Не такие. Три случайных встречи.

Хозяйка, приютившая меня на те две недели, была замечательной женщиной. Впрочем, почему же «была», она и поныне здравствует, но сейчас не об этом… Учительница на пенсии, овдовевшая около пяти лет назад, вырастившая четверых детей и отпустившая их во взрослую жизнь одна обитала в большом доме, рассчитанном на шестерых человек, и с радостью согласилась предоставить мне комнату за «спасибо», основываясь исключительно на симпатии и, видимо, моих красивых и вроде бы даже добрых глазах. Милая, чуткая, интеллигентная, умеющая поддержать разговор на множество интересных тем – каждый вечер вести светские беседы с таким человеком было не обязаловкой, не платой «любезностью за любезность», а сплошным удовольствием. Правда, она, к сожалению, была напрочь лишена чувства юмора. Никогда раньше не встречал людей, которые настолько не понимали бы простые шутки, что аж воспринимали их буквально. С ней мне составляло труда сдерживать себя, привыкшего по любому поводу сыпать уместными и не очень остротами… Но и не об этом история. Моя хозяюшка очень гордилась всеми своими детьми, в доме везде были развешаны их фотографии, и она часто заводила о них разговор. С одной из ее дочерей-двойняшек, которые когда-то планировались родителями, как один третий ребенок, но получились таким сюрпризом, я имел честь познакомиться в самом начале своего путешествия. А всего, как я уже говорил, детей было четверо. Два сына и две дочери. Но ко мне она относилась не с материнской опекой, чему я был даже очень рад. Она относилась ко мне как человек…который воспринимает за чистую монету каждое слово человека, состоящего на семьдесят процентов из воды, а на остальные тридцать из бурной фантазии, странного чувства юмора, сарказма и самоиронии. Помню, я страшно досадовал на то, что не умею ездить на велосипеде (что поделать, в детстве не имел возможности научиться, а во взрослом возрасте в большом городе это было ни к чему, да и не до этого…и три за год ДТП со смертельными для велосипедистов исходами прямо в центральных районах как-то не прибавляли к этому желания). Тогда я еще не до конца осознал, что шутки в этом доме более чем нежелательны и вздохнул, что мне бы, здоровому лбу, трехколесный велосипед был в самый раз, а то ж убьюсь к чертям, и ни одна страховка это не покроет. На что эта женщина как ни в чем не бывало ответила, да, можно и так сделать, мол, вот младший сын ее не мог научиться ездить на обычном велосипеде, поэтому у него был большой трехколесный. А еще меня угораздило между делом ляпнуть, что я-де боюсь с непривычки на автобусе заехать не туда, и даже поделиться животрепещущей историей о том, как я – на то время сущий младенец в начинавшемся переходном возрасте – должен был начать ездить в новый лицей, и в один из первых разов мне не повезло сесть не на тот троллейбус. Но хозяйка «утешила» меня историей о том, как ее младший сын однажды нечаянно уехал на автобусе в другой город. Вот спасибо за сравнение… Кстати, у ее младшего сына синдром Дауна. Это его бывшую детскую комнату мне предоставили как временное пристанище, любезно разрешив на досуге почитать из шкафа азбуку или какую-нибудь аналогичную детскую книжку. Стоит ли уточнять, что в глубине душонки я оскорбился, я, всегда стремящийся к наивысшим высотам, считающий себя достаточно способным и успешным и привыкший, чтоб с ним считались… А накануне ее Дня Рождения я должен был перебраться на новое место, все было просчитано так, чтобы я никому не мешал, ведь к хозяйке должно было приехать много гостей, немаленькая семья мигом устроила бы перенаселение в пустующем доме. Но у меня никогда ничего не проходит идеально гладко, и мой вовремя спланированный переезд сорвался по независящим от нас причинам. Я еще не упоминал, что я жуткий интроверт и человекофоб?.. Когда меня разом окружает больше четырех незнакомых (да чего уж там, даже знакомых) людей, я моментально теряю свое красноречие вместе с обаянием и дружелюбием, считаю минуты до того «когда же это, наконец, закончится» и мысленно просчитываю пути к отступлению. Вот и сейчас, когда в доме, к которому я только-только привык и почти начал считать его своей безопасной норкой, появилась толпа незнакомого народу…а самое ужасное, конечно, то, что они все были более чем знакомы между собой, но только не со мной, я почувствовал себя не то, что лишним... Как сказать «лишний» в превосходной степени?.. В общем, я уже точно не вспомню, как именно проходил этот ужаснейший приступ аутизма, но меня хватило только на то чтобы, крепко держа себя в руках и приветливо улыбаясь, со всеми перезнакомиться, а потом я уже даже не притворялся, что мне это интересно, а просто трусливо забился в самый дальний угол и, сидя на собранном уже чемодане, боялся даже пошевелиться. Добрейшей души люди, разумеется, не выгнали меня на улицу, но я даже зубы почистить без последствий для своей жизни и здоровья боялся (дальнейший опыт показал, что не зря…), лишь бы лишний раз не встретиться ни с кем из этих Добрых Людей, а это было весьма проблематично, при их-то количестве. Старший сын с годовалым ребенком и беременной вторым, измученной токсикозом женой, двойняшки, каждая со своим кавалером (один из которых нечаянно вломился ко мне в уборную, в двери которой не был вмонтирован замок…хех, это была забавная история, но она не потянет на то, чтобы прибавить рейтинга рассказу…впрочем, тому молодому человеку, кажется, было еще более неловко, чем мне, потому что он потом он успешно старался не попадаться мне на глаза, и даже когда я таки уезжал, и меня провожали всей семьей, он так и не появился). А младшего сына на следующее утро воспитательница привезла из приюта…даже не знаю, как наиболее удачно по-русски назвать то место, где люди с его диагнозом проживают вместе, и там же и получают возможность выполнять несложную работу, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Люди с ограниченными возможностями… Раньше никогда в жизни ни разу не сталкивался с теми, кого так политкорректно принято называть. Мои дорогие родители заставляли меня что-нибудь об этом почитать, набраться информации, подготовиться заранее, ведь мне всегда были известны сведенья о семье человека, предоставляющего мне кров. Но как же…да не умею я готовиться морально! Вот и познакомился с Акселем спонтанно. Совсем разбитый после бессонной ночи, я резко впал в апатичное состояние, и это, на удивление, вернуло мне спокойствие и уверенность в себе. И, знаете, этот человек оказался вполне...сказать «обычным» тут не получится, «нормальным» тоже…но, в общем, ничего ужасного я не увидел. Аксель оказался очень дружелюбным и общительным, разглядывал меня с таким интересом и жал мне руку своей слабой, мягкой кистью… Но, все-таки, мне горько было видеть тело, которое не смогло развиться на полную, предусмотренную природой, силу. Посторонние люди давали ему на вид лет пятнадцать-шестнадцать… А ему было тридцать. Но он спокойно себе сидел и играл в свои игрушки, рисовал и напевал что-то себе под нос. Даже пытался со мной пообщаться… Но, черт возьми, не смог! Вот от этого мне больше всего хотелось сквозь землю провалиться. Потому что речь его была невнятной, артикуляция – нечеткой, даже носители языка не всегда понимали его с первого раза, а я-то, со своей мизерной практикой разговорной речи и высоко литературным базисом вообще чувствовал себя на другой планете. И как досадно, что я его не понимал, и еще досадней, что он не понимал, что я его не понимаю. Пришлось позвать Лизу, их младшую сестру. Хотел попросить ее пристрелить меня, но попросил только растолковать, чего от меня хотят. А он всего лишь спрашивал, не против ли я детских песен, которые он поставил на плеере, и нравятся ли они мне… Да, конечно, не против, отчего же им мне не нравиться… В тот же день я уехал перекантоваться и заночевать у хороших друзей, к счастью, таковые имелись, а потом уже стал возможен и мой переезд. Меня очень мило провожали… И Аксель все время спрашивал у матери, что «Человек, который жил в моей комнате, уже едет в Украину?». По-моему, он так и не понял, куда я собрался… А вскоре та женщина пригласила меня на официальное празднование ее Дня Рожденья (растянувшегося на почти уже две недели), на котором должна была присутствовать уже не семья, но друзья. Отказаться я повода не имел, и она обещала заехать за мной, любезно сообщив, что если мне не понравится, то она сможет отвезти меня обратно домой. Нет уж, не дождетесь, хватит и того, что я один раз классно ударил лицом в грязючку, больше такого никогда не случится. Также она предупредила меня, что нужно будет еще забрать Акселя, тоже желавшего присутствовать на празднестве, и его друга Йоханнеса, с тем же диагнозом, который, тем не менее, был настолько самостоятелен, что жил практически самостоятельно в специальном жилищном сообществе. «Я обратила внимание, что ты хорошо относишься к таким людям и не боишься их» - заметила она. «Конечно…а чего тут бояться. Только я…не понимаю, о чем они говорят». «Тут уж я ничем помочь не могу, Йоханнес разговаривает еще менее четко, даже я не всегда его понимаю». Новое знакомство обещало быть интересным… И прошло он еще более гладко и «повседневно», чем первое. Йохан оказался ярым фанатом «Шальке-04», а еще у него было хобби – петь на диктофон. Отца у него не было, а мать была кем-то вроде стюардессы на рейсовом пароходе и крайне редко видела сына. Но он много рассказывал мне о ней, о том, что она много путешествует по всему миру, США, а также Украине. Он повторил это несколько раз, я так и подумал, что он фантазирует…но я был в кой-то веке тронут и умилен, ведь он специально говорил об Украине (о которой чуть не впервые услышал), чтобы сделать мне приятное. В арендованном зале уже собирались гости, те молодые люди спокойно общались между собой (им даже разрешили выпить пива, что меня удивило…хотя, куда уж, не должно было), а вот я стал объектом всеобщего внимания. Ох уж гиперактивные учителя, какая ирония, уважаемые члены общества, такие обеспеченные и солидные… Ох уж эти моложавые, гиперактивные пенсионерки, которые разве что за щечки меня не щипали. Эх, бывшая моя квартирная хозяйка, святая простота, она действительно не понимала, какую «неведому зверушку» притащила на потеху своим друзьям, но я это очень хорошо почувствовал. Быть то пустым местом, то удивительным «аниматором», который не только оказался говорящим, но и вполне разумным и думающим, стало весьма занятным… Но и не об этом история. Именинница в какой-то момент тихонько отвела меня в сторонку и спросила, помню ли я о Леони, о которой она однажды рассказывала мне. Я-то, конечно, помнил, то была одна ее знакомая девушка, дочь ее приятелей, которая работала поваром. Меня хотели с ней познакомить…безо всякой задней мысли, просто потому, что я якобы слишком много работал и совсем не проводил время в кругу людей своего возраста. И вот, как оказалось, она готовила на сегодняшнем мероприятии, и мы уже имели возможность перекинуться парой слов. «Только ты не пугайся, - предупредили меня, - у нее такая болезнь, из-за которой на голове нет волос». Да, Господи, мне-то какая разница… Я не трус. Я просто интроверт. Кстати, я сначала подумал, что та девушка перенесла химиотерапию (ну, не всегда я супер-понятливый, и не всегда мне супер-доступно объясняют), но потом выяснилось, что все намного лучше и проще… В общем, заглянул я на кухню и увидел там симпатичную безволосую девушку, хлопотавшую над пирогами. «О, привет, мне о тебе рассказывали! Извини, что сейчас не могу подать руку, они у меня все в тортах…» - вот примерные первые слова, которые она обратила ко мне. Мы обменялись телефонами. Леони, с тобой я обязательно встречусь чуточку позже…