Игра существования. Отрывки грядущего.

      В одном из небольших городов родился мальчика. По воле незавидной судьбы вскоре после рождения он лишился родителей и, как подобает в таких случаях, оказался в детском доме, которые едва сводил концы с концами. Мальчик не проявлял никаких особенных талантов, чему способствовало бедственно бедное окружение.       Но, когда ему было примерно восемь лет, в один не слишком приятный день, лишённый солнца и окутанный неприятным мелким дождём, в город заехал человек. Всё бы ничего и он не выделялся бы на фоне прочих таких же людей, если бы не взгляд, который постоянно искал и словно впитывал в память мельчайшие интересующие моменты. И по воле злодейки-судьбы, мальчик пересёкся взглядом с этим человеком. И потому он, заинтересованный, кто же пожаловал в такую даль, наблюдал за ним.       Он остановился в одном из самых опрятных домов этого города, но, стоит сказать, что все дома здесь давно не видели ремонта и во время дождей протекали подобно старой кастрюле. Мужчина зачем-то тщательно обрабатывает деревяшки, которые были в его повозке, сделав небольшую раму, на которую вскоре натянул белую ткань и несколько дней чем-то старательно её покрывал. «Зачем же?» — возникло в голове у мальчишки, ведь ни продать, ни съесть это было нельзя, но загадка придавала странному творению притягательность.       И в один из привычных дождливых дней для этого края, мужчина вышел со своим творением, странной деревянной конструкцией и небольшим чемоданчиком, что не могло ускользнуть от мальчика, движимого странными для него самого желаниями. Не украсть, ни навредить, ни оскорбить он его не хотел. Так что же он чувствует?       Разместился мужчина возле рынка, прохаживаясь то туда, то сюда, словно что-то выискивая. И, когда он утвердительно мотнул головой, водрузил раму, с натянутым на ней холстом, из чемоданчика достал деревяшку, множество тюбиков и парочку карандашей.       Нанося уверенные лёгкие штрихи, постоянно сверяя свою работу с окружающей обстановкой. Это не могло ускользнуть от взора молодого человека, который заворожённо смотрел на что-то более возвышенное, чем привычные грязь этих трущоб и неизменный отвратительный запах повсюду. На другой день загадочная досочка необычной формы и странные тюбики пошли в дело. Белый холст постепенно заполнялся красками этого отвратительного города, но творение этого человека вызывало исключительно восторг у мальчика, который словно нашёл то, что аккомпанирует с его естеством. Пусть он и не понимает всех своих чувств, а о философских вопросах о смысле жизни он даже не догадывался, но не помешало ему неуклюже завести беседу с этим, как оказалось, приветливым мужчиной.       Так координально поменялась жизнь того, кто был обречён жить в бедности и сгинуть где-то на обочине. С каждым днём он впитывал всё новые и новые знания, достигал успеха, терпел поражения, но постоянно двигался вперёд под чуткой заботой его наставника — того самого мужчины. Первая известность в определённых кругах не заставила себя ждать молодому дарованию. Так, с каждым годом, он всё сильнее рос над собой. И чем лучше он становился, тем сильнее понимал, что в его картинах не хватает чего-то неосязаемого, но вместе с тем сколь величественного, столь и ужасающего, подчёркивая сюжет написанной картины.       Но в один день, грабитель в подворотне зарезал наставника и отобрал всё ценное. Это известие породило жуткую бурю в его душе, основой которого был гнев. Грабителя быстро нашли. Не прошло и двух дней, как он оказался на плахе, где его казнили. Весь этот процесс наблюдал тот, чей гнев не имел предела, но его оттеснило другое чувство — вдохновение. Не дождавшись пока все разойдутся, а всякие люди не выразят ему слова сочувствия, он направился в свою мастерскую, где запечатлел последний момент жизни того, кого он не мог простить. И вложил в своё творение всю сердце, душу и необузданные чувства в своё творение. И в конце он понял, чего не хватало в его работах — столь сильных эмоций, что они проглядываются на картине в любом объекте, каждом движении, во всех мазках его кисти.       Так он начал странствовать по городам и странам, отвергнув всю свою популярность и прихватив все свои сбережения. И со временем он становился всё более странным и безумным. Ровно такими же были и его работы — после нежного, недосягаемо одухотворённого ангельского лика он мог нарисовать кровавую баню. В поисках мотивов для своих картин он перестал чураться любых методов.       Для сотворению своего замысла, он вернулся на публику, нацепив маску смиренности и доброты. Он создавал множество картин, публика восхваляла его… Но от чего-то он ненавидел всей душой, до скрипа зубов все эти картины, которые он творил под своей маской.       Когда его состояние приобрело астрономический для простого люда масштаб, он наконец приступил в выполнению своей цели. Деньгами и подкупленной властью стал нагнетать обстановку между двумя странами, заставляя бывших неразлучных союзников схватиться на поле брани. Сложные, противоречивые, но сильные эмоции, сотворённые вдохновением от угасающих жизней, предательства множества людей, эмоций простого люда, художник превратил в масштабную во всех смыслах работу, которая вместила в себя всё безумие этого гения, все человеческие эмоции, извратности души и парадоксальную человеческую природу.       Чувствуя себя опустошённым, он оставил картину в своей мастерской, где он провёл со своим учителем много времени, и отправился в место, которое его породило. Там он остановился в том же доме, в котором жил его наставник. Следуя своей парадоксально-безумной натуре, отчасти сдерживаемой холодным рассудком и полной опустошённостью, ноги понесли его в место, где некогда творил самый важный для него человек… Но судьба, видимо, не любит его с рождения. Отчаявшиеся от голода нищие под покровом ночи прирезали его, обобрали и скинули тело в сточную канаву. С детства он думал, что умрёт в грязи этого города… Так оно и произошло.