Звездный закат

      В ноги словно свинца налили — настолько они отяжелели после недолгой пробежки по соседнему парку. Газелле никогда бы не подумала, что стоит только пропустить один день бега, как последствия будут втройне худшими. Она кое-как доковыляла до подъезда, а оттуда уже доехала на лифте, — благо, никого с ней не было, и она, как умирающий лебедь, схватилась мертвой хваткой за поручень и раздвинула ноги. Когда же ее задница коснулась дивана, наслаждению не было предела.       Срочно в душ. Смыть с себя всю усталость, потому что этот день будет насыщенным на мероприятия. Он не станет таким, каким был прошлый, когда Газелле пролежала до конца вечера на диване в компании вредной, но вкусной еды. Уже в навороченной душевой кабинке она продумывала, куда сходит, что купит и где побывает. Строились поистине наполеоновские планы. Правда, нужно сначала выйти из кабинки.       После водных процедур стало значительно легче. Усталость как рукой сняло. Газелле проследовала на кухню, чтобы приготовить один из тех полезно-витаминных завтраков, которые так похожи на елки: такие же вечнозеленые. Она добавила в этот коктейль немного сахара и, тщательно размешав, заставила себя выпить эту дрянь, которой, похоже, никакая сладость не поможет. Зеленая однородная масса протекла по пищеводу и с чавканьем попала в живот. Газелле сглотнула, зажевала кусочком банана и пошла к гардеробной.       Одним из плюсов нынешней жизни стало то, что теперь ярко и броско можно и не одеваться. Газелле тут же отринула всякие новомодные костюмы от известных домов моделей и надела классику: футболку, джинсовые брюки и куртку. В глубине души она надеялась, что в таком типичным прикиде ее не узнают. О завершенной карьере больше не хотелось разговаривать. Даже с фанатами.       От лифта до выхода из подъезда она прошла спокойно, без спешки на очередной клип или интервью у известного журналиста. Цокая по кафельному полу, увидела сидящего у остекленного кабинета бегемота — вахтера Мартина. Он типичным для себя булькающим голосом поздоровался с ней и вновь уткнулся в свою книгу о звездных попаданцах.       Газелле жила в многоквартирном доме высотою в двадцать этажей. Здесь были просторные многокомнатные квартиры, в которых жили известные личности вроде певцов, как она, актеров, музыкантов, писателей или просто богатеев, как ее сосед Риши Кунак, индийского слона, который уже сколько лет неудачно подкатывает к ней и все зовет на какие-то вечеринки и званые обеды. Мартин видит их каждый день и, пусть хоть является поклонником творчества многих здешних жителей, ведет себя спокойно и изредка может попросить очередной автограф или совместное фото, которое наверняка отошлет бесчисленным родственникам или продаст на онлайн-маркетах. Это, несомненно, радовало Газелле, которую все одолевают фанаты, папарацци, хоть и не в таком количестве, как раньше.       Сегодня хотелось провести день с пользой, насыщенно, купить много полезных и интересных вещей. Поэтому Габриэль Газелле направилась в ближайший торгово-развлекательный центр и пошла через парк. Чтобы прогулка прошла нескучно, она достала беспроводные наушники и включила любимые песни.       Свои произведения она не слушала, ибо после продолжительных репетиций, съемок и выступлений они твердо вгрызлись в ее голову, что прослушивать их в лишний раз было делом неприятным. Да, она любила свое творчество, знает, какие песни удались на славу, но это все равно что читать свою же книгу, которую ты писал в течение года, перечитывал и переписывал, менял структуру и содержание, исправлял ошибки. Зато Габриэль любила слушать коллег по творческой стезе, слушала типичные хиты, столь часто предлагаемые алгоритмами музыкальных сервисов; бывали даже рок и метал-группы. В целом, Газелле считала себя меломанкой.       День был солнечным, но ветреным, отчего Габриэль застегнула джинсовую куртку на все пуговицы. Несмотря на ветер, на улицах кипела жизнь: город все же миллионник, причем машин больше, чем зверей. И по парку разгуливали целые толпы зверей; многие из них фотографировались на фоне зацветших фруктовых деревьев. Также было много открывшихся после холодов ларьков и прилавков с кофе, мороженым и прочими сладостями.       Газелле все еще мучил тот кислый привкус полезной пищи, осевший на краю глотки, поэтому купила мягкое мороженое в виде факела. Да, вредно, думала она, но ни о чем не жалела. В ветреную погоду в самый раз есть такую еду, — в этом и вся загвоздка. Попутно купила ореховый капучино, свой любимое кофе, и с удовольствием выпила, а бумажный стаканчик выкинула в урну у выхода из парка. Выкинула в урну для бумажных отходов. Ради популярности она начала соблюдать все эти зеленые тенденции в обществе, а сейчас продолжала по инерции.       Подумав об этом, она почувствовала некое озарение: теперь же можно вести себя развязнее обычного, не строить из себя поп-звезду и медийную личность, которую за любой проступок могут облить грязью все телеканалы, газеты и журналы. Некоторое время за ней еще побегают с расспросами и предложениями, а после отстанут. Свято место пусто не бывает. Сейчас, конечно, она не побежит вынимать этот стаканчик и перекладывать в урну несортируемых отходов. Но вольна делать ли пожертвования в фонд детей, больных раком, или участвовать в очередном флешмобе против какого-то очередного бреда. Она могла вообще продать свою фешенебельную квартиру и перебраться в глухомань, где будет тихо жить и выращивать орхидеи, — все как в детективных романах.       Но пока что нужно решить нынешние проблемы. Грэй написал ей, что ждет список избранных песен к концу недели, тогда он передаст все документы ей, в том числе и бухгалтерский список. Тем самым он завершит работу с ней, и он ей больше не продюсер. Контакты, разумеется, будут поддерживаться, так как за столь долгий срок работы они крепко сдружились.       Газелле не заметила, как оказалось у ТРЦ «Зингер», чей красный логотип красовался на крыше прямоугольного здания. Перед ней распростерлась огромная парковка на сотню-другую машин. Она пошла по пешеходной дорожке и, пройдя автоматические двери, оказалась в просторном помещении, где ее тут же встретил молодой студент-лис и передал листовку. Габриэль взяла ее и, прочитав об очередной распродаже ювелирных изделий, сложила и положила в карман.       В торговом-развлекательном центре находились десятки магазинов разной тематики, — от продуктовых до хозяйственных, на любой вкус, цвет и размер. По коридорам, залитым ламповым светом, курсировали целые потоки зверей от мала до велика. Время меж покупками проматывали походом в заведения быстрого питания и, накупив много вкусного и вредного, занимали места в фуд-кортах, кое-как разместив себя, покупки и еду.       Газелле не знала, что именно купить; ей просто хотелось с пользой провести этот день: куда энергичнее, чем прошлый, поэтому она направилась в первый попавшийся на глаза магазин — магазин косметики. Хоть Газелле и думала раньше, что с завершением карьеры теперь можно и не краситься до неузнаваемости, но старые привычки трудно выводятся из организма.       И с этими мыслями направилась в отдел духов. Она всегда любила тестировать разного рода парфюмерию — от туалетной воды до духов и одеколонов. Это было ее фишкой: она на каждый день рождения своих друзей, знакомых и родственников дарила парфюм, потому что умела подобрать каждому свой отличительный запах. Габриэль даже успела побывать маскотом одной парфюмерной компании, основанной одним из действующих рок-певцов.       Газелле нестандартно тестировала духи. Вместо того чтобы прыснуть на бумажную полоску-тестер, она брызнула себе на рукав куртки, подергала рукой и вдохнула аромат. Она так сделала несколько раз, брызнув еще и на голову. Опомнившись, посмотрела в сторону и увидела недовольно посматривающую на нее кассиршу. Положила флакон на место и скрылась в другом отделе. Походив по другим отделам, Габриэль вернулась вновь к стойке с парфюмерией и долго думала, стоит ли ей взять пару флаконов туалетной воды, которой присмотрела несколько минутами раннее. В итоге она не удержалась и всё-таки купила их. Благо, на них еще действовала скидка, и такая незапланированная покупка обошлась не так дорого.       В магазинах одежды она недолго задержалась, лишь посмотрев некие понравившиеся ей брюки, рубашки или блузы, но сдержалась в покупке. Еще зашла в ювелирные лавки, поглазела на серебряные броши, золотые цепочки и кольца с бриллиантами. Побывала в нескольких аптеках, купив набор лекарств и витаминные отвары на будущие зеленые коктейли по утрам.       Внезапно Габриэль ощутила урчание в животе. Оно не было таким сильным, так что можно потерпеть до дома. Однако при виде фуд-кортов, набитых зверьми с вредной пищей на столах, невольно захотелось к ним присоединиться с таким же караваем на подносе. Она подошла к электронной кассе и заказала фруктовый шейк и пару бургеров с соевым мясом.       Уже стоя в очереди, Габриэль нечаянно увязла в собственных мыслях. Вот она, вчерашняя поп-звезда, на концерты которой собиралась многотысячная толпа фанатов, сегодня стоит как ни в чем не бывало в очереди за фаст-фудом, и, главное, никто не просит у нее автографа или совместной фотографии. Просто чудо какое-то. И что еще удивительное, сама она тоже не дивится, что никто из фанатов ее не донимает.       Но не тут-то было. Кто-то из толпы указал на нее пальцем, и небольшая группа молодых зверей подошла к ней. — Здравствуйте, вы же мисс Газелле? — заметно стесняясь, спросил молодой гепард.       Габриэль хотела сказать, что они ошиблись и она только похожа на нее, но вслух сказала иное. — Вау! — удивился гепард. — А можно ваш автограф? — Ну давайте.       Внутри Газелле корила себя за то, что не соврала. Она полезла в сумку за ручкой, но один из друзей гепарда, заяц-русак, предложил ей свою ручку. А гепард чуть ли не уткнул ей в нос книгу о ее биографии. Составлял ее один из известных писателей на основе ее интервью и заметок в интернет-блогах. Книга совсем новая и написана с инициативой Грэя, который нашел одного писателя, согласившегося написать биографию поп-звезды, — роялти должно прийти в следующем месяце как самому писателю, так и ей с Грэем. Она расписалась на обложке и хотела забрать свой заказ, который будет вот-вот готов, но за ней уже выстроилась очередь из друзей гепарда, тоже с книгами о ее биографии. — Обычно медийная личность берет деньги за свой автограф, — говорила Газелле, подписывая одну книгу за другой, — но так уж и быть: раз выследили меня в этом месте, то распишусь бесплатно.       После этого ее оставили в покое. Она успела забрать свой заказ и кое-как нашла в битком забитом рыночном дворике свободный столик. Но во время трапезы Габриэль заметила, что теперь на нее смотрят не совсем обычным взглядом. Некоторые звери переглядываются, взглядом показывая в ее сторону, радостно переговариваются друг с другом. Кто-то вдалеке все собирается с силами, чтобы подойти и попросить автограф.       Газелле вновь осознала свою ошибку. Теперь она сильнее уверялась в том, что надо было соврать, тогда никто бы не продолжал догадываться, точно ли это Газелле. Но к тому же она подметила, что это внимание ей нравится, как бы она ни старалась корчить из себя звезду, уставшую от внимания. Возможно, и так; возможно, просто остатки былой славы. Или вообще это был лишь порыв эмоций, которые были заглушены целым днем безделья и поедания вредной пищи.       Может, ей как раз этого и не хватало: один день поспать до обеда, съесть несколько бургеров, а потом целый день лежать на диване и смотреть любимый сериал. Газелле мигом же отринула эту мысль: она и раньше после гастролей отдавалась во все тяжкие и могла после длительной диеты сорваться и наесть лишние килограммов пять, а то и десять. Вполне вероятно это синдром отмены повеял в ее сознании слабым дуновением. Раз ее до сих пор узнают, просят автограф, а книги о ней покупают — может, не все так плохо и было? Эти почти два дня чувства свободы от тягот поп-звезды создали это ощущение того, что не все так плохо?       Габриэль реально посчитала это за надвигающийся синдром отмены и успокоила себя тем, что обратного не вернуть и что ее популярность взаправду падала. Это заметно по ее роялти и доходам с гастролей: деньги с них заметно уменьшились, а это значит, что точно нужно было уходить с звездного бизнеса, пока они сами тебя не выгнали. К тому же Газелле давно хотелось заняться чем-нибудь другим, найти свое новое призвание. Если судить по нынешним накоплениям и будущим доходам, деньгами она обеспечена — есть от чего отталкиваться.       Похоже, один из фанатов все же набрался смелости и выдвинулся к ее стороне. Это был толстый, почти округлой формы гепард с миловидной улыбкой и с восторженно горящими глазами. В руках он держал ту же самую книгу, которую держал тот молодой гепард. Через полминуты он оказался в непосредственной близости и скачущей от радости интонацией спросил: — О, о, мисс Газелле, это правда вы? — Э-э-э, да. — Она даже опешила от такого. — Это я. — Мисс Газелле, можно ваш автограф? — Да, конечно, давайте сюда вашу книгу.       Книга была в твердом переплете, с суперобложкой и белоснежными страницами. Из-за этого она стоила дороже, чем другие книги. Основой обложки стало фото с концерта в Ридж-тауне, который стал самым прибыльным и самым многолюдным концертом в ее карьере. На этом фоне напечатано название книги, выделенное объемной текстурой: «Газелле. История одной из самых популярных поп-звезд». Габриэль расписалась на титульной странице. — Спасибо, мисс Газелле, большое спасибо!       И счастливый толстый гепард пошел дальше к своему столику, где его ждали пончики, бургеры, — наверняка из настоящего мяса, — и молочный коктейль.       К счастью, больше Газелле никто не беспокоил. Ни восторженными взглядами, ни просьбами об автографе. Она спокойно доела свои вегетарианские бургеры, выпила коктейль и, отнеся поднос к мусорке, избавилась от отходов и пошла дальше по своим делам.