торжествующая минерва

Хисока в гражданском — это что-то из разряда невозможного. Мачи может по пальцам — буквально — пересчитать случаи, когда видит его не в цветастых тряпках прямиком из ателье для какого-нибудь вычурного цирка. Довольно непривычное зрелище. Иногда она гадает, носит ли он все это специально, или же у него просто пунктик на то, чтобы бесить всех в Редане, а на деле, когда никаких занятий нет, он носит что-то простое и ужасное, вроде, упаси боже, каких-нибудь шлепанцев с носками. Дурной вкус, знаете ли, остается навсегда. Клоунские — арлекинские, ну да, ну да — одежки или нет. Но она ждет его именно в своих дурацких тряпках в тот день, когда данчо посылает их в Цевению, город, в котором маскарады — что-то в крови местных, отчего Мачи иногда думает, что, наверное, Хисока родом откуда-то отсюда, несущий такой же вечный праздник в общую обстановку с легкой приправой из крови и кишок. Сама она одета тоже довольно вычурно, расписывает лицо краской, подбирает самые яркие одежды, сливается с обстановкой. Вряд ли местные помнят о том, кто прячется под какой маской, а туристы не различают цветные фигуры; как и она сама, в общем-то. Не владей нэн, все было бы труднее. На улице ночь, гремят салюты; в воздухе витает аромат алкоголя и какой-то наркотической дряни, легальной только тут. Обстановка вечного праздника заставляет даже в ней пробудиться чему-то подсознательно детскому, радующемуся подобным крошечным деталям окружения. В Метеоре лишь мусор и грязь, а не красивая музыка и льющееся рекой вино. Поэтому, когда она чувствует нэн Хисоки, оборачивается — ожидает увидеть очередную из его помпезных одежек невообразимого фасона, и уже почти давит в себе желание высказаться честно (ведь тут это более чем уместно)… Но не видит. Цветастых тряпок, конечно же, Хисока стоит прямо перед ней, улыбается солнечно, однако на лице — ни грамма косметики кроме разве что туши, а одежда у него в черных тонах и невзрачная настолько, что Мачи теряется. Волосы без укладки у него не вьются, отчего она делает неожиданный вывод, что он намеренно выпрямил их утюжком, ведь она помнит — должны. Немое молчание длиной в пару секунд. (черт, ему идут водолазки, так хорошо подчеркивают рельеф) — Какого хера? — не очень вежливо интересуется она, но зато честно. Хисока склоняет голову набок, щурится, и затем цокает. — Тебе тоже привет. Что-то не так? — Почему ты… такой? — она обводит рукой его образ. Кто бы сказал Мачи буквально час назад, что она будет винить Хисоку в том, что он выглядит как самый нормальный человек, она бы дала тому незадачливому провидцу по шее. Но судьба любит шутить, а еще она любит трепать ей нервы, когда речь заходит о Хисоке. Что-то вроде аксиомы. Хисока рассматривает себя со всех сторон с таким видом, будто действительно не понимает. Но зная его, Мачи уверена на сто процентов — просто придуривается, это у него в крови, вести себя глупо. Конечно, это тоже ненормально в каком-то смысле. Хисока не идет на сближение с Реданом, хотя состоит там два года. Пассивно-агрессивная манера речи, кривые лисьи улыбки, безразличие и вечная жажда крови. Он опасен, Мачи не знает, о чем думает данчо, когда принимает такого человека в команду. Но с ней наедине эти черты растворяются, Хисока словно намеренно отбрасывает их в сторону и делает упор на других своих (не менее бесячих) привычках: шутит невпопад, отвешивает пошлые намеки, в общем, ведет себя, как настоящий клоун. — Я по лицу вижу, что ты думаешь. Это образ арлекина, не клоуна! — Это одно и то же, — фыркает Мачи. — Не увиливай от вопроса. Почему не в своем типичном образе? — Потому что, — Хисока так выделяет первое слово, словно он огромный специалист, а потом начинает такую речь, что Мачи невольно затыкается, — наша жертва сто процентов ждет атаки от артистов. Плюс у каждого образа на маскараде есть своя история и определенные детали, которые говорят о том, на кого отсылается этот костюм, к какой эпохе… Свой, я вижу, ты покупала тут, и он состоит из стольких не стыкующихся образов, что если цель разбирается, то мигом поймет, что ты ассасин. Либо очень плохой подражатель, очевидно — турист. Ты знала? Нельзя сочетать фиолетовые перья с золотом в волосах, это стили противоборствующих групп. Запрещено. Вот я бы сразу понял, что с тобой что-то не так. … не «словно». Мачи чувствует, как широко раскрывает рот от удивления. Ей нечего сказать. Нет, даже не так. Она в таком шоке, что не в состоянии вымолвить ни слова. Она знает, что Хисока странный, уж точно обладает какими-то больными хобби, вроде драк до полусмерти, когда ей приходится срочно ехать на Небесную Арену, не дай бог он там откинется. Но… такое? Этот обвиняющий монолог — Хисока зачитывает его настолько серьезным тоном, что ей кажется, это первый раз, когда она слышит подобный голос от него — настолько… не вписывается в его типичный образ, что она замирает в нерешительности. В основном потому что Хисока прав. Это хороший аргумент. Он знает слабости маскировки и потому выбирает наименее привлекающую, облик обычного туриста. Видимо, он рассчитывает, что Мачи нарядится в аналогичное, а потому не предупреждает… Потому что это тоже логично, а Мачи ни за что в жизни не признается, что решает в первый раз в жизни подыграть его безвкусию и нарядиться соответствующе. Но ошибается. Черт возьми. Единственный раз она делает что-то глупое ради него, и вот такой просак. — … ты реально по этому угораешь. — Просто хобби, — он жмет плечами с самым невинным лицом, на какое способен. — Я люблю историю костюмов, знаешь ли. Полезно, когда что-то мастеришь. Ладно, вот это уже похоже на правду. Выходит, он шьет свои безвкусные одежки сам. Логично. Некоторое время Мачи молчит, раздумывая. — Но почему…. — медлит она. — Почему, если ты знаешь такие детали, то не оделся во что-то, ну, подходящее? — Чтобы не раскрыть себя, — логично. — И потому что ты каждый раз жалуешься, как тебе не нравится, и я решил сделать тебе приятный сюрприз. Когда как ты, видимо… тоже, гм. На лице Хисоки появляется та самая неприятная говноедская ухмылка, за которую Финкс обычно хочет съездить ему по роже. Он таким жадным взглядом осматривает ее, что впору бы дать по лицу, но Мачи все еще в шоке: от того, что слышит. Хисока. Из всех людей. Решил сделать ей сюрприз и адекватно одеться. И сейчас они оба стоят, как два самых огромных в мире придурка, потому что она вздумала нарядиться помпезно, а он — ну, без вычурности. Когда Хисока вдруг начинает смеяться — это искренний смех, один из редких, без вкраплений злой насмешки или иронии — Мачи чувствует, что у нее дрожат плечи. Тоже от смеха. Ситуация настолько абсурдна, насколько вообще можно себе представить. Но она ухватывает взглядом какие-то черты, не виданные ранее: морщинку между глаз, как искажаются губы во время смеха, совсем бледные, выглядящие странно без косметики… Запоминает каждую черту, но особенно — смех. Хисока странно смеется. Не неправильно, без каких-либо забавных черт, но кровожадные убийцы так не улыбаются. У социопатов есть определенные черты, и под них хорошо ложатся обычные улыбки Хисоки, но никак не эта. Настолько нормально, что у Мачи диссонанс. Она решает, что к чертям собачьим шок и присоединяется к смеху тоже. — Ну и что мы теперь будем делать? — фыркает он, и она лишь пожимает плечами. — Даже не знаю. Видимо, придется смывать все это… — она брезгливо осматривает себя. — Блин, столько денег угрохала. — Или, — вдруг рядом вырастает тень, неприлично близко, и чужая рука аккуратно хватает ее за подбородок. Ведет пальцем по губе. Хисока наклоняется низко-низко, и она чувствует запах клубничной жвачки. — Мы можем немного изменить твой костюм под стать правилам, а затем атаковать вдвоем с двух сторон... Тогда он точно не ожидает. Как тебе? — Ты просто хочешь посмотреть на меня подольше в этом костюме, да? — усмехается Мачи и обхватывает его ладонь своей. Хисока отвечает ей одной из своих немногих приятных улыбок. — Такого законы Цевении не запрещают. Или ты против? Тебе так идет. — Надеюсь, целоваться они тоже не запрещают. — Если не смажешь помаду. Мачи смешно фыркает и приподнимается на цыпочки.