Стаканчик был

— Вы удовлетворены ответом? Савелий не отвечает. И хотя его до боли печальные карие глаза поднялись ввысь, было невозможно понять, куда он вообще направлял свой взор в ту секунду. То ли на висящий на стене портрет академика Лихачёва, грустно смотрящего на Савелия через призму толстенных очков. А может взгляд был и вовсе поднят в абсолютную и всепоглощающую пустоту. Внезапно охватившая студента русская тоска оказалась заметна невооружёнными глазами не только преподавателям, но и однокурсникам Савелия. Даже несмотря на то, что товарищи не видели его лица, все хорошо осознавали, что он чувствует в эту секунду. И даже пяти неловких секунд гробового молчания хватило для того, чтобы тотальная безнадёга успела прокатиться по всей аудитории. Поэтому неудивительно, что принимающий экзамен по языкознанию Евгений Фёдорович решил оперативно вмешаться: — Истомин, вы слышите? Савелий опустил взгляд. Ответил, параллельно протирая истекающий капельками пота лоб ладонью: — Да. Вполне. Ставьте. — Знаете, Истомин, повторю ещё раз — эту тройку ставлю лишь из-за уважения к вашей скромной персоне. Ваш рассказ о влиянии марксисткой идеологии на языкознание, конечно, был хорош как с фактурной и риторической точек зрения. Но, во-первых, у нас не экзамен по истории, да и вопрос сформулирован совсем иначе. Во-вторых, Истомин, мне этого марксизма и ленинизма с лихвой хватало и в ваши годы. В-третьих, остальные вопросы вы мне так и не раскрыли. Так что оценку я вам даже, можно сказать, завысил. Коллеги, есть возражения и пожелания? *** Ни возражений, ни замечаний не было, так что Савелий поспешно поднялся со стула, пожелал сокурсникам удачи и направился к выходу из университета. Погода была идентична настроению — из универа он направился прямиком в ближайший Subway, а сопровождали его хмурые летние тучи. Сейчас он рассчитывал не только на то, что сможет заесть горе любимым сэндвичем с лососем и сливочным сыром, но и на то, что весь мир наконец от него отстанет. Сессия сдана, первый курс пройден — наконец-то можно выдохнуть, а не терять время, слушая унылые лекции по древнерусской литературе от годами не менявших методички преподов. — О, привет. Давно тебя тут не видел, где пропадал? Савелий уже на подходе к заведению увидел его на линии сбора заказов сквозь стёкла. Несомненно, это был именно Максим, с которым он неожиданно для себя скентовался за время своих постоянных посещений. Он был старше Савелия по всем параметрам — недавно ему стукнуло двадцать четыре, и со стороны могло казаться непонятным, как этот высокий и крепкий мужчина с тяжёлым взглядом вообще смог найти общий язык с ещё не до конца сформировавшимся восемнадцатилетним чуваком. — Да так, сессию сдавал, сегодня вот последний экз был. Но, сука, как же выбесило это языкознание блядское. Из-за него стипуху всю проебал — вообще без понятия, что делать без неё буду в следующем семестре. — Да забей, чего ты. Прорвёмся. Тебе как обычно? 15 см или 30? Какой хлеб? Жадно уплетая ещё тёплый саб и запивая его мультфруктовым «Добрым», парень задумался о том, что ждёт его дальше. Езжать к себе домой, в Краснодар, ему с еле закрытой на три четвёрки и одну тройку сессией не очень-то хотелось — понимал, что вероятность сдохнуть из-за духоты родительской даже выше, чем от духоты природной. Решил, что пока останется в Питере — да, наверное, выпрут на лето из общаги из-за ремонта, но он что-нибудь придумает. Наверняка найдётся хоть один человек, который сможет временно вписать его к себе. Или нет? — Сава, баллы не хочешь начислить? — прервал его размышления Максим. — А, точно. Давай. Савелий был из тех людей, которые постоянно копят бонусы в рамках программы лояльности, но почти никогда потом ими не пользуются. Но, видимо, скоро придёт время и он будет вынужден потратить все свои сбережения, которые он накопил за учебный год. Благодарить за это ему стоит, конечно же, языкознание. Для полного счастья не хватало лишь десерта, сладость которого смогла бы заглушить совесть, яростно критикующую Савелия за его лень и патологическую склонность к прокрастинации. Поэтому юноша спросил: — Слушай, вы так всё ещё не подаёте мороженое? Ответ был лаконичным и печальным: — Нет, братан. Но в KFC напротив, кажется, можно взять. Советую с наполнителем Kit-Kat, это бомба просто. — Ладно, я пошёл. Бывай. *** Частым гостем в заведениях Полковника Сандерса он не был — эти рестораны он начал обходить стороной ещё несколько лет назад, когда траванулся тухлым твистером. Однако в этот раз он всё-таки дал шанс KFC. Ну не могут ведь они облажаться даже с мороженым, верно? Зайдя, он почти не обнаружил свободных мест. Единственным доступным пристанищем было подобие барной стойки, или «возвышенность», как он её сам называл. Ещё его привлек стаканчик, предназначавшийся для мороженого — он уже был на подносе рядом с разорванной упаковкой от боксмастера. Савелий сел на место, и не успел оглянуться, как вдруг заметил, что справа от него появился ещё один человек. Сосед привлекал внимание таинственностью — он нацепил солнцезащитные очки, тёмную кепку и носил бороду, прямо как у Линкольна. В связи с последним обстоятельством у Савелия почему-то всплыл Незнайка из книг Николая Носова. Правда, парень так и не успел извлечь из чертогов разума сокровенное знание, которое связывало сказочного персонажа с исторической личностью. Его прервал грубый голос собеседника: — Опять они не доложили. Прикинь, заказывал влажную салфетку — а её не было. Сука, за что я лишние два рубля переплатил? За то, чтобы каждый божий раз мне приходилось возвращаться обратно к выдаче? Савелий, по правде говоря, не знал, что на это ответить. Поэтому пришлось ограничиться сухой поддержкой: — Да, понимаю. Они регулярно косячат. Краем глаза Савелий наблюдал за тем, как мужик увлечённо поедает своё мягкое мороженое, политое шоколадным топпингом. Видимо, незнакомец это заметил, раз отвлёкся и спросил: — Слушай, ты нефор, да? — Извините, что? — Ну, причёска у тебя нефорская, тебе не кажется так? Савелий опешил от такой постановки вопроса, учитывая, что его череп покрывал классический ирокез с полностью выбритыми висками и средней длиной волос. — Да вроде нормальная. Не жалуюсь. И мне не жалуются. — Приезжий, что ли? Видимо, родители вообще не следят за тобой. Какая молодёжь странная пошла, хуею иногда просто. То неженки одни, то борзые, такие как ты. А чё ты сидишь без ничего, кстати? Бабла нет, что ли? Пацан, знаешь, я вот тебе подобных каждый день встречаю, которые не делают ни хера, а все блага цивилизации хотят сразу, живут на подачках. Недавно сам видел, вот, в тик-токе — дети подошли к рэперку какому-то и стали у него бабки просить. Ну не охуели ли? Братик, я в твои годы чем только не занимался, но до таких унижений не допускался. Да, и извозом частным подрабатывал, и арматуру пиздил, но всё же… Дальше Савелий просто потерял нить монолога. Он просто уставился на стаканчик. Стаканчик, который действительно есть и был. Стаканчик, в подлинном существовании которого он сомневался меньше, чем в своём.