно уничтожить противника, иначе своего я так и не добьюсь. Вот встретиться бы с ним на поле боя, и продолжить свои поиски без этого паршивца. Ладно, хватит мечтаний Арселия, пора бы уже делом заняться».       После того как умылась, девушка принялась надевать свои «доспехи». Она надевала черные кожаные портки, внутрь заправляла белую льняную рубашку, сверху на неё надевала облегающую темно-бордовую кожаную блузу, примерно по бёдра, застёгивающуюся на крупные ремни; также она надевала металлический нагрудник, но только в поход, а в так называемое спокойное время, она ходила без него, ведь во всём этом было невероятно трудно передвигаться весь день. На правую же руку она надевала одно большое кольцо, принадлежавшее ей, как члену семьи из династии королевства Цветьяго. И самоё любимое: она обувала высокие черные сапоги, в которые прятала множество кинжалов. Кинжалы само собой разумеющиеся были не только в сапогах, но и на руках, и на поясе. На пояс поверх блузы она любила прикреплять мелкие кинжалы, которыми толком и не пользовалась, максимум для того, чтобы разрезать или открыть что-либо. На руки она надевала тёмные кожаные напульсники, куда тоже заталкивала несколько кинжалов уже средней длины. Под блузой, на поясе, она прикрепляла лишь один кинжал, кинжал своей матери. И каждый раз, глядя на него у неё проплывали воспоминания:       «Не перестану тобой любоваться. Всегда в голове возникают слова матушки: — Вот, возьми его. Этот кинжал мне подарил твой отец, как главный символ нашей любви, за которую нам пришлось побороться, — её лицо украсила улыбка, но вот она снова помрачнела, — Мы уезжаем и уезжаем надолго, нам придётся пересечь целое море, неизвестно чем это закончиться. — Мама, ну давай не будем о плохом. — Давай не будем, но всё равно прими его, так мне будет спокойней. Пусть будет твоим оберегом. — Хорошо, но вы приедете, и я снова отдам его тебе, договорились? — Договорились.       Улыбаясь, на приятной ноте, они крепко обнялись, стараясь насладиться последними моментами, пока не разлучились.       Ох, мама… Я так и не смогла отдать его тебе».       На глазах у девушки замерли слёзы, но набравшись в себе силы воли, она прогнала прочь плохие воспоминания, готовя свою голову для раздумий над своей целью. Собравшись, она вышла из шатра уже не сонной милой девочкой, а настоящей предводительницей, которая спешила с энтузиазмом решать главные вопросы.       Её двоюродный брат и Саида сидели на пеньках и завтракали. — Вот чертовка! Меня будила, а сама только завтракает сидит! — улыбавшись, она села рядом с ними. — Ещё бы, если тебя не разбудить — ты к обеду только встанешь, вот и пришла пораньше. — Ясно-ясно. Как в лагере, всё спокойно? — Да, наши воины с раннего утра продолжают оттачивать свои результаты, — ответил Мигель.       Девушка посмотрела на него и слегка хмыкнула: — Что такое? — спросил растерянно Мигель. — Да просто ты как всегда. Весь помятый, со своими темными длинными вьющимся волосами, которые так смешно развиваются на ветру. Ты прямо как чертёнок! — смеялась девушка. — Так, ну хватит, главное не как выглядит воин, а как он соображает! — сказал мужчина с нотками строгости, но всё же улыбался.       Выпив немного воды, девушка из кастрюли положила себе рис с индейкой. — Хороший, однако, у нас сегодня завтрак. — Ещё бы, наши юнцы постарались. — Нужно мне ещё самой в лес сходить за травами, и можно будет помимо воды выпить ещё и чудесного отвара. — Успеется, — сказала Саида, завершая разговор.       Позавтракав, Арселия принялась строить планы. Она поднялась на вершину холма, и стала наблюдать, как её воины тренируются друг с другом. Она смотрела прямо на восток, любуясь восходом солнца, но глядя на продуктивную работу её охватили смешанные чувства; с одной стороны она гордилась и была счастлива, что часть армии из её королевства готовы ради неё на всё, но ей было очень жаль, что им приходится приносить в жертву своё здоровье и даже свои жизни, ведь не они начали эту вражду с Адрианом и его королевством.       «А ведь часть моих людей простолюдины, у которых ничего и никого не осталось. Им не жаль своей жизни, поэтому они готовы драться за меня. Да… Надеюсь, мама с папой простят меня, за то, что так злостно рушу их планы об объединении королевств, но возможно именно это и стало роковой ошибкой, они сблизились и отправились в этот чёртов поход, да ещё и все вместе на одном корабле».       Девушка опустила голову, вновь погружаясь в плохие воспоминания, но вдруг ей в голову пришла отличная идея о том, где скорее всего, находится следующая часть послания!       Однако это не всё что она поняла, ещё она чётко не только осознавала, но и чувствовала телом, как кто-то приставил к её спине острие сабли.