Пять вершин

Сказки — больше, чем правда, не потому, что в них рассказывается о существовании драконов, а потому, что они говорят нам: драконов можно победить. Д. К. Честертон

— Гарри? — Прости, что? – я с трудом смог оторвать глаза от разгромной ситуации на доске. Вообще, неудивительно, что моё частное агентство прозябает где-то на последней странице «желтой прессы». Похоже, у меня анти-талант к ведению бизнеса. Адские колокола, я проигрываю даже Майклу, рыцарю Креста, самому честному человеку, которого я знаю! Это была моя ошибка. Кто вообще меня за язык тянул. Я пригласил своих друзей в свою берлогу (а как бы вы назвали подвальное помещение, где температура колеблется от «приемлемо холодно» до «Холодно как в Арктис Торе!»), чтобы отдохнуть и пообщаться не на бегу, не перед лицом ужасных монстров и не на волосок от смерти. Появление бесплатной команды уборщиков фейри (иногда даже от них бывает просто польза) прибавила мне уверенности в том, что моё жилище будет выглядеть относительно… по жилому. И вообще, мои друзья прекрасно знают, с кем имеют дело. Кстати, я их не заставлял дружить со мной и приходить в гости. И не шантажировал. А любое влияние на разум запрещено Белым советом. Ради подобного я затарился едой и пивом у Мака, купил диетической колы, разжился своими любимыми закусками в «Бургер Кинге». Корона оттуда до сих пор была у меня на голове, но выглядела столь же уныло, как и я. После многочисленных успехов в противостоянии различным существам разной степени могущества, после долгих вечеров игр в D&D, я был на голову разбит этой невинной на первый взгляд троицей. Разбит на голову, повержен, сокрушен в «Монополии»! Моя закусочная прозябала на задворках игрового поля, окруженная врагами и постоянно получала штрафы. Банк не доверял мне уже три полных круга. Мои соперники же мирно уживались на поле: Баттерс владел больницей и университетом, Майкл ограничился заводом и несколькими мастерскими, а вот властвовала над всем Мёрфи. Если бы я мог, я бы тонко намекнула монопольной полиции обратить внимание на некоторые схемы, которая Кэррин явно подсмотрела у многочисленных преступниках. Но, увы, полиция тоже принадлежала ей… — Прости, Уолдо. Что ты спрашивал? — Как долго вы учились магии? Я почесал подбородок. — Честно говоря, у магов нет Хогварста, и дипломов не выдают. Просто по достижению восемнадцати лет маг отвечает за себя сам. Его наставник больше не может прикрыть его. И они оба продолжают учиться. Подозреваю, что Мерлин тоже корпит над старыми и новыми заклинаниями. А я, пожалуй, на уровне пятиклассника. — Я бы сказала третьего, — заметила Мёрфи. – Если судить по разрушениям вокруг тебя. — Эй, я имею ввиду сложность заклинаний, — буркнул я. – А вам зачем? — Подумал, мог ли я начать изучать магию, — отозвался погрустневший Уолдо. — Что? Зачем? – удивился я. – В смысле, я никогда не хотел быть никем, кроме как магом, но обычно у нас и выбора нет. Хоп!— просыпается талант, и вот твоя зад… твоя голова навечно под прицелом у Совета. Я покосился в сторону Майкла, который лишь слегка нахмурился. Я знал несколько случаев, когда маги отказывались от таланта, и одним таким человеком была жена Майкла. Не могу сказать, что она сделала плохой выбор. — После многочисленных встреч с вами и с.., — Баттерс махнул рукой в воздухе, — я не могу не задуматься – а что я знаю на самом деле о нашем мире? Я потратил годы на учебу, знаю и понимаю многие теории, но всё это разбивается о то, что я видел и не могу игнорировать. Ожившие мертвецы, духи и призраки, магия, параллельный мир. Это всё никак не укладывается в науку, Гарри. Так есть ли в ней смысл? Вообще-то вечер планировался приятным, без чего-то вроде сеанса у психотерапевта. — Существует много вещей, которых я не могу объяснить, но я продолжаю верить в смысл веры, — неожиданно отозвался Майкл. – Иногда происходят слишком странные вещи, слишком… грустные вещи. И я задаюсь вопросом, а правда ли то, во что я верю, правда ли, что Господь всемилостив и всеблаг? Обычно я нахожу в себе силы верить дальше и позже получаю подтверждения в выборе пути. Тааак, а сейчас совсем странно стало. Я и подумать не мог, что Майкла терзают такие сомнения. Он всегда казался меня цельным и уверенным человеком. Рядом с ним даже я чувствовал себя спокойно. Мой гигантский пес Мыш, до этого дремавший у камина, встал, встряхнулся и переместился к Майклу. Весьма символично. Баттерса, однако, слова Майкла не утешили. — Я знаю, что иногда нечто сложное может казаться магией, но не во всех тех случаях, которые видел я, — заметил он. – Я бы хотел… понять. — Не хочу разочаровывать, — вклинился я. – Но я и половины своих действий не смогу объяснить. И состав заклятий. Но я просто знаю, что это работает. На фоне вас, Уолдо, я просто необразованный идиот. — Назови первых Людей-Икс, — впервые за время странной беседы буднично сказала Мёрфи. — Циклоп, Ангел, Айсмен, Зверь и Джин Грей, — моментально отозвался я. — А первых Мстителtq. — Железный человек, Тор… Эй, как ты вообще узнаешь, что я не наврал? — Я верю, что в некоторых областях знаний ты весьма образован, — ухмыльнулась Кэррин. Пока я недовольно бурчал под нос и доставал новую порцию пива из холодильной камеры, мне показалось, что настроение у всех пришло в норму. Надо будет сказать Маку, что его пиво слишком опасно. Именно после пятого (или десятого?) глотка я расслабился и предложил сыграть. Разумеется, я хотел предложить покер, но вовремя осекся, встретившись взглядом с Майклом. Его жена и так меня недолюбливает, а если узнает, что я заманил его на азартные игры, то окончательно уверится в своем мнении. Вот так и мы и начали играть в «Монополию». Но, когда я вернулся на место, Уолдо как истинный ученый-зануда продолжил гнуть свою линию. — То есть, никаких общих законов магии нет? — Есть, но их много, и они разные, — подумав, сообщил я. – К примеру, я никогда не смогу использовать заклинания фейри. У нас, магов, важны слова, а у них что-то иное. Иногда эти чертовы засранцы молчат или хохочут тебе в лицо, а вокруг творится ад на земле. Глаза Уолдо загорелись нехорошим светом, как когда он говорил о польке. — Но их можно посмотреть? Изучить? Прочитать? Я помялся, не зная как намекнуть на самое важное. — Да, но… вам нужно иметь талант, Уолдо, — как будто извиняясь сказал я. Он молча кивнул в ответ, но было очевидно, что тяжелые мысли его не оставляли. Я рассеяно потеребил висящий на шеи амулет. Пентаграмма. Чуть ли не единственное наследство моей матери (если не считать старшего брата-вампира, конечно). Обычно большинство людей плохо относятся к этому древнему символу. Но у магов значение пентаграммы иное. — Может быть, — медленно начал я, боясь спугнуть мысль. – Может, мир и должен быть таким сложным. Непонятным, несовместимым на первый взгляд. Ну, то есть… Я неуклюже коснулся одной из вершин пентаграммы. — Где бы мы все были без науки? И где было бы большинство без веры? Даже если это просто вера в добро. И, конечно, магия иногда тоже нужна. Если бы она была самым важным компонентом, магов было бы больше. Баттерс сощурил глаза, явно пытаясь вычислить пятый компонент. Майкл широко улыбнулся, а Мёрфи… Мёрфи просто кивнула. И, наверное, её одобрение мне было нужно больше всех. Как ни ученого, ни верующего, ни мага, а просто хорошего человека.