Беседы на песчаном берегу

      Заря давно скрылась за горизонтом. Мэй проводила её из окна зала совещаний. Теперь пелена глубоких сумерек покрывала покои. Из них появился он, ступая тихо по татами в привычных тёмных одеждах незаметно перед ней. Девушка отложила кисть, бумаги, улыбнулась ему. Он приблизился, вместо приветствий коснулся губами её виска. Прикрывая веки, Мэй почувствовала разливающееся тепло в груди. Голове стало легче в миг, когда мужчина вынул крупную спицу с узорчатым драконом из причёски на затылке. Одна за другой спицы поменьше покинули ту и тёмные волосы упали на спину. Девушка выдохнула в полную грудь. Бывший синоби заправил прядку за ухо, проводя рукой, волос меж пальцев в наслаждении их мягкости и гладкости:       — Спасибо, — раздался шёпот одними губами.       Он опустился рядом с ней, а она положила голову на его плечо и тут же почувствовала вновь поцелуй и дыхание с подбородком на макушке.       — Как прошёл твой день?       — Сносно.       Мэй чуть прищурилась, рассматривая узоры на потолке в пелене покоя и раздумий.       — Оказывается вечером приехал сёгун. Не явился ко мне, хотя ждала его следующим утром.       — Ходил, высматривал. Сады.       Развернувшаяся Мэй хихикнула мужу в шею.       — Гордый волк предпочёл остаться без компании. Ах, эта подготовка к зиме… столько уже собраний прошло и сколько ещё будет, скоро уже первый снег. Помнишь, мы…? — Мэй приподняла голову и поймала взгляд Кадзу, — встретились в день, когда пошёл первый снег.       — Ровно год назад.       — Столько всего потом произошло, подумать только… — девушка покачала головой с растянувшейся улыбкой.       — Помню.       — Помню всегда.       Казалось, они погрузились в воспоминания в наступившей тишине. Мэй пригрелась, расслабилась в уютных объятиях. Тогда Кадзу вновь мазнул губами по её волосам и тихо произнёс.       — Пойдём, родная, ложиться пора.       Девушка промычала в ответ и сильнее зарылась носом в чужой воротник. Тогда Кадзу аккуратно двинулся, взял жену под колени и с ней на руках поднялся.       Покои их всегда тускло освещались небольшими мерцающими фонариками. В приглушённом свете, мужчина положил Мэй на постель. Она раскинула руки в стороны, зашуршав длинными рукавами. Снимать самостоятельно одно из императорских одеяний к концу дня у неё уже не осталось сил. Звать помощниц супруг не стал, а потому она с удовольствием почувствовала его руки сначала на талии, когда они снимали пояс, а затем на плечах, когда стягивали узорчатую ткань. А затем под поясницей и лопатками, когда он вновь обнял её. Даже под хлопковыми расшитыми мелкими узорами тканями ведующего секретной службы бывший синоби всё ещё е сохранял вокруг себя ауру того самого дома в закрытом селении ниндзя, запах дыма, листьев, голос его оставался таким же, взгляд, и слов так же мало. Он оставался постоянным островком покоя в её изменяющейся жизни. Кадзу накрыл их одеялом и более Мэй не помнила несколько часов.       Сознание прояснилось от жара. В полузабытии сонного состояния девушка коснулась губами влажной кожи ключиц кого-то рядом, задела шею. Почувствовала выдох в волосы и ладони, скользнувшие под шёлковый нагадзюбан. Так знакомо, так приятно, поясница выгнулась, дыхание обожгло кожу. Её сами ладони потянулись к чужому вороту, раскрыли шире, чтобы уже касаться плеч. Мышцы под пальцами напряглись, мужчина приподнялся, почти навис над ней. Взгляды их туманные встретились. Тогда Мэй потянулась к нему, ловя губами его губы, касаясь животом его живота, груди грудь. Стало ещё жарче, ткань затеснила нежную кожу и дыхание смешалось. Кадзу распахнул пояс её нижнего одеяния, чувствуя, как и с него самого тянули ткань, опустился ниже, целуя шею, грудь и живот. Ладони его провели по нежной коже внутренней стороны бёдер. Мэй сбросила рукава нагадзюбана, прикрыла руками рот, сдерживая дыхание и голос. Её тело так быстро привыкло к нежным ночам, и потом днями оно изводилось в нетерпении нового захода солнца, в мучении отсутствия того, кто приносил ей радость.       Когда Кадзу являлся после обеда, сердце Мэй заходилось блаженством: видеть его в свете осеннего солнца, как лучи гладили его скулы и щеки, как касались тёмных собранных простой лентой волос. Мужчина обычно сидел у окна, посматривал во двор. Их разговор состоял из насущих проблем, новостей, и реже мелочей. И только по вечерам Мэй иногда чувствовала, будто попадала в прошлое: очаг горел рядом, Кадзу точил оружие, она готовила и разливала чай, улыбалась и наслаждалась тишиной. Он стал для неё практически опорой. Всё чаще в последнее время повреждённая нога разливала по телу слабость, дрожь и боль. Кадзу носил её на руках, поддерживал за локоть на прогулках, втирал мази в кожу, занимался разработкой ноги, чтобы не теряла тонус, разминал мышцы, тренировал. И все это многие вещи, за которые Мэй благодарила супруга. Смена стен и общества вокруг не изменили между ними отношений, одного лишь взгляда теперь хватало, чтобы уловить настроение. И Мэй чувствовала, как с каждым мигом всё лучше и лучше познавала любимого, уступала ему в угоду комфорта, ровно так же, как он уступал когда-то ей. Видела поначалу он обустраивал свой быт во дворце, ограничивал слуг, ставил правила и границы. Он оказался нескончаемым источником задумок для будущих законодательных указов, например, о помощи крестьянам, нелегальных и подпольных деятельностях. Сам выходец из деревни и бывший синоби — в его арсенале Мэй в очередной раз находила не только крепкие навыки, силу, но еще и крайне разносторонний кругозор. И каждый раз, обнимая его, девушка благодарила. И целовала, как учил, как нравилось, как и сейчас до дрожи. Прерывистым дыханием заполнилось всю комнату. Внутри слиённых тел горело пламя страстное и радости. И пальцы сплетённые, губы опухшие, взгляды желанные, ритм и движения нежные. Всё он знал, всё он видел. Руки ненасытные на бёдрах, спутанные волосы, уста на груди, капли и испарина на коже. Всё нужно было ей. Видеть кроткую его улыбку, чувствовать ладони на щеках, силу, запах, плоть внутри. С ним прекрасен каждый миг.       Вскоре сон окутал царские покои. Солнце заглянуло в щель окна, гладя скрытые тела. Вместе с ним и новый день.