Цена победы

- Имейте ввиду - о нашем разговоре никто не должен знать. О нем не знает даже мой викарий. Государственный секретарь Ватикана смотрел на Стеллу. - Я ждал этого момента и боялся его. Но где-то в глубине души знал, что он наступит - как нас и предупреждал Филиппе Нери. Впрочем, для меня это особого значения уже не имеет - мне осталось всего года два. Онкология, неоперабельная. - Вам осталось намного больше, - ответила волшебница, доставая что-то из сумочки. - Вы забыли про мой амулет? - Он же не сможет вылечить мою болезнь - она смертельная. - Теперь сможет, когда вы вставите в него этот рубин. Но чаще чем раз в год он не будет делать подобное - я специально сделала так, чтобы амулетом нельзя было пользоваться слишком часто. - Благодарю вас, госпожа, - кардинал почтительно склонил голову. Потом повернулся к Алексу и спросил. - Ну а ты, воин? На что ты согласен ради вашего... Света? Просто спросил. Употребив термин не презрительно, но и не восторженно - просто как некую чуждую для себя данность. - Примерно на тоже самое, что и ваши воины Общества Иисуса*, - пожал плечами Алекс. - Скольких они уже убили за последние полтысячи лет? Я - Страж. Я буду убивать и убивать - ради людей, которые мне дороги. Ради тех, кто показал мне Свет. Вера для меня - это близкие мне люди, которых я люблю и за которых буду сражаться. Не метафора, не пространная болтовня и не философия без доказательств. Просто хорошие люди. - Это работает лишь тогда, когда ты лично знаешь всех этих людей, - усмехнулся священник. - Когда у вас секта в сто, тысячу, даже десять тысяч человек и вы знакомы друг с другом - это допустимо. А когда их десятки и сотни миллионов, то это уже невозможно - у вас организация с руководством, уставами, правилами, бюджетом, сферами влияния и конкурентами. Вот почему ваше видение Его учения невозможно сейчас, госпожа Стелла, - кардинал повернулся к волшебнице. - Вот почему секта Иешуа так бы и осталась сектой, а потом и вовсе пропала, если бы не стремилась стать главной и единственной Церковью в мире. - И в итоге она такой стала, утратив при этом истинные Веру и Добро, - горько прошептала Стелла. - Жечь и мучить людей, тотально влезая в их жизнь, благословлять воинов на убийства, запрещать знания - это разве вера? Секретарь Ватикана пожал плечами. - Вы можете предложить миру альтернативу? Я ее не вижу. Вы не знаете, госпожа - вы же улетели в свою скрытую страну почти на пятьсот лет, а я знаю - и он это знает, - кивнул кардинал на Серого рыцаря, - что за дрянь наползает на нас уже которое столетие. - Реформация..., - его лицо передернулось от ярости. - Может быть, мы и были жестокими, но они вообще омерзительны, - он снова косо посмотрел на Алекса. - Нас обвиняют в сожжениях людей, а ведь протестанты сожгли намного больше - и по количеству, и в пропорции. Мы несли веру, а они просто зарабатывали деньги. В том числе и на вере, разобщив религию и уничтожив единообразие. Кто это придумал - "ничего личного, только бизнес"? Уж точно не мы... И теперь почти весь развитый мир верит не в Бога и тем более не в Добро, а в зеленые бумажки и прочее барахло, - зло усмехнулся кардинал. - Мы такого мира точно не хотели. И то ли еще будет... - Впрочем, были разные попытки, - продолжал он. - Русские не так давно даже Рай пытались построить на Земле - без Бога... Он презрительно рассмеялся и Серый рыцарь не сдержался, хоть голос остался ровным. - Русские сделали христианские ценности современными, уравняли как могли людей, накормили и одели свой измученный народ, построив передовое государство! А вы приложили все усилия, чтобы развалить их страну. И на этом пути шли на сделки со всякими исчадиями Ада, вроде Адольфа Гитлера. Кардинал пристально посмотрел на Алекса. "Язык мой - враг мой..." - Так вот кто ты такой... Мне не просто так твой акцент показался странным - уж точно не англосаксонским... Кидать священников с колоколен и расстреливать верующих - это видимо для вас был признак истинной веры? - секретарь Ватикана оказался подкованным и достаточно ехидным человеком. - Нет, - Алекс уже успокоился. - Это тоже не вера. И уж точно не Добро. Но и вы мне ответьте, как высшее лицо Римской католической церкви, владеющее ее тайнами - а как тогда строить мир Добра без насилия? Как одолеть Зло, если оно не позволит этому миру быть Светом? - Уж точно не так, как поступали вы или мы, - священник вздохнул и посмотрел в глаза мужчине. - Не ищите легкий путей, ходите тесными вратами..., - прошептала Стелла. - Иешуа так говорил. - И умер, измученный на кресте по несправедливому обвинению и незаконному приговору, - глухо проворчал Алекс. Стелла смотрела на него с удивлением - такого почти злого упрямства она у него никогда не видела. - Непротивление злу насилием - ошибочная и порочная концепция. Которая приводит лишь к тому, что страдать будут хорошие люди. - А как ты собрался отделять хороших людей от плохих? - строго спросила рыцаря Стелла. - Как отличишь идейных злодеев от жертв обстоятельств? А ведь Ланга была именно такой жертвой - и ты единственный понял и принял ее. И поэтому я знаю - ты никогда не будешь уничтожать как они, - она кивнула на Государственного секретаря Ватикана, - когда массово убивали людей из областей, где было влияние катаров и альбигойцев. Со словами "Бог разберется и отделит там своих от чужих". Стеллу передернуло, а Алекс печально кивнул. В разговор снова вступил кардинал. - Главная и ключевая проблема веры, точнее, ее отсутствия в мире сейчас - капитализм. Я догадываюсь, что потенциально вы в силах побороться с ним. Хотя бы уберите из мира тотальную власть денег - тогда у всех нас появится шанс. И мы тоже изменимся. - А вы отдаете себе отчет, что тогда Ватикан окончательно утратит свое влияние? Даже если не вскроется правда про Иисуса, то это будет конец вере в ее текущем виде - ведь наша "скрытая" страна и наши идеи безрелигиозны по меркам Большого мира. Алекс удивленно смотрел на священника. - Когда мы откроемся, как вы сможете нас назвать например "божьими посланниками", если мы на самом деле не будем даже христианами являться? - Сын мой, я всё отлично понимаю. Но лучше будет, если восторжествует хоть какая-то идея, нежели чем капитализм окончательно убьет любую веру. Ваши коммунисты все-таки были правы - ничем хорошим власть капитала не закончится. Ну и самое главное - ты нас недооцениваешь. Церковь еще и не с таким справлялась; нет никакого противоречия между вашей скрытой страной и Божьим промыслом, а ваши способности и возможности - они ведь тоже могут быть от Бога... Кардинал достал листок и передал его Алексу. - Вот мои телефоны. Соблюдайте осторожность. Алессио Феррара перевел почти благоговейный взгляд на Стеллу и Алекс понял - он уже верит. Верит не в сакральные символы, а просто в Добро, которое олицетворяла великая светлая фея. - Знаете, - смеясь сказала волшебница. - У Алекса была идея для меня: во время какого-нибудь праздника вознестись над Площадью Святого Петра на глазах у большого скопления народа. - Не поверят, - грустно хмыкнул Серый рыцарь. Глаза кардинала вспыхнули радостью и какой-то мыслью. - Если подтвердим мы - поверят, - довольно заявил он. - Главное ведь - как подать информацию пастве. И тут Алекс догадался. - Вы хотите нашими чудесами - настоящими, снова разжечь в людях огонь веры? Феррара тихо засмеялся; они расплатились в ресторане и вышли на прохладный воздух вечернего зимнего Рима. - Мальчик, ты наконец это понял? Все наши чудеса - я про настоящие разумеется, были в давние времена. Какие-то из них были ложью, какие-то правдой - явно меньшая их часть, причем не всегда эта правда была от Бога, которому поклонялись люди. А люди хотят чудес, людям недостаточно просто верить. Дайте же им чудеса - а мы дадим им Слово. Такие чудеса, которые невозможно будет опровергнуть или оспорить. Знамения, символы, пророчества. Святой Престол за последние две тысячи лет несколько раз менял свои доктрины - поменяет и снова. Алессио Феррара продолжил какую-то свою мысль вопросом. - А со своей Церковью ты собираешься договариваться? Неплохо было бы нам в нужный момент выступить единым фронтом... - Я займусь этим, - кивнул Алекс. - Через своих знакомых в Москве. Но там будет сложнее - Патриархат же не знал о том, что знали пятьсот лет вы... - Так пусть узнает, - кардинал пожал плечами. - Получит какие-нибудь чудеса, удивится, поверит - а я шепну Его Святейшеству нужные слова... - Что ж, кажется, нам пора прощаться, - подвел итоги встречи Государственный секретарь Ватикана, когда они дошли до Пьяцца-дель-Пополо. - Ваше высокопреосвященство, позвольте на прощание вопрос веры, - серьезно спросил Алекс. - Конечно, сын мой. Что беспокоит тебя? - Вопрос про "грехи отцов". Существуют различные точки зрения... Священник поднял брови. - Вопреки расхожему мнению многих христиан, дети наказания за грехи отцов не несут. Просто люди зачастую не умеют правильно читать Писание. Но это всегда было удобным способом для манипуляций массами и создания комплекса вины. Грехи отцов надо понимать больше в метафорическом и в духовном смысле, а не в формальном или буквальном. Серый рыцарь благодарно кивнул, а кардинал с любопытством спросил. - Как тебя вообще угораздило во все это ввязаться? - Я после института просто путешествовал по США - и случайно обо всем узнал... Я не из спецслужб; из них были мои предки по отцовской линии, а я в своем новом мире просто продолжил их дело. Священник усмехнулся и проницательно уточнил. - Может быть, кто-то из твоих предков служил в ВЧК, ОГПУ и НКВД? Из тех, кто расстреливал священников? Лицо Алекса дернулось, а Государственный секретарь Ватикана усмехнулся. - Помни только одно, воин - общественных изменений без крови не бывает. Но меняя мир, не проливай ее больше, чем это прямо нужно для дела. Не уподобляйся худшему, что было в мире. Возьми от своих предков самое лучшее, а за грехи пусть Господь им будет судьей. Мужчина удивленно смотрел на кардинала. - Так вы все-таки верите? Даже после сегодняшнего дня? - Именно после сегодняшнего дня моя вера как никогда крепка, Алекс. То, что Иисус владел особыми способностями - так почему бы им не быть от Бога? Вечная жизнь, вечная юность - все это может быть и божественным промыслом. Не нам о нем судить. Но то, что мир начал узнавать о вас лишь теперь, когда начался страшный кризис веры - это ведь не просто так... Алессио Феррара по-доброму усмехнулся мужчине на прощание. - Ты вырос в стране атеистов - и разумеется вырос агностиком. Твоя вера другая, нежели вера истовых католиков, но если ты сможешь сделать этот мир лучше - значит, твоей веры достаточно. - Да хранит вас обоих Господь, - он поклонился Стелле, развернулся и ушел. - Ты веришь ему? - спросила Серого рыцаря через минуту волшебница, когда кардинал исчез из поля зрения. - Ты шутишь? Я себе то через раз верю, а уж чтобы поверить кардиналу Ватикана... Серый рыцарь усмехнулся. - Но ты его зацепила, это точно. И еще одно я знаю наверняка - у Святого Престола в последние годы полный кризис доверия. Научное мировоззрение, общество потребления, "бытовой атеизм" и внутрицерковные скандалы сделали свое дело - Ватикан теряет и влияние, и деньги, и прихожан, и уважение. Поэтому мы им нужны, Стелла. Для нас Римская католическая церковь сейчас является тем же самым, чем и мы для них - явно меньшим злом, нежели англосаксонский протестантизм. Феррара был прав - капитализм это зло. Добавлю от себя: а глобальный капитализм транснациональных корпораций - это чудовищное зло. И поэтому с Ватиканом можно и нужно сотрудничать. Но - очень осторожно... - Хорошо, - Стелла аккуратно взяла Серого рыцаря под руку. - Что ж, полезное дело сделано; можно возвращаться. - Можно. Но перед возвращением домой, мы посетим еще одно место... Несмотря на ранний час, в Галерее старых мастеров** Дрездена было уже многолюдно. - Так что ты мне хотел показать? Ох, как же тут интересно... Стелла, которую Алекс вел под руку по анфиладам галереи, восхищенно оглядывалась по сторонам. - Мы обязательно всё здесь посмотрим. Но первым делом... Они вошли в зал и волшебница замерла. А потом тихо и будто не веря, подошла к великой картине. Она замерла перед ней на несколько минут, а Серый рыцарь не решался ее потревожить. - Рафаэль из семьи Санти был очень талантлив, - прошептала Стелла со слезами на глазах. - Самый талантливый мой ученик стал одним из самых великих живописцев Земли. Зачем же он так меня нарисовал - я всегда ему говорила, что я самая обычная... - А он тебе разумеется не верил, - тихо и восторженно рассмеялся Алекс. - И правильно делал. Никакая ты не обычная, а безумно красивая великая волшебница - я это понял сразу, когда первый раз вошел в твой тронный зал. - Посмотри на этих людей вокруг, - он прошептал ей на ухо. - Всем им нужно прикосновение к вечному. Все они дрожат, когда смотрят на Сикстинскую мадонну, на тебя. Тебе не понять их, чей век недолог и счастьем является увидеть великие произведения искусства. Я знаю, что ты лишена гордости, честолюбия и желания быть на виду - хотя лет через двадцать пять тебе возможно придется стать такой. Просто посмотри на их восторженные глаза - они стоят того, чтобы помочь нашей цивилизации. Все-таки мы не безнадежны. Стелла благодарно кивнула. - Спасибо тебе огромное, что показал мне это. Внезапно Серый рыцарь обратил внимание на девушку, которая посмотрела в этот момент на волшебницу. Затем на картину - и снова на фею Розовой страны. У нее округлились глаза, но сказать что-либо она не успела - воля Алекса с магией серебряных башмачков помешала ей это сделать, стерев воспоминание о лице Стеллы. "Прости меня, девушка, за это, но так надо. Вы все узнаете, весь мир. Но не сейчас - время пока не пришло..." - Пойдем, нам пора..., - тихо сказал он на ухо волшебнице, уводя ее из зала с Сикстинской мадонной. - Спасибо тебе за путешествие, - сидя в самолете на обратном пути в США, Стелла счастливо улыбалась. - Всегда рад. В следующие разы побываем в Париже, Лондоне, Мадриде, Барселоне, Флоренции, Стамбуле, Москве... Волшебница лукаво подняла бровь. - Неизвестно, когда они будут, эти следующие разы и будут ли вообще... - Я надеюсь, что хотя бы раз в несколько лет, ты будешь к нам приезжать. Посмотришь Большой мир, побываешь в Европе, дашь нам добрые советы... Из тебя получится самая великолепная крестная мама, которая только может быть. И одновременно "фея-крестная" из сказок. Стелла весело рассмеялась. - Благодарю тебя. Но не уверена, что я смогу так уж часто бывать в Большом мире - у меня будет и в Волшебной стране много дел. - Кстати, - о чем-то задумалась она. - Вы же не будете знакомить ваших детей с нами, не говоря, кто мы такие? Это совсем уж нехорошо... - Я уже думал об этом, - грустно усмехнулся Алекс. - Поначалу вы к нам сможете приезжать, а вот потом уже нет - дети вырастут и начнут задавать неудобные вопросы. - Хотя, - что-то придумал он, - вы сможете приезжать тогда, когда дети будут в отъезде - например в гостях у моей мамы, или в каких-нибудь спортивных лагерях. Но вообще, - добавил Алекс, - я уже сам не рад, что это придумал - несмотря на то, что вы с Виллиной меня поддержали. "Тактически" я прав, но когда придет момент признаваться во всем детям и рассказывать им про Волшебную страну... Знаешь, наверное мне страшнее будет смотреть в их глаза, чем было смотреть в глаза Пакира. Может все-таки стоит им рассказать уже в детстве - и пусть себе воспринимают край Торна как поездки на дачу и место для пикника с магией? - И начнут всем рассказывать? - намекнула Стелла. - Или будут молчать с детства, обманывая всех вокруг и себя самих? А еще они все равно не смогут воспринимать идеи и ценности Волшебной страны без нормального погружения в нее, которое возможно, только если живешь у нас. Нет. Просто воспитайте детей правильно - и тогда, когда они вырастут, они все поймут и примут эту правду. И будут вам добрыми помощниками - продолжателями вашего дела. - Вот как раз насчет "продолжательства" я тебя хотел спросить, - Серый рыцарь был задумчив. - Вечная жизнь - как это вообще сочетается с совсем не вечными потомками? В моей стране даже есть грустная поговорка: "когда дети хоронят своих родителей - это нормально, это жизнь, а когда родители хоронят своих детей - это ужасно." И правда, каково это, оставаясь вечно живым, постоянно видеть как твои дети, внуки, правнуки старятся и умирают? - Нет, ты не думай, - он торопливо продолжил, видя что Стелла что-то хочет сказать, - я никогда не отвергну в своей душе твой подарок вечной жизни для меня. Я благодарен тебе за него. Но просто вопрос - как с этим жить? Как вообще с этим жили маги вроде Торна? - Белым магам было проще, - начала рассказывать Стелла. - Детей у них всегда было немного, а у кого-то не было вообще. Те же немногие, кто рождались, расходились потом по планетам, на которых Свет или уже восторжествовал, или где требовалась их помощь. Их дети поступали также - и так далее "по цепочке". Но я поняла твою мысль - можно ведь дать и вашим детям вечную жизнь, но возникнет риск "конфликта интересов", когда лет через пятьсот соберется огромная семья, во главе с бессмертным родоначальником. А уж как на это люди Большого мира отреагируют... - Именно. Вот что меня прежде всего волнует, Стелла. И речь даже не о правителях и богачах, а о простых людях. Когда все откроется, нам простят многое - гениальность, богатство, независимость, вечное лето, говорящих животных, но никогда не простят вечной жизни. По всем религиозным и материалистическим представлениям Большого мира такого не должно быть. Кстати, ты успела прочитать Толкиена? - Да. Мне очень понравилось. Наверное, он лучший писатель вашего мира в сказках такого рода. - Тогда ты помнишь, что произошло с Нуменором. У них было всё - и они всего лишились. Так мечтали о вечной жизни, что с каждым поколением их жизни становились все короче и короче. Они не понимали эльфов и почему те им иногда завидовали. Вот так и Большой мир никогда не поймет вечной жизни. Не поймет и не примет... - Мы еще подумаем об этом, Алекс. - Да. Ладно, самолет идет на посадку - через пару часов мы на башмачках уже полетим прямо до Розового дворца...