Хорошая девочка Лида

Ей снился очень странный сон. Словно она уснула во сне и очнулась уже в совершенно другом, новом и непознанном мире. — Так, а что это тут у нас? — спросонья низким голосом пролепетала она и вдруг закричала. — А-а-а! Что это? Что ЭТО? Она смотрела на свои руки и не понимала, почему они стали больше и грубее. И на её ладонях росли волосы! — Я что, онанистка? Она ощупала свою голову и закричала во второй раз — вместо роскошных длинных тёмных волос её грубые ручищи нащупали нечто, похожее на ощупь на мех крысы, посыпанной абразивной пылью. — Нет! Я мало того, что онанистка, так ещё и работаю на стройке! Пилю арматуру болгаркой? Сука! Но самое страшное ждало её впереди, когда она подошла к зеркалу. На неё смотрел какой-то жуткий худой немытый мужик с гаденькими светлыми усиками на располосованном шрамами лице. И тут Лида упала в спасительный обморок. А когда очнулась, то поняла, что всё это было ещё не так плохо. — Это что за нах? Это... Это х..? Х...вост??? Причём хвост был весьма гадкий, почти такой же облезлый, как и усики на моложавом по-юношески лице. Это были остатки вечерней трансформации, о которой Лида ничего не знала, и поэтому она упала в обморок. Опять. Спустя неделю Лида поняла, что она оборотень — шерсть спадала, лапы (руки) перестало ломить, а хвост всё-таки отвалился. А ещё через месяц — что она очень озабоченный оборотень — на улице её неотступно влекло к девушкам, хотя Лида никогда не была ни лесбиянкой, ни даже бисексуалкой. Лида раз в месяц превращалась в волкообразное существо на одну ночь, а на следующий день возвращалась в нормальное человеческое обличье. Но ей не очень нравилось быть мужчиной, да ещё и некрасивым, с пристрастием к непрожаренному мясу, крови и молодым особям женского пола. Жила Лида с матерью, точнее, тот мужик, в которого она умудрилась вляпаться. Мама была у неё (него) добрая, поэтому шок Лиды быстро прошёл. Пока на следующее утро она не проснулась от жуткого стояка и не упала в обморок ещё раз — в этот раз от непроизвольной эякуляции и последующего за этим оргазма, так как она не знала, как обращаться с мужским членом. Мама сказала ей (ему), что первого сентября нужно ехать в Хогвартс, а денег на учебники у них нет. — Ремус, сходи за хлебом, — попросила мать и Лида поняла, что её зовут Ремус. — И прихвати с собой волшебную палочку. "Твою мать, — подумала Лида. — Я что, колдун? Звездец..." А потом кончились летние каникулы. Хочется написать, тут и сказке конец, но нет, Лида таки поехала в школу. Да не одна, а в компании не менее озабоченных друзей. Деньги на книги и прочую канцелярию для школы в начале августа пришли от какого-то незнакомца по фамилии Блэк. — Ремус! Бля! Как сам? — орал высокий худой красивый брюнет, вваливаясь в купе поезда, в котором Лида ехала в Хогвартс. — Всё хорошеешь! — вскричал очкарик, прошедший вслед за брюнетом. — Как спал? — П-привет, Ремус, — заикаясь, пробормотал неприятный толстый коротышка, заходя последним, тихонько притворив за собой дверь. — И вам здрасьте, — недовольно буркнула Лида, которой не понравились вошедшие. — Ну, что? Поколдуем? — нездорово блестя глазами сказал брюнет. — Я давно не видел Нюниуса. — Да, я тоже, Сириус, — ответил очкарик. — Хвост, ты с нами? — А старосты, как всегда, не у дел, да, Джеймс? — издевался Сириус, косясь в сторону Лиды. — Скажи спасибо, что он хотя бы с нас баллы не спишет! — рассмеялся Джеймс, и вся компания вышла из купе, оставив Лиду в полном одиночестве. — И не оставит после уроков! — Ослы, — сказала Лида и достала палочку. Она очень хотела проверить, получится ли у неё колдовать. Но махать палочкой, не говоря ни слова, приводило только к тому, что у неё загорелись штаны от искр, вылетающих из этого куска дерева. — Бля. А потом Лида приехала в Хогвартс, где не совсем трезвый директор по фамилии Дамблдор, говорил непристойности всей школе, Лида слушала, слушала и... И как-то поздним весенним вечером Лида очнулась в своём теле, молодая и красивая, в том самом дне, из которого её вырвало пять лет назад. Увидев растрёпанные длинные волосы, красивое женственное лицо в зеркале, Лида поняла, что ей больше нравилось быть мужиком, жить в волшебном мире, колдовать, материться, пороть хуйню, и что член гораздо удобнее.