Сезонные зарисовки

Моя дорогая Яна, ты очень хорошая подруга и хочу, чтобы ты была счастлива) Поздравляю тебя с праздником и желаю встретить твоего лося. Саундтрек: Елка - Мы с тобой связаны _______________________________________ - Всё, пришли. Можно! Она опустила руки в тёплых мохнатых варежках и распахнула зелёные, цвета сосновой хвои, глаза. Из груди невольно вырвался восторженный вздох: - Лёш, это мы по крышам? А как... А ограждение... А... Лёша, это прекрасно! - и девушка повисла у него на шее. Алексей приобнял её за талию, улыбаясь. Сюрприз удался. - Ну что, идём, фигуристка? - он двинулся вперёд, потянув за собой девушку. - Постой, - Яна крепко ухватилась за рукав его тёплой кожаной куртки, удерживая, словно корабельный якорь судно. - Давай здесь немного посидим? Очень уж красиво. - Хорошо, но обещай мне, что мы обязательно покатаемся. А то я знаю, как ты боишься двигательной активности. - Конечно, обещаю! Стряхнув с синих деревянных дощечек снег, ребята весьма удобно на них расположились. Рука Алексея привычно угнездилась на Янином плече, прижимая девушку к себе, а она, в свою очередь, положила голову на его плечо. Было девять часов вечера и вокруг стояла черничная темнота, хоть ложку втыкай. Алексей и Яна сидели на самой высокой части трибун, а под ними по только вчера застывшему и оттого кристально прозрачному и чистому льду, освещённому четырьмя огромными прожекторами, плыли в причудливом танце тёмные фигуры людей. Всё это напоминало волшебную сказку, непонятно откуда взявшуюся здесь, в Сибирской глуши...

***

- Да не бойся, Рыжик, это вовсе не страшно, - пытался убедить девушку юноша. - Я ведь буду держать тебя. Яна в бордовых Лёшиных митенках цеплялась за деревянный заборчик, отделяющий детей, катающихся с горки, от катка. Ей было безумно страшно, словно она собиралась прыгать с огромной высоты, а от этого его "Рыжик", протянутого вот так, с хрипотцой, всё внутри вытянулось в одну тонкую дрожащую струну. Но нужно было перебороть себя. Девушка резко отпустила заборчик, и, повернувшись, упала прямо в подставленные руки Алексея. Он на секунду прижал её к себе, вдохнув лёгкий, почти неуловимый аромат духов, таких родных и опьяняющих, и тут же вытянул руки вперёд. - Ну, давай же, Яна, двигайся на меня, веди меня! Теперь ей ничего другого не оставалось, только идти вперёд. Она шагнула раз, шагнула другой и... пошла. Пусть проходила она совсем-совсем немного, а затем вновь падала в верные руки Алексея, пусть двигалась она неуверенно и спотыкалась, но всё-таки шла. Круг, другой... Время вокруг них, казалось, замерло. Юноша просто ликовал. - У нас получилось, Яна, получилось! Девушка счастливо улыбалась, щёки раскраснелись, зелёные глаза сияли от радости. Неожиданно она оступилась, конёк её нелепо подвернулся прямо под ноги Алексею. И он повалился спиной в сугроб, собратья которого окружали всё зеркало катка, увлекая за собой и Яну, жмурившуюся от страха. Открыв глаза, девушка обнаружила в паре сантиметров от себя внимательные серые глаза. Она раньше и не замечала, какого они пронзительного и глубокого цвета. Внезапно он протянул руку и заправил ей за ухо выбившуюся рыжую прядку. Сердце забилось где-то в горле, забилось как сумасшедшее, как птица в тесной клетке. Губы Алексея изогнулись в усмешке, но она была доброй, тёплой, подобно летнему солнцу после дождя. Яна потянулась вперёд и коснулась этих губ своими. И тут она поняла, чего им не хватало этим вечером - этого поцелуя, который отдавался в ней громким эхом. Только Алексей задевал невидимую струну её души, играл на ней. Только он умел вот так чувствовать её всю, порой даже не прикасаясь к ней. Хотелось, чтобы всё это никогда не заканчивалось, чтобы этот январский вечер длился вечно...