Игры твоего обмана

Налитые свинцом веки тяжело разомкнулись, а ресницы задрожали. Белые и тёмные пятна мутной пеленой застилали глаза. Когда зрение сфокусировалось, Эллана увидела перед собой кусочек светлого неба, проглядывающегося сквозь кроны деревьев. Не в силах подняться, она лишь хрипло задышала. Легкие жаждали воздуха, рука потянулась к горлу — оно разрывалось от резко хлынувшего потока свежести, забытой и долгожданной. Женщине понадобилось время, чтобы унять дрожь и отдышаться. Перед глазами промелькнули все пережитые моменты из Тени. Опадающими лепестками дикой яблони они танцевали в раздражённом уме. В охватившем её смятении, эльфийка, по наитию, приподнялась и поджала колени к груди, осмысливая, обрабатывая, принимая весь этот ужас. После долгой мучительной ночи спасительный яркий рассвет — вот, что творилось внутри. Захотелось кричать от радости, от захватывающего дух осознания. Она жива! Она не пала жертвой собственной тупости, ей удалось выбраться! Эллана не без труда встала и размяла околевшие от долгого поста и неподвижности конечности, с упоением потянулась. Всё та же поляна, то же кольцо из деревьев и та же холодная статуя Волка-предателя. Сухой язык коснулся нёба, и Эллана, не разбирая дороги, бросилась к оставленной неподалеку сумке. Она жадно приникла к припасенной бутылке с водой и резко закашлялась, оставляя половину выпитого на земле. Голова ныла тупой болью, словно чугунная, в тумане и песке. Появилось дикое желание покинуть это место, и больше никогда сюда не возвращаться. Навершение посоха, лежащего у лап Фен'Харела, мерцало завесным огнём, который погас по одному мановению руки. Лавеллан забрала свои вещи, а также засохший букет ромашек, и на ватных ногах отправилась из леса прочь. С другой стороны статуи, что сокрыта тенью от густой листвы, сидел человек, чьё лицо скрывал капюшон. Он всё думал: быть может, стоило выйти и заговорить с ней? Он покачал головой, поднялся с земли и направился в лесную чащу. Melana tel'garas.

***

Не менее получаса спустя, между толстых стволов сосен удалось углядеть просвет. Эльфийку встретило ярко-голубое небо с белыми кучевыми облаками и бескрайние разноцветные поля, лоскутным одеялом покрывающие долину. Она подставила лицо теплым солнечным лучам, не в силах пошевелиться. Это мгновение должно было остановиться, должно было подчиниться её отчаянному желанию продлить чувство свободы и отрешения от кошмаров, но... Мир устроен не так, как хотелось бы. Мир снова существовал. Прошло немало времени, прежде чем на пути стали встречаться люди. Шагая по пыльной сельской дороге, обессиленная Эллана почувствовала тошноту. Фермеры, работавшие на полях, тревожно поглядывали в сторону одинокой путницы, чурались её, и близко не подходили. Эльфийка не обращала на это внимания и всеми силами старалась отгонять неприятные мысли. Знаменитую леди Инквизитора не обязаны узнавать все и всюду, тем более что в последнее время Эллана и не похожа сама на себя. А на кого же, в таком случае? Думать об этом хотелось меньше всего. Пусть предстоял достаточно долгий, и надо было бы пополнить припасы. О ближайшем поселении в округе она справилась у внушающего доверие старика с осликом. Тот и не подумал пугаться эльфийки, и любезно указал направление. Эллана решила с ним поговорить, чтобы ощущение реальности не в коем случае её не покинуло. — А не рано ли поля засеивать? — спросила она, не в состоянии вспомнить, откуда в голове есть информация о сроках посева. Тот с легким удивлением в мудром взгляде почесал затылок. — Что ты, дочка! Уж первое число Волноцвета, как тут не пора! Эльфийка не сразу поняла и даже пропустила это мимо ушей, а потом на мгновение застыла. Сердце тревожно пропустило удар. — Подождите... Молиориса?.. Первое? Вы не ошиблись? Старик отрицательно помотал головой, придерживая осла за повод. Эллана рассеянно сунула ему монету, попрощалась, и поплелась по витиеватой дороге вдоль холма, заботливо раскрашенного матушкой-природой в желто-зеленые цвета. Этого просто не может быть. Первое... В дороге и раздумьях прошел ещё час, а может и больше — Эллана скверно ориентировалась во времени. Она едва ли понимала, находится ли сейчас в реальности, и страх периодически окатывал её с ног до головы. Добравшись до деревни, эльфийка убедилась в словах старца — в небольшие группы собиралась местная молодежь, облаченная в белые одежды, усаживалась в телеги, и с хохотом и песнями ребята уезжали. Те, кому места не досталось, обиженно шли за процессией, всем своим видом демонстрируя, что они ничем не хуже, и тоже достойны ехать. Но народная мудрость гласит, что кто успел, то того и тапки. Забавно... Так и напрашивалось невольное сравнение. Хоть эльфийку едва ли можно сравнить с летней порой, скорее с последними днями зимы — земля ещё холодна и тверда, но весеннее солнце уже ласково греет тех, кто в нём очень нуждается. Однако новый этап её жизни начался именно тогда — в первый день лета. — Прекрасное время, чтобы воскреснуть, — прошептала она в ошеломлении и нескрываемом восхищении, и проследила взглядом за уезжающей молодежью. Сколько бы она ни твердила себе, что всё хорошо, что ей не плохо, и что ноги не подкашиваются, но это не ей решать. Душа отчаянно хотела вырваться из оков ослабевшей земной оболочки и устремиться вслед за молодежью. Петь, танцевать, подставлять лицо холодным дождевым каплям, таким редким для этого месяца, и радоваться жизни, бесконечно и далеко лететь на крыльях самой счастливой в мире птицы. Птицы, вырвавшейся из когтей. Случайно она заметила, что из-за плетеного забора выглядывала маленькая девочка. В деревенском сарафане и с игрушкой в руках, она смотрела на незнакомую женщину с недоверием, свойственным маленьким детям. Эллана улыбнулась ей, но та вздрогнула и с писком убежала. Это не могло не тревожить. Раньше эльфийка легко находила язык с детьми, и те нисколько не смущались хрупкой леди в белом. Женщина твердо передумала просить зеркала у хозяев дома, в котором найдет приют. Да и тщетно было просить помощи — люди шугались, не подходили ближе и молчали, даже если Эллана пыталась заговорить. В чём дело и что не так? Подозрения холодной водой текли ей за воротник. Вдруг Тень оставила на её лице страшные отметины, говорящие о её длительном пребывании там? Того хуже, вдруг сон вытянул из неё все соки? На ощупь лицо как было молодым, таким и осталось... Но что же тогда? После нескольких неудачных попыток леди Инквизитор оказалась на пороге последнего дома в деревне. Больше идти некуда, а путешествия в другое селение истощенный организм просто не выдержит. Худой бледный кулак постучал три раза. Дверь чуть погодя открыла краснощекая полная женщина с толстой косой темных волос. — ...Ох чтоб меня!.. Могу чем помочь? — крестьянка улыбалась, хоть и с тревогой во взгляде. Она с легким испугом рассматривала эльфийку. Эллана счастливо оскалилась и открыла рот, чтобы поздороваться, но вдруг... Женщин стало две, а потом три. Сознание звонко щёлкнуло, и столкнулось с затягивающей темнотой.

***

Истошно кричал петух. По ощущениям он клевал прямо в голову, и ещё бил крыльями по лицу, отчего в голове волнами раздавалась мигрень. Пахло свежим хлебом и конским навозом. Эллана открыла глаза и увидела соломенный потолок с куском рыжей кошачьей морды впридачу. Кот терся носом о лицо эльфийки. — Поди очнулась!.. — на пороге стояла старушка с кувшином в руках. Она подошла и протянула его Эллане. Та с недоверием взглянула на неё, а потом схватила кувшин и сделала большой глоток... Всё это низверглось на пол. Старуха вздохнула. — Ну ты тьфу ты! Марта!! Марта!! Девка тая очнулась! Поди суда скорее, а то её, бедную, вона как плющит! Она обратилась к Эллане. — Девонька, тебя как звать то? —...Саммер. Та самая румяная женщина быстро явилась на зов, и помогла позеленевшей на лицо Эллане выйти на свежий воздух. Старуха тревожно покачала головой. — Така молода, а уже... Эх! — она махнула рукой, и вышла из комнаты. Эллану несколько минут тошнило пустотой за сараем. За ней внимательно наблюдала курица, пара гусей, свинья и корова. Эллана вытерла рукой рот и показала животным язык. — Чего уставились? Кыш отсюда! Днём бабка причитала, что «девку надо спровадить — больно она подозрительная», и эльфийка это прекрасно слышала. Она решила боле не докучать добрым людям, хоть и не была уверенна в собственных силах. Эллана собралась и оделась, и отдала крестьянкам свой браслет, чтобы хоть как-то отплатить добром за добро. Краснощекая женщина нехотя приняла подарок и предложила остаться, потому что на вырученные за браслет деньги можно купить ещё одну корову, если не две. Эллана поблагодарила за помощь, но отказалась. Приняла в дорогу еду, которую старушка сложила в котомку, и на последние деньги задумала купить коня у местного старейшины. Тщедушный немолодой мужчина ей сразу не понравился, и не потому что он презрительно смотрел на чужачку. Просто иногда леди Инквизитор могла быть проницательной. — Что это у тебя за спиной? Эльфийка нахмурилась. — Посох. Магический. В подтверждение её мыслям, мужчина жестом попросил оружие. Эллана решительно покачала головой. — Мне предстоит долгий путь, полный опасностей. Как я без него поеду? Тот пожал плечами. — Ну, на нет и коня нет... Эллана устало выдохнула. Наплевательское отношение народа её не удивляло, хоть и казалось странным, что никто не узнавал её в лицо. Даже приютившие женщины. Тщеславие никогда не было её грехом, но казалось, что взаимовыручка не чужда простому люду. — Стойте... — она устало потерла лицо рукой и нехотя кивнула. — Идет, конь мой, — сказала она и бросила ему свой посох, затем отряхнула руку о плащ, недовольно поморщившись. Что бы ни случилось дальше, у неё всё-таки есть шанс добраться до дома. Ближе к ночи сгустились пунцовые тучи, в отдалении послышался громовой раскат. Эллане не удалось пересечь и Имперского тракта до заката, и она решила остановиться на привал. Несмотря на то, что Эллана прекрасно знала — ехать придётся еще неделю — казалось, что прошла уже целая вечность. Желудок уже давно прилип к позвоночнику, и опыт с молоком ей не забылся. Но поесть надо было, иначе так недолго и с голоду умереть. И, желательно, поспать. Пошел дождь. Эллану рвало в перелеске, и рядом не было никого, кто мог бы помочь. Сон так и не пришёл. Несмотря на головную боль, на утро тошнота отступилась, и ей стало легче. Еда пошла хорошо — кусок пирога с мясом, о котором женщина так мечтала, ушёл вместе с варёным яйцом и крынкой молока. Усталость оставалась, и периодически Эллана валилась с ног, засыпала полумёртвым сном, и сновидений не видела. Днями упорно скакала по направлению к Скайхолду, стараясь не отклоняться от курса. Она больше не думала о Волке и не ждала его появления в очередном сновидении, больше не желала мучительно и страстно ощущать рядом его присутствие. Не его заслугой было очищение сознания эльфийки, хоть он и помог. Об их единении женщина задумалась всего раз, краснея до кончиков ушей. О нет, она не жалела об этом. По-своему прекрасный момент навсегда останется в её сердце, и это чувство нельзя передать словами. Пару раз пришлось заглянуть в ближайшие деревни и пополнить припасы. Начало казаться, что время уходит, и становилось страшно — что без неё может произойти в мире? На Имперском тракте Эллана увидела следующую картину. Двое человеческих мужчин в чёрном — воин и лучник — били ногами какого-то бедолагу. Взгляд Элланы столкнулся с его взглядом. Человек одними глазами молил не о пощаде, нет, а... о смерти. — Хей, ублюдки! — двое обернулись на зычный голос. Эллана слезла с коня, стараясь выглядеть как можно более невозмутимой. Бандиты переглянулись, оставили свою жертву и синхронно ухмыльнулись. — Ну и что же такая пташка делает здесь совсем одна? — сказал тот, что с луком. Воин развел руками и подошёл к Эллане чуть ближе. — Такие шлюхи на дороге не валяются! Белая, как смерть — такой у меня ещё не было. Я за то, чтобы вытрясти из паршивки всю душу. Ты не против, если мы немного поиграем? Эллана ухмыльнулась, и в глазах её заплясали огоньки. — О, что ты... Я уже в предвкушении... Вооруженный луком мужчина слишком поздно заметил протез у худой бледной фигуры в сером капюшоне. Эллана не дожидалась от них действий. Просто вскинула руку, собрав магическую энергию, выстрелила в ближайшего бандита огненным сгустком и попала ему в лицо. Рука не слушалась, ведь Эллана хотела ударить в грудь. Бандит закричал и попытался избавиться от жжения, но вместо этого сделал пару шагов назад, затем упал на спину плашмя. Лучник в ошеломлении уставился на своего товарища, но всё-таки посмотрел на Эллану и дрожащими руками вскинул лук. Эльфийка уверенным шагом направилась к нему. Вместо того, чтобы оказать сопротивление, лучник бросил своё оружие, развернулся и побежал, что есть мочи. Безо всякой жалости, Эллана выпустила в человека острый ледяной шип, и тот обмяк. Догонять второго не было никакого смысла. Всё же проследив за ним взглядом, эльфийка вздохнула. Она сразу же переключила внимание на лежащего на земле человека, которого бандиты нещадно избивали. Выглядел он скверно: лицо разбито, на руке длинный, но неглубокий порез, скорее всего пострадали рёбра. Эллана подошла к нему и присела на корточки. — Ты сможешь встать? — спросила она с лёгкой тревогой во взгляде. Мужчина слабо помотал головой. Этого жеста Эллана не поняла. Глаза мужчины вдруг округлились, и дрожащим голосом он произнёс: — Леди Лавеллан? Это Вы? Эльфийка не без удивления кивнула, но спустя пару отчаянных попыток припомнить его лицо наконец узнала. — Гордик, ты что ли? Один из бывших снабженцев Инквизиции слегка улыбнулся и сразу же поморщился от, вероятно, болезненных ощущений, учитывая, как его отпинали. Эллана не без труда помогла ему подняться. — До Редклифа недалеко, — тихо и серьёзно сказала она, — я сопровожу тебя до деревни. Подлечишься. — А как же Вы, миледи? Эллана посмотрела в сторону Морозных Гор и нахмурилась. — А я... А я как всегда. Пойдём. И да... Что им от тебя было нужно? С помощью эльфийки усаживаясь на коня, мужчина начал рассказывать.