Скиталец

Прозвенел звонок, знаменуя конец пары. Не отводя взгляд с монитора компьютера, я подытожил свои мысли: “Всего получилось придумать 2 темы для разговора: сегодняшнее практическое задание и последняя пройденная тема” Не слишком много вариантов. Почему-то мое воображение начинает работать со сбоями, когда я пытаюсь придумать темы для обсуждения. Встав со стула, я собрал тетради в рюкзак и пошел в сторону расписания — нужно было убедиться, что пары на завтра не поменяли. Возле расписания, как обычно, толпились студенты. Некоторые, вероятно, старосты, фотографировали расписание, чтобы потом скинуть его своей группе. Другие толпились сбоку от расписания, разглядывая объявления и новости. Найдя свою группу в расписании и убедившись, что изменений нет, я пошел в сторону доски объявлений. Обычно на ней висели плакаты компаний, которые искали себе сотрудников. Иногда — сообщения от учителей о пересдаче. На этот раз, среди объявлений с вакансиями висел плакат, сообщающий о пропаже студента. Парень на плакате выглядел молодо, скорее всего первокурсник. Короткие темно-коричневые волосы, карие глаза, лицо круглой формы. “Это уже третий”, — развернувшись, я шагал в сторону выхода. *** Вернувшись домой, я открыл ноутбук и принялся искать информацию о пропавшем парне. Меня редко интересовали посторонние люди, но на этот раз мною завладело любопытство. До этого пропадали только дети. Сейчас же пропал человек почти одного со мной возраста, да ещё и студент колледжа, в котором я учусь. Это немного беспокоило. К счастью, долго искать не пришлось. Семья пропавшего активно распространяла информацию в социальных сетях, чтобы придать исчезновению бóльшую огласку. Семен Сотников. Ему было 16 лет. Студент 1-го курса. Пропал из квартиры. “Подождите секунду…” — я наморщил лоб от смешанных чувств. — “Как это, пропал из квартиры?” “Вечером, 8 июня, во время семейного ужина Сема пошел на кухню, чтобы взять салфетки. Через пару минут я окликнула его, мол, что он так долго возится с салфетками, но он не ответил. Решив, что он меня просто не услышал, я пошла на кухню, но Сёмы там не оказалось. Были только салфетки разбросанные на полу!” — вот что писала мать пропавшего. По моей спине пробежал холодок. Матери пропавшего нет смысла разводить мистификацию. “Может быть он просто вышел из квартиры?” — пытался я найти хоть какой-то ответ. Сглотнув, я продолжил читать дальше: “Я осмотрела каждый уголок кухни. Подумала, мол, он решил меня разыграть. Но его нигде не оказалось. Я сразу же побежала в гостиную, но и там его не было! Родственники, сидящие за столом, не видели, чтобы из кухни кто-то выходил КРОМЕ МЕНЯ!!! Выйти из квартиры, не проходя через гостиную, он никак не мог! Пожалуйста! Если кто-нибудь что-то знает напишите мне!!!” — так заканчивалось сообщение. Пару секунд я сидел уткнувшись в монитор. В моей голове роились мысли — я пытался найти хоть какое-то объяснение случившемуся. На всякий случай я проверил автора поста. Это была мать Семена. Сомнений быть не может. На её странице, в разделе “Отношения” Семен был указан как “Сын”. Я перешел на профиль Семена. В глаза бросилась фотография молодого парня точь в точь выглядящего как человек с плаката. Это был он. “Может быть никто не заметил, как он вышел из квартиры?” — приходили мне в голову мысли. — “Да, все были так увлечены разговором, что просто не заметили его!” “Почему для меня это так важно? Зачем мне искать этому объяснение?” — я был удивлен с каким отчаянием пытался найти ответ, словно от этого зависела моя жизнь. Это было мне не свойственно. Из лабиринта собственных мыслей меня вывел звук звонка, доносившийся из ноутбука. Лицо Николая Ивановича вместе с его именем появилось на экране ноутбука. Помотав головой из стороны в сторону, отгоняя мысли, я ответил на звонок. На мониторе появилось изображение Николая Ивановича. Он выглядел также как и всегда — Николай Иванович смотрел в монитор с серьезным выражением лица. Увидев меня, он улыбнулся. — Привет Миша. Как прошел твой день? — как обычно, начал Николай Иванович. — …Привет Николай Иванович, — чуть помедлив, ответил я. — Нормально, а у вас? — …Ясно, — пробормотал он. Его лицо вернулось к своему серьезному выражению. — Случилось что-то плохое? Мои глаза округлились. Он читал меня, как открытую книгу. — Нет, ну, не совсем, — приходя в себя, сказал я. — Просто сегодня узнал, что на выходных пропал еще один человек. — Раньше тебя это не сильно беспокоило, — заметил Николай Иванович. В его голосе было слышно беспокойство. Я мог ясно разглядеть напряжение на его лице. — Пропал твой знакомый? — Нет, я не знал его… Он учился в моем колледже. Я бы не обратил на это никакого внимания, если бы не необычные обстоятельства его исчезновения. — Объясни. — Он пропал в собственной квартире, — кратко ответил я, отправляя в личные сообщения Николаю Ивановичу ссылку на пост матери пропавшего. Несколько секунд Николай Иванович молча читал пост. На мониторе можно было заметить быстрые движения его глаз. — Это точно от его матери? — первое, что спросил он. — Да, я проверял, — ответил я. После чего, добавил. — Зачем матери разводить мистификацию? От текста поста разрывалось сердце, можно было отчетливо прочувствовать ужас и отчаяние писавшего. — Да уж, — сказал Николай Иванович, облокотившись на спинку стула. Его лицо расслабилось. — Причин может быть масса: от неосознанного искажения, до желания нажиться на трагедии. — Но это крайне цинично и бесчеловечно! — неожиданно для себя, воскликнул я. “И весьма неэффективно”, — пришла в голову мысль. — Тут я с тобой согласен. Вся проблема в том, что мы не знаем её личность. Люди сами по себе — ненадежные рассказчики. Я нахмурился, слегка мотая головой из стороны в сторону. — Разве это не прием в литературе, — заметил я. В моей голове пронеслись несколько произведений, в которых обыгрывается этот прием. — Кажется, на нем построен роман “Убийство Роджера Экройда” Агаты Кристи. Но иногда авторы злоупотребляют им, и в итоге, произведение становится не интересным, потому что всё можно объяснить “ненадежным рассказчиком”. — О! Отличный литературный вкус! — Николай Иванович наклонился поближе к монитору. На его лице можно было заметить нескрываемый интерес. — Этот прием появился не на пустом месте. Людям всегда неведома вся картина, из-за этого все мы являемся “ненадежными рассказчиками”. Прибавь к этому еще разные когнитивные искажения и получится, что часть информации неизвестна, а другая — искажена. Не думал, что тебе нравятся детективы. — Мне нравятся произведения, которые бросают вызов читателю. Те, в которых ключи разбросаны на каждом углу, а от читателя требуется собрать их воедино и насладиться правильным ответом. Инстинктивно, я повернулся в сторону своей комнаты. Рядом с кроватью возвышался книжный шкаф, который был заполнен книгами. Большая часть из них была детективами, а остальная — разными другими жанрами. Я прочел книг гораздо больше, чем мог вместить в себя этот шкаф. Просто большинство из них было прочитано с телефона или с ноутбука. Раньше я не понимал, зачем в информационную эру покупать бумажные книги, если у тебя всегда под рукой есть огромная электронная библиотека. Лишь зайдя в книжную секцию в гипермаркете, в котором я закупаюсь едой, на меня снизошло осознание преимущества бумажных книг над электронными. Запах, текстура, вес книги, лежащей в руке. Это был своего рода фетиш. С тех пор, я каждый раз, как иду за едой, заглядываю в ту секцию, в поисках бумажного экземпляра уже прочитанной книги. — Мне тоже когда-то нравилось искать подсказки к дальнейшему развитию сюжета, но теперь я предпочитаю откинутся в кресле и позволить автору провести меня через все загадки и неожиданные повороты, чтобы просто насладиться историей, — сказал Николай Иванович. Его лицо выражало удовлетворение и ностальгию. — Мне вот, что интересно — почему тебя так задело это исчезновение? Я задумался. Действительно, почему? После того, как Николай Иванович заметил, что не стоит воспринимать сообщение матери как истину в последней инстанции, острая необходимость найти объяснение пропала. Получив ответ, я потерял всякий интерес к этой истории. — Я не знаю. Прочитав пост матери, я почувствовал острую необходимость найти разумное объяснение. — Интересненько, — сказал Николай Иванович, приложив указательный палец к подбородку. — Ты веришь в сверхъестественное, Миша? — Нет, — моментально ответил я. — А если тебе предоставят доказательства? — Я-я проверю эти доказательства на достоверность, — сказал я. — А потом попробую найти разумное объяснение, опираясь на них. — Но ты не будешь рассматривать сверхъестественную версию вообще? Ты просто отметешь ее, как что-то маловероятное? — спросил он. В его голосе можно было услышать интерес. — Скорее “невероятное”, — поправил я. — Потому что сверхестественного не существует. Николай Иванович молча раскачивался на своем стуле, потирая подбородок, и иногда бормоча что-то себе под нос. — Думаю, причиной твоего порыва объяснить случай с исчезновением парня стала защита твоего мироощущения, — заключил Николай Иванович. Я молча кивнул, призывая его продолжить. — В твоей картине мира нет места для необъяснимого. Любое событие можно разложить по полочкам и объяснить, опираясь на научную картину мира. Я прав? — Думаю, да, — ответил я, кивая. — Вас послушать, так можно подумать, что вы верите в сверхъестественное. — Я допускаю его существование, — спокойно ответил он. — Люди многое не знают о мире, поэтому нельзя говорить, что что-то не существует. “Раньше люди думали, что земля плоская…” — вспомнил я слова ведущего из подкаста, который слушал по пути в колледж. Не дожидаясь моего ответа, Николай Иванович продолжил: — Доказательство дьявола. Слышал о подобном? Я помотал головой. — Можно доказать существование дьявола просто приведя его с собой, но чтобы доказать его отсутствие, придется прочесать всю вселенную. Иными слова, чтобы доказать, что что-то существует нужно доказать его наличие в одном месте, а чтобы доказать обратное — отсутствие во всех местах одновременно. Из этого следует, что невозможно доказать отсутствие чего либо со стопроцентной вероятностью. — Звучит как очередной мысленный эксперимент, что-то вроде “Кота Шредингера” или “Демона Лапласа”. Много претенциозности, мало смысла, — ответил я, прикрыв глаза и почесав подбородок. Николай Иванович пару секунд удивленно смотрел в монитор, а затем неожиданно рассмеялся. Я от я неожиданности отпрянул от монитора. — Хахаха, это уж точно! — хохотал он, вытирая слезы, которые появились из-за смеха. — Ты сейчас напомнил мне одного моего студента. Он сказал тоже самое, когда я рассказал ему про “Демона Лапласа”, слово в слово. Переведя дыхание и похлопав себя по груди, он продолжил: — Я тогда еще преподавал психологию в институте. Эх помню… — Что-то мы припозднились, — перебил его я. — Уже 18:50. — Хм, — прочистил горло Николай Иванович. — Да, сегодня мы немного задержались. На лице Николая Ивановича расплылась улыбка. — Тогда, хорошего тебе вечера, Миша! — Да, хорошего вам вечера, Николай Иванович, — улыбнувшись в ответ, сказал я. Звонок завершился. Перед сном я решил снова взглянуть на пост матери Семена. Прочитав его еще раз, я обнаружил, что он больше не вызывает у меня никаких эмоций. После того как Николай Иванович разложил все по полочкам, мое беспокойство пропало. Нет больше той неудержимой тяги к поиску объяснения происходящего. Осталось только небольшое разочарование. Закрыв ноутбук, я отправился в кровать. *** На следующий день, сидя на паре теории вероятности, я столкнулся с небольшой странностью — учитель вышел из аудитории под предлогом взять материалы в своем кабинете и долго не возвращался. Его не было уже 10 минут, но самое странное — его кабинет находится напротив аудитории, в которой сейчас проходит пара. “Я конечно многое понимаю — он уже старый и всё такое, но это уже слишком”, — подумал я, кидая взгляд в сторону двери. Между тем, некоторые мои одногруппники уже стали перешептываться: — Виктора Витальевича уже долго нет. — Может с ним что-то случилось? — Неа, скорее всего, он просто пошел в туалет. — Он уже довольно стар, может ему стало плохо, ну там сердце прихватило или ещё что. — Или он исчез! — воскликнул кто-то. Я обернулся на голос, доносившийся с последних парт. “Ну конечно, такое мог сказать только Некет”, — мой взгляд был направлен на одногруппника. Никита Пчёлкин — главный мистификатор нашей группы. Он был невысоким худощавым парнем. Русые волосы и серо-голубые глаза, один из которых был прикрыт его длинной челкой. На нем была белая майка со стилизованным названием какой-то музыкальной группы, джинсовые шорты и белые кроссовки. Если Некет открывал рот, то смеялась вся группа. От него всегда можно было услышать забавные комментарии и абсурдные теории. Некет не ограничивал себя ни в чем: от мирового правительства, до заговора скелетов, которые управляют людьми изнутри. В общем, тот еще номер. Все его звали просто Некет. — Он мог стать жертвой феномена “Исчезновения”! Также как и Семен из КС-11! — сказал он. КС — сокращение от специальности “Компьютерные системы”. Группы именовались по следующей схеме: аббревиатура специальности, далее, через тире, номер курса и номер группы. Семен учился на первом курсе в первой группе. — Какого ещё феномена? — послышался голос с первого ряда. Это был староста нашей группы — Сергей Айтян. У него были темные длинные волосы, завязанные в пучок и карие глаза. Одет он был в желтую майку с логотипом службы доставки, в которой он работал после колледжа. Возле его парты стояла большая желтая сумка с тем же логотипом. Он был раздолбаем, по крайней мере, такое можно было составить впечатление просто наблюдая за ним, но тем не менее, свои обязанности он выполнял на все сто. — Ты, что не знаешь про феномен “Исчезновения”? Весь интернет только об этом и говорит — по всему миру начали пропадать люди при похожих обстоятельствах! — начал Некет, в театральной манере разводя руками в стороны. — Стоит рядом с тобой человек, ты отворачиваешься по какой-то причине, поворачиваешься обратно, а его нет! Испарился! Пропал! Провалился сквозь реальность! Есть несколько версий. — Это очередная теория заговора? — с сарказмом спросил Сергей. — З-звучит как страшилка перед сном, — вклинился я, подавляя свое волнение и стеснительность. Некет переводил взгляд то на Сергея, то на меня. — Да пошли вы! — сказал он, повышая голос. — Это происходит на самом деле! Люди пропадают за секунды! Вы читали пост матери Семена? Любой, кто читал может сказать, что твориться что-то ненормальное! — Ты преувеличиваешь, — спокойным тоном сказал Сергей. — Вероятно, всё не так однозначно. — В-в к-конце концов, мать Семена могла не заметить как он ушел, — вставил я свои пять копеек. — Действительно, — поддержал меня Сергей. — Предлагаю немного сбавить обороты, нас слышно в коридоре. Некет, ты же не хочешь, чтобы из-за тебя нам дали контрольную работу? Некет открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумав, скрестил руки на груди: — Ну и ладно. Довольный проделанной работой, Сергей достал телефон и принялся что-то печатать. Все занимались своими делами. Кто-то рассказывал про новый эпизод аниме, кто-то говорил про новую игру, а я достав телефон, решил посмотреть, что это за феномен “Исчезновения”. В итоге, удалось найти несколько сайтов про мистику, сверхъестественное и даже про магию. Открыв самый верхний в результатах поиска, я принялся читать: “Феномен “Исчезновения” — событие, при котором его участник (далее — жертва) выпадает из реальности (ссылка на статью “Выпадение из реальности”). Феномен происходит только тогда, когда за жертвой никто не наблюдает. На некоторый промежуток времени жертва переходит в состояние суперпозиции (ссылка на статьи “Транссерфиринг реальность” и “Кот Шредингера или почему вы можете управлять реальностью”) и одновременно существует и не существует”. “Отборнейший бред приправленный абсурдом, с гарниром из мистификаций”, — подумал я. — “Да ещё и написан псевдо-научным языком, наверняка, чтобы оставить послевкусие реализма”. На других сайтах было похожее описание. В основном, менялись только термины, которыми описывали исчезновения: “выпадение из реальности”, “исчезновение”, “дыра в мире”. В общем, ничего интересного. Положив телефон обратно в карман, я начал перечитывать прошлый конспект — нужно было хоть как-то скоротать время до прихода Виктора Витальевича. Но прошло полчаса, час, а учитель так и не вернулся. Когда прозвенел звонок, Некет с ликованием посмотрел на Сергея с немым вопросом: “Вот видишь!? Он точно исчез!” После чего, он, вслед за остальными, вышел из кабинета. Сергей остался в кабинете, ожидая, когда придет учитель, чтобы поставить роспись на списке отсутствующих. Я вышел из аудитории, радый тем, что смог, хоть немного, но поддержать разговор. *** На следующий день, утром, в беседе нашей группы пришло сообщение от старосты: “Колледж сегодня закрыт из-за расследования исчезновения Виктора Витальевича”.