Мастера тоже устают.

      Робби Роттен сидел перед своим зловещим фиолетовым зеркалом и неспешными почти изящными движениями наносил пудру на своё лицо. То, что он делал каждый день и уже много-много лет, именно поэтому действия отточены. Частички пудры одновременно взлетали и покрывали его лицо светлым неестественным цветом. После этого рука тянется за чёрной тушью, коих в коллекции десятки одной и той же фирмы. Прокручивая колпачок, Робби вытаскивает щёточку и красит ресницы, широко раскрыв глаза. Будто только от этой краски взгляд становился «ужасней». Последним штрихом для глаз становится нанесение теней. Брови его от рождения мрачные, но когда настроение более злодейское, он их подкрашивает ещё чётче. На волосы уже было нанесено n-количество лака, поэтому блестели они также как и всегда. Открывая палетку теней, он каждый раз вспоминает, как долго ей уже пользуется. Единственный цвет — бледно-розовый. Он занимал все клеточки. Губной помадой не пользовался уже много лет. Лёгкая меланхолия накрыла Робби, который, закончив, сидел перед своим отражением уже несколько минут. Он привык ко своей повседневности, наносить один и тот же грим каждый день, закрашивая морщины и давние шрамы. Прославленный злодеем и портильщиком, он поддерживал этот статус, хоть в глубине души начал уставать от этого. Погони за «синим кенгуру», различные приспособления и порой нелепые образы состариваются, как и сам. Мысль о том, что Спортакус может быть вечен бывала у него в голове, как и мысль о том, что жизнь Робби скоротечна. Но не может быть герой без своего злодея, тогда ломаются все каноны добра и зла. Мгновенно убрав всякую грусть с лица, он обнажил свои белые зубы в хитрой улыбке, оправил жилет и резко встал со словами:       — Я мастер маскировки.

***

      Дети города Лентяево гоняли футбольный мяч по импровизированному полю и бурно выкрикивали звуки радости и редко недовольства. Спортакуса рядом с ними не было. Стефани сидела на заборе в качестве судьи и следила за ходом игры.       — Мой мяч! Мо-ой! Я его взял! Моё! — визжал Стинги выбегая с мячом за пределы поля.       — Стинги! — крикнула Стефани и, спрыгнув с забора, выбежала на дорожку по которой бежал парень. Дорога вела в кустарники, ещё не стриженнные мэром, где можно было легко спрятаться. Робби Роттен находился в них. Отсюда был хороший вид на площадку и было достаточно времени придумать план. Ещё одна причина для печали — придумывать их становилось всё труднее. Сколько раз он пытался сорвать спасения Спортакуса и каждая попытка была уникальная. «Сегодня с уверенностью явно не то» — успел подумать Робби, пока на встречу ему не вышел Стинги. Мысль родилась сама и то, с какой быстротой это случилось его порадовало.       Стинги повернулся спиной проверить, нет ли за ним Стефани. Минув почти беззвучно кусты, Робби подошёл к парню и, схватив его за туловище, побежал к своему убежищу. Стинги крепко держал мяч, боялся его выронить, а бить кулаками по похитителю не удавалось. Сквозь свои выкрики, он узнал бордовую полосатую одежду.       — Помогите! Меня украл Робби Роттен! Помогите! Меня украл Робби Роттен! Только попробуй уронить мой мяч! — сказал он, обращаясь к похитителю.       — Робби всё это резало по ушам. Он прикрыл свободной рукой лицо Стинги, чтобы звук приглушился. Теперь слышно только мычание. Таким образом через десять минут Робби был в своём логове.

***

      Спортакус уже был на площадке, даже из своего аппарата он услышал вопли Стинги.       — Прости меня, Спортакус, я не побежала за ним! — Стефани беспокойно сидела на скамейке возле героя, обхватив колени руками. — Такое не раз уже было, это же Стинги, ты знаешь его.       Стефани, здесь нет ничьей вины. Всё будет хорошо. Это Робби, не в первый раз.       — Ты прав. Но у меня дурное чувство.       Спортакус положил ладонь на плечо девочки.       — Я пойду к нему сейчас и всё узнаю. Будь с ребятами.       Стефани взяла его за руку.       — Нет! А если и нас похитят?.. Я не знаю, что делать.

***

      Стинги сидел на полу с завязанными глазами и заклеенным ртом, в связанных руках он по-прежнему держал мяч. Робби стоял напротив него и смотрел.       «Что мне делать дальше…» — возникла непонятная скованность. «Я ведь не похищаю детей… больше». От этой мысли руки стали покрываться пóтом. Отходя от парня широкими шагами назад, он стукнулся об свой комод с зеркалом, внутри сбрякали косметические принадлежности и, он сразу бросил взгляд на нижний ящик, который никогда не открывал. Показалось, будто он сам начал открываться. Робби обернулся на своё отражение и увидел уставший, тяжёлый, а главное испуганный взгляд. Это так на него не похоже. Губы потрескались, видно где он не замазал участки кожи пудрой, а тушь внизу растеклась, потому что это были…       «Слёзы».       Закрыв рукой глаза, он провёл ей в сторону и размазал остатки грима, сделав свой вид не столько жалким, сколько в прямом смысле ужасным. Слёзы смешались с пудрой и образовали некие комочки по всему лицу, отчего стала видна розовая кожа. Он пронизывал своё отражение взглядом и думал. Нужно было что-то решать до действий Спортакуса. Внезапно, имя этого «голубого эльфа» будто развеяло туман в голове Робби. Да чтобы этот увидел именитого злодея в слезах и собственной беспомощности. Ни разу в жизни. Уметь расправляться со своими проблемами без помощи других — вот признак силы. Так думал Робби. В настоящий момент имя Спортакуса вызывало нарастающую вспышку — синтез ненависти, издёвки и зла. Робби в очередной раз взглянул на нижний ящик. Его серого цвета глаза будто источали холодный металл. Он снова поднял взгляд и встретился с тем, кого не видел уже больше десяти лет.       — Ég er Glanni Glæpur. (1) Глава 2.       — Versti fantur sem ég veit, versti þrjótur sem ég leit. (2)       Мужчина сидел перед своим зловещим фиолетовым зеркалом и, напевая слова старой песни исландском языке, убирал ножницами слой лака на волосах. Попросту, он состригал весь шиньон и кидал чёрные пряди прямо на пол.       — Því hann er þekktur fyrir brellubrögð (3), — голос его повышен, будто эту песню поёт мальчик. Раньше он и был «мальчиком». Причёска — ёжик, выразительная ямочка на подбородке, чёрная подводка на глазах и аккуратного красного цвета губы. Высокий, немного сутулый, в латексном чёрном костюме, который только подчёркивал его крупную фигуру. Гланни Глайпур был красив, силён и страшен своими поступками. Родом из Исландии, он вырос и жил в небольшом городке Латабаэ. Разговаривал исключительно на исландском, так как жители для общения не использовали иных языков. Сирота с детства вёл разбойнический образ жизни, пока не перешёл самую страшную черту из всех.       Закончив с волосами, он полностью очистил лицо от ненужной краски. Ящик был открыт, и рука уже сама тянулась за содержимым — помада, подводка и чёрный карандаш. Но что-то ещё оставалось на дне, когда хотел закрыть ящик. Нагнувшись пониже, он увидел, как предмет блеснул на свету. Тогда и вспомнил этот нож.       — Hann fleygði því ekki í burtu (4) — с ухмылкой сказал Гланни, — Þú óttast að þeir finni þig. (5) Прокручивая нож в руке, он как будто побуждал его на новые мысли.       — Þeir finna hann ekki lengur. (6)

***

      Время шло и Спортакус всё-таки направлялся к логову Робби. Единственное место где может быть Стинги, это оно.       А Гланни Глайпур закончил действия над лицом и уже стоял перед плотяным фиолетовым шкафом. Его раздражали все цвета этого и подобных тонов, ненавидел полоски на своём костюме и решительно хотел снять всё с себя. Избавившись от жилета, он вспомнил про ребёнка, который сидел в углу и всё это время наблюдал. Повязка слетела с глаз. Маленький Стинги был немного напуган, но мяч в руках будто успокаивал. Гланни издал нечеловеческий рык и злобно скорчил лицо.       «Жалкий Роттен, как он вообще смеет себя так называть. Не смог даже с ребёнком разобраться». Подойдя поближе к Стинги, он успел только замахнуться рукой, но услышал звуки извне.       — Робби! Выходи на разговор! Это Спортакус!       Гланни разозлился сильнее. Он выплеснул злость кулаком по стене, а потом не замедлительно стал искать свою одежду в одном из закрытых ящиков шкафа. Одежда подошла по размеру, даже была большевата, так как со временем мускулатура Робби уже не та. Он посмотрел в зеркало с презрением, ведь обтягивающий костюм был ничерта не обтягивающим. В голову пришла мысль использовать ремень Робби.       Мужчина достал нож из ящика и направился к пульту управления, чтобы с помощью рычага открыть входную дверь. В панике, он вспомнил про мальчика, подбежал к нему и спрятал его в ближайший шкаф попутно угрожающе выругавшись.       Спортакус стоял у входа и ждал. Дверь со скрипом начала сама медленно открываться. Дождашись полного открытия, Спортакус побежал вперёд по длинному коридору, слишком много времени он потерял. И странно, что его запустили, он никогда не был в доме у Робби. Может это не он похитил Стинги?       Гланни Глайпур стоял и выжидал. Он предварительно выключил свет во всей большой комнате, только светилось небольшое окно на потолке и подсвечивался коридор. Адреналин поглотил Гланни, он не мог больше ждать. Улыбка была на всё лицо. Свой нож он держал за спиной. Приближающиеся шаги было слышно всё более отчётливей. Спортакус добрался до основной комнаты, которая была выделена яркой фиолетовой аркой. Осторожно заглянув во внутрь, он погрузился во мрак. Гланни увидел мускулистую, крепкую фигуру и его это нисколько не напугало. Он знал о том, как Робби хотел, чтобы Спортакус покинул город навсегда.       «Покинет прямо сейчас» — с наслаждением думал Гланни.              Бесшумно он начал подкрадываться к гостю, минуя ступеньки, которые Робби знал наизусть и мог пройти с закрытыми глазами все препятствия у себя дома. Спортакус не чувствовал себя растерянным. Да темно, но желание найти Стинги без повреждений было больше. Он как герой в первую очередь думал о других. Но Робби его тоже беспокоил, ведь это было его необычное поведение.       — Кто-то тут есть? — шёпотом спросил у темноты Спортакус. — Я пришёл помочь.       В далеке послышалось глухое мычание и что-то несильно стучало по деревянной поверхности. Гланни опять вспомнил о мальчишке и стал злиться. Ускоряя своё приближение, уже был возле гостя. Он резко схватил Спортакуса за локоть, а другой рукой с ножом замахнулся и почти ударил того в бок. Моментально среагировав, Спортакус увернулся, а Гланни всем телом повалился вперёд. Нож выпал из рук и со звоном упал на пол.       — Робби, что ты…       Приступы гнева у Гланни были не частыми, но в этот час произошло так много разочарований. «И всё из-за этого Робби» — досадно успел подумать. Сидя на полу, нащупал рукой орудие и с очередной попытки, он решил нанести удар.       — Deyðu! (7)       Спортакус чувствовал, где проносится нож. А когда смог уловить одну секунду, то поймал недоброжелателя за руку. В след вырвался болезненный звук. Рука Гланни скривилась в судороге от сильной хватки Спортакуса. Он проклинал слабость Робби в каждой минуте.       — Где здесь включается свет, Робби?       Гланни не понимал, что тот говорит:       — Slepptu hendinni á mér! (8)       Голос хриплый и злой. Внезапно Спортакус понял сказанные слова и немного ослабил силу, чтобы тот не убежал, но как действовать теперь понял.       — Kveiktu á ljósinu (9)— теперь оба разговаривали исключительно на исландском.       Злодей состроил преувеличенное удивление на своём лице. Он услышал идеальное произношение исландского языка. Так мог говорить только коренной житель этой страны. Что-то не сходилось у него в голове. Теперь и ему захотелось включить свет, чтобы увидеть кто перед ним на самом деле стоит. Гланни повернулся и пошёл к пульту управления, ведя за собой своего гостя. Стремительный шаг сочетался с неуверенным высчитывающим. Наткнувшись на ступеньки, Спортакус споткнулся, но равновесие не потерял. Рычаг света со скрипом опустился и в помещении стал по очереди загораться свет. Спортакус, по мере зажигания лампочек, разглядывал всю большую комнату, а потом перевёл свой взгляд на стоящего рядом. Это был тот же Робби, но в чёрном костюме, с мрачным макияжем и с меньшим количеством волос на голове. Также он успел подметить, морщины на лбу, под глазами, которые он словно забыл замазать. Возле алой губы был шрам.       — Гланни Глайпур.       Глаза того широко раскрылись. Кем же был этот «голубой спортивный костюм»? Паника начала охватывать, если его узнали, назвали по имени, значит знают о том, что он делал. Но этого не может быть, столько лет прошло.       — Хватит надо мной издеваться! Ты не можешь меня знать. Ты — грёбаный Спортакус.       — Правильно, но также ты меня можешь знать под именем Итроттаальфурин.       Вот теперь всё сходилось. Попрыгун-герой из Латабаэ. Эльф в нелепой шапочке. Конечно Гланни вспомнил, как он ломал все его планы. Кроме одного.       — Зачем ты это сделал, Робби?       — Не называй меня этим позорным именем! Он такой же попрыгун-клоун как и ты, Итроттаальфурин. Твоё дурацкое длинное имя меня всегда раздражало. Твои геройские выходки, которые получались были невыносимыми. Ты был противен мне! Но ты ведь ушёл из города… — Гланни включил на лице свою хитрую улыбку.       — Я ушёл от туда, после одного случая. В нашем городе впервые произошло настоящее преступление, причём жестокое. Убили девочку, Солла Стирда была её подругой. Жители были в сильнейшем шоке, многие даже крови настоящей не видели, а её было много. Я не смог уберечь ту девочку и ушёл из города по собственной воле. Долгое время летал на своём аппарате, только спустя несколько лет смог остановится в Лентяево, где меня никто раньше не знал и смогли принять радушно. Так я смог забыться и начать новую жизнь под именем Спортакус.       История, которую он рассказывал вводила его в упадническое настроение. Прокручивать в голове то, что он пытался забыть всё время доставляла боль.       — Я знаю, что это был ты, Гланни. Не мог в это поверить, ведь ты был славным малым, хоть и строил мне козни. Но убить человека, это поступок зверя. С этим я тоже не смог смириться.       Гланни неожидал услышать таких слов. Кто-то знал, кто это совершил и сам Итроттаальфурин.       — Ты же тоже покинул Латабаэ незадолго после этого. Сначала ты, потом я. Наверное думал, что я начну радикально действовать, мстить. Но видимо я струсил. — Спортакус опустил свою голову, нагружённую тяжёлыми мыслями. — Никак не думал, что встречусь с тобой снова.       Глайпур слушал его слова и ничего не говорил. Всё идёт не по его плану и казалось больше никаких планов не придумаешь.       — Единственное, что мне хотелось спросить у тебя когда мы встретимся. Испытываешь ли ты какие-либо чувства спустя столько лет после своего проступка? — Спортакус поднял свои чистые ангельские глаза и посмотрел прямо в глаза Гланни, которые одновременно были Робби.       — Я злой. И совершил то, что должен был. Но ты прав, я не мог больше находиться в том городе. Возможно, какая-то часть меня начала протестовать. Я отрекался от этой мысли, но в итоге уехал.       Гланни вёл себя беспокойно, переступал с ноги на ногу, качался и не знал куда деть свои руки и взгляд. Возникало чувство исповеди.       — В итоге разочаровался сам в себе и решил оставить свою деятельность. — продолжал Гланни, — Впал в забытие и скитался, пока не нашёл Лентяево. Жители соответствовали моему тогдашнему стилю, и я нашёл покой. Я поменял имя и полностью свой образ — Он горько ухмыльнулся. — Не понимаю, как тебя тоже сюда занесло, но когда в городе появился некий Спортакус, я был в недоумении. Мне это не понравилось, потому что напоминало о прошлом. Мне не хотелось к этому возвращаться, будто ты сам побуждал к этому своим присутствием. Тогда и решил вернуться к пакостям, но мелким.       Его речь уже стала спокойной, рассудительной и лишённой злобы. Гланни был частью Робби, но в данный момент уступала, так как её время прошло. Спортакус тоже это замечал и старался успокоить. Он также был другим, правда и там героем, но внутренним миром успел измениться. Как и Робби.       — Робби, я замечал иногда в тебе схожести с Гланни, — Спортакус положил руку на его плечо, — Например, у вас обоих сильная мимика и вы оба выпячиваете нижнюю губу. Нельзя полностью отказаться от своего прошлого, но менять нужно. И ты поменялся Робби. Ты повзрослел и стал зрелым человеком. Думаешь я вечен? Статус эльфа прибавляет жизнь? Да… но немного.       Губа Робби задёргалась, как он не старался это не показывать.       — Если ты устал, это нормально, не нужно к прошлому возвращаться. То, что ты совершил — это страшная юношеская ошибка. Но теперь уже ничего не поделаешь. — Под своей рукой Спортакус почувствовал, как задёргалось плечо.       — Тебе необязательно наносить свой грим, если не хочешь этого. В один период ты был одним, во второй другим, сейчас ты можешь быть третьим. Ты меняешься.       На руку Спортакусу падали солевые капли, уносящие с собой частички обиды, горечи, зла, недосказанности, которые хранил в себе долгие годы Робби. Он прижался к герою, пряча своё лицо. Прошлому Робби было бы стыдно за свою слабость, и он бы отнекивался. Но теперь всё изменилось.       Из шкафа доносится еле слышный храп.       — Tass Íþróttaálfurinn. (10)