Вещи, которые она делает ради любви

Дзынь-дзынь! Шум почти мгновенно разбудил МС. На мгновение, когда он выбросился из постели, он обнаружил, что сбит с толку. Цифровые часы, лежавшие на тумбочке, показывали 6:48 утра. «Кто это мог быть?» сонно пробормотал он. К счастью, это быстро щёлкнуло. Неосознанно он расплылся в улыбке. Благодаря внезапной волне энергии он выскочил из своей комнаты, спустился по лестнице и проскользнул к входной двери. Распахнув её, он увидел то, чего воспаленные глаза ожидали. Моника ухмыльнулась. «Доброе утро, М» начала она, но быстро остановилась, как только успела хорошенько его разглядеть. Её ласковый взгляд остался, но он быстро переплелся с чем-то более тоскливым. Она хихикнула про себя. «Доброе утро, правда». МС поднял бровь. «Что? Что происходит?» Моника изо всех сил старалась сохранять самообладание. «Б-боксёры», заявила она сквозь весёлый и заинтригованный смех. Глаза МС расширились, затем он посмотрел на себя. Конечно же, он был одет только в свои боксеры. «Ах, только не снова!» воскликнул он, прикрываясь. Он застенчиво взглянул на Монику, которая лишь игриво ухмыльнулась в ответ. Она видела его в менее скромном состоянии, но он всё ещё чувствовал необходимость прикрыться. «З-заходи!» предложил он, выходя из дверного проема. «Заходи и, э-эх, чувствуйй себя как дома. Мне нужно одеться». Моника вошла внутрь и закрыла за собой дверь, а МС взбежал по лестнице и исчез в коридоре второго этажа. Он вернулся через минуту или две, одетый в джинсы и футболку, но всё ещё с довольно массивным изголовьем. На самом деле ему было всё равно, и он представлял, что Моника тоже не слишком возражала. Оба они уже неделю не посещали обычных ежедневных визитов; возвращения к рутине очень не хватало. Он сел рядом с ней на диван и откинулся назад. «Если бы я знал, что ты придешь, я бы встал пораньше и приготовил завтрак». Моника пожала плечами. «Ах, не беспокойся об этом. Я могу приготовить нам завтрак, помнишь?» Не дожидаясь ответа, она открыла меню консоли и быстро закодировала две тарелки с блинами и столовое серебряные приборы прямо у них на коленях. Как только меню консоли исчезло, она подмигнула. «Видишь?» МС откусил, тот кивнул. «Они хороши, но, ну, это не совсем то, что мама делала». «О, у тебя даже нет родителей», хихикнула Моника. Затем её тон быстро стал несколько угрюмым. «Если подумать, ни у кого из нас нет семьи, кроме Нацуки. Я знаю, что это был хороший год с тех пор, как произошло открытие всей игры, но иногда этот факт всё ещё шокирует меня. У нас есть 18 лет нашей жизни, которые были выдуманы, всё создано в мгновение ока, чтобы служить какой-то высшей цели. Это действительно заставляет задуматься, да?» МС отодвинул блины в сторону и придвинулся ближе к Монике. «Клуб — это наша семья», решительно заявил он. «Если это так, значит, мы братья и сестры?» пошутила Моника. «Фууу!» вмешался МС. «Отвратительно!Это не то, что я имел в виду!» Моника наклонилась к нему. «Я знаю, однако, что ты имеешь в виду, что мы все вместе находимся в этой сумасшедшей ситуации. Я просто...я не вижу этого так, как ты, понимаешь?» Улыбка МС погасла. Он посмотрел на неё сверху вниз. Она смотрела прямо перед собой, казалось, погруженная в собственные мысли, и лениво сжимала свою руку. Казалось, что в её изумрудных глазах мелькнула легкая ненависть к себе. «Ты снова думаешь о том, что сделала с остальными, не так ли?» Она, казалось, не слышала его. «Моника? Ты в порядке?» Моника яростно замотала головой, пытаясь воссоединиться с настоящим моментом. «Д-да, я в порядке», пискнула она. «Хотя ты прав. Я была». МС сжала ладонь. «Я помню, что ты сказала мне вчера у фонтана,» предложил он. «Как ты сказала мне, что всё ещё ужасно себя чувствуешь?» Моника кивнула. «Конечно». МС поцеловал её в лоб, вызвав у неё писк. «Я знаю, что это тяжело, Моника, но, может быть, тебе стоит попытаться отпустить это. Прошлое осталось в прошлом, и никто из нас не мог знать той боли и страданий, которые ты чувствовала, оказавшись в ловушке этой пустоты. Сегодня мы знаем, что красивая, творческая и добрая женщина. Она сделала так много мелочей для важных людей в своей жизни». Несмотря на его добрые, успокаивающие слова, Моника стыдливо отводит взгляд. «И что Моника — это та самая Моника, которая довела двух своих друзей до самоубийства и стёрла с лица земли третьего, как будто она вообще была ничем. Они тоже стороны одной медали, верно?» «Это чепуха», решительно заявил MC. «Это правда», возразила Моника. Она сказала это не сердито, а скорее, как будто просто повторяла очевидное. «МС, я не думаю, что когда-нибудь смогу избавиться от этого, пока не наберусь смелости рассказать им всё, что произошло. Но тогда...» она всхлипнула, вытирая первые слезы, катившиеся по ее щекам. «–Тогда они обязательно возненавидят меня!» Моника изо всех сил сдерживала слёзы. Её лучшего было просто недостаточно. Она начала плакать, спрятав голову в руки. Все эти неприятные воспоминания, все эти чувства сдерживаемой ревности, вся та зависть, которую она питала из-за того, что её единственная связь с реальным миром заключалась в романе с другой девушкой, — всё это вернулось. Вид Сайори, висящей на петле, её шея и руки, служащие кровавым свидетельством её ужасных последних мгновений, в сочетании с ужасными ножевыми ранениями, которые Юри нанесла себе, был выворачивающим наизнанку, даже если она не была виновата. Знание того, что она была причиной всего случившегося, только сделало его неописуемо хуже. Но когда потекли слёзы, пара рук обвилась вокруг её тела, и она вспомнила, что была не одна. Она никогда не была одна, пока он был у неё. Несмотря ни на что, он решил стать её другом. В каком-то смысле он спас всем жизни. Даже когда она каждый день приходила к нему домой с новым планом завоевать его сердце, он развлекал её. Он даже влюбился в неё, и это изменило всю жизнь. А потом она кое-что вспомнила, что-то, чего ей очень не хватало. Эти планы, те мелочи, которые она делала каждый день, делали их жизнь намного интереснее. Она в значительной степени отказалась от них после того, как они стали парой, и хотя этот спор доказывал, что они все еще очень любили друг друга, она поняла, что повторно представить эти мелочи, чтобы показать свою благодарность, было бы чем-то, что он определенно заслуживал. По сути, это было бы возвращением к рутине, мало чем отличающейся от сегодняшнего визита. Прошло некоторое время, и слёзы в конце концов прекратились. Когда она, наконец, пришла в себя, Моника открыла глаза и посмотрела на МС. Их взгляды встретились, и вскоре их губы последовали за ним. Когда поцелуй углубился, мысли Моники уже были заняты планированием того, что принесёт завтрашний день.