Белый дворец

Это было место, где Николь никогда до этого не была. Такое странное, реальное и нереальное одновременно. Белые стены со строгими дорическими пилястрами, белый мраморный пол, широкая парадная лестница с массивными каменными перилами, хрустальная люстра под потолком – всё это как будто плыло в иллюзорной дымке и мягком свете. Было так нежно и хорошо, как будто душа попала на небеса. Но ступни Николь ощущали прохладу мрамора, а обоняние улавливало легкое мятное благоухание, разлитое в воздухе. Николь закрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы ощутить этот приятный аромат внутри… - Вы кого-нибудь ищете? – тихо прозвучал приятный мужской голос прямо над ее ухом. Николь открыла глаза: скользнув из-за её спины, перед ней оказался высокий статный мужчина с копной серебристо-пепельных волос, чуть спускающихся на шею. Его медово-горчичные глаза смотрели на неё соблазнительно тепло и приветливо. - Позвольте вас проводить, - не дождавшись ответа, продолжил он и взял Николь под руку. Так они подошли к лестнице и стали подниматься по ступенькам. Идти было странно: ступеньки были низкими и мягкими, как будто белый зефир, из-за чего казалось, что ноги идут по облакам, не чувствуя ни усталости, ни земного притяжения. Достигнув верха, Николь и галантный господин очутились на такой же белой площадке, на которой стоял небольшой круглый стол с витыми ножками. По середине его украшали белые цветы в плетеной корзине, источающие сладкий аромат. - Как вас зовут? – спросил мужчина, как только Николь села напротив него. - Николь… А вас? - Алан… Просто Алан. - Вы любите черный цвет? – спросила Николь, взглянув на расстегнутый ворот его чёрной дорогой рубашки. - Скорее, белый… - улыбнулся уголком рта мужчина. На нём и вправду были белые брюки. Просто Николь не обратила на это внимания. - Что это за место? И как я сюда попала? – спросила Николь. - Это место – белый дворец… - ответил Алан. – А попала ты сюда, вероятно, потому, что очень хотела сюда попасть… - С вами легко и хорошо… Как во сне. Мне, кажется, я вас знаю… - Возможно, - ответил Алан. – Ты любишь сладкое? - Да, очень… - У меня есть для тебя карамель, - сказал Алан и извлек из корзинки с цветами круглую конфету. Сахарная глазурь была почти кристально прозрачной, будто сделанной из чистой родниковой воды. В её сердцевине, как в капле, была заключена ярко-оранжевая начинка. - Никогда раньше не пробовала такой… - Тогда закрой глаза. Николь прикрыла глаза – и Алан осторожно вложил конфету ей в рот. Глазурь оказалась очень тонкой и тут же растрескалась на языке, оставив только сочный насыщенный вкус спелого кусочка мандарина, растворяющегося в сахарном послевкусии… И девушка рассмеялась. …Она проснулась с этой улыбкой, и, казалось, ещё осязаемо чувствовала на языке вкус мандарина, оставшегося от сна. За окном барабанил августовский теплый дождь. Последний летний месяц только начался, а Лондон опять накрыло дождями. Николь слышала шум капель сквозь полудрему до тех пор, пока внезапное резкое осознание вдруг не заставило её встрепенуться, сбрасывая остатки сладких, безмятежных сновидений. О, боже! Который час? Неужели будильник не сработал вовремя, и она опоздала на работу? Николь схватила мобильный. «2 августа 2009. 10.30 утра. Воскресенье», - высветилось на дисплее. Успокоившись, Николь вернула голову на подушку, а мобильный – на прикроватную тумбочку. Сегодня было воскресенье. И можно было никуда не спешить. Да и завтра тоже. Ведь Николь Милфорд работала помощником главного редактора в одном из модных лондонских журналов и попросила шефа разрешить ей завтра выйти на работу на час позже обычного. Шеф разрешил, но при одном условии – сегодня она закончит вычитку статьи, которая должна быть опубликована на следующей неделе во вторник. День только начинался, и можно было никуда не спешить. Поэтому, приняв душ и собрав свои густые, светло-каштановые волосы в высокий хвост на макушке, Николь решила немного прогуляться и по пути заглянуть в пару супермаркетов. Ведь в холодильнике оставалась только баночка клубничного йогурта и полпакета апельсинового сока. Негусто для завтрака… Николь было 25. Полтора года назад она закончила учёбу в Гринвиче по гуманитарной специальности, год назад нашла хорошую работу в одной из Лондонских журнальных редакций. Вначале ее взяли на должность рядового корректора текстов колонок, а пару месяцев назад повысили до должности помощника главного редактора издания. Сняв небольшие апартаменты за приемлемую сумму, Николь съехала от родителей и стала жить самостоятельно. Николь была молода и свободна. Вся жизнь была впереди и, казалось, ничто не может её омрачить. Если бы не Кид. С Кидом она рассталась накануне своего повышения. Он был её молодым человеком, и они даже планировали пожениться. Но Судьба внесла в эти планы свои коррективы. Просто однажды Николь застукала Кида в баре с какой-то вертихвосткой – и, недолго думая, решила расторгнуть незадавшуюся помолвку… Что ж, никто не виноват, что Кид оказался подлецом. Кроме самого Кида… Из-за таких, как он, не стоит проливать слёз. Николь и не проливала. Хотя было обидно… Дождь почти перестал, как только, надев синие потертые джинсы и белую рубашку, Николь вышла на улицу. Приятная озоновая прохлада била в лицо, увлекая за собой, в гущу жизни. Лондонские улицы всегда полны толп гогочущих туристов. Особенно в центральной части города. Десятки голов и голосов, смешанных с легкими ароматами духов и августовского ветерка. Выходной день. Идешь среди этой кутерьмы, как в потоке, но не замечаешь её… Не замечаешь, пока что-то не привлекает твоего внимания. Что-то или кто-то… Кто-то, чья голова возникает, как мираж, и плывет в этой толпе поверх других голов… И Николь вдруг увидела её – мужчина, гордо идущий впереди, на несколько секунд обернулся в толпе, будто ища кого-то взглядом, а потом всё также не спеша продолжил свой путь. Она уловила этот взгляд, скользнувший мимо неё. Он определенно показался ей знакомым. Но она боялась ошибиться – и продолжала видеть только плечи этого мужчины, идущего на некотором расстоянии от неё. Сквозь толпу. И вместе с толпой. Николь видела впереди только его спину. Этот светло-серый матерчатый пиджак и серебристо-серую копну волос, чуть спускавшихся на шею… Прорываться сквозь толпу было бессмысленно: подойдя к нему, а ещё хуже одёрнув его за рукав, что бы она ему сказала? «Простите, вы случайно не тот мужчина из моего сна?» – нет, звучит слишком глупо. Её сочли бы сумасшедшей. А может, она обозналась? Не игра ли эта воображения, возникшая в миражах августовского дня после дождя?.. И разве можно сравнивать с человеком из толпы того, от которого остаются в памяти лишь осколки неясного предутреннего сна?... Нет. Конечно, нет. Увлекшись своими размышлениями, Николь вовсе не заметила, как мужчина исчез из её вида. Осознав это, девушка лишь с огорчением вздохнула. Чтобы дойти до супермаркета, предстояло свернуть с оживленной части улицы, что Николь и сделала. Процесс выбора продуктов составлял повседневную рутину. Николь шла по залу и складывала в тележку всё, что ей нравилось: яйца, молоко, бекон, пару банок вареной фасоли, овощи, пару упаковок кукурузных хлопьев… Она собиралась уже направиться с покупками к кассе, как её внимание к себе привлекла банка с мандаринами в сахарном сиропе. Ей в голову тотчас одновременно пришло два разных воспоминания. Однажды на одной из студенческих вечеринок подруга уговорила её попробовать сухой лондонский джин, настоянный на мандарине. В памяти до сих пор остался тот пряный, очень крепкий вкус… А другое… Другое – это вкус карамели с мандариновым мармеладом из сегодняшнего сна. Реальное и ирреальное слились воедино. Но последнее было столь явственным, что затмевало первое… Не задумываясь, Николь взяла банку с мандаринами и отправилась на кассу. Разложив покупки, Николь поняла, что, вероятно, купила слишком много, ибо пакеты оказались довольно тяжелыми. Места для банки с мандаринами в них уже не оказалось. Брать такси до дома было бы слишком расточительно. Тем более, что и идти было недалеко, поэтому она решила просто понести банку в руках, хотя получалось довольно неуклюже. «Ничего. Как-нибудь донесу», - решила Николь. Но не успела она сделать и пяти шагов из магазина, как буквально налетела со своей банкой с мандаринами на мужчину, спешащего вовсе не к ней на встречу, а в магазин. Всё произошло так молниеносно, что от неожиданности банка с мандаринами выпала из рук Николь и разбилась. Стеклянные осколки разлетелись теперь и поблескивали, словно расколовшаяся на языке, хрупкая сахарная глазурь… - Ох, ради бога, простите, мистер… - залепетала Николь. – Я такая неловкая… - Нет, это я прошу меня простить. Это моя вина. Я поступил крайне неосмотрительно, - ответил господин. Николь подняла на него глаза. Это был он. Мужчина из толпы. И из её сна. И, конечно, это был Алан Рикман. Не узнать его было невозможно в то время, как уже вся Англия да и весь мир вот уже добрые 9 лет фанатели от экранизации книг Джоан Роулинг про «мальчика, который выжил»… - Позвольте, мисс, - продолжил Рикман, - купить вам новую банку консервированных мандаринов. - О, нет! Что вы! Не стоит беспокоиться. Это вовсе ничего не значит, - затараторила банальные английские вежливости Николь. - Мисс, я настаиваю. Это моя вина, - вкрадчиво и настойчиво повторил Рикман. – Поэтому подождите меня здесь. Не дожидаясь ответа опешившей и смущенной Николь, Алан вошел в двери супермаркета. Девушке ничего не оставалось делать, кроме как поставить пакеты на асфальт и остаться ждать снаружи. Пытаясь всё уложить в своей голове, она всё не могла взять в толк, что из открытий сегодняшнего дня потрясло её больше всего: то, что оказывается, сегодня ей снился Алан Рикман, хотя она никогда не была его ярой поклонницей, бегающей за автографами; то, что события её сна так невероятно пересекались с реальностью, или то, что эта несчастная банка с мандаринами так нелепо вылетела из ее рук и чуть было не облила пиджак великого британского актёра сахарным сиропом… - Ну, вот. Теперь вы точно поедите сегодня вечером на десерт мандаринов в сахарном сиропе, - раздался голос Рикмана позади неё, - не так ли, мисс…? - Николь. Николь Милфорд, - отвечала смущенно девушка. – Николь – это французское имя. Моя мать – француженка, а отец – англичанин… «Господи, что ты несешь? Кому это интересно?» - молоточками в голове застучал внутренний голос Николь. - Ах, простите. Я такая глупая. И такая неловкая… - выпалила она вслух. – Всё это так неожиданно, что я не знаю, зачем всё это говорю… В ответ Алан лишь снисходительно мягко улыбнулся: - Где вы живете, мисс Милфорд? - Здесь, неподалеку… Это совсем рядом. - Вот и отлично. Я помогу вам донести ваши покупки до дома. - О, нет-нет! Мне не хотелось бы вас так утруждать. Благодарю! - Милая мисс! – настаивал Алан. – Довольно всех этих ненужных формальностей. Я хочу вам помочь. Это мне ничего не стоит. Я никуда не спешу. Тем более, как вы сказали, вы живёте неподалеку. С этими словами он взял пакеты: «В какую сторону мы пойдем?» - Прямо, - ответила Николь. – А дальше я вам скажу… Это был поистине необыкновенный день. Ещё с утра Николь думала о том, чем бы подкрепиться, и отправилась в магазин, планируя после сесть редактировать статью для журнала. Влекомая картинами неясного утреннего сна, она хотела съесть на десерт пару мандаринов в сахарном сиропе. А теперь её пакеты с продуктами несет сам Алан Рикман. Жизнь бывает прекрасна и удивительна, когда совсем не ждёшь.