Господин Ким.

      Тишина гостиничного номера просто уничтожала. Душу затапливало чувство, что он лежит на дне Марианской впадины, а над ним простирается огромная толща ледяной воды. Тут, внизу, нет ни света, ни звуков, ни чувств, — лишь он. За панорамным окном — глубокая ночь и яркие огни какого-то города. Он уже очень давно не был дома. Дома — это не в квартире или городе. Он не хотел возвращаться даже в страну. Точнее, не дольше, чем того требовала работа. Концерт? Выступление? Интервью? Радио? Передача? Легко. Он приедет, выполнит свою функцию, нацепив маску Тэ Тэ, и сразу же уедет. Джун первые пару–тройку лет пытался уговорить его вернуться, одуматься, и всё в таком духе. Даже втолковывал ему, что это как минимум не рациональное расходование средств. Но нет. Другие мемберы в тщетных попытках выдерживали лишь год. Удивительно, но арми, обычно очень пристально следящие за перемещениями группы и самих мемберов, лишь на пятый год узнали, что Ви не живёт в Корее. Они тогда чуть ли не частных следователей нанимали, чтобы выяснить причины. Но благодаря усердной работе менеджеров группы информация не просочилась за пределы ограниченного круга лиц. И то они узнали об этом исключительно по чистой случайности. Ровно тогда-то Намджун и бросил уговаривать его вернуться, и, что важно, другим запретил.       Он повернулся на спину. Кровать едва слышно скрипнула, но в такой тишине это было сродни вою кита. Вогнав в себя очередную порцию кислорода, Тэ откинул белоснежное хрустящее одеяло и сел на постели. Вид за окнами поразил бы любого, но ему было похуй и на вид, и на номер, и на себя самого. Взгляд медленно сполз на собственные ладони, на одной из которых красовался шрам в виде угла.       — Я ещё помню, — неожиданно для себя он заулыбался. Прикрыв глаза, Ви потёр лицо, громко усмехаясь.       Подхватив телефон, он решил, что может порадовать своих арми, если для кого-то он ещё остался биасом после всего. Ведь благодаря им он и может так сваливать из страны. Коротенькое видео, где его волосы торчат в разные стороны а-ля воронье гнездо. На щеках уже видна небольшая бородка — и когда он успел так зарасти?       «Шея, ключицы, слегка грудь. Рукой по щетине. Милая мордашка, улыбка. Они, блять, будут визжать от восторга…»       Он любил своих арми, первое время даже какой-то по-детски искренней любовью. Но потом появились сталкеры, хейтеры и сасэны. Тогда-то всё и стало медленно сходить на нет. Угрозы расправы (с ним лично или с мемберами) заставили парня чаще думать об анонимности и становиться всё более осторожным. Залив видео в инстаграм, парень тяжело выдохнул и, взяв бутылку воды со стола, подошёл ближе к окну. Медленно откручивая крышку, он проследил взглядом вниз, практически столкнувшись лбом о стекло. Ладонь резко дёрнуло пронзительной болью, и Тэ выронил крышку.       — Фак! Что за… — он внимательно посмотрел на руку с едва заметным шрамом. Болел именно он. Тяжело выдохнув, он осел на пол: — Видимо знатно я тогда… упал.       Кажется, Ви слишком хорошо помнил обстоятельства, при которых он его получил. Тогда было лето, вроде бы третий класс начальной школы. К ним перевели девочку. Это было столь редкое событие, что кого-то перевели из школы в школу после начала учебного года. Она была совсем мелкая в плане роста. Волосы, вьющиеся крупными кудряшками, убраны серебристым ободком; смеющиеся глаза изумрудно-зелёного цвета. Таких он раньше ни разу не видел и после ни у кого не увидит. Форма как у всех и фарфоровый тон кожи. Она произвела такое большое впечатление, что все хотели с ней дружить, а она была и не против. В итоге она нашла свою компанию шалопаев, несмотря на отличные результаты учёбы.       Пак А Ран звали ту девочку. Сколько же они позже дрались с ней! Делили всё, что только можно разделить. Практически любой их диалог кончался возле кабинета директора. Детские обиды, ссоры и скандалы просто изводили учителей. Как-то их ссора дошла до того, что дети серьёзно подрались, да так, что парень, не устояв на ногах, повалился на металлический забор. Он тогда продолжал что-то кричать девочке, но когда заметил шок в её замерших глазах, посмотрел на свою ладонь. Та оказалась рассечена. Как он так умудрился, до сих пор никак не мог понять. Наверное, тот момент был переломным в их отношениях. Конечно, тогда они ничего не смогли скрыть, пришлось сдаваться с поличным учителю, а тот в свою очередь сообщил родителям. Лишь к концу начальной школы их бесконечные ссоры утихли после происшествия, и они смогли уживаться в одном классе. Мама А Ран тогда очень сдружилась с его собственной. Женщины и сейчас очень хорошо общаются, насколько он знает.       В средней школе всё словно повернулось на сто восемьдесят градусов. Ран пришла в первый класс средней школы совершенно иным человеком: что-то в ней изменилось, появилась женственность. К ней по-прежнему тянулись люди: девочки хотели дружить, а некоторые парни замечали в ней красивую девушку и явно имели не дружеские намерения. Тэхён словно посмотрел на неё другими глазами. Наверное, это можно смело обозначить ярлыком «первая любовь». Нелепая, смешная и закончившаяся трагически. С Ран у них был первый поцелуй и первые робкие прогулки за ручку по вечернему городу.       Тяжело выдохнув и вынырнув из воспоминаний, мужчина всё же сделал пару глотков воды. Глянув на крышку, валяющуюся недалеко, он поджал губы и, взяв её в руки, закрыл бутылку. Чего он полез в собственную голову? Неуклюже поднявшись и оставив воду на столе, Ви потёр лицо ладонями.       — Надо спать идти.       Он словно уговаривал себя. Завтра, а точнее уже сегодня, вылет в Сеул. Надо будет дохуя работать. Над новым альбомом, новой программой для телевидения, собственным проектом. Когда он последний раз прям отдыхал? Вот чтобы без дурацких мыслей в голове? Давно.       Плюхнувшись на уже остывшую постель, он провёл ладонью по загривку. Натянув одеяло до самых ушей, закрыл глаза и замер, ожидая, когда же придёт долгожданное облегчение во сне. Но облегчения не было. Сон пришёл и, словно в продолжение его собственных мыслей, перед ним появилась она. Пак А Ран. В его сне снова была она, только уже в старшей школе. Они гуляли по осеннему парку, и более прекрасной картины, чем эта, он никогда не видел.       Ран шла слегка впереди, пиная громко хрустящую листву. Девушка была одета в бежевую беретку, слегка набок, и горчичного цвета пальто, на размер или два больше, чем нужно. Под ним прятались тёплый объёмный свитер, шоколадные брюки клёш и чёрные полусапожки. Она резко обернулась к нему и заулыбалась так, как больше никто и никогда ему не улыбался. В груди защемило от удушающего счастья. Это когда ты настолько переполнен счастьем, что аж орать во всю глотку хочется. Чтобы весь мир слышал, как ты счастлив — до одури. А Ран ещё и улыбается. Мелкие морщинки-лучики в уголках глаз, нежные ямочки на щеках и слегка пухлые губы, растянутые в самой открытой в мире улыбке. Девушка что-то ему говорила, смеялась, и тогда Тэ казалось, что теплее того осеннего дня уже и быть не может. Как выяснилось, и правда не может. Тогда они гуляли вместе в последний раз. Если б он только знал, то обязательно признался бы ей в чувствах.

~

      — Проснись!       Утро беспощадно наступило прямо на самого Ви в лице менеджера, следящего за расписанием, — сам он уже не способен запомнить и уследить за всем. Хотя тот же Юнги с лёгкостью дирижирует огромной кучей дел, при его-то занятости в 25 часов, 8 дней в неделю.       — Ви, вставай, через полтора часа самолёт. Надо ещё успеть сделать несколько фото из номера и аэропорта. Подготовиться к журналистам, которые будут встречать в Сеуле.       — Я вас понял, господин Мон.       Сборы заняли не более двадцати минут, и Тэ уже стоял у выхода из номера с чемоданом, одетый с иголочки. Блядское горчичное пальто, классическая белая рубашка, чёрные брюки и белые кроссовки. На шее и руках несколько аксессуаров, практически на глаза натянута излюбленная чёрная шапка. Менеджер Мон сделал пару снимков, и через пару минут Тэ опубликовал их в своём инстаграме. Механическая дорога в аэропорт, несколько фото, ожидание и посадка. Всё как в тумане, все действия на автомате, ни интереса, ни желания.       Заняв своё место в самолёте, мужчина наконец-то смог вновь провалиться в себя. На ближайшие несколько часов его не станут трогать. За окном стали проноситься серые облака, и только сейчас он заметил, что в городе вылета плохая погода.

~

      — Господин Ким! Господин Ким! Почему вы так часто уезжаете из Кореи?!       — Господин Ким! А как вы связаны с Пак А Ран?!       Вопрос словно вышиб из него весь воздух. Шапка, натянутая практически на глаза, и маска позволили скрыть шок, но его заминку заметили все. Кинув быстрый взгляд на говорящего, Ви практически побежал к уже готовой укрыть его в своём салоне машине. Репортёры с удвоенной силой стали фотографировать и снимать его, арми что-то кричали о любви и прочем. Позднее он, скорее всего, получит нагоняй за неподобающий его персоне побег. Но он ничего не мог поделать с этим. А Ран цепляла его за самое нутро.       Около часа понадобилось, чтобы добраться до здания компании. Стоя уже на парковке, менеджер ждал, пока Тэхён скажет, в какой хочет отель.       — Ну давай, — если бы кто-то со стороны услышал, как менеджер с ним общается, подумал бы, что это неуважительное панибратство. Но нет, это скорее вынужденная необходимость. — Или я сам выберу и пришлю за тобой водителя.       — Не хочу в отель, — парень стянул с головы шапку. В кармане он нашарил позвякивающую связку ключей и протянул её господину Мону. — Сегодня, наверное, лучше домой.       Менеджер замер: его подопечный не ездил в собственную квартиру по меньшей мере лет пять. Но, не став спорить, менеджер забрал ключи и начал набирать сообщение в клининговую фирму жилого комплекса. За столько времени там наверняка накопилась куча пыли и совсем нет продуктов.       — Тебе на ужин заказать что-то или ты хочешь сходить в магазин сам?       — Да я сам справлюсь, — видимо, его голос звучал настолько неуверенно, что менеджер с сомнением смотрел на парня. — Правда, дядюшка Мон.       Ви улыбнулся и скукурузил для мужчины самое милое лицо. Тот явно не поверил парню, но махнув на него рукой, продолжил писать сообщение. «Наверняка продукты заказывает», — усмехнулся Тэхён.       — Поспеши, тебя ждут. Телефон держи при себе, если что вызванивай сразу! Не терпи, Тэхён! — мужчина выглядел до ужаса серьёзным. Его не на шутку беспокоили вопрос репортёра и реакция подопечного. Мальчишка ему уже как третий сын. Дома своих двое, так ещё и этот оболтус. И как он только ещё не послал его?       Выйдя из машины, парень поспешил по делам, список которых менеджер ему прислал сразу после выхода из самолёта. Сегодня окончание по графику значилось в одиннадцать ночи.

~

      Едва переставляя ноги, Ким Тэхён шёл по коридору к своей квартире. Он откровенно боялся собственной реакции. На квартиру, на обстоятельства и на свои собственные чувства. «А Ран бы успокоила», — гаденько пискнуло сознание.       Разозлившись сам на себя, он практически вколотил код в замок и дёрнул дверь с такой силой, что, не будь она такой большой и тяжёлой, мог бы спокойно оторвать её вместе с коробкой. Квартира встретила приятным уютом. Были заметны следы недавней уборки и едва различимые ароматы освежителей и сухих трав. После пары шагов над головой Ви автоматически вспыхнул свет. Захлопнув дверь, он постарался не подавать виду и спокойно стащил с ног кроссовки. Тапочек не нашлось, так что пришлось идти в носках. Щёлкнув выключателем в гостиной, он зажёг свет и обмер: всё было ровно так же, как и пять лет назад, когда он уехал сбежал отсюда. Кремового цвета диван, бежевые обои, теплый пол, укрытый ламинатом с рисунком под дуб. Даже плед лежал в углу кресла. Синий плетёный плед... Она любила им накрываться, пока смотрела телевизор.       В кармане беспокойно затрезвонил телефон. «Намджунни» высветилось на экране.       — Что? — Ви был зол на лидера из-за того, что тот его побеспокоил.       — Ты как? — голос на том конце старательно скрывал волнительные нотки.       — Заебись, — стянув пальто, он прошел вперёд к двери в спальню.       — А если нормально? Хочешь, я или Хоби приедем? Или Джин, он вроде недалеко от тебя живёт.       — Всё нормально. Я в полном порядке, — зайдя в спальню, он, не глядя по сторонам, прошёл к гардеробу. Толкнув дверь, Ви кинул на полку пальто и вытащил домашние футболку и штаны. Менеджер, безусловно, позаботился о комфорте парня, все вещи перестираны и выглажены, вокруг ни пылинки. Чемоданы разобраны и убраны в чехлы для хранения. На кровати лишь одна сумка с совсем уж личными вещами. Ви вообще не удивился бы, если в холодильнике будет не просто еда, но и готовые блюда. Тэхен не славится кулинарными навыками, скорее наоборот. На кухне по криворукости он с лёгкостью обходит Мистера Разрушение — Ким Намджуна.       — Тэ, — лидер выдохнул прямо в трубку, заставив Ви поморщиться от шипящего звука. — Я хочу, чтобы ты знал, что я рядом и в любой момент готов приехать к тебе. Знаю, что тебе не легко. Твой менеджер сказал, что ты поехал к себе на квартиру…       — Намджун, я благодарен тебе, но я сейчас в полном порядке, — Ви перебил друга и, плюхнувшись на кровать, потёр уставшие глаза. — У меня давно не было кошмаров или ещё чего такого. Всё вправду нормально.       — Как скажешь, я верю тебе, ТэТэ. Но если что…       — Ты на связи.       — Да, — на том конце трубки послышалась улыбка. Лидер всегда улыбался, когда кто-то его перебивал и заканчивал фразу за него. — Отключаюсь.       — Отключаюсь, — выдохнул парень и повалился на постель, прижимая к себе вещи.       Все годы, проведённые в средней и старшей школе, он и А Ран были лучшими друзьями. Девушка словно дополняла его самого. Мысли о том, чтобы предложить ей встречаться, были, но то она была занята, то он… начал карьеру сначала трейни, а затем айдола. Он в миллиардный раз обдумывал, как бы оно сложилось, не возьми его BigHit. Возможно, он бы уже был женат? А на ком? На А Ран?       После выпуска из школы и его дебюта их общение свелось к минимуму, а затем и совсем прекратилось. Так могло показаться на первый взгляд. Через два года после дебюта он поехал в маленький отпуск навестить родителей и брата с сестрой. В то лето они с А Ран снова встретились в парке на набережной. Когда-то несуразная и смешливая девочка стала самой настоящей привлекательной девушкой. Они тогда прогуляли практически весь день и ночь. Кажется, она или не знала, что он стал айдолом (хотя это бред) или успешно игнорировала этот факт. Практически ночью, стоя под раскидистыми каштанами, они поцеловались. Он и забыл, что должен быть осторожен, что идиотские репортёры могут следить. Тогда его мир замкнулся в шуме волн, аромате её шампуня, мягкости губ и чувстве того, насколько она маленькая по сравнению с ним. Ему казалось, это был самый сладкий поцелуй. Самый тёплый и самый родной. Сердце в груди рвалось наружу, оно долбилось о рёбра, желая тоже обнять её. Прижаться к ней. Но как и всегда, А Ран оказалась умнее и осторожнее сходящего с ума от чувств парня.       — Тебе нельзя иметь отношения, — едва слышно прошептала она тогда, а ему оставалось лишь просто кивнуть, уткнуться ей в плечо и тяжело вздохнуть.       Отпуск закончился неожиданно быстро, и пришлось возвращаться в общежитие, в Сеул. Девушке, оказывается, тоже надо было в город. Она училась в университете и работала в кофейне. Та поездка... Тишина, шуршание шин и её нежная едва заметная улыбка. Словно возле него не взрослая девушка, а та маленькая А Ран со смешными вьющимися волосами. Через шесть месяцев они вновь встретились, и девушка с упоением рассказывала другу Тэхёну про её молодого человека. У неё был мужчина, и это был не он. Сколько же усилий ему стоило высидеть несколько часов с ней и, улыбаясь, что-то уточнять и советовать. Наверное, тогда он и начал учиться искусству «Маски». Надеваешь её, а остальное прячешь внутри.       Дёрнувшись на постели, он обнаружил, что задремал. Поднявшись, Ви переоделся и всё же повесил нормально одежду. Сегодня он должен был провести Влайв. Желания не было, но есть обязанность.       Сунувшись в холодильник, парень нашёл самые разнообразные закуски, кимпаб, само собой, кимчи и все заготовки для куксу. Менеджер позаботился о «сыне». Недолго думая, он решил совместить приятное с полезным и, установив телефон на штатив, запустил трансляцию.       — Всем привет, — он машинально натянул маску и приятную улыбку. Проведя ладонью по щеке, он понял, что забыл сделать. — Прошу простить меня, я сегодня забыл побриться, — вновь улыбка. — Сегодня я планирую поужинать… куксу, — чат летел со скоростью света. Первые минут десять можно было даже не пытаться его читать, но взгляд невольно выцеплял куски сообщений.       «Ты дома?»       «Это кухня у тебя дома?!»       «Тэтэ, наконец-то вернулся домой!»       — Да, я сегодня дома, — он слегка кивнул и полез за кадр в холодильник доставать всё для приготовления.       Общение и готовка заняли практически час, при том, что на холодильнике под магнитом он заметил подробный рецепт с подписью: «Покушай как следует. Менеджер Мон.»

~

      Всё закончилось, трансляция выключена. Ви поставил последнюю тарелку на сушилку и, стащив перчатки, вытер руки. Сначала всё шло нормально, но потом кто-то написал про А Ран. Его это царапнуло сильнее, чем ему бы хотелось. Арми взволнованы его реакцией в аэропорту. Менеджер написал не беспокоиться, и что он всё решит. Хотелось бы верить. А сейчас в душ и спать.       Душ. Вода — практически кипяток — стекала по волосам и обнажённому телу, а он стоял, словно не чувствовал. Упёрся лбом в кафель. Перед глазами пробегали картинки его встречи с А Ран. Это случилось... он уже и не помнит, сколько времени назад. Она позвонила ему. Он только что купил это квартиру.       Девушка рыдала ему в трубку, говорила что-то несвязное, громко шмыгала носом. Ви тогда едва смог понять, откуда её надо забрать. Позже они сидели на полу-обставленной кухне и пили соджу с пивом, заедая самыми острыми токпоки, которые только смогли найти в час ночи. А Ран изменилась. В глазах больше не было детского восторга, а спина ссутулилась под гнётом проблем. Он хотел её лишь успокоить, прижать к себе и дать хоть толику защиты. А она его поцеловала, поцеловала не так робко, как под каштаном, не как друга — едва касаясь. А Ран целовала его, как мужчину. Мужчину, которого она хочет, а Тэ не смог себя удержать. Он обнял девушку, сидящую перед ним за талию, и, бесцеремонно прижав к себе, углубил поцелуй. Едва сдерживая грубые движения от нетерпения, он целовал девушку, которую любил всю свою жизнь. Она обнимала его: сначала за шею, а потом запустила руки под футболку. Проводя ноготками по его телу, она и не осознавала, насколько распаляет его. Стянув с себя футболку одним рывком, он подхватил девушку под бёдра и, не разрывая поцелуя, пошёл с ней в спальню. Такая, как она, достойна не быстрого секса на диване. Нет, он хочет ей насладиться в полной мере. Узнать каждый её сантиметр, попробовать на вкус каждую родинку на теле.       Блузка, юбка, колготки, и бельё тут лишние. Его собственные джинсы тоже не нужны. Сердце едва не выпрыгивает от каждого её стона. Дыхание сбито напрочь, а внизу всё изнывает от желания оказаться в ней. Как же он её любит! Лежащую под ним, громко стонущую его имя, растрёпанную, с распухшими губами. Руки она закинула над головой и так крепко сжимала простынь, слегка прикрытые глаза блестели сумасшествием. А разведённые ноги обнимали его за талию.       — Я ещё могу остановиться… — Ви едва мог говорить от тяжёлого дыхания. Шептал ей на ухо, а рукой продолжал ласкать девушку, прижимаясь к ней и целуя в шею.       — Не можешь, — А Ран громко простонала. — Я тебя хочу.       Как же она тогда на него посмотрела. Словно не на него самого, а прямо в душу. В его самое нутро. Не смог бы он остановиться. Нет, только не сейчас, когда она под ним, такая любимая, такая горячая и такая желанная. Тяжело выдохнув ей в шею, он вошёл.       Ударившись лбом о кафель пару раз, Ви повернул вентиль горячей воды, перекрывая его. На него обрушился ледяной поток, но это не спасало. Мозг услужливо подбрасывал картинки из прошлого. В ушах стояли её стоны, губы покалывало, как от её поцелуя, а на спине щипало кожу (или это от ледяной воды?).       — Ран, я скучаю, — по щекам потекли слёзы. Он сам себе удивился. Ноги больше не держали, и он сполз на пол. Сил хватило лишь перекрыть воду.       Желудок сводило от холода, а горло занемело от подкатывающей истерики. Заледеневшие пальцы схватились за волосы, а глаза и нос щипало всё сильнее. Сложившись пополам, он уткнулся в свои колени. Всхлипы становились всё громче и громче, как раскаты грома в тишине квартиры.       Тэхён, не выдерживая накативших эмоций, взвыл. Как раненый зверь, загнанный в угол. Выл от боли, которая из ментальной стала физической. Суставы выкручивало, а нервы внутри ныли так, словно на них играли, как на скрипке. Лёгкие горели огнём от недостатка кислорода, нос давно перестал дышать, а сдавленное горло не пускало столько кислорода, сколько нужно. В какую-то секунду все чувства резко пропали. Он вновь был на дне Марианской впадины. Под огромной толщей ледяной воды, которая не пропускает ни свет, ни тепло. Тут никто не способен выжить. Кроме него, очевидно. Давление воды было колоссальным, оно пыталось его раздавить, а он всё продолжал жить, выступать и дышать этим блядским воздухом.       — Я сожалею, но заметили слишком поздно. Уже четвёртая стадия с метастазами, — стоя там, в лучшей частной клинике, он не мог поверить своим ушам. Его А Ран, его самая любимая, нежная и важная девочка угаснет. По прогнозам врачей самое большее через месяц. — Мы можем предложить поддерживающую терапию, для снятия болевого синдрома. Химиотерапию мы тоже настоятельно рекомендуем сделать…       С того дня они обошли порядка пятидесяти врачей. Компании даже пришлось сдвинуть несколько выступлений. Ведь он был не способен держать — даже минимально — лицо перед кем-либо. Парни выкручивались, как могли: вилайвы, трансляции в инстаграм, фотки, куча дополнительного контента, даже влоги для ютуба наснимали. А Тэхён — их «Секретное оружие» — сгорал вместе с А Ран.       Утром одного из дней, когда они с А Ран должны были пойти к очередному специалисту, он проснулся раньше нужного. Девушка тихо посапывала рядом. Её губы тронула едва заметная улыбка, а руками она прижимала к себе отобранное у Тэхёна во сне одеяло. Поднявшись с постели, он поспешил на кухню приготовить ей завтрак. И без того худая, она скинула ещё больше. Казалось её тело можно просветить обычной лампочкой.       Через час нехитрый завтрак был готов и накрыт на стол.       — Ран, поднимайся, нас сегодня ждёт прекрасный день!       Он зашёл в спальню, девушка так и лежала в той же позе.       — Пак А Ран, поднимайся, — это прозвучало уже более нервно. Сев на кровать, он смотрел на нее. Мозг уже отметил, что она совсем не двигается, не заметно даже дыхания. — Ран…       Истерика медленно и планомерно накрывала его; дёрнув её за руку, он резко отпрыгнул от тела девушки. Она была ледяной. Ударившись спиной в стену, он замер. Тогда он впервые в полной мере ощутил всю силу истерики и как это бывает, когда она накрывает тебя полностью. Лишь спустя минут сорок он едва смог набрать экстренный контакт.       — Ран, скажи, что шутишь, — голос сорвался, а из-за боли он сложился пополам и упал на колени, утыкаясь носом в пол. Горло издало вой, это словно был не он. Едва вдохнув толику воздуха, он заорал. Заорал так, что петь не смог бы ещё несколько недель. Соседи, скорее всего, уже вызывали полицию. Когда кончился воздух, он лишь хрипел и рыдал.       И сейчас, сидя на полу в душе, он заорал, до сведённых лёгких, до колик внутри, до кровавого кашля и хрипа. Он вновь проживал то утро. Когда нашёл А Ран в своей постели мёртвой. Кто-то дёрнул его вверх, накидывая сверху большой махровый халат. Ви не раскрывал глаза, продолжал выть, едва переставляя ноги. Человек вывел его из ванной и заставил лечь на постель в гостевой комнате, впихнул в рот таблетку и практически насильно влил воды. Парень от этого закашлялся, но проглотил. Сверху на мокрого и замёрзшего Тэхёна положили одеяло.       — Всё нормально, Тэтэ, я рядом, — прямо перед его носом возле кровати присел Намджун. Плюхнувшись прямо на пол, он слегка улыбнулся парню, медленно поглаживая его волосы, расцепил окоченевшие пальцы и запихнул его руки под одеяло, заставляя накрыться по самый подбородок. — Сейчас согреешься и поедем ко мне?       Ви мог лишь кивнуть, горло болело со страшной силой, а на языке чувствовался металлический привкус крови. Слёзы кончились, а таблетка, видимо, была успокоительным.       — Я звонил тебе, хотел узнать, как дела и как трансляция прошла, а ты не отвечаешь. Вот я и приехал после десятого звонка. А когда услышал твой крик, ещё в лифте понял, что тебя накрыло, — Намджун вздохнул. — Я могу отойти от тебя и собрать кое-какие вещи?       Тэ слегка кивнул, зарывшись носом в одеяло. Пахло порошком и цветочным кондиционером. С того случая эта комната содержалась в стерильно-нейтральных запахах. Как раз для таких случаев. Намджун внимательно следил, чтобы это требование выполнялось, и много раз говорил об этом менеджеру Мону.       Тэхён лежал на постели совершенно разбитый. Слушал, как Намджун в соседней комнате в своей обычной громкой манере гремит в гардеробе. Слушал, как головная боль стучит в висках, — явные признаки отпускающей истерики, — а сердце, успокоенное медикаментозно, безразлично отбивает свой ритм.

      Тук-тук-тук…