Нечестная справедливость

— Эх... - Эйки тяжело вздыхала. Она бесцельно прогуливалась по лесу, не имея никакого маршрута. Она любит свою работу, и очень не любит, когда с неё чуть ли не выгоняют. Разве что хорошая погода поднимала ей настроение: солнце было не таким уж и навязчивым, его лучи хорошо отображали всю красоту деревьев и зеленистых полей. Проходя по холму, она наткнулась на деревню людей, что была ниже: огромное посевное поле и дома, по которым можно было судить немногочисленность поселения. Но от других деревень, эту, пожалуй, отличал храм, стоящий дальше всего. Вдали было трудно понять, что это за храм, но по ступам рядом стало ясно, что он буддийский. Эйки уже было улыбнулась, думая, как наверное хорошо и гармонично живётся этим людям, пока не увидела синюю фигуру, идущую где-то вдали. Наверное ничего странного, но своей одеждой она явно выделялась от местных жителей: простенькое голубоватое платье с бело-голубой жилеткой отличалось от обычной одежды, которую носят фермеры. И наверное, выводы поспешные, но девушка учуяла в ней очень неприятную ауру, и подозрения усилились, когда она разглядела два кольца, закрепленные на её волосах. Сойдя с холма, она принялась подбираться к синеволосой, но когда убедилась в том, что её цель — храм, начала идти к нему. Через некоторое время она прибежала, и выглянув из-за угла поняла, что опоздала: впереди она увидела ту самую девушку, которой на входе в храм преграждали путь пару служителей и фермер. — Вы снова выполняете даосские практики в своём БУДДИЙСКОМ храме, я ведь говорила, что вы не будете этого делать. - её голос извергал раздражение и взбешенность. Жители хоть и испугались, но на удивление Эйки, один из них оставался стойким и невозмутимым, это был один из служителей. Он ответил ей. — Почему мы должны игнорировать такие полезные инструменты для достижения самма-самадхи? - он ответил твёрдо и без страха, что вызвало у Эйки уважение. — И-инструменты? - девушка оскалила зубы, сжимая кулаки. Она с презрением смотрела на служителя. — Знаешь почему вы должны их убрать? Потому что я так сказала! Иначе я превращу ваш храм в один большой пепел. - слегка вдохнув от эмоциональной речи, она продолжила — Даосизм — это великое учение, и никакая жалкая пародия не смеет хоть что-то красть у него, особенно когда я уже предупреждала вас об этом. Вы, воры, будете наказаны прямо сейчас! От последних слов Эйки вскочила, как на инстинкте, и подбежав, окликнула девушку в синем. Та повернулась, надменно ухмыльнувшись: — Какая маленькая. Где твои родители? Проигнорировав её слова, девушка пригрозила: — Я - Эйки Сики, одна из ям, судящих души после смерти. Так что если не хочешь угодить в ад, советую объяснится. — В ад? - девушка хихикнула — Не волнуйся дорогуша, отшельников вроде меня ты вряд-ли на своём веку встретишь. "Отшельников?" - одежда этой девушки казалась Эйки знакомой, но после этой фразы она вспомнила, что говорил ей знакомый ёкай. — Так это ты, Сейга, мне о тебе говорили не очень хорошие вещи. — Да, есть немного... - она ответила простодушно, и осмотрев одежду Эйки, спросила — А что ям делает в таком месте? — Меня вынудили взять перерыв, но это неважно - она указала деревянным жезлом в сторону Сейги — Если ты разрушишь целый храм, да и если вспомнить твои прошлые поступки, в загробной жизни тебе не поздоровиться. Я советую тебе одуматься и подумать над своим поведением. — Ха? - Сейга приподняла бровь — Мало того, что ты собралась лепить на меня какие-то марки, так ещё и собираешься поучать меня, Сейгу Каку? Она сделала шаг, будто собираясь идти в сторону Эйки, но тут же остановилась, цокнув. — Ты правда думаешь, что я буду тратить больше времени, чем планировала? Храм может и подождать, в отличии от твоего отдыха. С этими словами, Сейга бросилась убегать в сторону леса. Эйки как и ожидалось, побежала за ней, пока жители молились на неё, надеясь что та сможет избавить их от этой большой проблемы. Эйки не могла догнать девушку, но и не отставала, так что в течении двадцати минут неустанно преследовала её. В какой-то момент, Сейга приземлилась на высокий камень, стоящий на холме, окружённом деревьями. — Ни догнать не можешь, ни отстать, какая же скука. - она присела на камень, смотря на переводящую дух Эйки. Понадеявшись, что сейчас Сейга не убежит, девушка также села на небольшой камень. — И что ты собиралась сделать? — Как это что? Я собиралась по праву отомстить. Разрушить все их ступы, их статую Будды, весь их никчёмный храм! — С чего ты решила, что это твоё право? И кто дал тебе право считать, что твоя месть праведна? — Как это кто? Я, само собой. Кто же ещё может решать, что справедливо, а что нет? Я пожертвовала своей личной жизнью, да и вообще большей частью своей жизни, и всё ради даосизма. И теперь я должна терпеть то, как кучка людишек вероломно крадут часть моего дела, часть меня? Не смей считать это справедливым. — Почему вдруг это должно давать тебе право судить кого-то, и уж тем более разрушать целый храм? — А кто тогда должен давать это право, судья? - Сейга звонко рассмеялась — Умоляю, ещё скажи мне обратиться в тот суд, который недавно придумали себе людишки с соседней деревни. — Почему нет? Вообще прекрасно, что люди дошли до стадии, когда каждый стремится соблюдать закон и служить системе правосудия. Сейга не смогла сдержать смех, хотя она действительно пыталась, что вызвало раздражительную гримасу на лице Эйки. Девушка ей ответила: — Что за чушь ты говоришь? Как какой-то червяк, ниже меня по всем возможным статусам, может судить мою справедливость, да и ещё по каким-то выдуманным законам? Он опирается на один лишь закон, он не имеет ни малейшего отношения к ситуации. - последние слова Сейга сказала с таким презрительным тоном, который будто бы высвобождал её недовольство и агрессию наружу. — Именно поэтому он и имеет право судить. Судья непредвзят и беспристрастен. Он опирается только на чистый, сухой закон. Он вершит честную справедливость. — Боже, да именно поэтому он и не смеет хоть как-то судить меня! — Ты серьёзно? — Это я должна у тебя спрашивать. Как человек, не имеющий к ситуации никакого отношения, может судить о ней? — Я же говорила, у него есть законы. — Кажется, ты меня не поняла... - глаза Сейги закрылись наполовину — Закон - крайне поверхностная вещь. Он учитывает лишь очень частные случаи, в остальных же он судит вслепую. Потому что судья никак не привязан к ситуации, а значит, он не понимает ни самой ситуации, ни мотивов, ни всей многогранности. — Какая разница, если у нас и так есть очевидные действия, за которые и наказывает закон? — Хах, и чем это они очевидные? — Они объективны. Судятся реальные действия, будто убийство или причинение ущерба. — Странно слышать про объективность от ямы буддийского ада, но да ладно. На самом деле, это так нелепо. — Почему это? — Ты говоришь об объективности там, где всё субъективно. Мотив, обстоятельства, все тонкости взаимоотношений — судья, будучи тем кто никак в это не вовлечен, просто не может судить о мести, это невероятного уровня глупость. — Кто же тогда должен, если не судья? — Разве я уже не говорила? Я. Тот кто исполняет месть, тот кто понимает все тонкости ситуации, ибо он её непосредственный участник, тот и имеет право вершить справедливость! — Ты хоть представляешь, какая анархия начнётся, если каждый будет так думать? Сильные начнут делать всё, что им вздумается. — Ты действительно думаешь, что сильные появятся только в таком случае? Сильные есть уже давным давно, и людской закон им и так не писан. Высшие же судят по разному: ты вот судишь по закону Будды, другой судит по закону Христа, а третий по закону Яхве. Но это не значит, что они действительно смогут искренне и по настоящему понять ситуацию, не становясь её участником. Только в обществе, свободным в своей мести, может быть справедливость. — Но мы возвращаемся к тому, что появляется сильный, и другие всегда будут бояться предпринять что-то, что не понравится сильным, боясь кары. — Разве это проблема? У людей никогда не было проблем с тем, чтобы объединятся против общего врага. К тому же, почему вдруг люди не могут подходить к своей мести осознанно и осторожно, зная, насколько свободной она стала? Мне говорили, люди жестокие животные, но в этих буддистах и деревенщинах я вижу лишь умиротворение и неуместную доброту. — Это звучит слишком дико. Слишком наивные и злые мечты, с которыми нормальный человек не согласится. — Естественно не согласится! Ему же уже навязали мысль о том, что месть это автоматически ужасно. Уверена, всё это нынешнее движение с судами сделает месть ещё большим табу, и это ужасно! Вот что по настоящему ужасно, дорогая яма: когда субъективное судят объективным, подавляя чувство справедливости. Эйки промолчала. Через несколько секунд, она встала с камня и отряхнулась. Вздохнув, она заключила утяжеляющим и уставшим голосом: — Возможно, ты в чем-то и права насчёт людских судов, возможно. Но ты, простой отшельник, не должна и мыслить, как должен судить ям. Ты себе и представить не можешь, как мы судим, до нашего понимания тебе как обычному человеку до небожителя. Но я скажу так, как понятнее тебе - Эйки подняла жезл в ввысь, в сторону высокого камня — Так как ты ничего не сделала, я оставлю тебя в покое. Но если я узнаю о том, что этот храм разрушен, а поверь, я узнаю — ты навсегда пожалеешь о том, что сделала это. Сейга ничего не ответила, сопровождая уходящую за кусты Эйки молчаливым взглядом. Уйдя достаточно далеко, Эйки опустила глаза. "Надеюсь, мне не придётся применять силу. Почему нельзя просто не вынуждать меня наказывать? Вести себя хорошо, это же так просто..."