Kiss and Tell by glindalovesshoes

Ей придется уйти. Придется отправиться в Мадрид, чтобы попрощаться с матерью и уехать. Возможно, она сможет убедить Алисию пойти с ней. Черт возьми, у Алисии не будет другого выбора, придется пойти. Прието ни за что не оставит подругу в покое, если она завтра не придет на работу. Ракель видела, как это происходит, когда только начинала, как один отказ привел к обнаружению трупа в Матаро, на который полиция и не обратила внимания, потому что жертва была проституткой. Вот что бывало каждый раз, когда кто-то пытался выбраться, и именно поэтому никто на самом деле не осмеливался бежать. Вздохнув, Ракель достала пачку сигарет из своей маленькой сумочки, сунула одну в рот и закурила. Что, если Алисия была права? Что, если смерть Хермана все-таки не была несчастным случаем? Он хотел вытащить ее, он обещал, что поговорит с Прието, а потом, пару дней спустя... Нет. Нет, это было безумие. Но… так ли это? Она затянулась сигаретой, холодный дым наполнил ее легкие. Алисия лишилась бы головы, если бы увидела, как девушка курит. Ракель знала, что это дурная привычка, и уже почти бросила курить, когда узнала о беременности Алисии. И все же время от времени она просто не могла ничего с собой поделать. Внезапно внимание привлек звук воющего двигателя и визг шин. Старый красный кабриолет BMW ехал по дороге странным образом, то трогаясь с места, то останавливаясь. Ракель видела, как новички водили машину и получше этого. Были слышны проклятия пешеходов, которые отскакивали в сторону, крича на человека за рулем. Кто-то бросил вслед машине пустую пивную бутылку, которая едва не задела заднюю часть автомобиля.  ”Блять?!" - пробормотала она себе под нос, испугавшись, когда кабриолет резко затормозил рядом с ней. Внутри она заметила явно растерянного мужчину, вцепившегося в руль обеими руками. Его лицо было белым как полотно, на нем был написан ужас. Дрожащей рукой он поправил очки на носу, прежде чем повернуться к ней с облегчением в глазах. "Прошу прощения, сеньора..." Ракель потребовались все силы, чтобы не рассмеяться. В таком виде, в парике, белой майке и розовой мини-юбке, она считала себя кем угодно, но только не респектабельной сеньорой. Не после того дерьмового шоу, в которое превратилась ее жизнь. Тем не менее, она повернулась в сторону и шагнула к кабриолету. Костюм водителя выглядел дорого, как и машина.  “Да, кариньо?” “Я... э-э...” - явно взволнованный таким ласковым обращением, мужчина снова поправил очки на носу. - “В какой стороне находится Palazzo de Berlin?” Ошеломленная Ракель уставилась на него. - “Ты спрашиваешь у меня... дорогу?!” "Да?" Вау, это было впервые. Она воспользовалась моментом, чтобы оглядеть мужчину с ног до головы. Темные волосы, щетина, очки, идеально чистый и без единой морщинки костюм с безупречно завязанным галстуком. Боже, он был привлекательным, и то, как он застенчиво смотрел на нее своими щенячьими глазами. Определённо, он был… симпатичный? “Двадцать евро." “Прошу прощения?” ”Я сказала двадцать евро, и я скажу тебе, кариньо". - Не раздумывая ни минуты, Ракель бросила сигарету на землю и перепрыгнула через закрытую дверь на пассажирское сиденье. Она не собиралась возвращаться в La CNI, так что вполне могла извлечь из этого максимум пользы.  “Двигайся на север семь кварталов, затем поверни на запад”. Он пристально смотрел на нее, казалось, обдумывая, что делать. Она чувствовала, как его глаза изучают ее черты, и для нее не осталось незамеченным, что он необычно долго смотрел на губы. Наконец, он попытался переключить передачу, не нажимая на сцепление, затем понял свою ошибку, исправил ее, а потом отпустил сцепление, не нажимая на газ. Машина взвыла, рванулась вперед и резко остановилась, когда двигатель заглох. “Черт, ты пытаешься убить нас? У тебя вообще есть права?” - Ракель накричала на него. Ладно, запрыгнуть в машину этого парня можно официально квалифицировать как плохую идею. “На самом деле, я... умею водить. Но я не водил уже лет двадцать или около того. Я привык ездить на мотоцикле или... брать такси”, - признался мужчина с некоторым стыдом. “Тогда какого хрена ты водишь машину, если не знаешь, что делать?! Ты хоть представляешь, что может случиться, если ты попадешь в аварию из-за того, что перепутал тормоз с газом?! Ты можешь кого-нибудь убить!”  “Не то чтобы я хотел сесть за руль этой машины сегодня вечером. Мой брат... заставил меня!” - Ракель раздраженно закатила глаза, поэтому мужчина добавил. - “Это глупое пари, и он может быть очень убедительным”.  “Это все равно не делает вождение без какого-либо опыта нормальным. За исключением случаев, когда твой брат намеревался, чтобы ты разбил его машину и, возможно, убил себя в процессе.” “Что?! Нет! Я... Вы правы. Это было неправильно." Она бросила на него недоверчивый взгляд. - “Да, это было так! Ему следовало дважды подумать, прежде чем доверить тебе свою машину. Подвинься, я поведу.” “Я… Я не могу этого сделать, сеньора.” “Как я понимаю, у тебя есть два варианта: ты можешь рискнуть, что тебя заберет полиция до того, как ты приедешь в Palazzo, и, судя по твоим навыкам вождения, они точно остановят твою машину, или позволишь мне отвезти тебя туда за пятьдесят евро”. “Я думал, ты сказала двадцать?” - Он ответил. “Это было до того, как я подумала, что это была не плохая идея сесть с тобой в эту машину. Ты хочешь доставить машину и себя в Palazzo целыми и невредимыми или нет?” Наглость, с которой он потратил больше минуты, чтобы обдумать ее предложение, заставила кровь Ракель вскипеть. У нее действительно были дела поважнее, чем играть в шофера. “Хорошо”, - наконец сказал мужчина. “Что хорошо?” “Хорошо, ты можешь отвезти машину в отель. За пятьдесят евро.” ”Семьдесят,“ - поторговалась Ракель. "Пятьдесят пять." "Шестьдесят пять." Он снова поправил очки на носу, прежде чем вскинуть руки в знак поражения.  “Шестьдесят. Это мое последнее предложение. Ты настоящий переговорщик.”  ”Ты даже не представляешь", - усмехнулась Ракель. Его ответная улыбка заставила что-то глубоко внутри нее затрепетать, но она отбросила это в сторону. Сейчас было не время и не место думать ни о чем, кроме как о том, как свести концы с концами и завтра уехать из Барселоны.  Если бы она посмотрела в зеркало заднего вида, то, возможно, заметила бы мужчину, который вышел из тени, его лицо потемнело от смущения и ревности, когда он смотрел, как отъезжает машина.  ____________ ”Por favor!" - взвизгнул мужчина рядом с ней, когда она нажала на газ в тот момент, когда светофор переключился на оранжевый. Она едва слышала, как он бормотал себе под нос, что она пытается убить его. Черт, эта машина была забавной! И если быть совсем честной с самой собой, видеть парня рядом с ней таким взволнованным и взвинченным было просто весело.  “Давай, расслабься немного. Ты что, никогда не развлекаешься?” Мужчина выглядел довольно смущенным и вздрогнул, когда она позволила двигателю завыть просто так. - "Иногда я получаю удовольствие, большое спасибо". Она секунду смотрела на него, прежде чем снова отвести взгляд на дорогу.  “Держу пари, что твое представление о веселье заключается в чтении автобиографии Сальвадора Дали за чашкой чая”.  ”Кофе". "Что?"  “Я предпочитаю кофе чаю. А Дали был гением. Нет ничего плохого в том, чтобы прочитать его автобиографию. На самом деле, знаете ли вы, что он считал себя реинкарнацией своего умершего брата?”  Его внезапное волнение по этому поводу можно было бы считать почти милым.  “Он также устраивал еженедельные оргии и увлекался мастурбацией”, - добавила Ракель для пущей убедительности, и, как она и предполагала, ее спутник неловко заерзал на своем месте.  “Он просто наблюдал”. “Прости?” Мужчина откашлялся, - “Я сказал, что Дали просто наблюдал за оргиями, он никогда не участвовал”.  “Похоже на то, что ты бы сделал”, - пробормотала она себе под нос.  “Прости, что?!” - Вот дерьмо.  “Ну, извини меня, но ты просто не похож на парня, который будет участвовать в оргиях”. “Я хочу, чтобы вы знали, что на самом деле я был на оргии, большое вам спасибо”, - взволнованно воскликнул он.  Ракель подняла бровь в явном удивлении и созерцании.  “Ну, хорошо для тебя, я думаю”.  “Не добровольно”, - внезапно добавил он, как будто пытался спасти последние остатки своего достоинства. - “Мой брат сказал, что это будет вечеринка, и я действительно не понимал, что происходит, пока люди не начали раздеваться вокруг меня”. “Значит, ты бежал так быстро, как только мог”, - предположила Ракель, ухмыляясь.  “Ну, я не планировал участвовать!” ”Что-то подсказывает мне, что ты из тех мужчин, которым нужно все планировать". “Нет ничего плохого в том, чтобы иметь план”, - серьезно сказал он.  “Тогда скажи мне, кариньо: подцепить проститутку по дороге домой было частью твоего плана на сегодня?” - шутливо спросила Ракель, пытаясь еще больше выбить его из колеи и поднять настроение. То, как он произнес свои слова, напомнило ей о ее собственных планах, которые у нее были когда-то давно, до того, как все пошло прахом. Такие люди, как он, люди, плавающие в бассейне денег и суждений, понятия не имели, каково это - жить в реальном мире, делать глупый выбор и платить за него.  Было что-то в том, как он смотрел на нее сейчас, что заставило ее повернуть голову, ожидая ответа. Прежде чем он успел ответить, их прервал громко сигналящий сзади автомобиль. Она была так увлечена анализом его реакции, что не заметила, как загорелся зеленый свет.  Ракель позаботилась о том, чтобы завести машину с визгом шин, оставив своего спутника неловко ерзать на сиденье.  Они подъехали к отелю после долгого пути по улицам Барселоны. Ракель не могла перестать ухмыляться, но мужчина рядом с ней выглядел совершенно потрясенным, когда схватился за ручку пассажирской двери.  “В целости и сохранности”, - весело пошутила она, выходя из машины. Камердинер, который ждал перед входом в отель, просто уставился на них, разинув рот. Ракель рассмеялась, прежде чем бросить ключи мальчику, который неохотно подошел ближе к машине.  “Профессор Маркина?" Она видела, как он поднял глаза, и голос мальчика, казалось, вывел его из ступора. Его рука потянулась к галстуку, ослабив его всего на миллиметр, прежде чем он поправил очки на носу. Эти движения, казалось, помогли ему вернуться к реальности.  ”Матиас". Мальчик-камердинер не знал, что делать, его взгляд метался от Ракель обратно к тому, кого он называл профессором Маркиной.  ”Я думаю, вам следует выйти из машины и позволить бедному мальчику делать свою работу, профессор", - усмехнулась Ракель.  "Конечно. Прошу прощения, Матиас. Машина в вашем полном распоряжении.” Он быстро вышел и закрыл пассажирскую дверь, когда Матиас завел двигатель. Они смотрели, как отъезжает машина, прежде чем Ракель поняла, что ее вечер подходит к концу. Ситуация между ними была странной с самого начала, но она, определенно, стала неловкой после того, как она просветила его о своей... профессии. Ракель надеялась, что он расслабится во время поездки, но, за исключением нескольких высказываний и проклятий, когда она едва проехала пару светофоров, прежде чем светофор сменил цвет с темно-оранжевого на ярко-красный, он был довольно тихим.  “Итак”.  “Итак”, - ответил он, не сводя с нее глаз, и, Боже, он должен был перестать так на нее смотреть. Как будто она была чем-то... запретным, но соблазнительным. Неожиданно на них налетел холодный ветерок, заставив Ракель обхватить себя руками, дрожа. Будь она проклята за то, что оставила свою дурацкую куртку в CNI. Идти обратно в ее квартиру было бы мучительно, особенно в этих туфлях. Но это не имело значения - с каждым новым евро в ее кармане исчезнуть было бы легче.  “Ты замерзла”.  “Я в порядке”. - На самом деле это было не так, но сейчас было не время для разговора по душам с незнакомцем. “Но ты дрожишь”. - Что ж, надо поблагодарить его за то, что он указал на очевидное.  “Это пустяки. Это был просто легкий ветерок.” - Она отмахнулась от его беспокойства, не желая выглядеть слабой перед ним. И вообще, почему его это волнует? К сожалению, как раз в этот момент на них налетел еще один холодный ветерок. Выругавшись, Ракель потерла предплечья.  “Я полагаю, вы должны мне немного денег?”  Чем раньше она получит деньги, тем быстрее сможет пойти домой и, как она надеялась, согреется в процессе. Ракель посмотрела на мужчину, который, казалось, все еще раздумывал, что с ней делать. Она не была уверена, что он действительно понимает, кто - что - она, иначе он был бы немного более нерешительным, если бы его так долго видели с ней перед одним из самых дорогих отелей во всей Барселоне.  “Конечно”, - пробормотал он, доставая из бумажника несколько купюр наличными. - “Ты поедешь домой на такси?”  И потратить все деньги, которые она только что заработала?! Иногда Ракель действительно задавалась вопросом, на какой планете живут богатые люди.  “Я сяду на следующий автобус, не волнуйся”. - Она выхватила банкноты из протянутой руки и быстро сунула их в сумочку для сохранности. В это время ночи автобусы к ее квартире не ходили, но ему не нужно было об этом знать. Если повезет, она будет дома часа через два или около того, как раз перед восходом солнца. Затем она быстро примет душ, разбудит Алисию и уедет как можно дальше от Барселоны.  “Спасибо, что подвез, и пообещай мне, что ты никогда больше не будешь водить машину, не получив сначала пару практических уроков. Это прекрасная машина, она заслуживает лучшего”. “Я не буду”, - ответил он, улыбаясь.  “Что ж, тогда хорошего вечера, профессор”. - Она уже собиралась отвернуться, когда он окликнул ее.  “Подождите! Я... Пожалуйста, возьми это". - Он быстро снял свой черный пиджак и протянул ей. Только одна его куртка, вероятно, стоила больше, чем двухмесячная арендная плата и коммунальные услуги.  “Тебе холодно, я не хочу, чтобы ты замёрзла”. Потеряв дар речи, она смотрела, как он сделал шаг вперед, чтобы накинуть пиджак ей на плечи. При ее работе доброта не была чем-то таким, что она часто видела от мужчин, с которыми встречалась. Да, Анхель старался быть таким - большую часть времени. Он приносил ей маленькие подарки и оставлял щедрые чаевые, но все же… Между ними всегда оставался вопрос секса. Анхель всегда ожидал чего-то взамен.  Таким образом, простой акт доброты профессора глубоко тронул ее, всколыхнул что-то внутри, с чем она не совсем знала, как справиться во второй раз за сегодняшний вечер. В нем было что-то такое, что казалось почти... нереальным.  “Спасибо”, - выдохнула Ракель, когда мускусный запах и тепло его ранее надетой куртки поразили ее чувства. Черт, от него приятно пахло.  “Не думай об этом. Буэнас ночес, сеньора… Я... Прости, я даже не спросил твоего имени.” Обычно это было бы сигналом к тому, чтобы развернуться и уйти или назвать мужчине свой псевдоним или другое вымышленное имя. Первый урок, преподанный Ракель, состоял в том, что на улицах было безрассудно отдавать свое тело, но было откровенно опасно выдавать свою личность. Однако по какой-то причине, какое бы имя ни вертелось у нее на кончике языка, оно просто не хотело произноситься. ”Ракель". - глупая, глупая, глупая, глупая. Она должна уйти. Сейчас же!  "Ракель", - медленно повторил он, не торопясь, чтобы буква “Р” прокатилась по его языку. - ”Ракель". За исключением Алисии и Анхеля, никто с работы не называл ее по имени. Что такого было в этом парне, что внезапно заставило ее соскучиться по звуку? Как он мог, произнося ее имя, заставить чувствовать, что больше ничего в мире не имеет значения? Еще мгновение созерцая Профессора, Ракель быстро пожелала ему спокойной ночи, прежде чем развернуться и направиться к ближайшей автобусной остановке в паре метров дальше по дороге. В голове царил беспорядок, мысли и чувства внутри нее боролись за власть. Она подождет на автобусной остановке минуту или две, пока он не исчезнет внутри отеля. Только тогда она отправится в долгий путь домой, где у нее будет достаточно времени, чтобы подумать о том, что она сделала, что она собиралась сделать.  Раздраженная тем, что позволила себе отвлечься, Ракель закурила сигарету, прислонившись к вывеске автобусной остановки. Вторая сигарета и поездка в машине с совершенно незнакомым человеком. Очевидно, сегодня вечером ей действительно было наплевать на правила. Черт, она хотела бы, чтобы у нее был косяк, чтобы снять напряжение, но ей нужно было очистить разум и прояснить мысли. Время от времени она проверяла вход в отель, бросая короткий взгляд через плечо. Парень-профессор исчез. В последний раз затянувшись сигаретой, она бросила окурок на землю, затушив каблуком последние остатки огня и пепла.  “Я не думаю, что сегодня вечером придут еще какие-нибудь автобусы”. Ракель чуть не выпрыгнула из своей кожи, услышав голос профессора прямо рядом с ней, который, казалось, внимательно изучал расписание.  “Блять! Ты только что напугал меня до чертиков. Какого хрена ты здесь делаешь?!”  “Почему ты солгала насчет автобуса?” - он казался смущенным, но в то же время любопытным.  “Я не лгала насчет автобуса. Какого черта ты преследуешь меня, как какой-то сумасшедший урод?!” “Я прошу прощения, если заставил тебя чувствовать себя неловко. В мои намерения не входило пугать тебя, Ракель.” Черт бы ее побрал. Будь она проклята за то, что назвала ему свое гребаное имя, и за то, что он продолжает повторять его в таком тоне.  “Тогда каковы были ваши намерения? Потому что, следуя за одинокими женщинами ночью, ты выглядишь как психопат”.   “Я просто хотел убедиться, что ты благополучно доберешься домой”. - он нервно поправил очки на носу. Боже, ему нужно было прекратить эти тонкости. Она не знала, как с ним обращаться. В один момент он говорил с ней об оргиях, а в другой вел себя так же чопорно, как священник. “И почему тебя волнует, доберусь ли я домой в целости и сохранности?” - хотела знать Ракель, делая шаг ближе к нему, достаточно близко, чтобы вторгнуться в его личное пространство. “По… Потому что… Вы… Я... Шахматы.”  “Шахматы?” - ее брови удивленно взлетели вверх.  “Ты играешь в шахматы?”  “Немного?” - Что за чертов чудак. Он что, шутит?  “Не хотите ли сыграть со мной партию в шахматы?” - наконец спросил он.  “Сейчас?” - нетерпеливо кивнув, мужчина указал на отель.  “У меня есть номер люкс, и мы могли бы подняться наверх, и я мог бы заказать кофе… или что ты захочешь... И мы могли бы сыграть партию в шахматы и...”  Ах, Шахматы. Ракель наконец почувствовала, что они куда-то идут. Она должна была догадаться, что этот мужчина никогда бы прямо не попросил ее о быстром трахе в его гостиничном номере. Если он хотел назвать это шахматами из всех вещей для чистой совести, пусть будет так. Она медленно оглядела его с ног до головы. Теперь, когда он был без пиджака, она могла разглядеть линии подтянутых мышц под его рубашкой. Ее взгляд скользнул дальше, остановившись на Palazzo de Berlin, самом красивом и дорогом отеле во всей Барселоне. Алисия убила бы за то, чтобы провести там ночь. Хорошо. Если бы он захотел выгнать ее через час или два после игры в “шахматы”, по крайней мере, у нее в кармане было бы на пару евро больше, когда она вернется домой. Это и было целью, верно? “Шампанское. Я хочу бутылку шампанского и устрицы. И чтобы вы знали, я беру почасовую оплату, профессор.”  Совершенно сбитая с толку своими внезапными требованиями, она направилась ко входу в отель. Он догнал ее на полпути вверх по дороге.  “Сколько за всю ночь?” Она остановилась на полпути, удивленная его намерением: “Я тебе не по карману”. “Испытай меня”. ”Четыреста?" “Сделано”.  Раздраженная, Ракель прикусила губу: “Пятьсот." “Нет, нет, нет. На этот раз сделка есть сделка.” - она не могла поверить, что у него хватило наглости ухмыльнуться ей. Только из-за этого она хотела оставить его стоять там в одиночестве, но перспектива вернуться домой с дополнительными четырьмя сотнями евро была возможностью, которую она не могла упустить. "Отлично. Вы заключили сделку, профессор.” ”Серхио". “Хм?” “Меня зовут Серхио. Раньше я работал профессором в Мадридском университете, прежде чем мой брат нанял меня своим финансовым менеджером”, - объяснил Серхио.  “Тот самый брат, который устраивает оргии?” - она знала, что этот вопрос заставит его снова покраснеть.  “Тот самый. Прошу.”  Он провел ее через парадные входные двери в вестибюль, где их встретила нежная мелодия и запах свежих цветов. Ракель затаила дыхание, пораженная роскошью, которая встречала ее на каждом углу. Белый мрамор, золото, витражи… Это было захватывающе, эксклюзивно, роскошно… не из ее мира.  Секретарша поприветствовала Серхио по имени, бросив на нее быстрый взгляд, но ничего не сказав. Из-за времени суток в вестибюле было всего несколько человек, в основном персонал и те, кто пришел из соседнего казино, которое принадлежало отелю. “Спасибо, Ариадна. Наслаждайтесь оставшейся частью вашей смены. О, я чуть не забыл. Не могли бы вы, пожалуйста, сказать сеньору Боготе, чтобы он прислал мне в номер шампанское и устрицы? И тортилью с бутылкой Приората, пожалуйста?”  Ракель чуть не расхохоталась. Вот тебе и кофе. Серхио схватил ключи и направился к лифтам. Его рука зависла на ее спине, никогда не касаясь, но все же достаточно близко, чтобы она могла это почувствовать. По какой-то причине Ракель все еще ждала, что другой ботинок упадет, что он окажется каким-нибудь серийным убийцей или что-то в этом роде.  Как только двери лифта закрылись за ними, Серхио вставил ключ в скважину и нажал десятый этаж.  “Это мера безопасности. На десятый этаж можно попасть только с помощью дополнительного ключа, чтобы уберечься от нежелательных глаз и гостей.” “Вы серийный убийца?” - внезапно спросила Ракель, поворачиваясь к нему лицом.  “Что?!” “Ну, ты говоришь о защите от нежелательных глаз и тому подобном, и никто не знает, что я здесь, честно говоря, я не думаю, что кто-нибудь услышит мой крик, если мы так изолированы от остальной части отеля, как ты говоришь. Поэтому мне просто интересно, если...” ”Ракель", - сказал он, и его голос внезапно стал мягким. - “Я не хочу ставить тебя в неловкое положение. Ты можешь уйти в любое время, я тебе это обещаю. Так что нет, я не серийный убийца. Мне… мне просто очень нравится твое общество, и ты все-таки согласилась сыграть в шахматы.” Она долго смотрела на него, ища знак, что-нибудь, что могло бы быть красным флагом, но, кроме его очевидной нервозности и социальной неловкости, она ничего не смогла найти. Он был с ней честен и откровенен, и до сих пор проявлял к ней больше доброты, чем, по ее мнению, заслуживала она сама. “Верно. Шахматы.” Лифт зазвенел, и они вышли. В длинном коридоре перед ними было всего пять дверей. По два с каждой стороны и один на конце. Они были отмечены названиями разных городов: Берлин, Париж, Рим, Венеция и Флоренция. Она решила, что это, должно быть, самые дорогие апартаменты отеля, и это заставило ее задуматься, что именно подразумевала работа Серхио в качестве финансового менеджера. Они остановились перед "Римом". На этот раз Серхио не воспользовался ключом, которым пользовался в лифте, а вместо этого вытащил карточку-ключ с изображением фонтана Треви под большой золотой буквой R. Ракель почувствовала, как он затаил дыхание, когда придержал для нее дверь и ввел в свой номер. Он включил свет, осветив номер ровно настолько, чтобы сделать его уютным, но при этом не слишком ярким. Люкс открыл большую гостиную и столовую, выдержанную в красно-бело-золотой цветовой гамме, центральным элементом был рояль из черного дерева. Слева от нее в комнате стоял большой диван из белой кожи. Он был выполнен в форме буквы U и дополнен великолепным стеклянным столом посередине. Телевизор напротив дивана висел прямо над камином из белого мрамора. Он был огромен - прямо как в кино. С правой стороны прекрасная антикварная зона отдыха, подходящая для королевской семьи, дополнялась красивой хрустальной люстрой, парящей над центром стола. Если бы не длинное темное пальто, перекинутое через спинку одного из стульев, Ракель и не подумала, бы что здесь кто-то живет. “Это... невероятно”. Серхио просто пожал плечами и подождал, пока она - ох! - снимет его пиджак. Верно. Как она могла забыть? Она протянула ему и наблюдала, как он аккуратно повесил его на вешалку в прихожей. “Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Я пойду принесу шахматную доску.” Когда он исчез в комнате, которая, как предположила Ракель, была его спальней, она воспользовалась моментом, чтобы прийти в себя. Сегодняшний вечер до сих пор был чем-то вроде сюрреалистического дерьмового шоу, и она задавалась вопросом, что она здесь делает. Возможно, ей следует сообщить Алисии, где она находится. Это сильно отличалось от почасовых номеров в La CNI. Ракель быстро достала свой телефон и отправила сообщение своей подруге: 01:53 утра Я в Palazzo de Berlin с каким-то парнем. Долгая история. Не ходи в La CNI, когда проснешься. Позвони мне КАК МОЖНО скорее. Нам нужно поговорить!!! Она подошла к кушетке и подумала, не следует ли ей прилечь и дождаться возвращения Профессора. То есть, если вдруг он хотел, чтобы она была на диване. Она не совсем понимала, чего он хочет. Возможно, ей следует сначала рассказать ему о правилах? И где, черт возьми, были презервативы, которые она обычно хранила в своей сумочке? Роясь в своей сумочке, Ракель не заметила, как Серхио выскользнул из спальни, бережно неся деревянную шахматную доску с идеально расставленными фигурами. “У меня есть это”. “Насколько велик твой пенис?” - рассеянно спросила Ракель, продолжая рыться в своей сумочке. - “Неправильный вопрос, извините. Обычно вы, ребята, склонны преувеличивать, когда вас спрашивают. Не возражаешь, если я посмотрю сама?" Только когда она услышала стук чего-то, упавшего на паркетный пол, она подняла глаза. Серхио стоял на коленях прямо позади нее, собирая упавшие осколки. Его лицо раскраснелось, руки, казалось, дрожали. Вздохнув, Ракель бросила сумочку на диван, чтобы помочь ему собрать шахматные фигуры с пола. “Слушай, я понимаю, что этот социально неловкий поступок профессора - это отчасти твоя фишка, но это не избавит тебя от необходимости предохраняться. Я просто спросила, потому что у меня почти закончились размеры, и если ты хочешь сделать это больше одного раза...” “Что?!” - он вскинул голову, в его глазах было замешательство. “Я сказал, что если ты хочешь трахнуться больше одного раза, ты должен дать мне знать, чтобы я могла проверить, достаточно ли у меня презервативов. Пока мы этим занимаемся: я не против ролевых игр, но никаких странных бондажных штучек. Кроме того, никаких шлепков, удушений или траханья в жопу. И я поцелую тебя, но не в губы.” - она никогда не целовалась в губы. Это было единственное, чего она поклялась не делать со своими... поклонниками. Она уже ежедневно отдавала свое тело, так что у нее могла быть хотя бы одна вещь для себя, на тот день, когда она сможет выбраться из этого дерьмового шоу и найти кого-то достойного. “Ракель”, - наконец произнес Серхио дрожащим голосом. Он указал на доску. - “Все, о чем я просил - это сыграть в шахматы”. Ее взгляд переместился с его лица на шахматную доску, которую он пытался собрать. Ракель взяла черного слона и передала ему. “Ты был… серьезен.” Он коротко кивнул ей, прежде чем взять еще пару фигур, которые она протягивала ему. “Я думала, шахматы - это какой-то странный синоним секса”. Вздохнув, Серхио взял последний недостающий кусочек, который она протягивала ему. Белая королева, одна из самых сильных фигур в игре. “Ракель. Я... ты потрясающая женщина, и я уверен, что у тебя много... ну... талантов. Но я... когда я пригласил тебя сюда на партию в шахматы, я действительно имел в виду шахматы.” Она не знала, что сказать, в его голосе было столько искренности. К счастью, их обоих спас стук в дверь, оповещающий об обслуживании номеров. Серхио одарил ее долгим взглядом, сопровождаемым ободряющей улыбкой, прежде чем встать и поставить шахматную доску на большой обеденный стол. “Иду!” - быстро объявил он и открыл дверь тому, кто выглядел как сам повар, судя по тому, что Ракель смогла разобрать по одежде мужчины. “Профессор!” - мужчина поздоровался с Серхио, но его глаза блуждали, изучая все вокруг, прежде чем остановиться на Ракель. - “Я не могу поверить своим глазам! Ты действительно привел домой проститутку.” “Богота!” - Серхио попытался вразумить его, и Ракель впервые заметила перемену в поведении. По его лицу пробежала тень. Теперь он казался выше, когда навис над поваром, встав в поле его зрения, чтобы заслонить Ракель от посторонних глаз. - “Эта женщина - моя гостья на ночь, и ты будешь обращаться с ней как с любым другим гостем отеля. А теперь спасибо за ужин, несмотря на поздний час, но я уверен, что вы очень заняты приготовлением завтрака. Спокойной ночи.” “Может быть, когда вы закончите с ней, вы могли бы направить ее на кухню...” - начал повар, но был прерван, когда Серхио захлопнул дверь у него перед носом. “Я должен извиниться за его непрошеное поведение”. “Все в порядке. Я к этому привыкла," - пожала плечами Ракель. “Ну, тебе и не следовало бы”, - спокойно ответил Серхио, но она заметила, что эта встреча слегка взволновала его. - “Он не имел права так с тобой разговаривать. Я имел в виду то, что сказал - ты мой гость, и он должен относиться к тебе как к таковому.” Мягкая улыбка, которой он одарил ее, которая застала врасплох. В другом мире Ракель, возможно, поверила бы ему, возможно, сочла бы себя достойной его добрых слов и поступков, но мир был таким, каким он был. Прието очень ясно дал это понять. Она была той, кем была, повсюду таская с собой мешок плохих решений и невезения. Серхио подтолкнул тележку с едой к столу и принялся выкладывать все туда. Там действительно были шампанское и устрицы, а также тортилья и бутылка красного вина, которые он заказал. “Не хотели бы вы оказать мне честь?” - спросил он, протягивая ей бутылку шампанского. Ракель не нужно было просить дважды. Усмехнувшись, она взяла у него бутылку и большим пальцем откупорила пробку. Оно "выстрелило" идеально, пробка приземлилась где-то рядом с диванами. Вопреки ее ожиданиям, золотистая жидкость не разбрызгалась повсюду, и она смогла спасти выплеснувшуюся часть с помощью бокала Flute, который он ей вручил. Она наполнила бокал, ожидая, что он передаст ей второй, но Серхио покачал головой. “Не фанат, спасибо”. Вместо этого он откупорил бутылку красного вина и налил себе бокал. Ракель только пожала плечами и сделала глоток, поморщившись от довольно горького вкуса жидкости. Это было совсем не то, каким она запомнила вкус шампанского. Она думала, что это будет гораздо больше напоминать каталонскую каву. Там, в La CNI, у них было шампанское, но она всегда заботилась о том, чтобы никогда не пить на работе. “Устрицы?” - спросил Серхио и пододвинул к ней тарелку. Вблизи они выглядели совсем не аппетитно. Слизские, бежевые… Она поднесла одну из раковин к лицу и понюхала ее. Солёная. “Тебе нужно высосать их, а затем проглотить. Даже не пытайся жевать.” Ракель поднесла раковину ко рту и втянула устрицу. Соленый вкус чуть не заставил ее поперхнуться, и, о боже, как она должна была это проглотить?! В панике она перевела взгляд на Серхио, который выглядел так, словно изо всех сил старался не рассмеяться над ее гримасой. Что за ублюдок?! Наконец, сжалившись над ней, понаблюдав за ее борьбой, он протянул ей бумажную салфетку, которую она с благодарностью приняла. В очень неподобающей леди манере Ракель выплюнула устрицу на салфетку и опорожнила бокал с шампанским, чтобы смыть соленый привкус. “Вот это было отвратительно”, - раздраженно фыркнула она. ”Я мог бы сказать тебе заранее". “Тогда почему ты этого не сделал?” спросила она, скрестив руки на груди. Серхио поднес палец к губам, как бы обдумывая свой ответ: “Потому что я не думаю, что ты бы мне поверила. Я ошибаюсь?” “Я думаю, что нет”, - призналась Ракель, закатывая глаза. С довольной улыбкой Серхио наполнил вином второй бокал на подносе и пододвинул к ней тарелку с тортильей. “Я думаю, что это будет гораздо лучше по вкусу. У сеньора Боготы может быть грязный рот, но у него превосходный вкус и он великолепен на кухне”. Ракель на мгновение задумалась над его предложением. Он, должно быть, догадался, что ей не понравятся шампанское и устрицы, поэтому дополнительно заказал вино и тортилью. Но почему? Он мог бы просто позволить ей врезаться лицом в кирпичную стену, но вместо этого решил смягчить ее удар. К чему такое внимание? К чему все эти тонкости? “Почему ты так добр ко мне?” - вслух поинтересовалась Ракель. Она просто не знала, что с ним делать. “Что ты имеешь в виду?” - спросил он вместо этого. Ракель указала на стол перед ними. “Это! Я имею в виду… Я проститутка!” Теперь настала его очередь поднять на нее брови. “И ваша профессия должна исключать, чтобы с вами обращались как с человеком, потому что...?” “Потому что это то, что делают люди! Это то, что все делали с тех пор, как я впервые продала свое тело незнакомцу”. - она поднесла бокал с вином к губам и сделала большой глоток. - “Люди не добры к таким, как я. Люди не дают мне права на сомнения. Они предполагают, судят, делают поспешные выводы и принимают. Они всегда берут, берут, берут и думают только потому, что платят за мою… за мои услуги они имеют право на определенные вещи”. Еще несколько глотков спустя, и она со стуком поставила бокал на стол с большей силой, чем было необходимо. На какую-то долю секунды Серхио, казалось, хотел возразить, когда она снова наполнила свой бокал вином, но промолчал. Хорошо для него. Сейчас был не тот момент, чтобы прерывать ее. “А потом, появляешься ты!” - он чуть не вздрогнул. - “Ты. Ты! Противопоставление сам по себе. Я тебя совсем не понимаю. Я этого не понимаю, вот! Ты такой неуклюжий, а потом приводишь гребаную проститутку в свою комнату посреди ночи, чтобы поиграть в шахматы, как будто это самая нормальная вещь на земле”. Ракель откусила кусочек тортильи, застонав от восторга ее божественного вкуса. Глаза Серхио были прикованы к ее губам. “Ты позволяешь мне заказывать самые дорогие блюда, какие я только могу придумать, зная, что они мне, вероятно, не понравятся, и вместо того, чтобы ругать меня, ты идешь и покупаешь мне самое вкусное вино, которое я когда-либо пробовала, и чертову тортилью, которая на вкус как пища богов”. Она потягивала вино, внимательно наблюдая за ним. Он ничего не сказал, сидел прямо на стуле, а рука крутила ножку бокала между большим и указательным пальцами. Он все еще смотрел на нее, как загипнотизированный. “И все же ты все еще позволяешь мне думать, что все, что ты хочешь делать, это играть в шахматы - за четыреста евро”. “Я хочу сделать с тобой гораздо больше, чем просто играть в шахматы”, - прошептал он так тихо, что она едва расслышала его. “Тогда что тебя останавливает?!” Серхио уставился на нее широко раскрытыми глазами с расширенными зрачками, но не сделал ни малейшей попытки пошевелиться. Ракель усмехнулась. “Ты притворяешься, что разговоры, даже мысли о сексе доставляют тебе дискомфорт, но я вижу, как ты смотришь на меня… Серхио.” Она не знала точно, что именно такого она сказала, было ли это вызовом ему на то, чего его глаза тихо жаждали всю ночь, или то, как она произнесла его имя, но внезапно он оказался рядом. Поднимая ее со стула вплотную к себе, что их губы почти соприкоснулись. Она запретила ему целоваться, и внутренняя борьба, которую он, казалось, испытывал, чтобы не сократить разрыв между ними, вызвала жар в ее животе. Любому другому мужчине было бы все равно, но ему… он этого не сделал. Его дыхание было тяжелым на ее коже, и Ракель была прижата к нему так близко, что практически чувствовала мышцы под его рубашкой. Честно говоря, не совсем то, чего она ожидала. Она смотрела на него, ее взгляд призывал сделать то, что, как она знала, он хотел сделать. Медленно ее рука поднялась к узлу его галстука, и она потянула, пока галстук не соскользнул с его шеи. Затем, одна за другой, последовали пуговицы на его рубашке. Его руки легли на ее бедра, указательный палец ласкал маленький кусочек обнаженной кожи между юбкой и топом. Она вздрогнула, когда он начал задирать ткань ее юбки, их глаза не отрывались друг от друга. Именно тогда он начал толкать ее назад, все дальше и дальше, пока ее бедра не коснулись дивана. Его рубашка исчезла, потерялась где-то по дороге. Ее руки блуждали по его груди, пальцы касались мышц, которые она чувствовала раньше через его рубашку. С лукавой улыбкой Ракель перевернула их и толкнула его на диван. Она стянула с себя топ, обнажив розовый кружевной бюстгальтер без подкладки, который идеально сочетался с ее юбкой. Серхио коротко вздохнул при виде нее, рука потянулась, чтобы уложить ее на себя. Ракель позаботилась о том, чтобы сбросить юбку и каблуки, прежде чем сдаться и позволить его рукам вести ее вниз, чтобы оседлать его. “Ты такая великолепная”, - прошептал он ей в плечо, нежно целуя его. Она не могла сдержать дрожь, пробежавшую по спине. Ракель покачала бедрами, прижимаясь к нему, вызывая у него глубокое шипение. Она почувствовала, как он затвердел в штанах, и, хихикая, потерлась о него еще раз для пущей убедительности. “Я долго не протяну, если ты будешь продолжать в том же духе”. Ракель осторожно отодвинулась назад, чтобы добраться до его ремня, который она расстегнула с такой быстрой точностью, что Серхио не смог удержать стона. Она обхватила выпуклость его брюк и почувствовала, как он прижался к ней для большего трения. “Кто-то очень хочет”. “Ракель. Por favor.” Кто она такая, чтобы отказывать ему, если он так вежливо просит? Она расстегнула пуговицу на его брюках и молнию, наконец позволив его члену высвободиться. При виде его у нее перехватило дыхание. Медленно она опустила руку и обхватила, двигая один, два, три раза. Если раньше он не был твердым, то теперь определенно стал твердым. Это было похоже на победу. Ее большой палец скользнул по его кончику, плавными движениями размазывая его предварительную сперму. Черт, да, он был готов. Внезапно его рука мягко обхватила ее запястье. Она ожидала, что его хватка станет крепче, но этого не произошло. “Слишком быстро”, - это было все, что ему удалось выдавить, и Ракель поняла, неохотно отпуская его. На этот раз инициативу взял на себя Серхио, расстегнув лифчик и спустив его с плеч. Ее груди были полными и идеальными, соски затвердели. Он провел по ним большими пальцами, в результате чего она прижалась к нему. “Черт”, - простонал он, наклоняясь вперед, чтобы почувствовать вкус ее груди. Ракель ахнула, когда он взял ее сосок в рот, нежно посасывая, щетина царапала нежную кожу. Ее глаза закрылись от восторга, когда она почувствовала, как его руки путешествуют вниз, вниз, вниз, к шву ее трусиков. Она хотела его, хотела почувствовать его, принять его член полностью. Черт, она надеялась, что была так же готова к нему, как он, казалось, был к ней. С ней не часто случалось, чтобы она была так возбуждена во время работы, но сегодняшний вечер был сумасшедшим, чертовски сумасшедшим, и Алисия сказала ей наслаждаться. Она покачивалась под его членом и рукой, отчаянно желая, чтобы он прикоснулся к ней. Тяжело дыша, Серхио отодвинул дерзкую маленькую полоску кружевной ткани в сторону, его большой палец скользнул между ее складками. Ракель почувствовала себя до смешного возбужденной, и когда Серхио наконец прижался к ее клитору, она не смогла удержаться и простонала его имя. ”Серхио". Его губы скользнули по ее щеке, теперь осыпая мелкими поцелуями, оставляя нетронутым все, кроме ее губ. Он начал быстро двигать большим пальцем по ее клитору, и, черт возьми, где он научился так играть?! Ракель почти хотела, чтобы он остановился, хотела кончить на его член вместо рук, хотела, чтобы это продолжалось, продолжалось и продолжалось. Она начала неуклонно тереться о его руку, о его член, желая большего. Нуждаясь в большем - и без необходимости просить, он любезно предоставил. “Черт возьми, да!” Реакция Ракель, казалось, взволновала его, и, черт бы побрал этого ублюдка за то, что он имел наглость улыбаться в промежутках между поцелуями в ее подбородок, щеку, шею. Она схватила его за плечи, чтобы не упасть, чувствуя, что подходит все ближе, намного ближе к грани срыва. Черт, как, черт возьми, он это сделал? Его рука двигалась медленно, но осторожно, ослабляя давление на клитор, когда она протестующе застонала. И все же, когда он погрузил в нее палец, проверяя ее, она прислонилась лбом к его лбу и закрыла глаза. Она хотела что-то сказать, направить его, сделать так, чтобы ей было хорошо, потому что обычно никого не заботило, что это хорошо для нее, никто не тратил время, чтобы доставить ей удовольствие, заставить ее кончить. Возможно, именно поэтому она была так возбуждена, почему она уже была так близка к краю, всего один палец внутри. Короткий смешок вырвался у нее в ответ на ее безмолвную шутку, и Серхио замер в своих движениях. “Что тут смешного?” “Ничего. Просто позволь девушке хоть раз насладиться собой”, - ответила она, покачиваясь на его руке, чтобы побудить его продолжать. Ракель открыла глаза, ухмыляясь тому, что он воспринял ее слова как комплимент и вызов одновременно, потому что вскоре за этим последовал второй палец, который надавил на ее клитор. “Черт возьми, Серхио”. Боже, она так сильно хотела его, не чувствовала, что ей нужна еще какая-то прелюдия, это было хорошо, так хорошо, что просить его остановиться было бы еще большей пыткой. “Не останавливайся”, - выдохнула Ракель, держась за него. - “Я собираюсь...” Гул его согласия вибрировал на ее коже, и, наконец, она больше не могла сдерживаться. Ее бедра начали дрожать под ним, когда она умоляла его ускорить темп. “Блять”, - простонала она, когда наслаждение восхитительно захватило и распространилось по ее телу. Он позволил ей пережить это, поняла она, прерывисто дыша, его движения ослабевали вместе с реакциями тела. Боже, когда она в последний раз так наслаждалась собой?! Она не знала, что это значит, но, честно говоря, если бы он стал хвастаться этим позже, она бы его не остановила. Только когда ее тело полностью замерло, он остановился и убрал руку. Их прерывистое дыхание было единственным звуком в комнате, и она запечатлела поцелуй чуть ниже уголка его рта. Взгляд, которым он одарил ее, был не чем иным, как захватывающим дух, и превратился во что-то более мрачное, когда она потянулась к его руке и взяла его влажный палец в рот. Глаза Серхио расширились от того, как ее язык лизал и сосал, и небольшое внимание к его члену в предыдущие моменты, казалось, никак не успокоило его. ”Ракель". Ее имя на его губах было не более чем шепотом. Улыбаясь, она потянулась за одним из серебряных свертков, выскользнувших из ее сумочки, разорвала его зубами и принялась раскатывать по нему. Он ахнул от ее прикосновения, фактически покачиваясь в ее руке. Она придвинулась ближе, если это вообще было возможно, и приподняла бедра. Медленно вводя его в себя, она почувствовала, как ее захлестнула волна чистого блаженства. Его губы приоткрылись, издавая стон где-то глубоко внутри него. “Готов?” - лукаво спросила Ракель, на что он просто кивнул.