Гарри - дракон, и это нормально

Глава 18: Драконы летних каникул Судя по настенным часам, было около девяти вечера. Гарри пролистал свой учебник трансфигурации, сделал паузу, перелистнул немного назад, затем перевел взгляд с параграфа на эссе, которое он писал. Это выглядело многообещающе, поэтому Гарри перефразировал это своими словами, прежде чем записать – изложив, как заклинание Reparifarge отменит частичную трансфигурацию, вернув объект в его естественное состояние, и, в частности, как это означает, что объект, который уже был преобразован, может быть возвращен, даже если вы не знаете оригинал форма. Это было исключением из правила визуализации и полезным контрапунктом. Хвост Гарри мотался из стороны в сторону за его стулом, когда он писал, хотя ему пришлось остановиться, чтобы стереть каплю чернил, упавшую на стол. Потребовалось три попытки, чтобы стереть его, и Гарри нахмурился, увидев результат. На самом деле это было как бы хорошо и плохо. Плохо, потому что это означало, что стирающее чернила заклинание, которое он наложил на свое перо в Хогвартсе, начало стираться, и это означало, что ему действительно следовало обновить его, прежде чем они сели в поезд. Хорошо, потому что это было одно из его последних эссе, так что оно подтвердило его решение сделать всю домашнюю работу как можно скорее. Хедвиг ухнула, и Гарри опустил перо в чернильницу. "Я здесь, девочка". Полог палатки со свистом распахнулся, и Хедвига проскользнула в узкую щель, прежде чем подтянуться и расправить крылья, чтобы мягко остановиться – прямо на предплечье Гарри, которое он протянул ей. "Спасибо", - сказал он ей, забирая письмо с ее ноги, и она немного прихорашивалась, прежде чем улететь в свою клетку. Дверь была открыта, как и большую часть последнего месяца, и она устроилась поудобнее, прежде чем заснуть, спрятав голову под крыло. Гарри открыл письмо, которое было от Гермионы, как он и ожидал. В нем говорилось, что посещение в пятницу - это нормально, и что она была рада помочь. Гарри с усмешкой отложил письмо в сторону и уже собирался продолжить писать, когда вспомнил, что с ужина прошло много времени. Поэтому он встал, отодвинув стул, и обошел стол к холодильнику. Налив немного молока в жестяную кружку, он вдохнул, прежде чем осторожно поджечь его в течение примерно тридцати секунд. Молоко быстро нагрелось, закипело, и Гарри, прежде чем размешать, всыпал в него немного какао-порошка. На вкус оно было почти как надо, и Гарри выпил половину, прежде чем снова сесть и продолжить свое эссе. Полчаса спустя все было готово, и Гарри подул на пергамент, чтобы просушить его, прежде чем свернуть и положить к остальным готовым домашним заданиям. Часы показывали, что уже почти десять, так что Гарри вымыл использованную кружку и быстро отскреб ее. Отложив ее в сторону, чтобы она высохла, он выключил свет на кухне и прошел в библиотеку. Вид этого все еще вызывал у него улыбку, даже после месяца жизни в Бирючиновом Вейре. На всех полках вдоль стен стояли книги – их было недостаточно, чтобы заполнить их больше чем наполовину, но они определенно были там - и другие книги вместе с большинством других его вещей лежали грудой на полу, прикрытые кучей десятков все еще присутствующих писем из Хогвартса. Гарри использовал свой хвост, чтобы включить свет, затем передумал. Снова выключив большой основной свет, он вместо этого включил маленькую прикроватную лампу, которую он перенес из одной из спален и которая стояла рядом с его экземпляром "Гвардейцев Феникса", отмеченным закладками. Еще несколько глав перед сном звучали неплохо, и Гарри перевернулся на спину, чтобы поднять книгу над головой. Это было своего рода запутанным, поскольку драконы были разновидностью эльфов (только их не называли эльфами, их называли драгейранцами), а также тем, что звучало гораздо больше как вид дракона, о котором Гарри думал, когда думал о драконах, в то время как Джереги были преступниками, а также миниатюрными драконами, которые не мог дышать огнем. И это даже не касалось того, кем были Иссолы – Гарри подумал, что, может быть, это цапли? Тем не менее, это было увлекательное чтение, и как раз то, что нужно после тяжелого дня готовки, уборки, поедания сломанных игрушек Дадли (он получил подарки на день рождения неделю назад или около того, и многие из них уже были сломаны) и написания эссе. На следующий день будильник Гарри разбудил его примерно в половине седьмого утра. Он скатился со своей спальной кучи и потянулся, крылья поднялись и раскрылись, когда он напряг все свои когти и мышцы одновременно, затем проверил свой календарь. Ему нужно было сделать еще два эссе, которые должны были быть сделаны завтра, но сегодня он собирался пойти в Косой переулок, чтобы встретиться с мистером Люпином и пройтись по магазинам. Они планировали встретиться за ланчем, и грубый план Гарри состоял в том, чтобы вернуться на Прайвет Драйв около трех часов дня, так что он чувствовал, что у него вполне достаточно времени, чтобы приготовить еду, как он и обещал тете Петунии. (Он думал приготовить ризотто, и это было трудно, но он убедил тетю Петунию достать ингредиенты.) После быстрого завтрака (два ломтика тоста, один слегка подогретый и один обугленный) Гарри почистил зубы, а затем пошел в одну из спален своей палатки. Он не пользовался им из–за риска для простыней, но в нем была его одежда, которая, по общему признанию, в основном состояла из его хогвартской мантии и плаща, и Гарри осторожно надел один из своих комплектов мантий – в основном для карманов – прежде чем быстро составить мысленный контрольный список. Его денежный мешок… палочка ... рюкзак для переноски вещей, которые он собирался купить… Это выглядело как все, поэтому Гарри пошел на кухню и сел за стол, чтобы немного почитать. В конце концов, не было никакого смысла уходить раньше восьми утра. Полет до Косого переулка не занял так уж много времени. Гарри оставил запертую палатку позади себя и свой тяжелый сундук на чердаке, поднялся в легкую морось и около получаса летел сквозь низкие облака, чтобы добраться до Дырявого котла около девяти утра. Несколько человек подняли глаза, когда Гарри шел по улицам, но Гарри был очень рад видеть, что он не привлек к себе такого большого внимания, как в прошлом году. Насколько это было связано с месяцами времени, чтобы привыкнуть к этой мысли, а насколько с тем, что он посещал его последние несколько недель, Гарри не мог ответить. Его крылья немного побаливали, не в знак предупреждения, а просто давая ему понять, что он хорошо потренировал их, поэтому он дал им немного отдохнуть, пока собирал деньги на покупки – как в обычном, так и в волшебном мире. Сделав это, он зашел в самый большой магазин для квиддича, чтобы посмотреть. В витрине были выставлены очень дорогие и броские метлы, такие, как Нимбус Две тысячи первый, но это не так сильно интересовало Гарри, как то, что он чувствовал сейчас. На одной метле было слишком много денег, и он предпочитал иметь возможность делиться ощущение полета. Будь то просто прогулка по обширной территории Хогвартса или, может быть, полет во время каникул, это казалось хорошей идеей – и он, по-видимому, был самым состоятельным из его друзей (кроме, может быть, Невилла, у которого, как он знал, был довольно большой дом, но никаких подробностей) так что, возможно, он мог бы сделать что-то подобное. Об этом стоило подумать, но Гарри так и не пришел к какому-либо выводу. Может быть, у него появится идея получше после того, как он будет уверен, произойдет ли у него скачок роста или нет? Но это было бы поводом отложить это навсегда, так что, возможно, и нет. Гарри пришлось немного покопаться в некоторых других зданиях Диагон-аллеи, а также в боковых улочках (хотя он держался подальше от Ноктюрн-аллеи, которая явно была довольно неприятным местом). Музей маггловских диковинок был довольно забавным, хотя бы для того, чтобы увидеть, как кто-то с волшебной палочкой вполголоса объясняет удивительные возможности микроволновой печи, и Гарри действительно решил купить что-нибудь в полностью зеркальном магазине под названием Janus Galloglass (хотя ни владелец магазина, ни человек за стойкой на самом деле имел либо то, либо другое название, поскольку был основан несколько десятилетий назад). Он не был до конца уверен, что собирается делать с парой зачарованных зеркал, которые позволяют разговаривать с человеком, у которого есть другой конец, но, вероятно, что-то будет. Это было, когда он смотрел в витрину магазина, где продавались растения, выбирая что-то для Невилла, когда мистер Люпин позвал его по имени. "Гарри!" "О, привет!" - Ответил Гарри, осторожно поворачиваясь, чтобы не опрокинуть ни одно из растений. "Я думаю, мы немного рановато пришли?" "Мне нужно было купить несколько книг", - объяснил мистер Люпин. "Рад тебя видеть, Гарри". "Тогда пойдем в книжный магазин", - предложил Гарри, не видя в этом никакой проблемы. "Сначала мне нужно кое-что забрать отсюда… это для Невилла". Мистер Люпин улыбнулся, соглашаясь с этим, и начал расспрашивать Гарри о том, как прошло его лето, когда они вошли внутрь. "Ты немного отличаешься от своего отца", – сказал мистер Люпин некоторое время спустя, когда они ели морепродукты из магазина под названием Brews and Stews - Гарри раньше там не ел и решил, что это его угощение. "Может быть, это просто то, что я помню, но твой отец был намного более ... шумным". "Он был?" - Заинтересованно спросил Гарри. "Я действительно не знаю… вы упомянули, что были в группе под названием "Мародеры". "Да, нам нравилось подшучивать", - согласился Ремус, затем слегка нахмурился. "Хотя иногда они заходили слишком далеко". Гарри кивнул, понимая это. "Все в порядке… может быть, мне стоит рассказать об этом своим друзьям Фреду и Джорджу и не заходить слишком далеко. Они часто устраивают розыгрыши, как я уже говорил в том письме ". "Да, и до тех пор, пока они могут избежать соблазна разыграть что-то, что может причинить им боль, у них, вероятно, все будет хорошо", - размышлял мистер Люпин. "Я всегда находил, что подобные вещи вдохновляли нас". Он помолчал, глядя по сторонам, затем съел несколько креветок. Гарри внезапно вспомнил о своей собственной еде, и несколько минут они ели молча. Где–то в конце Переулка поднялась настоящая суматоха, когда сфинкс прошла мимо, направляясь к книжному магазину, и Гарри улыбнулся, вспомнив, когда это был он. Это было очень похоже на то, что с ней был профессор Флитвик. Может быть, ему больше нечем было заняться, когда не было семестра в Хогвартсе? Пожав плечами, Гарри снова обратил свое внимание на мистера Люпина. "Какого рода вещи?" "Ну..." - сказал мистер Люпин, оглядываясь, затем наклонился к Гарри. "Я боюсь, что некоторые из вещей, которые мы делали, были не совсем законными, Гарри. Очевидно, что Джеймс и Питер мертвы, а Сириус в Азкабане и никогда не выйдет, но я хотел бы попросить вас сохранить это в тайне, потому что кое-что из этого отражается на мне ". Гарри должен был подумать об этом. "Я бы рассказал об этом кому-нибудь только в том случае, если было бы опаснее держать это в секрете", - решил он. "Это нормально?" "Хорошо, Гарри", - согласился мистер Люпин, наклоняясь немного ближе. "Видишь ли, мы все были анимагами. Джеймс был оленем, Питер был крысой, а Сириус - собакой. Гарри фыркнул. "Как Собачья Звезда", - сказал он. "Но, вау – я как-то читал об Анимагическом зелье. Его действительно трудно заваривать, и вам приходится месяцами держать лист во рту, я действительно впечатлен ". Он наклонил голову. "Тогда кто же ты такой?" "Ну что ж… Я нечто другое, - ответил мистер Люпин. "Я бы предпочел не говорить "извините". Гарри согласился с этим и на мгновение нахмурился. "А как насчет моей матери?" - спросил он. "Кем она была?" "Она не была одной из Мародеров", - сказал ему мистер Люпин. "На самом деле ей не нравился твой отец большую часть их времени в школе, но в конце концов ... ну, Джеймс сказал, что он завоевал ее, но я всегда думал, что это скорее его привязанность задержала ее решение, что он ей нравится ". Гарри должен был признать, что отношения всегда казались очень сложными, особенно в книгах. "Итак… на что похож второй год?" - спросил он. "Ну что ж… ты занимаешься более сложной магией, - ответил мистер Люпин. "Есть некоторые вещи, которые вы повторяете с первого года, но растения, с которыми вы работаете, становятся более сложными, как и заклинания. Я думаю, что тогда вы также освещаете большую часть материалов, связанных со Статутом секретности ". "Это всегда меня немного смущало", - признался Гарри. "Но на самом деле у меня нет проблем с секретностью, так что, возможно, я не могу правильно общаться". Он пожал плечами, доедая последние морепродукты с помощью лепешки, которую использовал как салфетку. - А как насчет астрономии? "Я… думаю, ты в основном занимаешься скалистыми планетами и астероидами, - сказал Ремус. "Извини, это было давно, и я никогда не очень любил астрономию". После обеда они провели еще пару часов в разговорах – на этот раз в основном о Гарри и его детстве, а также, по крайней мере, полчаса просто говорили о книгах. Гарри упомянул, что его немного беспокоит то, что он еще не знает, что такое учебники для второго курса, и мистер Люпин сказал ему, что в начале августа придет письмо. По-видимому, до этого было трудно сказать, потому что им нужно было, чтобы все учителя распределили свои учебники, а учитель защиты всегда был чем-то вроде дикой карты. Затем мистер Люпин рассказал Гарри о волшебной книге о первом волшебнике, оседлавшем дракона. Гарри был отчасти заинтересован, хотя и задавался вопросом, как это могло сработать, и тот факт, что книга называлась " Короткая и славная жизнь Борина Глупого", наводил на мысль, что, возможно, это сработало не очень хорошо. Это был очень приятный опыт, со всех сторон, иметь возможность поговорить со взрослым, который понимал часть жизни Гарри, и было немного жаль, что Гарри не мог пригласить его. Мистер Люпин, казалось, понимал мир магглов довольно хорошо для Волшебника, но он сомневался, что дядя Вернон или тетя Петуния были бы признательны за визит любого волшебника, если бы они могли избежать этого. Они могли бы считать Гермиону нормальной, потому что ее родители были дантистами, но Дин… У Гарри было ощущение, что это будет "вероятно, нет". Добравшись домой примерно в половине четвертого, Гарри сделал несколько дел по дому на улице (что дало ему неплохой перекус, так как с лужайки перед домом нужно было убрать одуванчики), а затем принялся за приготовление ужина. Ризотто представляло собой смесь лука-порея, бекона, горошка и самого риса для ризотто, и готовилось оно достаточно долго, чтобы соус приобрел слегка липкую консистенцию, и, хотя дядя Вернон ворчал, Гарри был уверен, что вышел победителем (хотя бы потому, что Дадли съел все остатки). Довольный тем, как прошел день, Гарри аккуратно написал записку и завернул полученное им снежное растение в коробку. На коробку легло немного оберточной бумаги, и он добавил конверт, адресованный Невиллу, прежде чем завернуть все это в коричневую бумагу. "Ты можешь отнести это бабушке Невилла?" - спросил он у Хедвиг. "Я знаю, что это долгий путь". Хедвига погрызла его коготь, дважды щелкнула клювом и вылетела со всем этим в окно. Гарри улыбнулся ей вслед, радуясь, что у него есть такой практичный питомец (или это был компаньон? На него наверняка произвела бы впечатление такая яркая файр-ящерица, как Хедвиг), затем заполз под полог палатки и вернулся к книге, которую читал ранее. В отличие от вторника, среда была днем, когда можно было сидеть дома. Ливни, характерные для вторника, превратились в проливной дождь, и Гарри не испытывал никаких угрызений совести, возвращаясь в свой вейр и пробуя свои силы в рисовании. Он никогда не будет так хорош, как Дин, но это было приятно попробовать, и это, вероятно, пригодилось бы для гербологии, а также для рун, возможно, если бы он решил заняться этим предметом, и даже астрономия могла бы принести пользу. Хедвиг вернулась в середине дня, и Гарри помог ей вытереться, прежде чем нарисовать ее, пока она дремала перед плитой. Он подумал, что это выглядело довольно хорошо, хотя Хедвиг бросила один взгляд и ударила его своим крылом достаточно сильно, чтобы сбить его очки на пол. Гарри также сделал последние оставшиеся домашние задания, что он считал настоящим достижением – это была только половина каникул – и отпраздновал это шоколадной лягушкой. Он достал карточку для Ньютона Скамандера, положил ее к остальным и как бы вяло поинтересовался, будут ли люди, покупающие карточки с шоколадными лягушками, разговаривать друг с другом. Четверг был днем, которого Гарри ждал с нетерпением уже несколько недель, и рассвет выдался ясным и ясным. Вскоре после завтрака он вылетел в Лондон и обратился к старому потрепанному справочнику, чтобы найти то, к чему стремился, - хороший большой книжный магазин на Пикадилли, высотой в шесть этажей. У Гарри был с собой довольно солидный бюджет, и он часами ходил взад и вперед, просматривая все новые книги, которые мог выбрать. Было ужасно трудно выбирать, и особенно драконья часть разума Гарри задавалась вопросом, может ли он просто выгнать всех остальных и жить здесь сейчас, но это была неприятная мысль, поэтому он проигнорировал ее – вместо этого составил мысленный список книг, которые он действительно хотел купить. В конце концов, он выбрал довольно широкий выбор. Была прекрасно иллюстрированная книга о динозаврах и людях, живущих вместе, под названием "Динотопия", а затем была большая сводная книга о деяниях кого-то по имени Паксенаррион (предположительно, во всяком случае), а также научно-фантастическая книга о ком-то по имени Корделия. Затем была новая книга о Рэдволле, "Саламандастрон", которая всегда была захватывающей, даже если казалось, что слишком мало крыс на самом деле были хорошими людьми – но тогда, слишком мало готов в книгах о Риме были хорошими людьми, так что, возможно, это было то же самое. Он решил также попробовать серию "Животные Фартинг Вуда", задаваясь вопросом, может быть, ему стоит показать их Джун в следующий раз, когда он будет в Хогвартсе, и завершил свои покупки книжным журналом (для большего вдохновения) и большим трехтомным комплектом первых трех книг из серии "Копье дракона". Они заполнили его рюкзак, но Гарри нисколько не возражал – как и немного трудный перелет домой, даже после того, как он остановился на полпути, чтобы отдохнуть и купить ланч у того, кого он про себя называл "шотландским шеф-поваром". В тот день, за ужином, дядя Вернон напомнил им всем о том, что у него дома в ближайшую пятницу после ужина состоится важная встреча. "Дядя?" - Спросил Гарри. "Это помогло бы, если бы меня не было здесь в течение дня?" "Что?" - Спросил дядя Вернон, моргая. "Да, я полагаю, что так и было бы. Они не знают о тебе. Я бы посоветовал тебе не шуметь наверху и притвориться, что тебя здесь нет. "Хорошо", - ответил Гарри, радуясь, что помог. "Я пойду в гости к другу". На самом деле, так было намного легче во всем разобраться. Все, что ему действительно нужно было сделать сейчас, это убедиться, что он не ошибся адресом Гермионы, и полететь туда в пятницу утром, прежде чем вернуться в субботу. На случай, если это понадобится, Гарри взял с собой свою палатку. Он отправил Хедвигу к Гермионе и последовал за ней, снежная сова держалась достаточно близко, чтобы Гарри мог держать ее в поле зрения, и они пролетели над Темзой намного дальше вверх по реке, чем Гарри обычно летел. По пути было несколько больших парков, некоторые с озерами и садами, и все они были полны семей, и Гарри слегка улыбнулся, прежде чем спуститься, чтобы приземлиться на тенистой улице с довольно большими домами и садами как спереди, так и сзади. Хедвиг влетела в окно одного из домов, и вскоре Гермиона помахала рукой. Гарри помахал в ответ, и его подруга исчезла в своем доме. Примерно через минуту дверь открылась, и Гарри вошел внутрь. Грейнджеры были довольно милой семьей, и, по-видимому, они согласовали свое свободное от работы время, чтобы они оба могли быть дома большую часть времени, пока Гермиона была дома из Хогвартса. Казалось, они все еще были немного ошеломлены тем, как Гермиона оказалась ведьмой, и тем, что теперь у них в гостях волшебник, поэтому Гарри убедился, что все улыбаются, и пожал им руки одному за другим. Гермиона сказала, что хочет показать Гарри пару фильмов на его день рождения, что прозвучало мило для Гарри (который был очень рад, что она вспомнила, что это его день рождения), но прежде чем они это сделали, мистер Грейнджер прочистил горло, чтобы что-то спросить. "Ах… Гермиона?" он начал. "Кто это из твоих друзей?" "Это Гарри, папа", - ответила Гермиона. "Ты знаешь. Дракон". "О, так это тот, кто дракон?" - спросил мистер Грейнджер. Он посмотрел на Гарри и нахмурился. "Я ... Ну, ты сказал, что люди, которые не владеют магией, не могут видеть, что он дракон, и я, конечно, не могу". "Ты не можешь?" - Повторил заинтригованный Гарри и расправил крыло. "На что это похоже, что я сейчас делаю?" "Протягивая руку, конечно", - ответил мистер Грейнджер. "Что?" - Спросила Гермиона. "Папа, это его крыло". Гарри поэкспериментировал, расправив оба крыла, встав на задние лапы и пожимая руку мистеру Грейнджеру. Глаза мужчины увлажнились, и он приложил свободную руку к виску. "Это очень странно", - сказал он, когда Гарри снова сложил крылья. "На мгновение мне показалось, что вы протянули руки, а потом вдруг показалось, что вы протянули одну руку, а другой пожимаете мне руку ..." "Должно быть, это какая-то очень впечатляющая магия", - решила Гермиона. "Жаль, что вы не можете по-настоящему увидеть Гарри, и что я не могу никому из вас показать магию, потому что это запрещено законом. Все, что мне удалось, - это показать эти стирающие чернила перья и несколько волшебно движущихся картинок ". "Вообще-то, у меня есть идея на этот счет", - сказал Гарри, потянувшись за своим рюкзаком. "У вас есть большая комната, в которой я мог бы что-нибудь устроить?" Гарри действительно очень гордился тем, как мистер и миссис Грейнджер отреагировали на его палатку, и его плащ–невидимка тоже хорошо сидел - это было то, что они могли попробовать, полностью исчезая, пока он был надет, и пока они не снимали его снова. "Итак, для чего ты это используешь?" - спросила миссис Грейнджер. "Надеюсь, в этом нет ничего неприличного". "На самом деле я им вообще не пользуюсь", - сказал ей Гарри. "Я уверен, что там что-нибудь найдется, но сейчас это просто приятно иметь, потому что это принадлежало моему отцу". После этого, однако, Гермионе пришлось настоять на том, чтобы они посмотрели фильм, и поэтому Гарри втиснулся в удобное место в гостиной, пока они смотрели "Звездные войны". Это было потрясающе. Драматично и забавно по очереди, с некоторыми вещами, которые заставили Гарри убедиться, что в какой-то момент они, должно быть, творили магию, и с напряженной кульминацией, которая заставила Гарри нервно затаить дыхание до финального взрыва. Гермиона, казалось, была очень довольна его реакцией. После этого они пообедали, что было приятно – Гарри нравилось говорить о Хогвартсе, и, похоже, Гермионе нравилось иметь рядом с собой кого-то, кто учился в тех же классах и участвовал во многих из тех же событий. У них был французский хлеб с ветчиной и сыром, и мистер Грейнджер вскрикнул от удивления, когда Гарри съел пакет, пока Гермиона не заверила его, что Гарри постоянно так делает. Гарри продолжил демонстрировать, попросив что-нибудь твердое, что они выбрасывали (это была старая ложка, у которой металлический наконечник выходил из ручки), и аккуратно откусил ее пополам, прожевал, а затем проглотил. "Это ... боже мой", - сказала миссис Грейнджер, вытаращив глаза. "Это было бы намного легче проглотить..." Она остановилась, посмеиваясь над собственной ошибкой, затем продолжила: "Я имею в виду, это было бы намного легче принять, если бы мы могли видеть, что ты дракон, Гарри. Как бы то ни было, мы знаем из тех набросков, что подруга Гермионы сделала так, как ты выглядишь, но, насколько нам известно, мы только что видели, как человеческий мальчик откусил голову от ложки и съел ее. Гермиона изо всех сил старалась не захихикать. "Ну, это, как говорится", - добавил мистер Грейнджер. "Вы двое не хотите пойти куда-нибудь и заняться чем-нибудь?" "Я хочу показать ему следующий фильм "Звездные войны"", - сказала Гермиона своим родителям. "Я думаю, что ему бы это тоже очень понравилось". Гарри не был уверен, что делать с тем, как улыбались мистер и миссис Грейнджер, но он понял, что фильм ему, вероятно, понравится. "Интересно, похож ли этот Дарт Вейдер на Того, Кого нельзя называть", - размышлял он после эпизода с большими шагающими машинами, когда они перешли к эпизоду, который был в космосе. Гермиона остановила видео и посмотрела на него. "Почему?" "Ну, его называют лордом, как Темного Лорда", - объяснил Гарри. "И все называют его Вейдером или Дартом Вейдером, но это звучит как глупое имя – ну, немного глупо", - поправился он, думая о таких людях, как Люк Скайуокер, Биггс, Лея Органа, генерал Вирс и адмирал Пиетт. "Так что, может быть, это имя он выбрал для себя, как Волдеморт, а своего настоящего имени он стыдится, как Том Риддл". Гермионе это показалось очень забавным по причине, которую Гарри не понимал, но прежде чем они смогли продолжить просмотр "Империя наносит ответный удар", раздался внезапный хлопок! как появился маленький Домовой Эльф в старой наволочке. Домовой Эльф взглянул на Гарри и поклонился, а затем Гермиона прочистила горло. "Прошу прощения?" - спросила она, сначала звуча раздраженно, но ее тон быстро сменился на шокированный. "Эм... с тобой все в порядке? Ты не очень хорошо выглядишь. "Гарри Поттер!" - сказал Домовой Эльф и подпрыгнул. "И– кто это такой?" "Я Гермиона Грейнджер", - ответила Гермиона. "И это мой дом..." "Что происходит?" спросила миссис Грейнджер, просунув голову в дверь. "О! Боже мой, Гермиона, ты не сказала мне, что у нас будет еще один посетитель. "Я не ожидала, что у нас будет еще один посетитель", - сказала Гермиона. "Он только что появился в гостиной". "Хорошо, подождите несколько минут, и я принесу печенье", - сказала миссис Грейнджер. "Как его зовут?" - спросил я. "Мы этого еще не знаем", - вызвался Гарри. "Как тебя зовут?" - спросил я. "Добби, сэр", - сказал ему Эльф. "Просто Добби". "А вы любите чай, мистер Добби?" - спросила миссис Грейнджер и получила неуверенное покачивание головой. "Тогда я приготовлю немного рибены". Несколько минут спустя они все сидели за кухонным столом – Добби, Гарри и Гермиона, в то время как миссис Грейнджер поставила несколько тарелок с печеньем. Добби, казалось, был ужасно поражен тем, что ему подал еду человек, и Гермионе пришлось объяснить, что она знала о домовых эльфах. Они были (как она выразилась) волшебными существами, которые могли творить довольно мощную магию без палочки, но которые полностью привыкли к идее быть слугами. Она также сказала, что обычно с ними обращались довольно хорошо, хотя Добби не выглядел так, будто с ним обращались очень хорошо. Все были очень встревожены, когда Добби согласился с ней, а затем начал биться головой о стол, говоря, что он "Плохой Добби". "Эй!" Гарри взвизгнул. "Почему ты это делаешь?" "Добби должен!" - Ответил Добби. "Добби должен наказать себя, если Добби плохо отзывается о своей семье, сэр!" "Это ужасно!" - сказала миссис Грейнджер, хотя Гарри думал точно так же, и он был уверен, что Гермиона тоже. Добби, казалось, разрывался между согласием и нежеланием снова биться головой о стол, поэтому Гарри решил попробовать сменить тему. "Um… Добби?" - начал он. "Почему ты здесь? Ты, кажется, удивился, увидев Гермиону, но это ее дом, а не мой. Глаза Добби расширились, и он пробормотал что-то о том, какой Гарри Поттер очень умный. Гарри совсем не был уверен в этом, потому что это казалось вполне очевидным вопросом, а затем перешел к небольшим деталям. Очевидно – и Добби не очень хорошо объяснил это, так что Гарри не был уверен – в Хогвартсе был заговор с целью причинить ему вред, поэтому было очень важно, чтобы он не вернулся в Хогвартс. Это было как-то связано с волшебником, но всякий раз, когда они пытались задать вопрос, который давал больше информации, Добби должен был начать бить себя или биться головой о стол. Миссис Грейнджер выглядела все более обеспокоенной всем этим, взяла на себя ответственность и спросила, почему Добби должен был причинить себе вред (Добби, похоже, не понял вопроса как такового) и кто его семья (еще больше ударов головой по столу), когда Добби упомянул о том, как он надеялся, что, скрыв письма Гарри от его его друзья сделали бы так, чтобы он не захотел возвращаться в Хогвартс. Это заставило Гарри нахмуриться, почувствовав необъяснимую злость – мысль о том, что кто-то скрывает от него его вещи, была совсем не приятной, и ему пришлось поспешно сдержать рычание. "Но это глупо", - безучастно сказала Гермиона. "Если бы Гарри не получал от нас никаких сообщений, он бы все равно захотел приехать в Хогвартс, чтобы спросить нас, даже если бы он не просто прилетел". "Подожди", - добавил Гарри. "Я думал, что получаю письма". "О, Добби не хотел останавливать сову Гарри Поттера, сэр", - объяснил Добби, выглядя нервным. "Добби все равно не смог бы, сову Гарри Поттера очень трудно поймать! Но были и другие письма, которые Добби остановил!" Он достал целую пачку, и на этот раз Гарри действительно слегка зарычал. Сверкнула вспышка, и все с удивлением обернулись, увидев мистера Грейнджера с фотоаппаратом. "Мне нужно было достать новую пленку", - объяснил он, делая еще один снимок. "Я уже хотел посмотреть, сможем ли мы увидеть драконство Гарри на пленке, но теперь у меня есть еще и фотография мистера Добби". "Добби не мистер, сэр", - как ни в чем не бывало ответил Добби. "Добби - домашний эльф, но Добби - это просто Добби". Он просиял. "Но у Добби есть идея! Если Гарри Поттера поймают за занятием магией вне школы, то Гарри Поттер не сможет вернуться в Хогвартс!" "Это ужасно!" - Спросила Гермиона. "И это, вероятно, не сработает, особенно теперь, когда он упомянул об этом", – добавила миссис Грейнджер. Добби выглядел таким внезапно потерянным, что Гарри вроде как стало жаль его, хотя он и украл кое-что из вещей Гарри. "Остановка моего поста не поможет", - сказал он тогда. "Послушай, я буду следить за тем, что бы это ни было, но меня довольно трудно ранить. Если я буду осторожен, то этому волшебнику, кем бы он ни был, будет очень трудно остановить меня. Заверения Гарри, казалось, немного помогли, но прошло по меньшей мере еще полчаса, прежде чем Добби ушел. Он продолжал пытаться внушить Гарри, насколько ужасно опасно ходить в Хогвартс, и Гарри ответил, что до сих пор это было не очень опасно, и он получил всего несколько синяков. В то же время мистер и миссис Грейнджер обменялись несколькими взглядами, спрашивая Добби о том, какую работу он обычно выполняет, и как он должен "наказывать" себя, и Гермиона действительно пошла за бумагой, прежде чем вернуться и делать заметки. Когда Домовой Эльф наконец ушел, он был без поста Гарри, и он вздохнул с облегчением. "Спасибо", - сказал он, придвигая стопку к себе. "Все вы. Я... правда, не думаю, что все прошло бы хорошо, если бы это было в доме моей тети Петунии и дяди Вернона. Он нахмурился. "Но ... он сказал, что может притвориться, что это я сотворил магию, и это может навлечь на меня неприятности. Что мне делать?" "Пока у вас есть ответственные взрослые, способные поручиться за вас, все должно быть в порядке", - сказал мистер Грейнджер, рассматривая быстро проявляющийся полароид, который он сделал позже во время обсуждения. Гарри на нем был изображен драконом, но когда он спросил, мистер Грейнджер сказал, что Гарри все еще выглядит для него как мальчик. Это была явно очень впечатляющая магия. "Я не уверен, что мой дядя согласился бы", - признался Гарри. "Моя тетя могла бы, но я не уверена, а дядя Вернон вообще не любит магию". "Может быть, ты могла бы спросить Невилла, можешь ли ты остаться с ним?" - Предположила Гермиона. "Это волшебный дом, и я уверен, что он был бы рад компании – я думаю, что что-то случилось с его родителями, но когда я спросил, он замолчал, поэтому я не стал продолжать спрашивать ". Она сложила руки мостиком. "И я думаю, что мне нужно провести некоторое исследование о том, как вам разрешено обращаться с домовыми эльфами. Если бы ты обращался с человеком так, как его семья обращалась с Добби, я не думаю, что это было бы законно ". "Я думаю, ты права, дорогая", - согласилась миссис Грейнджер. "Ты должен быть осторожен с этим, но определенно не забывай об этом". Она переключила свое внимание на Гарри. "Я сожалею обо всем этом, Гарри. Никто не заслуживает такого в свой день рождения". Гарри улыбнулся, все еще довольный напоминанием о том, что это был его день рождения, и он мог отпраздновать его, затем просмотрел все письма, которые оставил Добби. Некоторые из них выглядели подозрительно упакованными. "Я… думаю, у меня есть подарки, - сказал он. "Похоже, это хорошая возможность открыть несколько подарков", - сказал мистер Грейнджер. "Гермиона?" "Правильно!" Гермиона согласилась, поворачиваясь, чтобы подняться наверх. На день рождения Гарри были подарки. Что было приятно. Писем было на месяц больше, и, похоже, они были от тех, кто пытался отправить ему письмо, не отправленное через Хедвиг, и среди них были посылки от Рона, Дина, Невилла и Хагрида, а также от мистера Люпина. Рон прислал ему кучу старой электроники, сказав, что ему жаль, что это не было чем-то более впечатляющим, но у его отца их было много в сарае. Ни одна из них на самом деле не выглядела исправимой, и некоторые из них Гарри даже не знал, что это такое (как таковые), но они действительно выглядели аппетитно, поэтому Гарри решил отнестись к этому как к подарку сладостей на день рождения. Подарком Дина, между тем, была книга – в частности, большая коллекция мифов, басен и легенд, включая почти все маггловские легенды о драконах и со всего мира. Она была довольно большой и набрана мелким шрифтом, и это была как раз та книга, которая нравилась Гарри (потому что это означало, что ее было больше), так что он был действительно очень доволен и этим. Посылка от Невилла оказалась немного другой. Это тоже была книга, но очень волшебная книга – она была о периоде поздней римской истории, но с магической точки зрения. Это показалось Гарри очень интересным, и когда он спросил Гермиону, может ли он одолжить книгу, которую он подарил ей на Рождество, чтобы понять маггловский взгляд, она призналась, что уже хотела задать ему тот же вопрос в обратном порядке. Затем Гермиона преподнесла Гарри свой собственный подарок, набор из трех книг под названием "Руководство игрока", "Руководство мастера подземелий" и "Чудовищный сборник". Сначала Гарри вообще не был уверен, что это такое, а когда он открыл одну из них, то обнаружил, что речь шла не столько об управлении подземельем, сколько о его проектировании. "Это для игры", - объяснила Гермиона, заметив недоуменный взгляд Гарри. "Я думал, это как раз то, что тебя заинтересует ... Во всяком случае, в названии игры есть драконы. И вы получаете столько книг, что вас немного трудно удивить новой художественной книгой ". Гарри должен был признать, что это было справедливо. Он не был уверен, что действительно будет играть в эту игру, но кое-что из того, что там было, все равно звучало интересно. Хагрид купил ему большую плитку шоколада, которая, по–видимому, была волшебной, и Гарри стало интересно, насколько волшебной она была - если бы она была похожа на шоколадную лягушку, она попыталась бы убежать, поэтому он решил пока приберечь ее. И, наконец, было то, что подарил ему мистер Люпин, а именно халат с несколькими дырками для крыльев. Это был приятный штрих, и Гарри почувствовал себя по-настоящему счастливым от своих подарков. Следующее, что они сделали, это то, что Гарри отправил это письмо Невиллу, а затем Гермиона напомнила им, что у них есть остальная часть "Империи наносит ответный удар", чтобы посмотреть. Драка в конце была намного более напряженной, чем в первом фильме, грубой и полной эмоций, и Гарри поймал себя на том, что бессознательно наклоняется вперед, чтобы получше разглядеть, как безжалостный Дарт Вейдер и молодой, вспыльчивый Люк Скайуокер схлестнулись взад и вперед. Затем Люк потерял руку, Гарри ахнул, и тогда наступил настоящий сюрприз фильма. Когда фильм закончился, Гарри поднял свои очки – которые упали, хотя до этого он этого не замечал – и опустился обратно на пол. "Итак, что ты думаешь?" - Спросила Гермиона, очень довольная собой. "Вы бы видели, как отреагировала Гермиона, когда мы впервые показали ей", - добавил мистер Грейнджер. "Я думаю, это было примерно то же самое, что и у тебя". "Да, это было... да", - согласился Гарри. И тут ему в голову пришла ужасная мысль. "Надеюсь, я не слишком похож на Люка Скайуокера", - сказал он. "Я действительно жил со своими тетей и дядей, и мне, конечно, сказали, что мои родители оба умерли ... Но что, если я на самом деле сын Тома Риддла?" "Не говори глупостей", - сказала ему Гермиона. "Ваше настоящее имя Гарри Поттер, и Джеймс Поттер был реальным человеком – мы встречали множество людей, которые его знали. А Том Риддл слишком стар. Подумав об этом, Гарри должен был признать, что все это имело смысл. "Так что же происходит дальше?" - спросил он. "Я думаю, нам следует подождать с этим до окончания ужина", - предложила миссис Грейнджер. "Говоря об этом, я лучше пойду и подготовлю его. Ты когда-нибудь пробовал китайскую кухню, Гарри? "Нет, но я уверен, что мне понравится", - ответил Гарри, заинтересованный попробовать что-то новое. После ужина и торта (Гермиона и ее родители позаботились о том, чтобы у него был торт на день рождения!), И третьего фильма "Звездные войны", и игры, в которой нужно было описать слово, не используя другие слова на карточке, и всего остального, что произошло, что днем Гарри со счастливым вздохом улегся спать в своей палатке (которая была установлена в гостевой комнате Грейнджеров). Он с нетерпением ждал сегодняшнего дня всю неделю, но все оказалось намного лучше, чем он ожидал… даже если там был этот странный Домовой Эльф, о котором можно было только гадать. Но даже с учетом неожиданного появления Добби, это было замечательное знакомство с двенадцатилетием.