Скиталец

Прошла неделя с моего официального устройства в Ростовский филиал Общества Четвертой стены. К удивлению, секта по своей структуре походила на крупную компанию. Основной доход ОЧС состоял из пожертвований, и денег от продажи сувениров и разного рода мерча. Судя по всему, в секте находились действительно богатые люди раз ОЧС могло позволить себе аренду офисов в разных городах, аренду мест для еженедельных собраний, фонды зарплат и премий для сотрудников и многое другое. Кроме того, доход от пожертвований не облагается налогом, поэтому быстрому росту ОЧС удивляться не приходится. Подобного не ожидаешь увидеть от фанатиков, поклоняющихся выдуманной силе или скорому концу света. — Эй, ребят, — обратился Некет, доедая лапшу. — Что вы думаете насчет 3-х заповедей ОЧС? Сейчас был перерыв на обед. Мы сидели в самом дальнем уголке столовой — нашем обычном месте. Наше трио всегда проводило обеденный перерыв вместе. Когда на часах пробивало 13:30, Даша заглядывала в отдел техподдержки за мной, и мы вместе отправлялись в столовую. Молодежное отделение располагалось прямо перед столовой, поэтому Некет к тому времени уже ждал нас, заняв места. — Ты про то, что весь мир — история и про существование “Писателей”? — уточнил я, вытирая рот салфеткой. — Я не очень помню 3-ю… — Человек должен проживать каждый момент своей жизни с максимальной эффективностью, чтобы сделать свою историю интересной, — серьезным тоном процитировала Даша. — Это очень важное правило. Тебе следует его запомнить! — Да-да, — отмахнулся я. — И так, что думаете? — с предвкушением спросил Некет. — Эм… — промямлил я. — А что тут думать? Это просто важный элемент веры ОЧС. — Аналогично, — бодро ответила Даша. — Они просто есть. В них нужно верить! — Вам не кажется, что то, что сейчас делает ОЧС недостаточно? — неуверенно спросил Некет. — Есть “Писатели”, но мы им не поклоняемся. “Потому что их не существует”, — хотел я сказать, но остановился. Из нашего трио я был единственным скептиком, который относился к вере ОЧС, как к экзотической рабочей культуре. Некет и Даша верили во все, что касалось “Писателей” и феномена “Исчезновения”. Можно было начать спорить, но это бы быстро переросло в ссору. Я уже пытался. — Конечно не поклоняемся! — воскликнула Даша. — Потому что вся вера и философия ОЧС построены вокруг 3-й заповеди! Если отбросить мистический налет, то философия ОЧС была во многом правильной. “Живи на полную катушку”, — вот как можно было расшифровать 3-ю заповедь. “Писатели” и вера в мир, как историю, выступали мотивирующим фактором, чтобы помочь человеку прожить яркую жизнь. “Не понимаю мотивов Григория”, — подумал я. — “В основе сект лежит вера в какого-то человека или в какое-то событие. В ОЧС эта вера используется, как инструмент, для продвижения здравой философии…” Я помотал головой, отгоняя мысли. Непонимание Некета можно было понять. У ОЧС есть внешняя сила, которая управляет миром — “Писатели”, но люди ей не поклоняются, что весьма странно. — Но разве это не странно? — озвучил Некет мои мысли. — “Писатели” управляют нашей историей, но мы не пытаемся их задобрить, не пытаемся вообще ничего с этим сделать. Мы просто их игнорируем! — Мы их не игнорируем, — спокойно ответила Даша. — 3-я заповедь и есть своего рода задабривание. В конце концов, интересная история — самое лучшее подношение. — Но разве этого достаточно? — продолжил Некет. — Не может ли феномен “Исчезновения” быть своего рода подсказкой? — Хей! — неожиданно воскликнула Даша. — Давай-ка оставим его изучение на компетентных людей! — Ха… — не удовлетворенно протянул Некет. — А что насчет тебя, Миша? Что ты думаешь? Некет посмотрел на меня умоляющим взглядом. “Неа, друг”, — мысленно сказал я. — “Тут я не на твоей стороне”. — Я согласен с Дашей, — ответил я. Лицо Некета исказилось в гримасе отчаяния. Оно стало похоже на маску Трагедии. — Мы некомпетентны, чтобы строить теории на этот счет. — Ну вот… — жалобно протянул Некет, опуская голову на стол. — Да ладно тебе! Не стоить грустить! — с наигранной радостью защебетала Даша. — Предлагаю на этом закончить! Миша можно тебя? — Эм, да, — удивленно ответил я. Даша и я протянули Некету сжатые кулачки — это было приветствие и прощание Трио ОЧС. Он вяло протянул свой, после чего мы стукнулись. Мы с Дашей покинули столовую, оставив грустного Некета позади. Напоследок я решил обернуться, чтобы проверить его состояние. Он все также сидел с опущенной головой. “Прости Некет”, — мысленно извинился я, следуя за Дашей. — И так, что ты хотела? — спросил я. — Великий Основатели ждет тебя в комнате для V.I.P. — быстро ответила она, обходя других сотрудников. — Странно… — выдавил я. — Он часто говорит с сотрудниками ОЧС? — Мм, не особо, — промычала Даша. В ее словах можно было услышать намек на зависть. — Должно быть, ты его сильно заинтересовал! Последнее предложение она произнесла нарочито радостно. От этого у меня по спине пробежал холодок. Даша была страстной и активной, когда разговор заходил о ОЧС или о Великом Основателе. Она могла говорить на эти темы часами. Но у этого была и обратная сторона — ее зависть. Она ревностно реагировала, когда ее кумир проявлял внимание к какому-то человеку, из-за этого Даша первое время относилась ко мне с холодом и подозрением. — В любом случае, ты прослушал мой плейлист? — мягким тоном спросила она. — Да, мне очень понравилось! — радостно ответил я. Любимым жанром музыки Даши был рок. Когда на одном из обеденных перерывов речь зашла об увлечениях, я рассказал, что люблю программировать. Некет сразу же спросил, что я слушаю пока пишу код. Этот вопрос поставил меня в тупик, потому что я делаю это в тишине. Через пару секунд я ответил, за что получил удивленные и разочарованные вздохи. — Так дело не пойдет! — воскликнула Даша. — Я дам тебе свой плейлист. Можешь послушать его и отобрать, что понравится. — Да, чувак. Писать код очень скучно. Лучше делать это с музыкой! — поддержал ее Некет. В итоге, я согласился. Опыт написания кода под музыку был захватывающим. — Я отобрал себе пару песен. Они были особенно хороши! — сказал я. — Отлично! Рада, что тебе понравилось! — радостно воскликнула Даша. — Потом расскажешь какие тебе зашли. Она остановилась перед синей дверью с табличкой “Комната для V.I.P.”. Достав из кармана электронный пропуск, Даша протянула его мне. Забрав у нее пропуск, я протянул свой кулачок. — На этом наши пути расходятся! Было приятно с тобой познакомиться, Миша! — наигранно радостным тоном сказала Даша, протягивая свой кулак. — Пф, — не выдержав, прыснул я. — Да, мне тоже. Мы стукнулись и она направилась дальше по коридору. Я посмотрел ей вслед. Она была одета в серый свитер, который подчеркивал ее рыжие волосы. Мой взгляд остановился на ее ритмично покачивающихся бедрах и упругой попе. Даша носила, в основном, обтягивающие брюки. Сейчас на ней были высокие джинсы. “Нужно найти себе девушку”, — пришла в голову мысль. Помотав головой, чтобы отогнать лишние мысли, я открыл дверь. Это была та же комната, в которой Григорий предложил мне работу. Он даже сидел на том же месте, попивая чай. На чайном столике лежали стопки аккуратно сложенных папок. Григорий выглядел до необычного скромно, по сравнению с нашей предыдущей встречей. Черная рубашка, заправленная в черные брюки, и белые кеды. Возникало ощущение, что он пришел на похороны. Увидев меня, он улыбнулся своей ехидной улыбкой и отставил кружку на столик. — Приветствую Миша! — в своей манере протянул Григорий. — Давно не виделись. — Да, здравствуйте, — ответил я, садясь в кресло напротив него. — Как тебе работа? — спросил он. — Как ОЧС? — Нормально, — коротко ответил я. — Я ожидал увидеть секту, а попал в какую-то компанию… — Так это же замечательно! — радостно объявил Григорий. — Я рад, что мне удалось сломать твои стереотипы. — Так зачем вы позвали меня? — нетерпеливо спросил я. — Перерыв закончится через пол… — Не беспокойся, — перебил он. — Я уже предупредил Ивана Васильевича, что задержу тебя. — Ладно… — ответил я. — Чай? — предложил Григорий, поднимая свою кружку. — Нет, спасибо, — сказал я. — Как хочешь. Он принялся пить чай, закрыв глаза. От скуки я стал пальцами выстукивать на подлокотнике кресла ритм понравившейся мне песни из плейлиста Даши. У меня не было музыкального слуха, поэтому должно быть со стороны это выглядело хаотично, но в моей голове играла музыка и я старался попадать в ноты. Неожиданно я почувствовал легкую панику и острое желание постучать 3 раза. Ведомый этим чувством, я сломал ритм музыки, повторив монотонное постукивание 3 раза. — ОКР? — спросил Григорий, отставляя пустую кружку. — Да, сейчас это не важно, — ответил я, опуская взгляд в пол. — Я позвал тебя, Миша, чтобы поговорить про феномен “Исчезновения”, — спокойно начал Григорий. — Основные моменты ты уже знаешь? — Ага. Люди пропадают, если с ними нет никакого контакта: зрительного, слухового, тактильного и так далее, — монотонно перечислял я. — Но это простая мистификация. — Мистификация? — удивленно переспросил Григорий. — Да, такого быть не может. Это же очевидно! — раздраженно заявил я. — Это правда, — сказал он. — Есть задокументированные доказательства. Григорий указал на стопку папок на чайном столике. Я взял самую верхнюю. Это оказались копии полицейских протоколов, в которых говорилось о пропаже людей. Папка была толстой. По ощущениям в ней было около 50 листов. Я беглым взглядом прошелся по всем. В глаза бросались похожие обстоятельства исчезновения — с жертвой не было никакого контакта. — Очень качественные подделки… — протянул я, закрывая папку. — Они настоящие, — спокойно заявил Григорий. — На каждом протоколе стоит подпись офицера. Ты можешь взять любой Ростовский и пойти в отдел полиции, который указан в протоколе. Правда, я не советую так делать — у хранителей правопорядка могут возникнуть вопросы, как ты получил копию протокола. — Н-но как тогда они оказались у вас? — нервно спросил я. — Если они настоящие. — Связи, — многозначительно ответил он. — Можешь проверить другие папки, там похожие протоколы из других городов. Есть даже из-за границы. — Ок, — выдавил я. Я подцепил это слово от Даши. Ситуация была серьезной. Либо он какой-то псих, которому было не лень подделывать полицейские протоколы, либо он получил копии реальных протоколов не совсем законным путем. — Можешь не беспокоится. На тебе это никак не отразится, — успокоил Григорий. “Вообще не помогло!” — саркастично подумал я. — В любом случае, феномен “Исчезновения” — это снежный ком, Миша. Все началось около 10 лет назад. Александр Фролов Николаевич — предположительно, нулевой пациент. — объяснил Григорий Я вздрогнул, когда он упомянул это имя. Так звали сына Николая Ивановича. — Но разве его не похитили? — ошеломленно спросил я. — К сожалению, нет, — с грустью в голосе ответил Григорий. “К сожалению?” — мысленно повторил я, удивленный его реакцией. Григорий согнулся над столом и начал молча перебирать папки. Он остановился спустя пару секунд, достав из одной папки листок. — Вот фотография его тетради, найденной на месте ПОХИЩЕНИЯ, — Григорий произнес слово “похищения” с нескрываемым сарказмом. Он протянул мне листок. Это оказалась черно-белая фотография. Она была помята, а в углу можно было заметить пятно от кофе. На фотографии был изображен расписанный тетрадный лист. У меня пробежал холодок по спине, когда мой взгляд опустился на вторую половину фотографии. Размашистый дрожащий почерк сильно контрастировал с аккуратным и утонченным на первой половине. Прочитать, что было написано на нижней части, я не мог. — И? — я вопросительно посмотрел на Григория. — Не можешь прочесть? — разочарованно спросил он. — Мне удалось расшифровать всего 2 слова… Григорий медленно подошел ко мне. При его приближении, я инстинктивно вжался в кресло. — Вот эти 2 слова, — указал он пальцем на нечитаемые каракули. — Попробуй наклонить голову чуть левее и сможешь прочесть. Я последовал его совету и наклонил голову. Символы, на которые указывал Григорий, стали более похожи на буквы, но прочитать их было все еще сложно. — Это буква “О”, это “Н”... — начал переводить мне Григорий. Я почувствовал, как в моей голове что-то щелкнуло. Каракули передо мной стали отдаленно напоминать буквы — этого было достаточно, чтобы я смог прочитать слова: “ОНО НАБЛЮДАЕТ”. — Оно наблюдает? — озвучил я, то что прочел. Григорий отпрянул от меня и стал немигающим взглядом наблюдать за моей реакцией. — Эм? — я был застигнут врасплох его странным поведением. — Что с вами? — Ах, ничего, — разочарованно вздохнул он, возвращаясь на свое кресло. — Человек, написавший это, столкнулся с феноменом “Исчезновения”. Ну не совсем с ним, если быть точным. — Что? — Жертва феномена “Исчезновения” пропадает за считанные секунды, стоит лишь потерять с ней всякий контакт, — спокойным тоном объяснил Григорий. — Этот же человек не пропал сразу и, как я думаю, это заняло отнюдь не секунды. — Я не совсем понимаю, — растерянно сказал я. — Год назад, когда я спросил у тебя не испытывал ли ты паническую атаку и потерю сознания, ты ответил, что да. Далее ты добавил, что при мысли об этом тебе становится тревожно, — сказал он. — Д-да, так все и было, — его слова заставили меня вспомнить тот случай, от этого я невольно поморщился. “Ха?” — я снова почувствовал тревогу. — “Забавно. Тревога появляется всякий раз, как я хочу вспомнить, что тогда произошло”. — Чудесно… — протянул Григорий, по всей видимости, прочитав по моему лицу, что я делаю. — После потери сознания жертва видит образы, всегда с одинаковым началом, но разным концом. — Что это значит? — неуверенно спросил я. — В начале жертва видит некие осколки, а затем перемещается в один из них, — он указал на другую стопку папок. Я быстрым движением взял самую верхнюю. На этот раз это были отчеты скорой помощи. В графе симптомы фигурировали слова “паническая атака”, “потеря сознания” и “галлюцинации”. Описание тоже было везде практически шаблонным: “миллионы фрагментов”, “осколки как-будто стекла”, “светящиеся кристаллы”. Различалась лишь вторая половина: кто-то описывал мир, в котором люди с рождения принадлежат либо к добру, либо ко злу; кто-то — футуристический рай. — Я назвал это “Лже-исчезновение”, — с торжествующим видом объявил Григорий. — Этот феномен длится от нескольких секунд до пары минут. — Н-но почему это происходит? — задал я очевидный вопрос. — Не известно, — пожал плечами он. — Причины возникновения пока не ясны. В будущем планируется проводить эксперименты, чтобы выяснить все ограничения и триггеры этих феноменов. — Эксперименты над людьми? — спросил я, откладывая папку. — Это же бесчеловечно! — Миша, — обратился Григорий серьезным тоном. — Эти явления при наихудшем исходе могут стать угрозой для всего человечества. — Но пропадают же не так много людей! — возразил я. — Нет, — коротко ответил он. — Каждый месяц пропадают все больше людей. Рано или поздно начнут пропадать группы, города, страны… Григорий выглядел мрачным. Он закрыл лицо руками. — Кроме того, есть еще один феномен, — еле слышно сказал Григорий. — феномен “Вторжения”. — А? — переспросил я. Он убрал руки от лица. Оно было мрачным и серьезным. — Феномен “Вторжения”, — повторил Григорий громче. “Как будет выглядеть феномен “Исчезновения” для мира, в который перемещается человек?” — логически заключил я. — “Если подумать, то это еще опаснее, чем “Исчезновение”. Что если в наш мир переместиться человек из мира, где технологии скакнули далеко вперёд?” От подобных мыслей у меня пробежали мурашки по коже. — Страшно представить, что случится, если в нашем мире появится какой-нибудь человек из будущего… — озвучил я свои мысли. — Катастрофы не избежать. — Да, так и есть, — согласился Григорий. — Но рано терять надежду! На его лицо вернулось ехидное выражение. Григорий поднялся с кресла и принялся расхаживать из стороны в сторону. — Феномен “Вторжения” скорее всего подчиняется тем же правилам, что и другие 2 феномена, — заключил он. — Непрерывное наблюдение должно решить проблему. — Но это будет крайне сложно обеспечить, — заметил я. — Да, но это возможно, — с энтузиазмом сказал Григорий. — Миша скажи, ты разбираешься в электронике? — Эм, нет… — смущенно ответил я. — Я программист. — Дам тебе совет: начни разбираться, — строго сказал он. — В будущем, мне нужны будут инженеры. Кроме того, это будет полезно для твоей компетенции. — Х-хорошо, — выдавил я. — Спасибо, что выслушал меня, Миша, — Григорий не навязчиво указал в сторону двери. — Было приятно с тобой пообщаться. — Да, мне тоже, — поняв его намек, я направился к двери. “Должно быть, ты его сильно заинтересовал!” — вспомнил я слова Даши, когда взялся за ручку двери. “Почему я ему так интересен?” — подумал я, оборачиваясь обратно к Григорию. — Почему вы мне это все рассказали? — озвучил я возникший вопрос. — Даша говорила, что вы не так часто общаетесь с другими сотрудниками. Почему я? — Ох, Миша… — протянул он. Его улыбка стала еще шире. Казалось, он ожидал этот вопрос. — Мы похожи… — Чем? — удивленно спросил я. — Я позволю себе отложить этот разговор, — уклонился Григорий. — К сожалению, в ближайшее время я буду занят. Давай перенесем этот разговор на будущее. — Ладно, — разочарованно бросил я. — До встречи, Миша, — последнее, что я услышал перед закрытием двери. Пару секунд постояв перед закрытой дверью, я направился дальше по коридору к ресепшену, чтобы отдать электронный пропуск. Отдав его администратору, я пошел в сторону кабинета инженеров. “Так феномен “Исчезновения” реален…” — подумал я. — “Что же мне теперь делать? А нужно ли мне что-то делать? У Григория есть меры противодействия этим феноменам, поэтому я могу просто расслабится и позволить ему все решить…” Я почувствовал, как волна спокойствия расходится по моему телу. “Да, феномены — правда, но Григорий уже работает над ними”, — заключил я для себя. — “Начать разбираться в электронике, он сказал… Думаю, я могу попробовать”. *** По пути домой я зашел в магазин с радиодеталями, и прикупил паяльник, резисторы, макетные платы, провода, диоды и разные другие полезные вещи. Открыв в интернете обучающее видео, я принялся собирать свою первую схему на макетной плате. Словами не описать мою радость, когда я увидел светящийся диод, и мой ужас, когда он начал плавится. Оказалось, что я подал на него слишком большое напряжение. Заменив диод и поставив перед ним резистор, я увидел слабый огонек, но, по крайней мере, диод был цел… Проходили дни. Я стал различать радиодетали, и смог читать их характеристики по цветным полосам. Еще через неделю я взялся за паяльник, и чуть не задохнулся, когда окунул его в флюс. Прошли недели прежде, чем я собрал своего первого робота. Не знаю почему, но это было первым, что пришло мне в голову, когда я купил паяльник. Как только мое чудо инженерного мастерства начало ехать, я почувствовал эйфорию. Это был простой робот, который мог объезжать препятствия, но для меня этого было достаточно. Тем временем, на работе дела шли как обычно. Трио ОЧС собиралось каждый обеденный перерыв, на котором мы обсуждали последние новости и свои увлечения. — Ребят, — начал я. Мой голос был полон предвкушения. — Вчера я собрал своего первого робота! — О-ого! — запнулся Некет. — Ты про того, который из магазина игрушек? — Не. Самого настоящего робота с нуля из радиодеталей! — объяснил я. — Так ты не только увлекаешься программированием и книгами, но и радиоэлектроникой? — спросил он. — Ты меня удивляешь. Откуда у тебя столько времени? — Да, я уже несколько недель этим занимаюсь, — смущенно ответил я. — Поздравляю! — радостно воскликнула Даша. Ее радость была искренней. — Это же просто чудесно! Так держать Миша! — Д-да, — я был сбит с толку ее энтузиазмом. — Спасибо — Так скоро ты станешь инженером? — спросила она. — Попробуй поработать с камерами, микрофонами и с другими датчиками. Мой друг говорил, что это такая морока — все настраивать. — Спасибо за совет, — поблагодарил я. — Я как раз сделал робота с инфракрасным датчиком, чтобы он мог объезжать препятствия. — Вот вот, двигаешься в правильном направлении, — заверила Даша. — Попробуй собрать 3D принтер, — предложил Некет. — Так ты сможешь печатать корпус для своих схем. — Боюсь у меня не хватит ни денег ни опыта, — объяснил я. — А как насчет… Все шло своим чередом. Я начал постигать устройство датчиков и камер, улучшая свои практические навыки в пайке. А затем Краснодар в России, Сан-Диего в США, Болтон в Великобритании и Виаман в Бразилии пропали…