Лазурный венец

      Яркая лазурь нового дня встретила океан. Волны разгладились, и вода почти лишилась течения, отражая в своей зеркальной поверхности восставшее солнце. От туч шторма не осталось и следа. Они ушли прочь, неся гнев Азурила куда-то ещё. Одинокая, потрёпанная лодка с изнемождёнными пассажирами, казалось, совсем не двигалась. Посреди бескрайнего синего полотна едва ли заметны продвижения хоть на дюйм.       Бриен и Мирсиндейл сидели, глядя вниз. Исса же лежала на носу лодки, опустив одну руку в воду. Их начала одолевать жажда. Солнце припекало, а с собой при побеге они ничего не взяли. Хаммерсфри снял пиджак и покрыл им голову, а Бриен стянул парик, явив засаленные тёмно-русые пряди, и в очередной раз отжал мокрый платок. Никто ничего не говорил, но в воздухе застыло знамение. Они все умрут. Сегодня или завтра, но жажда и голод убьют их. Они не знали, где находятся, и есть ли поблизости хоть какая-то земля. Худший конец, который только можно было придумать. Но никто не жаловался, не стенал и не злился на судьбу. В ушах всё ещё звучали крики убиваемых зубами и когтями моряков. Людей, которые погибли, спасая господ.       Исса повернулась со спины на живот и сощурилась от ярких отблесков света. Она планировала заснуть, чтобы прожить подольше и постаралась расслабиться. Пригреться на солнце и дать себе провалиться в мир грёз. Она засыпала и просыпалась несколько раз, не зная, прошёл ли час, или целые сутки минули за это время. Отчасти она верила, что во сне её сбросят за борт. Девушка смирилась со своей участью и старалась просто не двигаться, экономить силы и не думать о смерти.              В одно из своих пробуждений она попыталась ослабить пуговицы на платье, которые начинали душить и натирать. Пальцы не слушались, и она провалилась в сон. Её разбудил странный, выбивавшийся из общего ритма плесков звук движения в воде. Будто кто-то только что вынырнул неподалёку. Она поднялась и посмотрела в сторону шума. К лодке что-то плыло. Что-то достаточно большое, чтобы эту самую лодку перевернуть.       Поначалу Исса даже не дёрнулась. Она решила, что у неё начались галлюцинации. Логика подсказывала, что ей всё равно умирать, и ничего страшнее этой участи уже не произойдёт. Но фигура показалась из воды уже по пояс, и, облокотившись о борт лодки так, что маленькое судно накренилось, произнесла:       — Я – ваш единственный шанс на спасение. Вздумаете ударить веслом или ещё чего в этом духе, брошу вас тут умирать.       Исса наконец очнулась, узнав мелодичный голос, советовавший ей бежать к шлюпке. Она распахнула до этого полуприкрытые глаза и увидела русала с "Гордости". На свободе он казался несоизмеримо большим. Теперь, когда его плавники расправились, а сильные руки не сковывала цепь, становилось не по себе. "Он убил их этими руками", подумала Исса. Она заметила, что по бокам и на плечах у азурилова первенца появились свежие раны. Значит, без боя команда не сдалась. Вслед за этим Исса сделал вывод, что русал устал не меньше неё, а ведь ему пришлось плыть от места крушения, чтобы найти их.       Мирсиндейл отшатнулся, а Бриен схватился за тубус с бумагами.       — Ты! — только и выпалил помощник. Хаммерсфри нащупал весло, но под грозным взглядом русала, тут же его отпустил.       — Ты можешь говорить, — констатировала Исса, тут же осознав, как глупо это прозвучало. Ведь наличие разума у существа она давно подозревала, а теперь, когда он первым начал разговор, её замечание опоздало почти на неделю.       — Я отвезу вас на Кас. Это остров в нескольких милях отсюда, — сообщил русал.       — Чей это остров? — оживился Мирсиндейл. — Где мы находимся?       Житель океана поднял хвост из воды. Он хмурился то ли от яркого солнца, то ли просто не желал продолжать разговор.       — Ваш бриг сбился с пути, — ответил он. — Кас находится вне ведения ваших картографов, в месте, которое вы зовёте Свободный океан.       У Мирсиндейла округлились глаза. Он привстал с места, что вышло весьма комично, так как от слабости его округлая фигура не держалась на ногах. Он тут же упал назад на скамью, с плеском качнув шлюпку.       — Ты собираешься бросить нас на необитаемом острове?! Нам нужен корабль, чтобы вернуться домой! Что с "Гордостью", отвечай!       Обычно самоуверенный и беспечный на первый взгляд Мирсиндейл запыхался и оборвался на полуслове. Русал недобро смотрел на него своими тёмными глазами.       — Я мог бы перебить вас вместе с командой. Но, — он повернулся к Иссе и закончил, — хочу, чтобы мы были квиты.       Исса непонимающе захлопала глазами, и спиной ощутила повисшее вокруг недоверие. Она тут же вспомнила, что пыталась отвязать пленника. И это косвенно делало её соучастницей резни на бриге. Русал не стал дожидаться ответной реакции и лишь добавил:       — Советую оставить обсуждения. Чем быстрее я доставлю вас на остров, тем быстрее мы избавим друг друга от неприятной компании.       Он сполз с борта под воду и вынырнул позади шлюпки. Его цепкие, покрытые иссиня-чёрной чешуёй руки схватили лодку с кормы, после чего русал расправил спинной плавник, снова взмахнул хвостом над поверхностью и поплыл.       Поначалу шлюпка скользила как на вёслах, но после водный обитатель разогрелся и заработал быстрее. В лицо пассажирам ударил тёплый ветерок, а из-под носа лодки начали расходиться разрезанные скоростью волны. Исса опасливо сжала борт судна, думая, что вот-вот упадёт в воду. Мирсиндейл и Бриен опустились глубже в шлюпку, предвидя то же самое.       Они не знали, сколько прошло времени, но вскоре услышали шум чаек, а ещё погодя – самих прибрежных падальщиков. Вдали показалась земля. Линию берега укутывал золотистый песок, а за ним чётко выделялась зелёная растительность. Русал начал замедляться. По изменению цвета воды Исса поняла, что они достигли отмели. Здесь русал окончательно остановился и снова приподнялся над бортом.       — Дальше вы сами по себе.       Он повернулся и поплыл прочь.       — Постой! — прохрипела Исса. Жажда осушила ей горло, но она не хотела верить, что вот так всё и завершится. Ещё утром она ждала смерти, а теперь перенесла встречу с настоящим первенцем Азурила и окончит свои дни на утерянном клочке суши, навсегда отрезанная от Материка. Она и сама не знала, что хотела сказать или сделать. Но сын океана не стал оборачиваться. Он скрылся на глубине, а чуть поодаль снова показался над водой, хлопнул хвостом по волнам, и уже окончательно исчез.       Мужчины промолчали, но их неодобрение было почти осязаемым. Бриен сел на вёсла и решил выместить эмоции на этих двух кусках древесины, активно гребя ими к берегу. Про остров Кас на большой земле никто не слышал. Либо названия у жителей океана и суши отличались, либо остров действительно находился за пределами известных вод.       При приближении стало видно, что остров отнюдь не пустынный, и на пляже есть люди. Это стало для потерпевших крушение неожиданностью, но на берегу находился небольшой порт с причалом и рынок, где местные жители обменивались товарами. Исса прикрыла ладонью глаза от солнца и попыталась разглядеть аборигенов. К ещё большему удивлению она узнала их одежды, типичные для пиратов и вольных моряков. Когда же лодка врезалась со скрипом в песок, угадался и язык. Преимущественно местные говорили на старо-южанском, который на Материке использовали только священники и желающие похвастаться аристократы.       В школах знать обучали старо-южанскому диалекту и культуре прошлых эпох. Ныне звучание почти мёртвого языка казалось чужеродным. Хотя в данном случае, чужими смотрелись скорее трое пассажиров в лодке, сошедших на берег посреди оживлённых торговых рядов. В подтверждение этому, многие посетители рынка прекратили беседу и оглянулись на незваных гостей. Большинство постояльцев Каса были смуглыми, носили воздушные и простые одежды, спасавшие от жары и укрывавшие от ветра, банданы и маски. Исса и спутники её одеты были в дорогие лоснящиеся платья благородного сословия, неуместно заляпанные кровью и грязью. Исса не видела себя в зеркало, но была абсолютно уверена, что её причёска разрушена. Она смыла кровь с рук в волнах океана, но дурной металлический запах окружал её аурой.       Присутствующих растолкал рослый чернокожий мужчина с золотой серьгой в ухе. Он был крепок и носил на поясе внушительных размеров саблю без ножен. На лице его виднелись едва различимые синюшные точки и узоры татуировок. Исса не помнила, что именно они означали, но на Старом Юге отметины на лице носили только жрецы Азурила и воины, присягнувшие Океану.       Чувствуя на себе десятки взглядов и не желая растягивать паузу, Исса заговорила на старо-южанском, стараясь выдерживать произношение и аккуратно подбирать слова:       — Мы потерпели крушение. Не затруднит ли вас сказать нам, как далеко мы от большой земли? Я и мои спутники плыли всю ночь. Мы устали и умираем от жажды.       Сразу после этого Исса решила, что ошиблась, выкладывая всю бедственность своего положения каким-то пиратам. С другой стороны, она понимала, что красть было у обездоленных выживших попросту нечего. Свой кошель она сохранила, но монет там оставалось мало, и едва ли они стоили хоть чего-нибудь так далеко от Материка. Рослый же пират злобно усмехнулся и бегло, так, что едва угадывались слова, ответил:       — Океан не принял ваши тела. Не иначе, ришай притащил вашу лодку к берегу. Мы спорить с волей их не будем, но и помощи не ждите.       — Если ришай прислал, то не стоит ли нам расценивать их как почётных гостей? — тут же возразила какая-то женщина. Она носила яркие одежды, и множество бус и талисманов оттягивали её шею и уши.       — Если бы то совершила мити, я бы принял их с распростёртыми объятиями, — громко заявил темнокожий. — Отчего же ришай не остался? Не потому ли, что то не гости, а новые рабы?       Пока Исса безуспешно пыталась вспомнить, что на старо-южанском означали "ришай" и "мити", в разговор включился Мирсиндейл. Он надел свою лицемерную улыбку и, хохоча, добавил:       — Храбрые господа, уверяю, мы не ждём особого приёма. Нам бы передохнуть, да сесть на корабль. Мы с радостью покинем ваш порт в ближайшие часы. А по возвращении домой непременно отблагодарим каждого за вклад.       Смуглый пират улыбнулся шире, и уже с нескрываемой угрозой в голосе, сообщил:       — Вы не покинете Кас. Что упало с корабля, то принадлежит детям Азурила. Но вас они отвергли, а значит, вы – их дар нам.       Пират со сладостным бульканьем снял со спины бурдюк из кожи и протянул Иссе. Девушка не успела схватить подношение трясущимися руками. Вместо этого её опередил Мирсиндейл. Он резво для своего тучного тела вцепился в мешок с желанной влагой и, открыв крышку, начал жадно сосать из горлышка. Бриен, буквально с хрустом облизавший пересохшие губы, бросил взгляд на свою госпожу и, решив всё же проявить отброшенные Хаммерсфри основы этикета, позволил Иссе испить следующей. Это была ошибка с его стороны, потому как пиратская щедрость иссякла, и хозяин бурдюка отнял жидкость у помощника раньше, чем Бриен напился.       — За мной! — махнул огромной рукой пират. — Спросим у Азурила, зачем вы здесь.       Мирсиндейл, удовлетворивший потребность первой необходимости, нахмурил брови. Теперь, когда он пережил крушение и стоял на твёрдой земле, гордость аристократа напомнила о себе упрямством.       — Мы вам не вьючные твари, — сообщил он в спину пирату. — Мы благодарны за воду, но дальше мы последуем, куда пожелаем.       Пират замер, не завершив шаг. Он медленно развернулся, держа руку на золочёном навершии сабли и... ничего не сказал. Тёмные пятна татуировок на его лице напоминали веснушки, что стало даже заметнее, когда он снисходительно улыбнулся и посмотрел на остальных жителей острова. Исса только теперь приметила, что все, от мала до велика здесь носили оружие. Мушкеты, кортики, шпаги и ножи. Только до этого их скрывали одежды или сумки. Толпа недвусмысленно намекала на то, что отпускать никого не собирается.       — Вихри вас напоил, — сказала старуха в бусах, обнажив беззубый рот. — Куда Вихри скажет, туда и пойдёте.       Исса стояла ближе всех к ней, а потому невольно кивнула, соглашаясь с весомым аргументом в виде кинжала. Она не сомневалась, что хрупкая на вид иссохшая женщина пустит его в ход быстро и смертоносно, если придётся.       Вихри, имя это или титул, так же молча развернулся снова и пошёл вперёд. Толпа, чуть подступившая к пленникам, подтолкнула замешкавшегося Бриена, снова сжимавшего в руках тубус с бумагами. Они двинулись мимо причала вдоль берега в сторону дикого пляжа. По мере движения Исса оборачивалась на столпившихся позади людей, которые будто грифы над умирающей добычей, вперились им вслед. Любой здравомыслящий человек задумался бы о том, как убить пирата и сбежать, но попытка в таком случае будет лишь одна. Лишённые военной подготовки Мирсиндейл и Бриен не решились ударить рослого Вихри в спину. Но в их опущенных и шарящих украдкой по сторонам взглядам Исса прочитала нереализованные желания.       Вихри привёл их на скалистый берег, настолько не похожий на встретившие их мягкие пески, что казалось, они очутились на каком-то другом острове. Прямо в твёрдой породе была вырезана узорчатая арка, покрытая рунами и украшенная перламутром. Здесь же располагалась каменная плита, глядя на которую, Исса сразу подумала об алтаре. В подтверждение этому на плите лежали венки из различных цветов, стояли кувшины и миски с фруктами и рыбой. Странное сочетание, но совершенно нормальное для ограниченного в пространстве клочка земли. Рыба была вяленной и копчёной, ветер, дувший в лицо, дразнил ноздри оголодавших пленников. Мирсиндейл потянул руку за кусочком белого мягкого филе, отложенного на тарелку, но Вихри очень сильно ударил по толстым пальцам ребром ладони. Мирсиндейл взвыл, будто раненный пёс и прижал пострадавшую конечность к груди.       — Это не для вас накрыли, — разозлился пират. Убедившись, что больше никто не посягает на еду, он обошёл алтарь сзади и взобрался на арку, опустился на корточки и что-то достал из ниши между валунами. Предмет оказался чем-то вроде трубы или рога, когда-то украшенной узорами и рунами наподобие арки. Но труба, кажется, выполнена была из меди, и от постоянного контакта с водой покрылась окисью и мхом. Вихри направил инструмент в сторону воды и подул. Звук выдался глухой, едва заглушаемый шелестом волн. Исса даже решила поначалу, что труба безнадёжно испорчена, но удовлетворённый своим действием пират спустился снова к своим пленникам и встал прямо напротив арки, за которой будто открывался вход в подводное королевство. Исса действительно заметила в полупрозрачной воде ступени, уходившие куда-то на глубину.       Сначала ничего не происходило. Они стояли на скалах в полном молчании и смотрели в пугающую пучину. Арка будто служила границей, переступив которую можно оказаться в пасти кракена и беззвучно кричать, пока тот утаскивает жертву во мрак. Исса оставалась внешне спокойной, но всё тело её сотрясалось. Алтарь и слова пирата не шли у неё из головы, и всё, о чём она могла думать, это о том, что сейчас их принесут в жертву Азурилу. Что Вихри только лишь ждёт подходящего случая, чтобы перерезать им глотки и сбросить на корм рыбам. И всё, что пират делал до этого было не милосердием, а успокоением, сравнимым с поглаживаниями агнца перед закланьем.       Момент затянулся, и невольно Мирсиндейл и Бриен начали посматривать в стороны возможного отступления. Прямо перед тем, как они должны были пуститься в бегство, в воде за аркой что-то появилось и, быстро приблизившись, вынырнуло у ног Вихри. И уже в который раз при встрече с ним, Исса разинула рот. На каменистом берегу снова оказался некогда пойманный на шхуне русал. Он был весь в порезах, теперь можно было сказать наверняка, и казался сам пленником, пока над ним стоял Вихри. Пират, будто осознав это, почтительно отступил назад, встав рядом с Бриеном и, скрестив руки на груди, поклонился.       — Ровных вод тебе, уважаемый ришай, — поприветствовал он.       Русал казался уставшим, но ему хватило сил, чтобы ухватиться за скользкие на первый взгляд скалы и подтянуть своё длинное тело на алтарь. Он аккуратно взял приглянувшийся до этого Мирсиндейлу кусок и отправил в рот как ни в чём ни бывало. Вихри, который теперь оказался вместе с остальными на уровень ниже, вынужден был задрать голову, чтобы продолжить разговор. Тем не менее, пират замолчал, терпеливо выжидая, пока русал закончит трапезу. Пусть Исса и сама умирала с голоду, она ничего не сказала. Ей было неловко смотреть на обитателя океана. Воспоминания о резне ещё были свежи, и она вместо этого разглядывала хвост существа, покрытый всевозможными переливающимися чешуйками. Отчасти плавники напоминали крылья бабочки, и Исса нашла их созерцание более интересными, чем еда на столе. Всё равно ей пока никто ничего не предлагал, и она понимала, что фактически русала морили голодом и много раз ранили. Смог ли он поймать что-то в океане, пока выжившие с брига дрейфовали в шлюпке или же отвёз их на Кас почти сразу, но русал наверняка испытывал больший голод, нежели пухлые благородные господа с Материка.       Русал съел совсем немного по человеческим меркам, но к следующему куску не притронулся. Он повернул голову к снова опущенному в поклоне Вихри и ответил на таком же чистом старо-южанском:       — Говори, просящий. Но держи в уме, что я проделал большой путь, и меня ожидают с докладом.       — Конечно, ришай.       Вихри переменился, его голос стал неожиданно мягче. Пират поднял наконец голову и, указав на остальных рукой, спросил:       — Не ты ли вырвал этих отвергнутых у Азурила из пасти? Мы могли неверно истолковать их приход. А потому желаем прояснить, гости это или рабы и кому принадлежат их судьбы.       Исса решилась наконец посмотреть на владыку океана. Солнце светило ему в спину, создавая вокруг его силуэта ореол и не позволяя рассмотреть лицо, поэтому она снова опустила глаза, не выдерживая слезоточивого света.       — Именно я, — ответил ришай. — На их корабль меня привела миссия, возложенная Хозяйкой Океана. И судьба их решалась мной по ходу. Эти двое, — он указал на Бриена и Хаммерсфри, — рабы этой женщины.       Исса вздрогнула. Она ожидала, что речь зайдёт о ней, но точно не в таком ключе. Она хотела опровергнуть вышесказанное, но страх сковал её язык, и она не смела перечить тому, в чьих руках сейчас находились их жизни. Вихри обернулся и посмотрел на неё с удовлетворённым кивком, явно понимая больше остальных.       — Значит, то госпожа? — спросил пират. Ришай на это помедлил, явно не желая соглашаться.       — Знай лишь, что эта женщина овладела моей жизнью, и я выплатил ей возложенный долг спасением её собственной.       Вихри нервно сжал рукоять сабли и несколько раз посмотрел то на русала, то на пленников. Будто смутившись, он обратился уже к Иссе:       — Прошу простить меня, я не знал. Как вас зовут?       — И-... Исса, — несмело ответила девушка.       — Маленькая рыбка, — с улыбчивой интонацией протянул русал. Его мимика, тем не менее, оставалась тайной.       — Я немедленно сообщу всем! — воскликнул Вихри и снова обратился к аристократке. — Добро пожаловать на остров, госпожа Исса.       Прежде чем кто-то сказал ещё хоть слово, пират двинулся прочь. Стоило ему скрыться в зарослях, как Мирсиндейл сорвался с места, чтобы приблизиться к алтарю. Но русал опередил его. Первенец Азурила соскользнул с возвышенности вниз и оказался перед торговцем. Теперь, когда русал находился в тени, его снова было хорошо видно. Он зашипел и грозно обнажил острые зубы, шелестя своими волосами-щупальцами. Аристократ замер, напуганный подобным жестом. Убедившись, что тот не собирается перебивать, русал сказал уже на привычном материковом:       — Только попробуй что-нибудь выкинуть, человек, и убедишься, что я не растерял своей силы.       Мирсиндейл опешил, потом нервно хохотнул и, как ребёнок, выпрашивающий пряник, выкрикнул:       — Верни нас домой!       — Даже если бы и хотел, а я абсолютно точно не собираюсь этого делать, — начал успокоившийся ришай. — До Материка неделя пути вплавь. Если у вас есть плавники. Я перевыполнил свой план по добрым поступкам на год вперёд. Учитывая ваше гостеприимство на борту брига, я бы сказал, что скорее утопил бы вас на отмели.       — Нам это и не нужно. Скажи только, отсюда ходят корабли? — подал голос Бриен.       — Ходят. Но ни один из них не заплывает в имперские воды. Рискни спросить любого здешнего капитана, и он зарежет тебя на месте.       — Местные не любят Империю? — спросила Исса, всё ещё преодолевая неловкость. Её будто ужалило, когда чёрно-сиреневые глаза посмотрели в её сторону.       — Староверы, — сообщил русал. — Живут по законам Старого Юга. Поклоняются Хозяйке Океана. В Империи такие вне закона. Еретики. Язычники. Заикнётесь про Орден Тверди или большую землю, и вас сбросят в волны быстрее, чем скажете "переговоры".       — И что нам делать? — настояла Исса. Русал сидел на берегу, и ей невольно хотелось присесть, чтобы говорить с ним на одном уровне. Но с точки зрения этикета, благородной даме не пристало садиться на корточки.       — Уверен, вы что-нибудь придумаете. Вы ведь первые в истории смогли выловить живого русала, — усмехнулся ришай. Он снова не стал ждать, пока разговор завершится и вернулся в воду. Звать было бессмысленно, и все просто встали на берегу, как брошенные котята. Продлилось это, тем не менее, не долго, потому что Мирсиндейл принялся поглощать оставленные на алтаре угощения. Бриен, не утоливший жажду ранее, приложился к кувшину с вином. Никто ничего больше не сказал, никто не следил за манерами. Они просто очень хотели есть.