Сюжет манги Наруто через призму противостояния Инь и Ян

      Что ж, с вопросом «Кто виноват?» мы как-то разобрались, но у нас остался вопрос «Что делать?». Что делать в ситуации, где миром завладели хаос и насилие? Логично предположить, что нужно восстановить баланс - стихия Инь должна взять в свои руки бразды правления и упорядочить существующее бытие. Но. Стихия Инь может защищать и взращивать порядок, но она не способна его создать, и уж тем более захватить власть, так как эти аспекты противоречат тому, что она воплощает.              В сложившихся обстоятельствах прекратить хаос, устроенный стихией Ян, могла только сама стихия Ян. Только она могла встать, придумать новую систему и призвать всех к подчинению, то есть проявить свои созидательные и доминирующе качества. И что важнее всего - не какую-то абстрактную систему, а систему, продвигающую ценности стихии Инь, чтобы таким образом дать Инь ту ступень в иерархии, на которой бы никто не задавался вопросом, почему она отдает приказы.              Но где найти подобное смирение у стихии, воплощающей доминирующе, эгоистичные и лидерские качества?.. Задача не из простых, не так ли?              Все проклятье чакры Индры заключалось в его неизмеримой обиде на стихию Ян в лице любимого отца, и снять его могло только… проявление доверия и уважения к тем ценностям, что Индра воплощал. Он все эти столетия жаждал только одного, чтобы кто-то с той другой стороны берега встал и сказал «Да, твоя точка зрения заслуживает уважения, и да, ты имеешь право на свою обиду». Нельзя принять чью-то руку для примирения, если вместо руки ты видишь кукиш. И именно обесценивание всего того, что Индра считал важным, и порождало раз за разом новые итерации цикла перерождений, так как условие, необходимое для его прекращения, просто не выполнялось.              …это то, что следовало сделать Ашуре, чтобы предотвратить катастрофу – стать защитником и адвокатом брата перед лицом своего отца…              …и пока он не принял то единственно правильное решение, мироздание продолжало сбоить…              Собственно, вся история манги Наруто – это история двух последних итераций. То, что цивилизация начинала бурно развиваться именно в период союза воплощений Инь и Ян может показаться неестественным, но очень символичным с мифологической точки зрения.              Но перед тем, как обратиться к разбору конкретных сюжетных моментов, нам стоит немного поговорить о Зецу, его планах и тексте, что он написал на камне. Все-таки он являлся непосредственным участником событий и пытался использовать семейный конфликт Ооцуцуки в личных целях.              Первый план Зецу провалился с треском. Чакру Ашуры Индра не получил, да и неизвестно, пытался ли он вообще это сделать. Хотя если Зецу ставил себе задачу только рассорить братьев намертво, то успеха он добился.              …интересно, а мог ли знать Зецу, что после физической смерти сыновей Хагоромо останутся их неупокоенные чакры?..              …по-моему, проконтролировать такое практически невозможно, а значит, его первая попытка заключалась все-таки именно в возрождении Кагуи…              Второй план Зецу во многом строился если не на удаче, то на терпении точно. Потому что требовалось, чтобы реинкарнация Индры: получила вечный мангеке шаринган для чтения камня (что уже большой вопрос), загорелась идеей исполнить этот план (тем более, вопрос), где-то разыскала реинкарнацию Ашуры и поняла, что это тот самый человек, у которого нужно забрать кусок чакры (причем, не убивая, иначе чакропризрак улетит к новому носителю). И самое главное - Зецу пришлось ждать целые столетия только для того, чтобы реинкарнации встретились и начали сотрудничать.              Потому что, во-первых, лишь воздействуя друг на друга при непосредственном общении, реинкарнации начинали расти и развиваться как воплощения своих стихий, а слабая реинкарнация Индры не смогла бы ни дерево посадить, ни десятихвостого в себе запечатать. А во-вторых, без поддержки со стороны энергии Ян стихия Инь предпочитала пассивно предаваться меланхолии и категорически не желала вылезать из своей зоны не-комфорта.              Все вместе - это гигантский список трудновыполнимых условий, и Зецу еще повезло, что Хагоромо додумался подарить потомкам Индры заветный камешек.              …искренне надеюсь, что он подарил его до того, как Сенджу и Учихи начали друг друга резать, иначе это выглядит верхом лицемерия, так как ни Узумаки, ни Сенджу посланий с нравоучениями не получали…              Хотя, конечно, ничего не мешало Зецу и без помощи Хагоромо сочинить какую-нибудь плиту или книгу с тайными знаниями, которую, ну, совершенно случайно где-нибудь нашли и привезли на территорию клана.              Изначально плита предназначалась для рядовых пользователей шарингана. Там были обычные прописные истины – наивно, но вполне ожидаемо от солярного героя вроде Хагоромо надеяться, что это как-то поможет. За годы правления планетой Хагоромо привык, что к его словам действительно прислушиваются, но, увы, для реалий мира шиноби данные наставления имели не больший эффект, чем христианская заповедь о любви к ближнему во времена крестовых походов.              Необходимость читать эти тексты с помощью доудзюцу должна была придать им значительности, как неким тайным истинам, доступным лишь клану Учиха. Зецу воспользовался этим и дописал сочинение для усиленной версии шарингана, получить которую кто попало уже не мог. Причем, ввел аж три уровня доступа, чтобы информация не утекла в лишние руки.              Конечно, благодаря филлерам, владельцев МШ развелось как кур нерезаных, но не зря в каноне Изуна и Мадара были названы первыми в известной истории владельцами мангеке (и это при том, что клан Учиха вел архивы). В манге даже Фугаку не заявлен как владелец МШ, а Шисуи, Обито, Итачи и Саске имеют все шансы быть прямыми потомками по линии сыновей Таджимы и носителями усиленного чакрой Индры генетического кода.              ….тот же Мадара еще до появления Конохи мог успеть жениться, стать отцом и овдоветь…              …в таких традиционных закостенелых обществах, как клан Учиха, браки заключались рано, просто по сговору семей…              Так как же Зецу собирался реализовать этот многокомпонентный план? Для начала стоит вспомнить, как он хвастался, что история мира шиноби писана его руками. Было бы слишком высокомерно думать, будто ситуация на планете зависела исключительно от семейки Ооцуцуки. Мироздание пыталось восстановить баланс, рождались люди, жаждущие перемен и мирной жизни, но Зецу категорически требовалось, чтобы при взгляде на окружающий мир реинкарнация Индры мечтала только о том, как бы его развидеть.              Более того, Зецу полностью зависел от цикла перерождения чакр Ашуры и Индры. И с одной стороны он нуждался в том, чтобы они сотрудничали, но с другой, ему нельзя было допускать их примирения. Умиротворившись, чакры бы перестали перерождаться, сделав невозможным возвращение Кагуи в принципе. И я даже могу предположить, что слух о «ненависти в красных глазах Учиха», который с таким смаком Тобирама пересказывал брату, так же является творчеством последнего сыночка Кагуи.              Рождение мангеке шарингана – тоже теоретически можно подстроить. Именно подстроить, а не уговорить «убить лучшего друга», как рассказывал Итачи, сочиняя для младшего брата сказочку про ужасного Мадару и кровавые традиции клана Учиха.  Итачи проецировал на брата свой личный опыт, связанный с гибелью Шисуи, но в реальности ни Мадара, ни Изуна не могли знать, как сознательно получить МШ, так как официально до них никто с появлением мангеке не сталкивался.              Тем более, у нас перед глазами есть два примера появления МШ: Обито и Саске получили его в тот момент, когда понимали, что неосознанно стали виновниками смерти близкого человека. Причем, Обито не убивал Рин, но чувствовал свою вину за то, что не смог её защитить. А в случае Саске МШ проявился только тогда, когда Саске понял, что его брат не был таким безумным маньяком, каким Итачи пытался себя выставить. Потому что пока Саске считал брата опасным неадекватом, он не испытывал чувства вины за то, что сделал.              …если ты готов сознательно кого-то убить, то это значит, что либо ты не настолько его любишь, как тебе кажется, либо способен найти оправдание своим действиям, а значит, простить себя…              Кого же тогда потерял Индра, живший в мирное сытое время? Отца. Он вполне мог чувствовать вину перед ним за то, что так и не стал тем «правильным» сыном, которым бы тот гордился (самоедство – наше все). А ненависть к себе вкупе с горем от потери любимого человека - это и есть ключ к появлению мангеке.              …а так же к протекающим мозгам и саморазрушению…              И вот наша реинкарнация Индры, находясь в депрессии и с новенькими глазами, отправилась читать камушек. И именно тексту отводилась главная роль – затронуть реинкарнацию за живое и мотивировать реализовать предложенный план. Стихия Инь с её повышенной подозрительностью к чужакам скорее поверит камню с тайными знаниями, чем живому человеку.              Думаю, не получив от Индры сразу нужного результата, Зецу потратил время, чтобы изучить его. Чтобы понять, какие стремления движут этим весьма эмоциональным человеком.              И самое интересное… на камне нет ни слова о том, что древобог будет выкачивать из своих жертв чакру  для передачи владельцу. Напомню, что у нас есть Обито, имевший возможность прочитать камень с помощью риннегана. И судя по его поведению, он понятия не имел об этой потрясающей особенности Вечного цукуеми.              Для Индры и его реинкарнаций сила – это инструмент, необходимый для производства материальных ценностей, чтобы обеспечить чему-то важному защиту и взращивание. То есть, чтобы инструмент имел смысл, сначала нужен объект защиты. А вот стремление доминировать над другими людьми – абсолютно чуждое ему желание, так как лежит в сфере влияния стихии Ян, и потому идея «Стать самым-самым сильным, пока все остальные люди будут подпитывать тебя энергией» вряд ли бы вызвала у него энтузиазм.              Так что сказание Зецу сочинил вовсе не о мече-кладенце, дарующем богатырскую силу.              Для первого мангеке имелась слезливая история об обиженном древобоге и принцессе, желавшей спасти весь мир от войн. Эта сказка все еще выглядела как продолжение предыдущих текстов и имела лишь энциклопедический характер, но именно она объясняла жертве, почему вокруг все так плохо.              И начиналась история с того, что изначально были люди… которые уже тогда постоянно воевали. Такой заранее разочарованный в человечестве тон без какой-либо надежды на изменение к лучшему. Стихия Инь на такую точку зрения глубокомысленно покивает головой, полностью её разделяя.              Посреди этого хаоса росло огромное божественное древо, которое никак не мешало людям жить, а может быть, даже испытывало к ним некую симпатию, и требовало соблюдения лишь одного правила – не трогать священный плод.              Как мы помним, для Инь правила - это «все». Правила устанавливаются, чтобы уберечь от беды и сохранить порядок, правила нужно соблюдать. Особенно, когда это касается чего-то непонятного, а может быть опасного.              Но. Объявилась принцесса, вознамерившаяся остановить все войны. Не какой-то беспомощный человечек, а царственная особа, имеющая высокое место в иерархии общества. Данный образ «женщины у власти» выглядит для Инь как некий образ матери, что повышает уровень симпатии к персонажу. Такой героине хочется верить, что решившись принудительно изменить существующий порядок вещей, она действительно надеялась изменить мир к лучшему.              И… она нарушила запрет и сорвала плод, чтобы обрести необычайное могущество. Для стихии Инь это понятный ход – она сама стремится получить силу как инструмент, но с другой стороны нарушение запрета является однозначно плохим поступком.              В результате, принцесса смогла остановить войны, но лишь на время. А потом стало еще хуже, ведь её сыночек, познав все тайны чакры, создал первое сообщество шиноби, и люди принялись не просто воевать, а воевать еще страшнее с помощью нового оружия.              Мудрец шести путей в данной истории подавался как человек, раздавший обезьянам мешок гранат. До этих событий люди били друг друга палками, а теперь подчинили сами стихии и начали доламывать все, что не доломали раньше. Он дал людям могущество и свободу выбора (стихия Ян), но люди предсказуемо использовали и то и другое, чтобы устраивать еще большие разрушений.              Что это напоминает? Постройку деревень. Изначально Коноху строили с надеждой обрести мир, но превращение поселения в объединение всех шиноби одной страны привело к тому, что разрозненные кланы других государств так же собрались в огромные армии, и на место локальных войн пришли мировые.              …а ведь Изуна предупреждал!..              Интересно, сколько раз Мадара мечтал о том, чтобы вернуться в те времена, когда Изуна был жив? Да, война между кланами ему не нравилась, но зато Учихи не были заперты в деревне как в клетке, ожидая, когда за ними придет тигр. Да и отбиться от одного клана (ну, двух) гораздо реальнее, чем сражаться с армией целого государства.  Когда шиноби объединились в деревни, все, кто пытался жить обособленно, стали обречены. Узумаки тому пример.              Если учесть, что Мадара и до создания деревни мог прочитать данную часть плиты, то возможно, эта история превратилась для него в предупреждение, которое он по глупости своей проигнорировал.              На этом уровне доступа информации о подчинении биджу была еще недоступна. Если бы братья в те времена узнали, что могут оседлать даже Девятихвостого, то вряд ли бы отказались от возможности получить «ручную» лису. Но после дуэли Мадары и Хаширамы в клане Учиха старательно задокументировали, что улучшенный шаринган оказался способен подчинить даже Кураму, как и то, что подобное могущество давалось владельцу дорогой ценой. Судя по разговору Итачи и Саске, «цена» в документах никак не обговаривалась - видимо, по каким-то причинам архивариусы не стали записывать, что Мадара забрал глаза погибшего брата.              …к слову, слух о братоубийстве в те времена появиться не мог – Тобирама ранил Изуну на поле боя при множестве свидетелей…              Для вечного шарингана открывались уже более весомые знания, а не просто легенды. Информация о подчинении биджу являлась действительно уникальной, и Мадара мог поймать Кураму хотя бы для того, чтобы проверить её правдивость, а заодно и правдивость всего написанного. В этом же тексте предлагалось восстановить древобога, а вместе с ним и некую кармическую справедливость, и уйти всем миром в вечный сон, где все будут счастливы.              Как часто мы убегаем в фантазии, когда реальный мир приносит слишком много стресса? И как нам не хочется просыпаться, когда стресса становится слишком много, чтобы психика могла его вынести. Блаженный сон в мире иллюзий, в котором никто не будет страдать – это настоящая мечта для измученной уставшей стихии Инь.              А дальше, поймав на крючок нужную реинкарнацию, Зецу оставалось только следить за тем, чтобы у жертвы все получилось. На радость ему, Мадара додумался оставить свою «волю», позволив Зецу выйти из тени и помогать Обито уже как активный участник событий. Думаю, половина сочинений, что Обито транслировал в мир, тоже была за авторством Зецу. Тот, официально являясь «Волей Мадары», мог от его имени нести любую чепуху, используя как основу все те данные, что набрались за годы наблюдений. Вот уж идеальный тандем двух главных лгунов фандома.