***
— Ну надо же! А мы-то думали, что всё, представления не будет! А ты что, одна-одинёшенька пришла?! Неужели в Ордене сейчас так мало людей, что на двенадцать сильнейших, на минуточку, Пожирателей отправляют одного единственного бойца? — мужчина со взъерошенными волосами расхохотался. Этот же зловещий смех подцепили и другие. Внезапно Антонин посмотрел сначала на Агату, после на Дороти. — Да ладно. Господа, господа, простите, — он повернулся на воинов, а затем рассмеялся вновь. — Простите, господа, я ошибся. У Агаты Дрейт, одной из самых могущественных членов Ордена Феникса, не самая сильная подмога. Лет-то тебе сколько, чудо в перьях? — он наклонился к Дороти, которая, казалось, не испытывает страха от слова совсем. В её серых глазах читалось лишь предвкушение. Где-то он это уже видел. Но девочка промолчала, надменно поднимая подбородок и внезапно на чистом русском выпалила: — Мне девять лет, а Вам, дяденька, следует научиться манерам и не вторгаться в моё личное пространство. Казалось, что мир замер. Однако, не прошло и минуты, как Долохов рассмеялся опять. Агату это выбесила. -Долохов! Ты пришел на боле битвы, а не в цирк! Так сражайся! — она выхватила палочку, но вдруг вспомнила про дочку и, прошептав ей тихое «Давай», закрыла уши. Взрыв последовал колоссальный. Все ПС’ы, в том числе и Долохов, отлетели метров на десять точно. Победно усмехнувшись, Агата подала Пруэттам особый знак — пора действовать. Рыжие близнецы мигов выскочили из-за укрытия, но только стоило им подойти на достаточное расстояние, как все пространство окатил зелёный туман и все Пожиратели с братьями просто испарились. «Надо будет послать им подмогу», — пронеслось у блондинки в голове, как вдруг… — Какая встреча. Привет, Блонди. «Этот голос!» — Какого дьявола, Реддл?! — вспылила Агата, пряча дочь куда подальше. — Так ты приветствуешь старого друга, да? Эх, а я-то надеялся на более радушный прием, — мужчина лет тридцати на вид театрально приложил руку ко лбу и подошёл поближе к женщине. Та, быстро скоординировав, невербальным заклинанием отодвинула дочь и сделала над ней купол — теперь ребенок в безопасности, мало что видит и ничего не слышит. Можно и начать сражение. Агата встала в боевую позицию, вынеся палочку на уровень сердца Тома — вернее, на уровень того места, где сердце у блюнета должно находиться — и угрожающе произнесла: — Не смей. — В Реддла полетело какое-то заклятие, но явно не очень светлое. — Называть меня. — Очередное проклятие, однако оно уже попало чуть левее назначения — в плечо. Волдеморт боль, разумеется, почувствовал. — Блонди! — в сторону мага чуть не вылетел Круциатус, однако Агата вовремя остановилась и пустила в ход что-то более легальное. Поняв, что это далеко не шуточный бой (да, он понял это только сейчас), мужчина перешёл из защиты в атаку. Теперь он больше походил на ужас всей Магической Британии. Агата увлеклась, поэтому не заметила, как дочь, видя что вамери плохо, быстро освободилась от её чар и направилась в сторону битвы. Выждя нужный момент, Дороти сконцентрировалась и направила определённое заклинание в Волдеморта. Тот, естественно, не ожидал подобного, но он встал, отряхнулся и, наслав на Агату стаю змей, которым был отдан приказ напугать, а не убить, направился к брюнетке. — Ай-ай-ай, Дороти, зачем же направлять свою магию на хороших людей? — он наклонился к ней, смотря в глаза «бесстрашному» ребёнку. Однако бесстрашная она в самом деле, ибо весь её вид излучал любопытство и надменность, но никак не страх. Внезапно мужчине в голову пришла, пожалуй, не самая лучшая идея. Он направил на неё палочку и прошептал. — Серпенсортио! В миг рядом с Дороти образовался огромный размеров питон, но ужаса и паники в глазах волшебници не возникало. Она с такой же гордостью приблизилась к животному и прошипела ему что-то. Змея моментально скрутилась вокруг себя и задушилась. С видом победительницы Дороти подняла взгляд на Реддла. — Впечатляет. Но ты, должно быть, устала. Отдохни, — мгновенно тело девочки обмякло, и Том ловко подхватил её. Уже справившаяся со змеями Агата увидела эту картину и её ярость не знала предела. Она быстро направила палочку в сторону Волдеморта, как вдруг тот левитировал Дороти ей на руки. Напоследок он прошептал ей: — Что за воспитание, Гатти. Вместо того, чтобы обнять любимого папочку моя дочь бросается в меня далеко не самыми светлыми заклинаниями. Я думаю, что тебе стоит об этом с ней поговорить, не так ли? Это было последнее точкой терпения блондинки, но та лишь яростно зыркнула на Тома и, обронив напоследок пару слов, испарилась: — Моя дочь, Реддл, а не твоя. Ты бросил нас.***
— О, мисс Агата Дрейт! Четырнадцать дюймов, осина и волос из хваста единорога! Что привело Вас сюда снова? Неужели что-то с палочкой? — поприветствовал их Гаррик Оливандер, мастер палочек. Дороти вышла вперёд матери и уверенно сказала: — Здравствуйте, мистер Оливандер, мне нужна волшебная палочка. Старик посмотрел на неё повнимательнее и, кажется, совсем чуть-чуть ужаснулся. Но это быстро сошло на нет, и он начал копаться в складах, бормоча себе что-то под нос. — Тис? О нет, нет, нельзя, никак нельзя. Осина, как у матери? Тоже нет. О, точно! Грецкий орех подойдёт. А сердцевина… Сердцевина… Возможно, перо? Да, перо феникса, ну конечно! — он схватил какую-то палочку и протянул её девочке. Та взяла её и попробовала что-то сделать. На удивление, палочка оказалась рабочей. — Да, тринадцать дюймов, грецкий орех и перо феникса. Пёрышко птицы Феникс очень привередливые, но Вам оно подошло идеально! Грецкий орех подходит юным новаторам… Но это сочетание такое странное! Я даже и не надеялся, что оно Вам подойдёт… — Спасибо Вам, мистер Оливандер, мы пойдём.***
Поезд с платформы девять и три четверти уже отправился, но не все смогли найти себе места. Также и Мародёры, которые были вынуждены бродить по всему купе в поисках свободного местечка. И благодаря внимательности Римуса, юноши в скором времени его обнаружили. — Заходите, ребята, только тихо. Тут кто-то спит, — он приложил к губам палец в знак того, что Джеймсу и Сириусу, устроившим словесные баталии на весь поезд, необходимо заткнуться, или хотя бы спорить шёпотом, что они и продолжили делать. Эти двое заняли весь диванчик, оставляя бедным Римусу и Питеру буквально треть сиденья. — А я тебе говорю, не подселят к нам никого. Четыре года не селили, и на пятый тоже не подселят! — Да сто процентов кто-то будет жить с нами, Бродяга, зуб даю! Внезапно послышалось чьё-то неясное бурчание, и девушка, мирно спящая рядом, проснулась. — Доброе утро, красавица. Как спалось? — не постеснялся и спросил Сириус. Хотя, что уж говорить — смущение ему неведомо. — Ты кто? — кто-то явно ещё не проснулся, подумали все кроме Дороти. — Это ты кто? Мы всех в Хогвартсе знаем, а тебя видим впервые. На первокурсницу не смахиваешь, — излишняя подозрительность всегда была у Блэков в крови, и сейчас это было очень явно. — Я Дороти Дрейт, перевожусь на пятый курс. А вы кто? — девушка села поудобнее, убирая в сторону окрашенные в лиловый пряди. — Джеймс Поттер. — Римус Люпин. — Питер Петтигрю. — А я Сириус… — Блэк, я тебя узнала, — перебила юношу Дора. — Вас, знаете ли, друг от друга отличить не так уж и сложно. А про Сириуса Блэка не слышал разве что маггл. Просто я Вас не сразу узнала. — Погоди, ты сказала, что ты Дороти Дрейт, верно? — осторожно поинтересовался Питер. — Да, да, точно, твоя мама — Агата — теперь глава Авроров? — подхватил его Поттер. — Ага, но меня на поле битвы уже не берут. Здоровье, сами понимаете, — она развела руки в сторону. — Кстати, можете поподробнее рассказать мне о школе, пожалуйста?..***
Во время распределения первокурсников все преподаватели молчали, но Дамблдор и Макгонагалл общались с помощью определённых чар. — Минерва, что думаешь, куда попадёт юная Дрейт? — На Гриффиндор, разумеется. Её мать прапраправнучка самого Годрика, какие ещё могут быть разговоры? — А я думаю, что всё-таки Слизерин. Не стоит выбрасывать из уравнения Тома. — Хотя знаете, да, Вы правы. У нас в спальнях совсем не хватает места. Её можно подселить разве что к… Ух, даже думать жутко! — Нет-нет, как раз наоборот, она быстро научит Мародёров самостоятельности! Хех, прям как её отец… — Возможно, и господину Люпину не придется нести тяжёлую ношу единственного адекватного человека в их компании. — Началось, началось! К стулу со шляпой подошла Дороти, и, как только Шляпа коснулась её макушки, она было хотела выкрикнуть «Гриффиндор», но задумалась. — Гриффиндор или Слизерин? Девочка, да в тебе целый кладезь! Смелость и отвага настоящего Гриффиндора, но в то же время хитрость и амбиции истинного слизеринца. А сама-то ты куда хочешь? И тут в памяти девушки всплыли моменты, когда мать объясняла ей, что Гриффиндор — это супер и потрясающе, Хаффлпав — интересно, Рейвенкло — Агата будет относиться к ней с настороженностью, и Слизерин — домой Дорв могла не приходить. Конечно, это всё шутка, на на фоне сегодняшнего разговора с Мародёрами… — Гриффиндор, пожалуйста. — «ГРИФФИНДОР»!!!