Семейные хроники Трастамара

Планета Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара. Сцена первая Катрин в своей комнате разглядывает новый каталог драгоценностей ювелирного дома «Lida Courva». Вожделенно вздыхая, прикладывает к уху изображение скромных сережек с увесистой горсточкой бриллиантов. С таким же вздохом перемещает фокус внимания на следующую страницу, где изображено колье уже с бриллиантовой россыпью. Снова прикладывается к изображению. Подбегает к зеркалу и вдохновенно вертится, будто колье уже на ней. Осознав всю иллюзорность представшей ей картины, душераздирающе вздыхает и с мазохистским упорством продолжает изучение коллекции. Когда муки вожделения становятся нестерпимыми, извлекает свою банковскую карту и долго изучает в вирт-окне состояние счета, пытаясь силой мысли перевести красные отрицательные значения в положительные зеленые. Когда ментальная операция терпит поражение, оскорбленно смахивает вирт-окно. Долго стоит перед зеркалом, изображая Марию-Антуанетту в момент вынесения приговора. Внезапно ее осеняет некая мысль. Катрин крадучись перебегает к личному терминалу, откуда-то из недр своего брендового клатча извлекает замурзанную бумажку с некой таинственной цифровой комбинацией. Вызывает на терминале клиентский портал Центрального Галактического банка. Посекундно сверяясь с бумажкой, вводит комбинацию цифр. Портал комбинацию проглатывает и замирает. Катрин нетерпеливо приплясывает. Неожиданно в вирт-окне появляется аватар Корделии. Виртуальная Корделия укоризненно качает головой и грозит пальцем. Корделия (злорадным механическим голосом): Минус 30% от месячного содержания. Вирт-окно разлетается разноцветными ошметками. На месте банковского портала появляется  надпись: Ваш доступ аннулирован. Катрин издает жалобный всхлип, выключает терминал и возвращается к изучению коллекции. Неожиданно дверь распахивается, и в комнату врывается Кеша. Волосы – дыбом, глаза – торчком. Прокрутив что-то в голове, начинает зигзагобразно двигаться в пространстве. Катрин в изумлении за ним наблюдает, затем улавливает в его перемещениях некоторую закономерность: Кеша определенно что-то ищет. Катрин: Кешенька, ты что-нибудь потерял? Кеша (не прекращая метаться): Да, его. Круглый такой, со шлангом. Катрин (озадаченно): Круглый со шлангом? А что это, Кешенька? Тоже начинает оглядываться в поисках схожего с фотороботом предмета. Кеша: Он еще гудит. И сосет. Этот, ну этот... как его... пылесос! Катрин (обеспокоенно, отбрасывая каталог): Кешенька, ты как себя чувствуешь? Кеша: Плохо. А что? Катрин: Ты сейчас вместо «холодильник» сказал «пылесос». Тебе этот железяка ничего не оторвал? Кеша: Так где пылесос? Катрин (испуганно): Ой! Ты снова это сказал! Пытается пощупать Кешин лоб. Кеша уворачивается. Выбегает из комнаты, снова возвращается. Кеша: Да как он выглядит-то? У него еще длинный такой, длинный и толстый. Расстройство сплошное. Катрин прибегает к испытанному средству – извлекает огромный чупа-чупс. Катрин: Кешенька, а вот конфетка! Смотри, какая большая, вкусная. И фантик смотри какой блестящий. М-м-м... Но Кеша неблагодарно отмахивается, чем повергает Катрин в отчаяние. Кеша: Не до конфет мне. Пользу надо приносить, пользу. Ощутимую, видимую. Прибраться хочу, чистоту навести. Ребёнки должны жить в чистоте. Катрин роняет чупа-чупс. Кеша (негодующе): А вот не надо сорить. Я, можно сказать, тут за чистоту борюсь. На страже стою. Наконец ему на глаза попадается искомый предмет – круглый робот-пылесос с выдвижным шлангом. Кеша (торжествующе): А, вот ты где! Иди сюда, жестянка. Подскакивает к пылесосу и получает электрический разряд. С воплем отлетает и дует на палец. Кеша: Ах ты, предатель. Своих не узнаешь? Катрин уже носится вокруг с заживляющим спреем. Катрин: Кешенька, брось немедленно, брось эту бяку! Кеша: Я тогда посуду помою. Бросается на кухню. Сгребает всё подряд со стола и запихивает в посудомойку. Посудомойка  с набитым «ртом» напоминает печку из мультика «Вовка в тридевятом царстве». Кеша с трудом захлопывает дверцу и пытается разобраться в алгоритме запуска. Кеша: Мы с тобой одной крови! Включайся. Тычет пальцем в какую-то кнопку. Посудомойка (злорадным механическим голосом): Пароль. Кеша: Чё? Посудомойка (с тем же злорадством): Пароль – это цифробуквенное сочетание из двадцати знаков, предназначенное для идентификации пользователя Следом появляется Катрин уже с двумя чупа-чупсами. Кеша оглядывает кухню, примериваясь к очередному механизму. Механизмы под его взглядом ежатся и отворачиваются. Кеша: Тогда я приготовлю суп. Катрин (умоляюще): Кешенька, а может, не надо? Кеша: Как это не надо? Почему не надо? Катрин пытается всучить ему чупа-чупс. Катрин: Кешенька, не пугай меня! Кеша выгребает кастрюли самого разного формата и расставляет их на керамической поверхности подобно шахматным фигурам. Кеша (радостно): Для супа нужна вода! Катрин (безнадежно): Кешенька, а может, не надо? Кеша (упрямо): Надо! Я им докажу! Я им всем докажу. И покажу. Катрин (осторожно): А что ты им покажешь, Кешенька? Кеша: Что имею, то и покажу. Хватает самую большую кастрюлю и бежит в ванную. Катрин заламывает руки и скорбно раскачивается. Кеша возвращается с полной кастрюлей и водружает ее на плиту. Тычет пальцем в сенсор. Плита не реагирует. Он снова тычет. Плита (злорадным механическим голосом): Активирована защита от детей и домашних животных. Введите пароль. Кеша:  А-а-а! Замуровали, демоны! Как за соломинку хватается за холодильник. Дергает дверцу. Дверца не реагирует. Кеша дергает сильнее. На дисплее холодильника вспыхивает красная надпись: «В доступе отказано! Введите пароль». Сцена вторая Сенсор в прихожей издает тихий щелк. Мартин с детьми возвращается с прогулки. Один двойняшка сидит у него на загривке, вторая болтается под мышкой. Оба страшно довольные. Мартин снимает первого с загривка и безжалостно ставит на ноги. Двойняшка, еще недостаточно освоивший искусство прямохождения, пораженный чинимой несправедливостью, энергично размахивает ручками, пытаясь удержать равновесие. На несколько секунд ему это удается, на круглой физиономии двойняшки появляется выражение глубокого удовлетворения, но тут сказывается сила планетарного тяготения, и двойняшка шлепается на попу. Сопит, укоризненно взирая на Мартина. Вторая двойняшка хихикает. Но и ее настигает та же участь: Мартин ставит ее на ножки. Двойняшка отчаянно балансирует, затем шлепается рядом с братом. Теперь на Мартина устремлены две пары укоризненных глаз. Двойняшки набирают побольше воздуха, чтобы добавить звуковой эффект, но Мартин великодушно предоставляет им в качестве опоры свои пальцы. Наследники цепляются за выпавший шанс, с кряхтеньем и сопением возобновляют попытки прямохождения, затем с переменным успехом косолапят за Мартином в детскую. В детской Мартин забрасывает одного двойняшку в манежик на передержку, а второго начинает переодевать. В этот момент в детскую врывается Кеша. И бросается прямиком к манежику. В руке у Кеши упаковка памперсов. Мартин с параноидальной дексовской реакцией подставляет ему подножку, Кеша взлетает, Мартин корректирует траекторию полета, и Кеша вписывается головой под шкаф. Мартин сажает уже голопопого двойняшку рядом с собратом и на всякий случай занимает оборонительную позицию. Из манежика доносится басовитое восклицание, очень напоминающее фанатское: «Гол!» Но это, видимо, случайное совпадение. Кеша выбирается из-под шкафа. Стукает себя по затылку, потом по левому уху. К чему-то прислушивается. Мартин, инфернально посверкивая глазами, наблюдает за ним. Кеша: Гад, я из-за тебя ноготь сломал. Мартин: Всего-то... Кеша: Я же помочь хотел! Мартин: Пожрать хотел? Кеша (оскорбленно): Помочь! Вот. Потрясает упаковкой подгузников. Мартин отбирает у него упаковку и с подозрением ее разглядывает. Потом с тем же подозрением смотрит на Кешу, потом снова на упаковку. Потом снова на Кешу. Мартин: А в чем прикол? Кеша (возмущенно): Нету никакого прикола! Я помочь хочу. Помочь! Читай по губам, жестянка. По-мочь! Мартин: С тобой все хорошо? Может тебе... того, касторки, или Касперского? У меня есть свеженький. Катрин (появляясь на пороге детской): Доктору звонить надо. Мартин: Если только Доктору Web’у. Тем временем двойняшки, уже оба голопопые, прыгают в манежике. Кеша издает вопль отчаяния. Мартин: Ну ладно, ладно. Помочь так помочь. На вот (протягивает Кеше два использованных подгузника). Кеша (настороженно): И чего с ними делать? Мартин: Вообще-то их выбрасывают в утилизатор. Но если у тебя есть другие предложения... Кеша берет подгузники двумя пальцами и бежит к утилизатору. Мартин (ему вслед): И сразу возвращайся. К горшку приучать будем. Поработаешь наглядным пособием. Сцена третья Корделия возвращается с работы. Ее встречает Мартин. Корделия (целуя Мартина в щеку): Как температура по больнице? Мартин собирается ответить, но не успевает. В прихожую влетает Кеша. В руках у него тапочки. Кеша: Наша дорогая хозяйка пришла, наша благодетельница, наша кормилица! Устала, наверное. Целый день на каблуках. Трудится, хлопочет. А я вот тапочки согрел. Ставит перед Корделией тапочки. Ошеломленная Корделия смотрит сначала на тапочки, потом на Мартина, потом открывает дверь и проверяет номер квартиры. Корделия: Мартин, я квартирой не ошиблась? Мартин: Нет. Корделия: А что происходит? Ты его на Mary перепрошил? Разглядывает Кешу. Кеша отвечает обожествляющим взглядом. Мартин: Я сам в шоке. Корделия: Вирус? Мартин: Нет. Три раза через Касперского прогнал. Кеша (продолжая обожествлять Корделию взглядом): Я сухариков к чаю насушил. Корделия: Странный выбор закуски. Сухарики. Ты это... не заболел? Кеша: Нет, но чувствую, что перерождаюсь в нечто новое, эволюционное. В членах такая приятная гибкость образовалась. Где-то всхлипывает Катрин. Двойняшки в манежике шумно требуют зрелищ. Корделия: Так, поняла. Ты что-то натворил. Мартин, он что-то натворил? Опять дрон? Статуя в парке? Жалоба от соседей? Мартин пожимает плечами. Мартин: Информация отсутствует. Кеша продолжает блаженно улыбаться. Корделия: Тогда что? Я уже начинаю нервничать. Кеша: Массаж ног очень помогает при стрессе. Я знаю такие точки на внутренней стороне стопы... Пытается стащить с Корделии туфли. Корделия шарахается. Появляется скорбящая Катрин с каталогом драгоценностей в руках. Корделия: Мама, что происходит? Ты чем его накормила? Катрин: Горе у нас. Кешенька заболел. Кеша: Да здоров я! Здоров! Вот он (тычет пальцем в Мартина) скажет. Мартин (смущенно): Ну да, я и через свою систему диагностики прогнал. Корделия (задумчиво): А может быть, чудо? Ну бывает же так. Жил-был мотылек, а потом перевоспитался. Переосмыслил, раскаялся. Решил начать новую жизнь. Мартин: Вероятность 0,05%. Корделия: Но не нулевая! Мартин: Ага, шанс из 10 в 164 степени. Корделия: Да-а, это не абырвалг, это полный гугол. Что делать будем? Все трое смотрят на Кешу. Тот лучезарно улыбается. Кеша: Я вас всех так люблю, так люблю. Катрин: Доктора надо звать. Корделия: Вот и я о том же. У меня только два варианта. Либо он уже накосячил, да так, что мало не покажется. Либо только собирается. С эпическим размахом. Ну или срыв. Мартин: Он уже сорванный. Корделия: Так, пошли на кухню, разбираться будем. Все дружно идут на кухню. Мартин по дороге вылавливает из манежика двойняшек, чтобы те чувствовали себя полноценными участниками процесса. Кеша сидит посередине на табурете. Корделия: Колись. Кеша: Использовать режущие, колющие предметы в процессе общения с разумным существом негуманно. Корделия (начиная закипать): Давно центаврианскую фасоль не перебирал? Колись, значит признавайся. Катрин: Признайся, Кешенька, тебе послабление выйдет. Срок скостят. Кеша (указывая на Мартина): Я ему помогал. Корделия: Правда, что ли? Мартин: Ага, памперсы в утилизатор отнес. Корделия: И все? Мартин: Нет. Еще поработал наглядным пособием, объяснял, как пользоваться горшком. Корделия: И как? Мартин (взглянув сначала на одного двойняшку, потом на другого): Пока неясно. Катрин: Он еще пылесос искал. Корделия: Пылесос? А что делать хотел? Катрин (страшным шепотом): Пылесосить. Корделия: Шоаррский городовой, что же он такое натворил? Мартин, ты сводки городские не смотрел? Ничего не взорвалось, не сгорело? Кеша (обиженно): Да ничего я не натворил. Я хороший. Честное слово. Корделия: Так, Мартин, давай сюда детей и звони Збышеку. Пусть срочно вылетает. Кеша: Не надо Збышека! Глаза Кеши наливаются слезами. Кеша: Ну вот почему вы такие? Я же как лучше хотел. Помочь, пользу принести. Корделия: Ты на жалость тут не дави. Давай, метаморфизируй обратно в гусеницу. Кеша (всхлипывая все громче): Я вам служу, чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь я знаю, в вашей воле меня презреньем наказать. Но вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости храня, вы не отвергнете меня... Я отдаю свое сердце. Я протягиваю его, бьющееся, горячее, любящее, в своих ладонях. Сердце, полное любви и преданности, а это сердце отвергают, бросают в пыль, топчут... Ы-ы-ы. Катрин бросается к Кеше и гладит его по голове. Катрин: Не плачь, Кешенька, не плачь. Мы тебя вылечим. Мы тебя обязательно вылечим. Кеша размазывает слезы по щекам. Кеша: Не хочу на Кассандру! Катрин: Чего? Мартин: Чего? Корделия: Ах вот оно что! Подслушивал, значит? Кеша: Не подслушивал. Оно само! Корделия: В ухо вползло? Катрин (преображаясь в Немезиду): Куда ты собираешься отправить ребенка? На каторгу? В ссылку? Корделия: Во глубину сибирских руд! Катрин: Не пущу! Только через мой труп. Мартин (с надеждой): Приступить к исполнению? Корделия: Поедет исполнять свои прямые обязанности. Работать по специальности. Катрин: Нет! Я не позволю. Как ты можешь быть такой жестокосердной? Там же эти чудовища, эти DEX'ы. Эти грубые, невоспитанные солдафоны. А Кешенька, он такой нежный, такой ранимый. Корделия: А я сказала, будет сидеть! Уходит в свою спальню. Катрин с причитаниями бежит следом. Мартин с двойняшками и Кеша остаются на кухне. Кеша продолжает хныкать и размазывать кулаком слезы. Двойняшки за компанию тоже начинают подхныкивать. Пробравшийся на кухню щенок-подросток поскуливает над пустой миской. Аркадийский кун гипнотизирует холодильник. Из спальни Корделии доносятся обещания слечь с инфарктом и окончить свои дни в приюте для бездомных. Чтобы кое-кому было стыдно. Мартин: Слушай, а чего ты так расстроился? Кеша (заливаясь слезами): Издеваешься? Меня, на Кассандру, в эту глушь, тьму, невежество. К твоим дексособратьям. Меня, венец киберэволюции, разумного Irien'a. Образец генной инженерии. Само воплощение чувственности. Мастера прелюдий. Повелителя оргазма. Мартин: Так научи их. Кеша (возмущенно): Кого? Мартин (доверительно): Моих дексособратьев. Кеша: Этих неизлечимых девственников? Этих невежд? Да что они понимают. Им только с плазмометом по лесам бегать. Мартин: Так тебя для этого на Кассандру и посылают. Чтобы ты как луч света... прорезал, так сказать, тьму невежества. Садится напротив Кеши, устраивая двойняшек на коленях. Те, вытаращив глаза, прислушиваются. Мартин (голосом эдемского змея): Ты же там будешь единственный. Уникальный специалист в области... (по внутренней связи) людоебства. Кеша (притормаживая извержение влаги из глазных впадин): Правда, что ли? Мартин : Ну вот представь. Там на Кассандре все такие, как я. Кеша (слегка приободрившись): Тупые жестянки? Мартин (терпеливо): Да, тупые жестянки. Даже хуже. Я еще небезнадежный. Ты же мне кое-что объяснил, кое в чем просветил... А там Кай, Лаки, Ворон, Реми, Ланс. И еще сотня таких же бестолковых. По лесам с плазмометом бегают. Вот кто их научит? Кто просветит? Кто обратит к свету? Кеша (с подозрением): А зачем? Мартин: Ты плохо подслушивал? В прессе опечатка. Вместо «людоеды» написали «людоебы». Ну народ и повалил. За впечатлениями. А специалистов по впечатлениям нет. Один ты. Джек кое-что умеет, но он же не справится. Ему помощь нужна. Кеша еще более приободряется. Мартин: Ты же в Галактике единственный разумный Irien. Второго такого нет. Кого в наше время удивишь разумным DEX'ом? Все равно что роботом-пылесосом удивлять. А вот Irien! Единственный, кто может спасти, вразумить этих... Кеша (радостно): Жестянок! Мартин: Да, жестянок. И вот являешься ты, долгожданный, в ореоле славы, опыта, гениальности. Сходишь по трапу. Спаситель. Избавитель. Мессия. К тебе устремлены все взгляды, обращены все лица. Научи нас, учитель, научи. На тебя лишь наша надежда. Кеша зажмуривается. Слезы высыхают. Он выпрямляется, принимает горделивую позу. Кеша: Да, я такой. Я спаситель, учитель. А-а-а... Срывается с места и бежит в комнату Корделии. Там перед безжалостной дочерью Катрин потрясает тонометром. Кеша: Я согласен! Корделия и Катрин: На что? Кеша: Согласен я пожертвовать собой, чтобы спасти десятки душ и тел. Корделия и Катрин переглядываются. Катрин роняет тонометр. Корделия: Ну что, мама, собирай каторжанина. Сцена четвертая Час спустя. Корделия и Мартин наблюдают за сборами. Кеша в носках, трусах и галстуке-бабочке сортирует свои стринги, джокстропы, слипы и брифы. Катрин подготавливает для будущего миссионера боезапас из чупа-чупсов. Корделия (с обожанием): Мартин, сокровище мое, как тебе это удалось? Мартин (краснея от удовольствия и смущения): Очень просто. Корделия: Так как же? Мартин: Я ему сказал, что он там будет самый главный.