Зависимости

***

Оказавшись в номере, Марат поспешил избавиться от ненавистного смокинга. Бабочку резкими движениями он снял ещё в лифте под пожирающим взором случайной спутницы: шатенки лет двадцати в коротком платье. Он отвёл глаза и огромным усилием воли подавил вздох. Как только чёрно-белый ком отправился в корзину для грязного белья, Марат стал под душ и пожелал всей усталости исчезнуть вместе с водой, стекающей по телу. Стук в дверь Разумовский услышал не сразу. Он уже выключил воду, но погрузился в свои мысли: правильно ли поступил, когда плюнул на удравшую Анжелику? Открывать Марат не спешил. Растянутыми движениями он обернул белоснежное полотенце вокруг бёдер, запустил руку в мокрые волосы и взъерошил их, а после посмотрел в зеркало. Затем медленно вышел из ванной и подошёл к двери, чтобы наконец-то покончить с раздражающим звуком. Марат открыл створку, и его брови невольно поползли вверх: на пороге стояла та, которая сбежала пару часов назад. Надо отдать ей должное, выглядела дочь босса очень даже ничего и, если бы Марат был помоложе и менее востребованным в кругах женского пола, возможно, не устоял бы, но обстоятельства сложились иначе, и его почти не трогала её соблазнительность. Анжелика, не смущаясь, рассматривала торс Марата, явно не ожидая, что так скоро его увидит. Было трудно сопротивляться желанию протянуть ладонь и дотронуться, но нужно держать себя в руках, ведь приличная девушка же (по крайней мере, для общества). Оторвав глаза от тела, Лика разглядывала лицо. Оно выражало лишь удивление вместо ожидаемого желания. она слегка нахмурилась, ведь прекрасно знала, как выглядит в обтягивающих чёрных джинсах, ярко-фиолетовой майке, подчёркивающей грудь и не застёгнутой кожаной куртке с закатанными рукавами. Светлые волосы идеально обрамляли лицо, и, казалось, что можно было порезаться об их ровные концы. - Может быть ты разрешишь мне войти? Анжелика умела прятать раздражение за приторно-сладкой улыбкой: не мытьём, так катаньем, она всегда получала своё. Марат посторонился, не произнося ни слова. Она больше ничего не сказала и будто бы случайно провела кончиками пальцев по его прессу. Лика остановилась посреди комнаты, осматриваясь или делая вид, что осматривается, а на самом деле, давая ему возможность хорошенько разглядеть себя со спины. Она небрежно бросила на пол спортивную сумку средних размеров и обернулась. Не заметила никакой реакции на своё появление и осталась слегка разочарованной. «Ладно, играем дальше. Как говорится «show must go on». - Как ты прошла мимо администратора? – спросил Марат по пути к бару. Он мимолётом указал девушке на диван, предлагая сесть.  Она повернулась вокруг своей оси, следя за тем, как он уходит, и вежливо проигнорировала его приглашение. - Сказала ему, что я твоя девушка и хочу сделать тебе сюрприз, - на повышенных тонах отозвалась Лика, пытаясь придать голосу непринуждённость.   - А как ты нашла мой адрес? – спросил Марат, наливая виски в стакан. - Загуглила, - словно отмахнувшись ответила Лика, набирая сообщение на телефоне. Марат сделал вид, что его удовлетворил ответ. Анжелика в несколько шагов преодолела расстояние до барной стойки, служившей в номере столом, опёрлась о неё руками и, легко подпрыгнув, села на гладкую поверхность. Запрокинула ногу на ногу, немедля ни секунды, схватила бокал и осушила его в два глотка. «Ну что, непробиваемый Марат Олегович, что сейчас скажете?», слова бегущей строкой отражались в синеватых глазах. Разумовский обошёл стойку и подошёл к брошенной сумке. - Что там? – почти безразлично поинтересовался мужчина. - Деньги, - в тон ему ответила Лика и спрыгнула на пол практически беззвучно. - Много? Отстранённо-вежливый тон дико бил по нервам. Марат опустился на диван и направил взгляд прямо на Лику. Она тем временем делала шаги в его сторону. Медленно, отмеряя каждое движение, но не теряя остроты и резкости, наполняя комнату стуком от соприкосновения каблуков и паркета. Лика опустилась на диван, оставляя считанные, но необходимые, сантиметры между ними, опёрлась одной рукой о спинку дивана и оказалась сидящей в пол-оборота к нему. Марат лишь повернул голову. - Во сколько бы ты оценил пятиптих Босха? – смотреть в глаза, когда хочется в деталях изучить торс, было мучительным испытанием. - Без понятия. Я далёк от искусства. - Загугли, - милое и невинное выражение лица сопровождало высказывание, балансирующее на грани грубости. Лика поднялась с дивана и подошла к окну. Марат ничего не сказал. Несколько секунд тишины, а потом он решил удовлетворить своё любопытство. - Почему ты пришла? Теперь молчала она. Прекрасно знала ответ на поставленный вопрос, но и свою сегодняшнюю роль понимала не хуже. Анжелика оторвалась от созерцания пейзажа за окном и вновь оказалась рядом с Маратом, только на этот раз остановилась позади дивана и облокотилась о спинку. Разумовский уловил острый мускусный запах туалетной воды. Он ни разу не чувствовал его, когда приходил к ним в дом. - Скучно, - значительно понизив голос, почти прошептала это слово. - А ты думаешь, я тебя развлекать буду? – Марат усмехнулся. - Ты уже это делаешь, - она сделала вид, что осмелела и провела подушечками пальцев по его груди. Марат схватил за запястье где-то в районе ключицы. Уголки губ Анжелики поползли вверх: она считала это проявлением хоть какого-то интереса, но, конечно же, заблуждалась: кто сказал, что когда ведёшь игру ты, кто-то не ведёт её с тобой? Разумовский резко поднялся и направился в спальню, чтобы наконец одеться. Лика осталась на месте. Она невольно сложила руки на груди, и городской пейзаж вновь завладел вниманием. - Во сколько у тебя самолёт? – через несколько секунд спросила она, когда Марат надевал рубашку, выходя из спальни. - В девять утра. Анжелика скривилась. - Чего ж не в шесть? - В шесть слишком рано, - спокойно парировал он и мило улыбнулся, глядя ей прямо в глаза. Анжелика демонстративно отвернулась и ушла в спальню,чтобы оттуда перезаказать билет. Когда закончила разговор с очень медлительным менеджером, услышала за спиной: - А у тебя великолепный итальянский. - А у тебя есть девушка. Лика услышала часть телефонного разговора. Марат называл собеседницу «милая», этого было достаточно, чтобы сделать правильные выводы. А ещё интонация и звучание голоса. Правда в них было нечто неправильное, и Анжелика никак не могла понять что. Однако не было никакого резона разбираться в чужой счастливой жизни. - Невеста, - поправил Марат. - Даже так. Ну, поздравляю, - почти искренне. Немного обидно, немного щемит в груди. Анжелика сумасбродно начала влюбляться снова. С ней так происходило всегда и почти каждый раз заканчивалось разбитым сердцем. Нет, разбитым сердцем заканчивалось всегда, а потом уходил примерно месяц на собирание осколков и склейку. - Спасибо, - у него тоже прозвучало едва правдоподобно и без единого намёка на свет в глазах. «Что-то не так с твоей историей любви, мальчик», пронеслось в голове у Лики, но она не задержалась на этой мысли.  - Ты не хочешь поужинать? – предложил Марат, прислонившись к косяку. - Час ночи, самое время для ужина, - ирония, язык которому она научилась у дорогой подруги. – Нет, я, пожалуй, спасть. Где мне место выделишь? - Ложись здесь, а я переночую на диване. - Как благородно, спасибо, - не то сарказм, не то правда. Она отдала ему одну подушку и плед, а потом, сказав «спокойной ночи», закрыла дверь.

***

- И как ты сделал ей предложение? – уже в самолёте спросила Анжелика. Она сидела в широком кожаном кресле, поджав под себя ноги. В руках держала бокал вермута, который был прокомментирован лишь неодобрительным взглядом сопровождающего, сидящего напротив и лениво перелистывавшего газету. - В Венеции, - он оторвался от своего «очень занимательного» чтения экономических новостей. - Да вы, сударь, романтик. Банальный такой, отполированный клише, романтик, - слова звучали по-доброму, поэтому трудно было принять их за оскорбление. - Просто это был подходящий момент. - Ты что, неделю таскал с собой кольцо и ждал подходящего момента? - Типа того, - пока она не произнесла это вслух Марат не считал своё поведение тогда настолько нелепым. Ему вообще не нравилось, что она в который раз за последние сутки заставляет его переоценивать прошлые поступки. Казалось, что ещё немного, и он потеряет уверенность в настоящем, а с чего бы вы думали, он уткнулся в скучнейшее периодическое издание. Удивительно, но в её глазах не было и намёка на осуждение. Марату показалось, что она задумалась о чём-то. На самом деле Анжелика просто представила его в рубашке поло, лёгких светлых брюках, на одном колене перед какой-то незнакомкой, которая без ума от Венеции и, конечно же, от него… - Ещё чего-нибудь желаете? – стюардесса спасла обоих от потока опасных мыслей. - Да, ещё один бокал, пожалуйста. Лика протянула девушке пустой стакан. Стюардесса кивнула и повернулась к Марату, тот едва заметно качнул головой, и девушка удалилась. - Я не буду тащить на себе тебя без сознания. - Не волнуйся, я знаю свою меру. Дай сюда! – она вырвала у него из рук газету, тем самым обезоруживая. – Что там такого интересного? О, новости экономики! Лика начала декламировать их громко, будто это не сводка, а Шекспировская пьеса. Пассажиры стали оборачиваться. Ей было совершенно плевать. - Всё, хватит, - Марат забрал газету и, скомкав её, положил рядом с собой. - Мой английский настолько плох? – задыхаясь спросила она, откинувшись в кресле. Её глаза неестественно блестели, а щёки пылали. - Всегда больше любила романские языки и тебя. Ты мне всегда нравился больше всех этих «да, Анжелика Сергеевна», «конечно, Анжелика Сергеевна, всё, что пожелаете, только замолвите словечко Сергею Валерьевичу», - это вермут дал о себе знать внезапным приступом откровенности. Марат усмехнулся. Она была права. Он никогда не церемонился. Холоднокровно решал созданные проблемы и так же отвозил домой, игнорируя все выпады в свою сторону. - Один вопрос: что ты скажешь моему папочке? – она слегка склонила голову набок, медленно выводя узоры длинными пальцами на кожаном подлокотнике. Марат посмотрел на Лику, ожидая увидеть хотя бы намёк на страх, но был почти удивлён, наблюдая лишь едва заметный огонёк любопытства в прозрачно-голубых глазах, вместе с острыми чертами придающий сходство с лисой. Она снова звонко рассмеялась. - Я не боюсь его, - сказала, и тут же тень опустилась на прекрасное лицо. Лика отвернулась к иллюминатору. Моментальные смены настроения можно было списать на наркотики, но это всегда было в её натуре. Каждая мысль увлекала за собой, оставляя окружающим лишь оболочку. Она протянула руку к бокалу, одним глотком допила содержимое и резко встала. - Пойду припудрю носик, - надев очки и растянув губы в неестественной гримасе, бросила ему эту фразу. Успела сделать всего два шага, прежде чем предплечье сжала сильная ладонь, и вчерашние ощущения отозвались дрожью по всему телу. Стоило бы обратить на это внимание, но к чему заглядывать в будущее? Рука Марата скользнула до запястья. Не причиняя боли, он заставил разжать пальцы. - Это проявление заботы? – Лика сфокусировалась строго перед собой, выговаривая слова шёпотом. Отпустил руку. Доли секунды она стояла неподвижно, убеждая себя, что это не разочарование сейчас огненной кровью разливается внутри. Не получилось. Сорвалась с места и попыталась убежать от этого чувства. Оно ушло только тогда, когда полтаблетки было запито, предусмотрительно оставленной бутылочкой воды с логотипом авиакомпании.

***

- Так что ты скажешь отцу? Она остановила его этой фразой на выходе из самолёта. Грешна, хотела ещё несколько секунд полюбоваться им, чтобы оставить в прошлом, а может, чтобы вышла неплохая картина. Марат медлил с ответом, будто тоже внимательно исследовал каждый сантиметр. - Ничего. Тут Лика вспомнила, что не встречала в жизни человека, лучше ставящего жирные точки, чем Марат Разумовский. - Тогда надеюсь больше с вами не пересекаться, - легко выговаривая каждое слово, она улыбнулась так, как делала это для незнакомцев, а после развернулась и покинула самолёт.