Последний вор-джентльмен

Фредди знал, почему ему предложили поработать под прикрытием. Он совсем не тянул на полицейского — худой, веснушчатый, с рыжей челкой не по уставу. Обычный уличный паренек, который то и дело скалит зубы в дерзкой ухмылке. И Фредди согласился. Взялся за дело с азартом, потому что оно обещало быть крупным. Старый гангстер по имени Джо Кэбот искал людей, чтобы провернуть налет на крупный ювелирный магазин. Бриллиантовая охота ценой в несколько миллионов долларов. Только у Джо Кэбот был такой размах. И полиция Лос-Анджелеса давно искала, как бы прищучить этого старого зарвавшегося вора. Когда Фредди готовили к тому, чтобы войти в банду, его сразу предупредили. Это ты для них мелкая шпана, а встретишься ты с цветом грабительского ремесла. На Джо Кэбота работают не какие-то зачуханные уголовники, которые двух слов связать не могут, и только умеют, что пушками в людей тыкать. Нет, это такие парни, по которым ты сразу и не поймешь, что они готовы ворваться в банк или ювелирный магазин и четко, быстро обнести его. Интеллигентные, мать их, ублюдки. Обаятельные, начитанные. Хорошо подготовлены, хорошо вооружены. Считай, джентльмены-воры. Уходящее поколение, из тех, кто грабит в деловых костюмах и не бьет дамочек по лицу. Таков стиль Джо Кэбота, и людей он подбирает по себе. Фредди морально приготовился. И все же он не ожидал, что у старого гангстера такой серьезный подход. И он не ожидал, что встреча, на которой банде объясняли план ограбления, будет так похож на брифинг в том же самом полицейском участке. Почему-то Фредди был уверен, что все соберутся ночью, в каком-нибудь прокуренном баре, будут тянуть виски, дымить сигарами и обсуждать будущее дельце хриплыми голосами. И у каждого под пиджаком будет топорщиться ствол. А все произошло средь бела дня. Подтянутые мужики в светлых летних рубашках сидели на жестких стульях в два ряда. А тучный лысый Джо Кэбот стоял перед доской с нарисованным планом и скрипуче лаял, что к чему. У Фредди на несколько мгновений даже возникло чувство дежавю. Еще два дня назад он точно так же сидел на жестком стуле, только в полицейском участке, а их немолодой опытный лейтенант стоял у доски с планом и точно так же скрипуче лаял, что к чему. Только курить во время полицейского брифинга не разрешалось, а во время гангстерского — никто не запрещал. А так, все один в один. Старший по званию вещает, остальные внимательно слушают — серьезные, сосредоточенные. Задают уточняющие вопросы. И только Фредди смолил одну сигарету за другой. Выпускал дым меж разомкнутых губ, в разговор остальных не вмешивался. В основном, потому что нервничал. Ему казалось, что он не вписывается. Что он может выдать себя в любой момент — взглядом, жестом или словом. Он — коп под прикрытием, а для этих парней — подлая крыса. И он разделают предателя на кусочки здесь же, на месте. Джо Кэботу даже приказ отдавать не придется. Конечно, Фредди нервничал. Вот мистеру Оранжевому — такое прозвище выдал ему Джо Кэбот, цветное, как и остальным, — нервничать не полагалось. Но Фредди не чувствовал себя настоящим мистером Оранжевым. Он чувствовал себя в ловушке. — Ты сам не свой, мистер Оранжевый, — доброжелательно заметил мистер Белый. Джо прямо объяснил, почему никто не называет друг друга по имени. Чтобы, если кто-то попадется, не выдал остальных. Никто никого не знает. С кем ювелирный брал? С мистером Синим, мистером Розовым, мистером Коричневым, мистером Белым и мистером Оранжевым. Палитра чокнутого Ван Гога, а не клуб джентльменов удачи. Фредди снова выбил из пачки сигарету и не спеша затянулся, выигрывая себе время для ответа. Мистер Белый казался самым приличным из всей банды — спокойный, улыбчивый. Располагал к себе, было в нем обаяние человека, уверенного в своих силах. К такому люди сами тянутся. И у Фредди невольно вырвалось: — Дело боюсь завалить. Если это случится, меня здесь просто прикончат. Он честно и сумрачно взглянул из-под длинной челки. Фредди даже не врал. Он действительно боялся завалить дело — свое дело. И если это случится, ему реально не жить. И наверное, его искренность тронула мистера Белого. Тот был не такой уж и молодой мужик — но очень подтянутый, крепкий, мускулистый. И его ничуть не смущал план Кэбота, наглый, опасный, — он явно очень хорошо знал свою работу. Работу человека, который живет с пистолетом в руке. А Фредди, то есть, мистер Оранжевый рядом с ним просто щеночек. Кажется, мистер Белый подумал о том же самом. — Джо и в самом деле, если что, церемонится не будет, — согласился он, о чем-то раздумывая. — Я его хорошо знаю. Потом кивнул в сторону своего кадилллака: — Садись, съездим, посмотрим на этот ювелирный магазинчик, что там за «Карина» такая. Фредди снова хмуро взглянул на него. У него просто вырвалось признание, он не подумал о том, что такое вообще нельзя говорить. А этот мистер Белый, кажется, уже готов предложить помощь. Это было странно. Неправильно. Нельзя принимать помощь от человека, которого вообще-то собираешься арестовать. Но если мистер Оранжевый будет бегать ото всех, это будет выглядеть еще более странно. И в конце концов, Фредди и сам собирался съездить на место, чтобы понимать, как все будет выглядеть в день ограбления. А мистер Белый улыбался так спокойно и светло, что Фредди не выдержал. Бросил недокуренную сигарету и послушно впрыгнул в тачку, как щенок, которому свистнул хозяин. Снаружи «Карина» казалась заурядной, наглухо упакованной серой мышкой. Темные окна, узкая дверь. Ничем не примечательная ювелирная лавчонка, если не знать, что именно она служит перевалочным пунктом для перевозки африканских бриллиантов. Внутрь они заходить не стали, незачем привлекать внимание. Так и сидели в машине, пока мистер Белый неторопливо, уверенно рассказывал, как именно все будет происходить. Как он нежно возьмет управляющего под белы руки, как убедительно покажет ему, что никакие драгоценности не стоят того, чтобы отдавать за них жизнь. Как красиво и легко они с мистером Оранжевым выйдут из этих самых дверей с кейсами в руках и умчатся на кадиллаке прочь. Не замарав руки, не пролив ни капли крови. И Фредди ему даже верил. По полицейской статистике ограбления ювелирных заведений именно по такой схеме обычно и проходили. Украшения и драгоценные камни всегда застрахованы — именно на случай налетов. Поэтому ни девочки за прилавком, ни жирные менеджеры не будут подрываться, чтобы защитить имущество хозяина. И правильно делают. Не надо мешать, когда джентльмены делают свою работу. *** Они провели вместе целый день. Катались по городу, пообедали в мексиканской забегаловке — и там тоже привечали мистера Белого, как родного, — а под вечер добрались до пляжа смотрели, как раскаленное алое солнце падает в океан. Фредди очень хорошо понимал, что нельзя поддаваться на обаяние мистера Белого. Это мистер Оранжевый может купиться с потрохами — уличная шпана, которую впервые взяли на большое дело. А детектив Фредди Ньюэндайк все время помнить, с кем имеет дело и ради чего он здесь. Но как же было сложно. Мистер Белый с гладкими темными волосами, зачесанными назад на манер дона Корлеоне, не выглядел смешным. Он выглядел круто. Мистер Белый не понтовался почем зря, намекая на то, что он здесь главный. Был со всеми вежлив, доброжелателен и не жалел чаевых официанткам. И когда мистер Белый отвечал на расспросы о том о сем, то смотрел открыто и прямо. И если смеялся шуткам, не кривил злодейски уголок рта, а хохотал весело и заливисто. А еще он сразу взял Фредди под опеку. Кто был ему мистер Оранжевый? Мелкий приблудный воришка, случайный подельник — из тех, кто первый попадает под пули копов. Но мистер Белый отнесся к их напарничеству всерьез, и Фредди это задело, по хорошему. Он был новенький в своре, но вместо того, чтобы, как остальные, наблюдать — греби, пацан, авось выплывешь — мистер Белый протянул ему руку. Вор-джентльмен в деле. Обаятельный сукин сын. Со своими незыблемыми правилами, со своим старомодным шиком. «Лучше бы ты мошенничеством занимался, с такой-то харизмой, а не грабил банки да ювелирки, — досадовал про себя Фредди, снова отчаянно закуривая. — Срок за решеткой тот же, зато мы бы с тобой не встретились. Не было бы у меня этого ощущения...» Он и сам не смог бы объяснить, что за чувство такое. Сродни тому, когда смотришь на закат. Длинный летний день заканчивается. Он был нежен и щедр с тобой, но теперь он уходит, прощается. И больше никогда не вернется. Буду другие дни — хуже или лучше — но такого... Больше никогда. И ты ловишь губами тепло умирающего солнца, понимая, что теряешь что-то важное. Такие, как мистер Белый, — это реликты уходящей эпохи. Идут на дело лихо, не скрывая лиц под масками, не пряча рук в перчатках. Не стреляют по случайным свидетелям, вообще, стараются не проливать ни капли лишней крови. Таких, как мистер Белый, уже почти не встретишь. Сидят за решеткой или лежат в могилах. А сейчас уже время молодой шпаны, говорили бывалые полицейские. Время черных ребят в растянутых тренировочных штанах и с большими пушками. И смуглых латиносов в пестрых рубашках и с хорошо заточенными узкими ножами. Вот они точно не боятся пустить кровь ни чужим, ни своим. Палят по прохожим, по копам — воображают себя народными мстителями, Рэмбо хреновы, ворчали «старики». «Да ладно вам, — спорил Фредди, недавний выпускник полицейской академии, — можно подумать, что раньше Лос-Анджелес был городом ангелов». «И раньше хрень творилась, — соглашался Холдуэй, его куратор, — но, поверь мне, парень, девяностые войдут в историю. Такого беспредела страна еще не видела». Смелое предсказание для девяносто первого. Фредди не хотелось верить. Но и он понимал, в новом мире больших пушек мистеру Белому делать нечего. Время вора-джентльмена прошло. Фредди возьмет банду Джо Кэбота во всем ее бриллиантовом блеске. И улицы будут отданы цветным, но не таким как мистер Синий, мистер Розовый или мистер Коричневый, а настоящим цветным. — О чем задумался? — спросил мистер Белый, подставляя последним лучам солнца загорелое лицо. — О тебе, — честно сказал Фредди. И не чуя подвоха, тот ответил ему широкой теплой улыбкой.