boyfriend

— Представляешь? Он просто монстр, — честно сказать, я не помню, как оказалась в этом баре, и не понимаю, почему на столе три бутылки пива. Это выше моей нормы. Меня тошнит после трех глотков, а здесь гораздо больше. Зачем вообще сижу здесь? Голова ужасно кружилась, а в висках отбивался пульс. Атмосфера вокруг не добавляла настроение: очень тесное помещение, напоминающее то заведение, в котором раньше работала. Столики стоят близко друг к другу настолько, что с уверенностью могу сказать, что чувствовала чужое дыхание на своей шеи. И ощущала противный женский парфюм, с нотами дешевой розы. На стенах дурацкие плакаты с нецензурными фразами, а бармен выглядел так, словно недавно вышел из тюрьмы и явно не был рад сменить сферу деятельности. Здесь громко играло радио. Незнакомые песни, незнакомые группы, но жутко неприятные слуху. Черт возьми, как все так обернулось? — Это ч-чудовище…он просто…дико горячий и дико душный! — Мари, нам кажется пора уходить, — Лука виновато улыбается, словно это его вина. От части, это действительно так, ведь это он пригласил на музыкальный фестиваль. Я редко ходила на подобные мероприятия. Во-первых, огромное количество людей заставляет волноваться, ведь в толпе может случиться все, что угодно, а во-вторых, мне нужно быть дома ночью. Тусовки с отсутствием какого-либо смысла не созданы для меня и дело не в ангельском воспитании. Слишком много причин, — Ты перебрала. — Нетушки. Тут ведь весело! — в глазах двоится, а мой рот двигается в собственном ритме. Говорю, не успев все продумать. Я понимаю, что выпила. Изрядно выпила, если быть точнее. Мне нужно было выспаться перед работой, а не сидеть в кабаке с парнем, которого вижу второй раз в жизни. Усталость, давление, работа. Ещё и Адриан со своими дурацкими проверками и собеседованием с тремя этапами. Бесит. Разве можно контролировать все, что тебя окружает?! Бесит. Мне приходится терпеть его выходки, ведь другой работы нет, к тому же, Агрест платит хорошие деньги. И Эмили невероятно приятная женщина и да, мне правда нравится проводить с ней время. Как такой замечательный человек может быть мамой настолько злобного чудовища? — Только громко. — Нет, нам пора домой. Я отвезу тебя, ты ведь знаешь адрес? — или его голос становится тише, или мой мозг уже отказывается воспринимать посторонние звуки. До боли прикусываю губу, откидываясь на деревянную спинку стула. Неудобно. Головокружение только усиливается, а тело становится мягким. Таким мягким, что хочется прикоснуться пальцем к собственному бедру. Руке. Животу. Будто бы превратилась в большую и вкусную мармеладку, — Мари? — М…дом? Да, я живу в доме…где-то…чуть правее…или левее, — мой язык заплетается, а заученный от зубов адрес кажется просто расплывчатым. Я знаю дорогу, знаю, но ничего не могу сказать, — Или назад… Мне ужасно плохо. Минутное эйфория прошла также резко, как пришла жуткая тошнота. К горлу подступал комок, а положение лёжа не избавила от головокружения. Атмосфера не казалась знакомой. Чёрный салон автомобиля, вроде кожаный. До ужаса знакомый аромат, резко вбивающийся в нос. Окно точно открыто. Холодный воздух немного помогает, хотя здесь все равно душно. С какой скоростью они едут? Когда успела заказать такси и как смогла назвать адрес? Лука заплатил или мне придётся доставать кошелёк из сумки? Едва ли сейчас могла контролировать своё тело. Если некоторое время назад все казалось мягким, даже воздушным, то сейчас собственный вес кажется бетонным. Словно меня приковали цепями, поставили огромную гирю и залили цементом. А который сейчас час? А у него была машина? — Лука, это ты? Ты за рулём? — мой голос немного хриплый и тихий, но рада, что вернула себе способность говорить. По крайней мере, задавать простые вопросы. — Ага, — он не поворачивается ко мне, крепко сжимая руль. Не могу разглядеть его голову, да и здраво рассуждать тоже. — Черт, м-мне завтра на работу. Он точно у…убьёт меня, — я не могу вылететь, не продержавшись даже месяца. В той дурацкой бумажке четко было написано об опозданиях. Эмили принимает лекарства, а утренние приходятся на полвосьмого. Даже если приду ровно к этому времени, все равно получу суровый взгляд и часовую лекцию. И это, наилучший исход. Что он там говорил этим вечером? — Твой босс? — Угу, — прикрываю глаза, делая тяжелый вдох. Три бутылки пива превратила меня в пьяную девицу, выходящую из клуба ранним утром. Просто хотелось застрелиться. Или, утопиться в собственной ванне. А там точно было пиво? — Он такой…зануда. И ужасно-ужасно злой. И ещё…ужасно сексуальный. Такой…знаешь…опасно сексуальный. — И давно ты выучила такие слова? — не вижу, но слышу, как друг ухмыляется. Да, таких разговоров у нас точно не было. Да мы и не были друзьями до этого момента. Как говорится: крепкая дружба начинается с крепкого похмелья. Или, там по-другому? — Твоё пьянство не связано с попыткой секса без обязательств? — Пошёл ты. Я не буду с ним спать, — надуваю губу, пытаясь повернуться на правый бок. Спина ломит, а в горле пересохло. И почему не выбрала апельсиновый сок или крепкий кофе? — Ну…точнее…я…ну наверное…если бы….м…. — Побереги силы, пьяный мастер. Ты итак принесла много проблем, — он останавливается, а я мысленно выдыхаю. Меня жутко укачало и процент того, что все съеденное за день окажется на полу, повысился до недосягаемую высоту. Добежать до уборной шансов нет, с учётом моего телодвижение, — Не смей блевать в моей машине, ясно? — Угу, — киваю, пытаясь подняться. Идея не самая удачная, но попытаться все же стоит. Попытка не препятствие…или пытка? Не помню, как правильно. — Вижу, ты лишилась возможности ходить, — он открывает заднюю дверь и я наконец могу нормально дышать. Тошнота никуда не ушла, но нужно сказать, что стала чувствовать себя немного легче. Если доживу до завтра, то точно влеплю ему пощёчину. Сначала поблагодарю, а затем ударю. Разве можно было позволять мне пить? Да, Лука не знал, что мой алкогольный опыт равен нулю, но это не значит, что нужно идти в бар. В конце концов, идея ведь была его. Или моя? Плохо помню, — Давай, пьяница. Я помогу тебе. — Ты…всегда был таким сильным? — не успеваю осознать всю ситуацию, как мужские руки резко подхватывают и прижимают ближе к себе. От него так вкусно пахнет: немного дурманящий запах, напоминающий тот, что был в машине. Что, льёт свой парфюм на кожаные сиденья? Не самая удачная идея, хотя в этом была гениальность. Или глупость? Черт, когда ко мне вернётся способность здраво рассуждать. Правильная Маринетт давно бы оттолкнула своего «знакомого», желая пойти своими ногами. Умная Маринетт несколько раз подумала бы прежде, чем выпивать несколько бутылок пива, особенно перед рабочим днём. Зрелая Маринетт помнила бы о том, что Адриан сказал вечером. Жаль, что ни одна из них не смогла помочь мне сегодня ночью. — А ты всегда была такой шумной? — парень фыркает, все ещё крепко держа на своих руках. Давно у него появилась такая привычка? — Зануда, — я мягко улыбаюсь, прикрывая глаза. Голова все ещё ватная, а сонливость становится большим якорем, тянувшим вниз. Мне не хотелось спать несколько минут назад, но сейчас, усталость вновь победила. К тому же, в его объятьях так хорошо. Мне ещё никогда не было так хорошо. — О, Боже! Что произошло, Адриан?