И перед тем, как очнуться, я обещала вернуться

Больница встретила Высокова тишиной. Тишиной, которая оглушала, пугала, заставляла остановиться и не давала двигаться дальше. Ночью здесь было еще более страшно и жутко. Он вообще никогда не любил больницы, предпочитал не обращаться к врачам и решать проблемы самостоятельно, но сейчас здесь оказался человек, который очень, очень сильно ему дорог. Придется переступить через себя и свое отвращение, даже страх к медицине, но он должен, обязан быть рядом с ней. Не хватало сил. Чтобы начать хоть что-то делать, стоило собрать всю волю в кулак. Андрей осмотрелся по сторонам и двинулся к сестринскому посту. — Доброй ночи, — спокойно поздоровался он. — Меня зовут Андрей Высоков. — Здравствуйте, — женщина подняла на него уставшие, красные от недосыпа глаза. — Да, я вас знаю. Даже читала вашу книгу, — Андрею на секунду показалось, что она улыбнулась, глядя на него. — Приятно слышать, что я небезызвестная личность, — кивнул мужчина. — Знаете, Антонина Павловна, — украдкой подсмотрел имя и отчество на болтавшемся на халате бейджике, — у меня к вам коллега попала. — Это которая после ДТП? — сразу спросила женщина. Высоков лишь кивнул. — Страшно там все. Бедная. — Все так плохо? — Андрей чувствовал, как голос начал дрожать, а к горлу подступил ком. Как же все это некстати, ему сейчас очень нужно быть сильным, уверенным, а он готов разреветься, словно мальчишка. — К сожалению, — тем временем, вздохнув, продолжала медсестра. — Ее ведь едва живую привезли, и сразу в операционную подняли. Даже без приемного, это значит, что все очень серьезно. Но вы лучше к врачу обратитесь, я вам ничего особенно сказать не могу, — спохватилась женщина. — Спасибо, — Андрей тяжело вздохнул, а внутри хотелось кричать, все разрывалось от боли и отчаяния. И ко всему этому примешивалось отвратительное и пугающие чувство вины, которое никак не желало успокаиваться. Так ведь иногда бывает, что сапожник оказывается без сапог. Казалось бы, он прекрасно умеет распознавать чувства других людей, но сам тут оказался совершенно беспомощен. И ведь даже не знает, что делать, куда бежать. Высоков отошел от сестринского поста и направился в сторону операционной. Ясное дело, что внутрь его никто не пустит, но можно же хотя бы просто побыть рядом. Почему-то, мужчине казалось, что Ирина сейчас чувствует его поддержку, и она очень сильно ей нужна. Поднявшись на нужный этаж, Высоков застал картину завершения операции, он мельком увидел каталку на которой лежала Ирина. «Хотя бы жива», — мелькнула в голове мысль. Хотел подойти, но его остановили. — Сюда нельзя, — врач довольно строго одернул его. — Вы ее знаете? — уже чуть мягче. — Да, мы коллеги. Что с ней? — он хотел и не хотел услышать ответ одновременно Хотел, так как это бы устранило множество проблем и волнений, но и боялся, вдруг, этот ответ его совсем не удовлетворит. — Пройдемте, не стоит в коридоре, — они прошли в небольшое помещение, которое, кажется, служило зоной отдыха для персонала. — Множественны травмы, переломы, ушибы, ссадины, большая кровопотеря. Без подробностей, но все серьезно, — врач вздохнул, он и сам не любил сообщать подобные новости, но по долгу службы был обязан это делать. — Скажите, она выживет? — в голосе звучала надежда и безнадежность одновременно. — Это будет зависеть только от нее, — мужчина грустно вздохнул. — И от вашей поддержки.