Чёртов Юинг

      Каждый день был как день сурка, но Антона это устраивало. Утром он принимал водные процедуры и шёл завтракать, до обеда у него было свободное время, и парень гулял. После обеда Шастун отправлялся на химиотерапию, в это время он любил что-либо смотреть, таким образом, время пролетело очень быстро. До ужина Антон сидел у себя в комнате и читал книжки.       Но самое любимое время для парня это был вечер. Как только Арсений Сергеевич оканчивал обход, он приходил в палату с термосом и они вместе пили чай, общаясь.       И сегодня Попов тоже торопился с разбором бумаг, заранее поставив чайник. -Я уже думал Вы не придёте, — сказал Антон, смотря на часы. -Ага, не дождёшься.       Вообще, Арсений Сергеевич ни имел ни с одним пациентом столь близкого контакта, но с Шастуном был совсем другой случай, ведь того никто не навещал. -Так, Вы мне в прошлый раз обещали рассказать, почему именно онкология. -Я думал, ты забудешь. -Ага, конечно, — иронично сказал парень.       На самом деле, Арсений Сергеевич знал, что ему придётся рассказывать, поэтому немного подготовился, вспоминая самые интересные моменты. -Ну, слушай, — Попов поудобнее утроился на свободной кровати, — В какой-то год обучения у нас началась практика, мы выбирали направление и изучали всё уже на практике. Первое что я выбрал это акушерство-гинекология. Мне казалось, что это чудесная профессия, ты помогаешь появиться на свет новому человечку, но когда я был на первых родах, уф, даже вспоминается с трудом. Девушка всё время орала, материлась, я даже таких слов за свою жизнь не слышал. Потом она начала тужиться и вскоре показалась головка. Когда это маленькое создание полностью вылезло из многострадальной женщины, оно выглядело устрашающе. Весь синий, в белом налёте и с яйцевидной головой. Тогда я понял, что гинекология не моё.       Антон сидел с каменным лицом, попивая изредка чай. -Потом я решил попробовать себя в трансплантологии. Я был первый раз в операционной, а на столе лежал молодой парень, у которого отказала единственная почка, и он долго сидел на диализе, и в один из дней поступила свеженькая почка. Он уже был в отрубе и врач уже стал пришивать новую почку, аккуратно и филигранно. И когда с артерии убрали зажим, почка стала наливаться кровью и из несуразного серого нечто, стала полноценным органом, а через некоторое время из мочеточника захлестала моча. И все мы такие довольные обоссанные стоим. -А почему не остались в трансплантологии? -Знаешь, на моих плечах лежит чужая жизнь. Если я что-то плохо пришью, то человек может умереть. Да и резать живых людей как-то не круто. Потом я попробовал себя в других сферах, которые тоже мне не очень нравились и я уже подумал, что медицина не моё, но потом как-то одногруппники стали рассказывать об онкологии. Обычно, все шли сюда из-за того, что когда-то их родные умирали от рака, хотели спасать людей. Мне сначала не понравилось, но вот уже пятый год работаю онкологом. -Круто, — воодушевлённо сказал Антон, — А как там первый пациент? Самый сложный момент?       Арсений Сергеевич немного передохнул, попил чая и опять начал говорить. -Первый пациент, — протянул мужчина.- Это была девушка, которая в свои 25 почувствовала сильную боль в груди и уплотнение, решила на всякий случай провериться. У неё был рак молочной железы, но мы вовремя её прооперировали и назначили терапию, и вот совсем недавно она приходила вся счастливая. А вот по поводу сложного момента, это была первая смерть моего пациента, — Попов немного погрустнел, — Это был пожилой мужчина лет шестидесяти, у него был рак простаты. Мужчина вообще не подозревал о болезни, отсутствие потенции он сваливал на преклонный возраст. В колокол забили внуки. К сожалению, как я не пытался, но он умер. Он был весёлым, постоянно шутил и, хоть это не профессионально, но я пошёл на его похороны. Ну вот, я, кажется, я всё рассказал, теперь твоя очередь. -Ой, уже поздно, может завтра? -Вот же ты засранец.       В общем, Антон получал дикое удовольствие от всех этих разговоров. Ему нравилось, когда Попов рассказывал интересные истории из института и работе в больнице. После всех этих разговоров у Шастуна появлялись новые силы и вот остался буквально всего один день и с терапией покончено.       Антон прям, побежал в манипуляционную. Но также у парня были и дополнительные заботы на сегодня. Надо было сдать анализы, сделать УЗИ и рентген. Так что после терапии Шастун попрощался с медсестрой и, немного отдохнув, пошёл по кабинетам. -Можно войти? — спросил парень, заглядывая в кабинет Арсения Попова. -Конечно. -Я принёс Вам бумажки. -Спасибо. Как себя чувствуешь? -Великолепно.       Весь такой счастливый Антон отдыхал у себя в комнате, слышал, как Попов ходит и опрашивает пациентов, смеётся и идёт дальше. Парень так привык к распорядку, что даже не верилось, что всё это закончится, или же не закончится?       Шастун только приготовил кружку, как в палату вошёл Арсений Сергеевич, но не с пустыми руками, а с маленьким тортиком. -Поздравляю с окончанием химиотерапии. -Ой, спасибо, — засмущался парень. — Не стоило. -Может, конечно, не в тему, но мне кажется надо обсудить это сейчас, чтобы ты знал, как дальше будет развиваться лечение, — говорил Попов, отрезая кусочек торта, ложа тот на пластиковую тарелку. -Ага, слушаю. -Анализы у тебя все в норме, на рентгене видно, что поражение остановилось, но как бы радостно это не звучало, поражённую кость всё равно надо удалять.       Антон возмутился, как это удалять, а как потом ходить. -Вместо кости мы установим тебе имплантат, с которым ты не утеряешь навыков передвижения. И через месяц-два будешь ходить на своих двоих. -О, круто. А когда операция будет? -Точной даты я не скажу, но приблизительно через недели две. Надо дать организму отдохнуть.