Меч, стрела и щит

      Крик орла раздался над сожженным городом, разрезая словно кинжалом спокойную гладь безмолвия. У любого, увидевшего, что случилось с некогда населенным и счастливым городом, пересохло бы в горле и затряслись бы колени. Воистину такое могли сотворить только настоящие монстры!

***

      Что такое война? Это монстр с телом подобным человечьему, со взглядом и руками людскими. Дикий, голодный, ненасытный, который бежит по человеческим телам вперед, протыкающий их своими и чужими руками, купающийся в крови людской и питающийся болью и страданием. За ним по пятам идут голод, смерть, чума. Они, как и их предшественник, сеют разруху и смуту, вкушают человеческие грехи и страдания. Предвестники апокалипса сметают все на своем пути.       Но война всегда кончается. Заканчиваются битвы, стачивается металл, кончаются стрелы. Вот только люди тоже кончаются. Не всем везет вернуться с войны. Хотя это еще с какой стороны посмотреть, потому что люди прошедшие войну, смотревшие в глаза смерти и задыхавшиеся от запаха крови, никогда не смогут жить после войны. Они сильнее всех мечтают о мирной жизни, но никогда не смогут ее вкусить, война оставляет метки на тех, кто убежал от косы ее сестры, чтобы позже они пожалели о том, что не умерли в бою.       Во время войны нормально, что люди не возвращаются. Вот и отец Мулан не вернулся. Не было предзнаменований его смерти, не было предчувствия или загадочных старушек, предвещающих гибель. Он просто не вернулся, словно и не было его. Война забирает людей без разбору, стремясь лишь набить себе брюхо человеческими страданиями.       Мулан жила со своей матерью простой жизнью в маленькой деревушке на окраине Китая. Она росла среди бегающей детворы, ворчливых стариков и болтливых соседок. Выросшая крепкой и рослой, с здоровым телом и густыми волосами, она была похожа на дерево, что пустило свои корни в не самую плодородную землю, но выросло поразительно зеленым и устойчивым. Мать не могла не радоваться, какое удачное имя подобрали дочери.       

Но война началась снова.

      Мужчины всех возрастов ушли из деревни сражаться за свои семьи и честь страны. В маленькой деревеньке остались только женщины и дети.       За чудовищем, жаждущим сражений, по пятам идут и другие предвестники беды. Они все уже соскучились по крови человеческой и веселью. Чума решила задержаться на окраине Китая, вытряхнув своих детей из глубоких карманов, прежде чем догнать братьев.       В маленьком отдаленном поселении незаметно вспыхнула болезнь. Легкий кашель не пугал рабочий люд, он не мешал работать, лишь слегка царапая горло. А болезни из карманов Чумы все глубже въедались в кости и тела людские, укрепляясь и обустраивая место для будущего пира.       Эпидемия среди людей вспыхнула внезапно. Люди гибли как мухи, не доживая до начала следующего дня, угасая буквально за одну ночь, словно это были не живые люди, а лишь палочки ладана.       Костры горели ярко, пожирая тела уже мертвых людей. А болезни водили вокруг них хороводы и сыто смеялись.       Ненасытная болезнь без остановки пожирала людей, губя жизни, судьбы, семьи. За какой-то месяц не осталось ни одного больного, утихла хворь, развеялась по ветру — словно и не было всепоглощающей беды.       Веселым детям чумы не по вкусу пришлись детские жизни. Смеясь, побежали они вдогонку своей матери. Они столько хотели ей рассказать! В этой деревеньке были такие необычные дети!       Пустые улицы деревни были тихи и печальны. Не собирали сплетни болтушки, не играли в шашки старики, не было приятных запахов еды. Слышны были лишь всхлипы детей и звуки пламени. Дети, оставшиеся без единого взрослого, привыкшие к тяжелой жизни и труду, были в ужасе. Сжигая тела своих родителей, они затушили в себе огоньки детства, которые ещё горели до сих пор.       Сегодня в отдаленной деревеньке, на окраине Китая, умерли последние дети. Родились юные взрослые.       У оставшихся в одиночестве детей было два пути: умереть в одиночестве или объединиться и постараться выжить.       Они выбрали второе.       Так был создан союз выживших.       Союз не был полон храбрых воинов или трудолюбивых рабочих, он был наполнен лишь детьми разного возраста. Четырнадцать подростков, шесть из которых даже еще не пересекли черту двенадцатилетия, и десять детей, из которых семерым — едва исполнилось восемь, а остальные были и того меньше. Какое счастье, что не было младенцев и грудничков, они бы не смогли достать столько молока.       Три самых старших подростка были выделены как главы, каждый из которых выполнял свою роль;       Один юноша и две девушки, одной из которых была Мулан.       Юноша — Кианг, взял на себя пахотное дело и весь наитяжелейший физический труд. Все подростки под его командованием были обязаны помогать пахать землю, правда возраст регулировал время, отведенное на это.       Тем, кому еще не исполнилось двенадцать лет не должны были тратить на это весь день. С самого раннего утра часть из них занимались скотом, отпускали его пастись на лугу под присмотром шебутного мальчишки по имени Тао. А другая часть в это время вспахивала поле под командованием Кианга. Затем, во время знойного дня, все они переходили под руководство Ксию, помогая с домашними делами. В конце дня, они менялись группами и делали все тоже самое, что и утром. Дети постарше официально были под присмотром Мулан, но ей не нужно было сильно печься об этих детях — они могли справиться и самостоятельно. Мулан работала на поле, занималась провизией и продажей товаров в соседнем городке, свободных рук не хватало, а нянчиться с теми, кому это не необходимо она не собиралась.       Ксиу — третья глава, взяла на себя присмотр за маленькими детьми, шитье, стирку, готовку, некоторые вещи, которые были сделаны ею или под ее присмотром, продавались на базаре в соседнем городке, где они закупались продуктами и продавали некоторые безделушки. Она не могла присоединиться к группе Кианга из-за огромного количества работы, а также слабого здоровья, но отдавала своему делу всю себя, так что никто не мог бы обвинить молодую девушку в лени или безделье.       В первые же дни, оставшись совсем одни, ребята перетащили все, что нашли, в одну, самую крепкую фанзу и расположились в соседних. Они обосновали там общину, это несколько облегчило жизнь бедных детей. Ткани, мебель, посуда, еда, все что могли найти, они перетащили к себе. Эти вещи они частично продавали на базаре, чтобы заработать немного денег и хотя бы несколько разнообразить свой рацион. На одном рисе дети, которым нужны овощи и мясо хорошо не вырастут.       Они пытались просить помощи       Но люди всегда безразличны к чужому несчастью …       Мулан падает на пыльную землю, пачкая свою одежду в дорожной грязи. Она склоняет голову в ноги богатого главы соседнего города. Она старшая из них, ведущая, лидер, ей и преклоняться перед этим человеком. Ее лоб касается земли, а сама ее поза жалка и полна смирения, словно склоняется она не от безысходности, а от уважения.       — Пожалуйста, помогите нам, господин, мы отплатим Вам верностью и трудом.       Тучный мужчина недовольно хмыкает в раздражении:       — Сдалась мне верность нищего ребенка, — он кривит свои пухлые губы в презрении, — я и так позволяю вам торговать на моей территории.       Плотный мужчина, евший всю свою жизнь досыта, не знавший голода и утрат, не поймет голодную тощую девчонку у которой за спиной орава некормленых детей.       — Но налог!.. — Мулан хочет сказать, что они не могут столько платить, хочет умолять на более долгий срок и разумную цену, которую задрали до небес, ведь у них нет выхода, хочет просить немного времени, чтобы встать на ноги….       — Неблагодарная! Я позволил торговать вам на моей земле! Ты должна быть благодарна, мерзавка!       … но она замолкает.       От этих людей не стоит ждать помощи или понимания.       Придет время, и она потребует расплаты за это равнодушие.       Не сказать, что дела шли отлично, рабочих рук все также не хватало, а еда была довольно скудной, но все еще были живы, не считая маленького пятилетнего мальчика умершего из-за простуды. Его звали Танзин и он не продержался и недели в лагере выживших. Откуда они могли взять лекарств? У них не было даже достаточно еды. Бедный мальчик был всегда слаб здоровьем, но у детей что его упокоили, не было времени даже достойно почтить его. Они должны были выжить. Ксию сверкает своими глазами, Мулан сжимает кулаки от безысходности, а Кианг просто грустит. У них отличная память.

***

      Война это непросто. Для Китая, выдержавшего первую, вторая далась непросто. Но они победили.       Фенг прожил долгую и нелегкую жизнь. На своем веку он пережил целых две войны. Может он и не был самым мудрым стариком, но он точно знал, что скоро начнется еще одна, гуны не терпят боевых поражений, но повидал он немало на своём веку. Из их маленькой деревеньки вместе с ним ушло еще двадцать мужчин.       Среди них были и старики, такие как он, и молодые мужи, мало кто остался в живых с прошлой войны, так что эту вели старики и их внуки. Ровно десять человек из их деревни пали в бою, и еще два старика умерли во сне. Так он остался единственным стариком, а также единственным мужчиной, решившим сразу же вернуться в деревню. Молодым воинам победа вскружила голову, и они не захотели возвращаться после тяжелой службы в маленькую деревеньку, их ждала служба императору, слава и почести столицы, а родные без них несколько месяцев не пропадут. Они простились со старым Фенгом и направились каждый в свою сторону.       Старый Фенг возвращался домой в одиночестве и безмолвии, желая перед смертью увидеть родные лица и попрощаться с близкими.       Но когда он вернулся в родную деревню, его встретили пустые, холодные улицы, отощавшие, огрубевшие и серьезные уже не дети.       Взявший свою волю в старые, но все еще крепкие руки, старик Фенг вместо планируемой недели, прожил два месяца, помогая детям, всем чем мог.       Когда старика провожали в последний путь, уже не дети желали ему счастья в посмертии.       Колесо жизни продолжило свой ход.

***

      

Мулан обожала ездить на лошадях, скача против ветра по полям, она чувствовала себя живой, когда ее распущенные по плечам чёрные волосы развевались за спиной. В такие моменты она забывала о всех бедах и была счастлива.       Мулан мечтала стать дикой лошадью в следующей жизни.       Жаль при перевозке вещей нужно было не мчаться с безумной скоростью, а довезти товар в целости и сохранности.       В один из дней, когда она возвращалась с базара, продав все что могла, Мулан столкнулась с Гунами.

***

      Хан Гунов никогда не видел таких глаз. Его соратники были детьми войны, погрязшими в крови и из силы своей неоспоримой родившие в себе храбрость и гордость. Но девчонка… она видела кровь, но не жаждала славы, была жестокой, но заботилась о том, что считала своим, гордая не от силы, а из-за несокрушимого духа, не боящаяся результатов своих поступков, умеющая отвечать за свои действия. Гордо сидящая на своем коне, она не склоняла голову, но и не задирала нос, удивительное создание.             Он собирается присвоить себе эту маленькую богиню. Молодой мужчина, действует осторожно, словно боится спугнуть золотую лань, пока он расставляет сети и силки.       — Я присоединюсь к тебе, принеся клятву верности, но ты позаботишься о моих братьях и сестрах.       Он пошел на договор, думая, что получит лишь дополнительные рты, но уж больно хотелось ему присвоить маленькую богиню. На деле же оказалось, что он смог поймать племя божественных детей. О, похоже этот Хан был невероятно удачлив.       Золотая лань привела его к своему племени, и теперь покорно склоняла голову перед ним, она не попала в его сети и силки, расставленные с хитростью и коварством, но он смог добиться ее доверия своими словами, он подчинил ее не сломив, а приручив, получил не раба, а самого верного вассала подругу. Молодой Шанью был до безумия удачлив, сделав то, что не удавалось никому.       Девчонка прощупывает почву, склоняет голову но не тело. Пробует копытом почву пытается понять, что за человек перед ней. Она не солгала о верности. Но та, которую покупают, никогда не сравнится с той, что приходит сама.       И она видит. Она смотрит на страшного и ужасного человека, которого проклинает весь Китай, и не видит чудовища. Вожака — да, Лидера — да, но нет там страшного монстра, который ест младенцев на завтрак или отрывает людям руки в гневе. Просто молодой мужчина, извлекающий из всего выгоду и недавно лишь ставшим во главе своих воинов.       Золотая лань лжива настолько, насколько и правдива. Теперь она и правда не против доверить хану свое цветочное сердце. А что еще важнее — свое племя.       Мулан — ребенок смерти и чумы, ее глаза были настолько темными, что казались безжизненными, жалкие людишки, которые не смеют посмотреть в глаза полные болезненной правды. Сильная и крепкая она словно прекрасный меч, который будет служить лишь единожды выбранному хозяину. Умная и решительная девчонка стоит рядом с Ханом Гунов, как верная сестра и товарищ, готовая броситься грудью на чужой клинок, чтобы защитить своего повелителя. Она полна веры и страсти, попробуй потушить этот безумный пожар. Мулан улыбается под визги стрел и звон клинков, ей не страшен ни вражеский меч, ни щит. Она не знает пощады или жалости, словно дыша человеческой болью, она ведет за собой свору адских гончих, сама принимая этот безумный огонь в свое сердце. Ей не страшно сгинуть в пламени, семья за спиной, поможет не сгореть до тла.       Кианг — ребенок войны и смерти, крепкий телом и духом. Его огромные руки способные раздавить твою голову как тыкву обнимать крепче всех, чем кто-либо, всю жизнь державшие плуг, легко берут тяжелое оружие. Верный и храбрый воин, коренастый юноша, который будет отважно сражаться за своих сестер и младших. Он принял Шанью как своего командира, он положит голову за него, заслонит телом как щитом. Кианг смотрел на жизнь просто, он не думал о том, что будет завтра. Он просто жил, методично делая свою однообразную работу, но он искренне любил своих братьев и сестер, он без раздумий отдаст свою жизнь за них. Его взгляд на жизнь слишком однобок, но этого достаточно, его сестры смогут помочь ему определиться в трудную минуту.       Ксию — ребенок голода и смерти, прекрасная и ядовитая дочь степной гадюки. Она слаба — ей это известно. Болезненное тело не даст ей полноценно освоить мастерство боя или искусство меча. Но это не мешает ей научиться убивать. Девушка выбирает для освоения искусство яда. Этот яд ляжет на клинки ее братьев и сестер, попадет в еду и воду неприятеля, отравит водоемы и землю. Она заставит их заплатить, пусть испытают тоже, что и они. Они умрут в агонии. Она изучает науку, что, как утверждали седые мудрецы, неподвластно женщине. Она также главный стратег среди этих бойцов прекрасно разбирающаяся в картах и тактике, она своими хрупкими пальчиками направляет их к победе, отрезая врагу любой шанс побега. За меткость ее решений ее прозвали стрелой. Поклявшаяся защищать этого возможно нечестного человека, он заманил и приручил ее братьев и сестер, она несмотря на всю свою подлость, никогда не предаст его или свою семью.       Так обрел хан Шанью троих китайских воинов, после получивших славу, как оружия Хана.       На стороне Гунов появилось племя жестоких детей, которые с верностью и страстью уничтожат любое препятствие, посмевшее встать на пути их Хана.       Похоже Китай захлебнется в крови или падет, третьего не дано.

***

      Молодое стадо, испачкавшее свою шерсть в крови недруга, клокочет от радости. Жажда мести утолена, теперь время найти новую добычу.       Кровожадный волк со своей стаей принял к себе ненасытное племя.       Их цель — верховный дракон.