***
Зажурчала струйка, разбиваясь каплями о дно кружки с перевернутой кверх тормашками надписью «лучшей маме на свете», всученной за копейки на каком-то рынке. Лила протянула чай Юлику — так непутевый больной представился после долгих успокоений расшатанных нервов девушки — и налила и себе в пластиковый стаканчик, бесстыдно стащенный из сломанного несколько лет назад кулера в коридоре. — Кровоси... Вампир, значит, — вынесла вердикт Лила и вздохнула над глупостью своих же слов. И как же её угораздило во все это вляпаться... Юлик неловко поступил взгляд, грея руки о кружку. Интересно, а вампиры мёрзнут вообще? Ну, судя по этому индивидууму, похуже людей. Может, это из-за того, что у него от тела тепла не исходит и, соответственно, одежда не греет. Вопрос был весьма философским и подстать тем, что задаются после бессонной ночи. — В фильмах неправда всё. Мы ведь не такие изверги, чтобы из людей прямо кровь пить. Да и мерзко это. Заразу подхватить можно, — Юлик нахмурился, явно недовольный образом своей расы из социальных медиа. — А как тогда?.. — недоуменно поинтересовалась Лила. Теперь её одолевало детское любопытство, а страх окончательно отступил: подумаешь, вампир, каждый день таких видит. — Донорскую кровь из больницы поставляют знакомые ребята, хорошие парни, понимающие, — снисходительно, с терпеливостью родителя объяснил Юлик, будто это само самой разумеющееся. Лила в ответ протянула озаренное «аааааа» и зависла на пару секунд, уставившись в окно. Дети, сбившись кучками, текли к школе, прыгая по лужам и пачкая новые резиновые сапожки, купленные родителями к началу учебного года. На лавочке неподалёку села пожилая пора; с ностальгией вспоминали прошлое и вздыхали — «ах, красна юность; а помнишь, как мы сами были молодыми?» — глядя на подрастающее поколение. — Сходим в кафе после смены? — предложила полуутвердительно Лила и сама тут же удивилась своим неожиданным словам. — Только если после заката, — легко согласился Юлик, улыбнувшись. И всё-таки какой же на лилину голову свалился красавчик....
26 августа 2022 г. в 15:42
Лила играла в гляделки с экраном смартфона, на котором слепяще ярко высвечивалось «3:27», выжигая цифры на обратной стороне век. Тихо стучал дождь в окно, и капли скатывались по стеклу наперегонки. Девушка в очередной раз зевнула и уже собиралась улечься на столе и проспать до конца смены, подложив для удобства под голову свои костлявые руки, как хлопнула входная дверь. Причём так неприятно громко, будто её толкнули ногой.
Лила вздохнула, думая о том, какому идиоту могло что-то понадобиться в такой поздний час, и проклиная его. Наконец, когда все известные ей ругательства, цензурные и не очень, закончились, девушка поплелась встречать нежеланного гостя. Едва она вышла из кабинета, как этот самый идиот, которого успели обругать как только можно, всем своим весом свалился на неё.
— Что за?.. — весь прежний словарный запас вылетел из головы. Девушка осторожно вылезла из-под тяжёлой тушки и осмотрела посетителя. Высокий парень довольно привлекательной внешности, насколько позволял рассмотреть полумрак сельской больницы, не оснащённой нормальным освещением. Лила, как и другие вечно уставшие студентки медицинского, конечно, мечтала о том, чтобы какой-нибудь красавчик однажды свалился на её голову за просто так, но никогда не думала, что это произойдёт в буквальном смысле.
«Красавчик» издал умирающий стон и стал сползать вниз по стене. Одной рукой он зажимал бок, ткань рубашки в том месте пропиталась кровью и потемнела. Лила, хоть и не была никогда верующей, мысленно перекрестилась — боже, дай сил дотащить эту тушку.
Больной благих религиозных посылов не одобрил, зашипев от боли сквозь сжатые зубы.
Девушка пообещала себе за такие страдания выпросить свидание с этим красавчиком (следовательно, она должна сделать все, чтобы он остался жив), взвалила его на плечи и поволокла в кабинет. С горем пополам она уложила груз на койку, остановила кровь тампонадой и полезла в шкафчик за обезболом, антисептиком, йодом, марлей... Кого, впрочем, интересуют подробности?
С раной было покончено довольно быстро в силу того, что она оказалась не такой уж страшной, как почудилось на первый взгляд, — пуля прошла насквозь, аккуратно обойдя все, что только можно было задеть. Ну и в силу ограниченности средств, доступных простой сельской больнице, явно не рассчитанной на такие серьёзные повреждения. Лила вспомнила о том, что нужно бы ещё измерить больному, крайне терпеливому и стойкому, стоит заметить, давление и пульс. Чертыхнувшись, она потянулась за тонометром.
— Н...не надо, — парень схватил её за руку, хмурясь. Лила тоже нахмурилась, почувствовав, насколько пальцы больного холодные, несмотря на душную теплоту помещения (чтобы не мёрзнуть, пришлось скинуться всем составом на хороший обогреватель). — Я в порядке...
— Знаю я вас, порядочных, — девушка фыркнула, но остановилась. Просто потому, что такие, как этот, обычно потом подают в суд за "умышленное причинение вреда пациенту", если их ослушаешься. Ну, вид просто у него такой... Богатого папенькиного сынка. Непонятно правда, откуда такой взялся в их захолустье. В любом случае кушать на что-то хотелось, платить штраф — не особо. Хотя если все же тюрьма, то там бесплатно комят...
— Правда... Не звоните... В город не звоните... Все нормально... — вопреки своим словам, парень окончательно потерял сознание. Его рука безвольно упала.
Лила безысходно вздохнула — что-то там про законность клиентского слова... или это из другой сферы? — поджала губы и стала накручивать круги по кабинету. В третий раз проходя мимо вешалки, сняла с неё пальто, свернула валиком и подложила парню под ноги. Дождь замолкал. Отмерила ещё два круга. Думалось плохо, хотелось спать. Лила снова вздохнула, взяла телефон и набрала коллеге, что должна была её с утра сменить.
— Доброе. Спишь? — с того конца послышалось невнятное мычание. — Спи дальше. Слушай, я заберу твою смену? Обменяемся. Просто в выходные родители приезжают, хочу с ними день провести, — трубка «угукнула» и противно пискнула в ухо, сообщая о разрыве связи.
Лила кивнула, довольная собой, передвинула с громким скрипом стул к койке и, усевшись поудобнее и опершись локтями в колени, залипла в телефон, искоса кидая редкие взгляды на больного. Тот просыпаться не спешил, но, вроде, шёл на поправку. Удивительно быстро шёл. Можно сказать, бежал. К моменту, когда солнце начало слепить глаза и Лила встала задернуть шторы, парень выглядел абсолютно здоровым, будто просто прилёг поспать ненадолго. Лишь пропитанный кровью лоскут ткани, аккуратно срезанный с рубашки на месте раны, и мешки под глазами напоминали о ужасном дежурстве. Бред какой-то. Может, парень и вправду был в порядке?
— Где же тебя так приложило-то? — вздохнула в пустоту Лила, рассматривая его лицо, к которому прилипли мокрые от пота пепельные волосы. Действительно хорошенький, не соврала в полутьме чуйка. Кожа бледная, как фарфор, чистая, гладкая — какой только крем использует? Хотя девушка уж легче поверит, что он дьяволу душу продал. Она непроизвольно усмехнулась: — Спящая красавица.
Да уж, красавица. И вполне спящая. И за что он на её голову?
— Сссс... це... — внезапно зашипел парень, морщась от боли. Лила крупно вздрогнула и вскочила со стула. Ее тень загородила его от солнца, и он успокоился, будто не просыпался вовсе.
Девушка передернула плечами — жутковато — и взяла чужое запястье между пальцев, чтобы измерить пульс хоть так. Вдруг какое критическое внутреннее повреждение? Не прощупывалось. Помяв руку и так, и сяк, Лила с горестным вздохом стала искать пульс на шее. Там его тоже не находилось. Нехорошее предчувствие поползло мурашками по коже. Да нет же, живой, только что говорил что-то в бреду! Но не видно, чтобы дышал.
В голове Лилы замелькали все кадры из дешёвых киношных ужастиков, на которые они ходили с подружками в старшей школе, когда ещё было время. От страха она отшатнулась, и парень опять неестественно зашипел и сморщился, сжимаясь.
— Ты... Кто ты?