𝐝𝐞𝐬𝐭𝐢𝐧𝐲

      Билли согласен гореть в аду вечно, если эта несчастная девочка с фальшивой насмешливой улыбкой предназначена стать его личным земным наказанием за все грехи.       Рейчел никогда не говорила о своём отношении к его поступкам. Лишь пронзительно смотрела на него потухшими васильковыми глазами и кривила бледные губы, потрескавшиеся от ненадлежащего ухода. И её холодного взгляда было достаточно, чтобы Билли почувствовал гнетущее отвращение ко всему, что делал. Отвращение безжалостно душило его горьким комом в горле, словно чьими-то костлявыми пальцами, заставляло признать неминуемое поражение и отступить. Только бы она перестала вспарывать его тело этим чёртовым выражением лица.       Он прекрасно помнил, с чего всё началось. Только переехав в новый затхлый городок с жалким подобием семьи, Билли возжелал абсолютное главенство. Доказывающее, что он гораздо больше, чем испуганный мальчик, закрывающийся руками от побоев бездушного отца. Стать лучшим в школе не составило особого труда, даже прославленный Харрингтон на деле оказался тщедушным простаком. Внимание окружающих льстило, восхищенные вздохи девушек преследовали его за каждым углом Хоукинса, и Билли жадно упивался этой любовью. Будто заинтересованные перешептывания за спиной могли заменить ему кислород, стать ему твёрдой почвой под ногами.       Когда прямо перед ним после уроков бесспорную отличницу его класса ударили со всего размаха по лицу, Билли не поверил своим глазам. А затем внезапно захотел вмешаться и уничтожить её обидчика, сравнять его с землёй и ловко заполучить в сокровенную коллекцию ещё одну миловидную особу, которая после отдаст всё за крупицу внимания самого популярного парня Хоукинса. Да, только Рейчел не хватало на его полке особых достижений: равнодушная зубрила, бродящая под ручку с какими-то фриками, стала бы очередным аргументом в пользу величия Билли Харгроува, безусловного короля этой школы, этого города. Стала, если бы не прошептала одними губами: «Извини, папа», если бы не посмотрела так на невольного свидетеля этой сцены, если бы не сравняла с землёй самого Билли в тот самый момент, когда вытерла рукавом белоснежной блузки кровь на разбитой губе и извиняюще улыбнулась отцу.       На следующий день Рейчел пришла на занятия как обычно: её лицо отражало полное спокойствие и сосредоточенность, и сама девушка будто излучала ауру уверенности. Билли впервые почувствовал, как теряет контроль над эмоциями, как теряет опору и стремительно падает в неизвестность. Непримечательная одноклассница всухую одержала победу над его силой духа, даже не зная, что участвует в негласном бою.       Ему было стыдно. Это чувство коварно проникало под кожу и нещадно жгло тело изнутри, вызывая желание вцепиться в волосы и взвыть от необъяснимого отчаяния. Как она тогда, блять, улыбалась? Как смогла заставить себя не проронить ни единой слезы, как смогла попросить прощения перед полнейшим уродом, как смогла настолько ясно улыбнуться отродью, избивающему собственную дочь.       Потому что он никогда так не мог.       Билли понял, что давно является заложником непомерной гордости, когда все его попытки подойти к молчаливой девушке закончились катастрофическим провалом. Она всегда оборачивалась, лукаво щурясь, а в задумчивых глазах плясали чертики, безмолвно вопрошая: «Готов ли ты пожертвовать своим образом недоступного и первым подойти к девчонке-неудачнице?». Он презрительно фыркал, закатывал глаза и уходил прочь. А в ушах всё ещё звенел её переливчатый смех. — Рейчел сегодня придёт к нам домой, — хмуро цедит взбалмошная сестра перед тем, как выйти из машины, — Только попробуй что-нибудь испортить.       Макс зло сверкает глазами и громко хлопает дверью машины, а Билли чувствует, как необъяснимо судорожно сердце бьётся о рёбра, разгоняя кровь по венам. Предвкушение чего-то особенного вызывает странный трепет, пробегающий дрожью по ладоням, но ему это нравится.       Нравится осознавать, что она попадёт в его руки по своей же воле.       Рейчел приходит ровно в семь вечера, апатично взирая на Билли сквозь густые ресницы, и он сгорает от желания услышать хоть что-то. Любую нелепую фразу, которая сможет объяснить ему, почему хрупкая голубоглазая девочка с худыми плечами так хладнокровно переступает через то, что для него стало точкой невозврата. Но он не успевает ничего неловко предложить, как Макс спешно хватает Рейчел за ладонь и ведёт в свою комнату.       Впервые Харгроуву хочется провалиться под землю. — Я могу подвезти до дома, — как будто бы невзначай бросает Билли уходящей из их дома девушке, болезненно содрогнувшись от нотки неуверенности в своём голосе.       Рейчел молча останавливается в дверном проёме и неторопливо поворачивает голову к парню. Он смотрит нетерпеливо, она — с плохо скрытым торжеством. Ещё секунда, и девушка кивает — у него отчего-то приливает жар к телу.       Большую часть дороги они едут в гнетущем молчании. Билли неотрывно смотрит на дорогу, расслабленно обхватив кожаный руль ладонью, но в его голове лихорадочно роятся мысли, мешая сосредоточиться на вождении. Девушка сидит рядом на переднем сидении, обхватив ноги руками и прижавшись лбом к холодному стеклу автомобиля. В воздухе — очевидный вопрос, уже кажущийся осязаемым кончиками пальцев. — Ты в порядке? — озвучивает его Билли и сам себя за это ненавидит: пресмыкаться перед какой-то одноклассницей явно не в его стиле.       Рейчел устало проводит рукой по русым волосам и прикрывает глаза, улавливая напряженный вздох собеседника. Щека до сих пор невыносимо ноет от слишком сильного удара, так что девушке теперь приходится хранить молчание в большинстве ситуаций. Но она знает, что этот диалог не входит в большинство. — Со временем привыкаешь, — безразлично и холодно.       Билли впервые за всё время поворачивается к ней, встречая этот знакомый до тошноты взгляд, полный уверенности. Рейчел Эванс даже в помятой футболке и со смазанным макияжем выглядит как королева, и это осознание заставляет парня в раздражении перевести взгляд на дорогу.       Невозможно понять, почему он, король этого города, заинтересован в их общении больше, чем она.       Автомобиль медленно останавливается перед домом, в окнах которого уже не горит свет, сам Харгроув самодовольно усмехается, когда девушка остаётся сидеть в машине, ничуть не сдвинувшись. Он знал, что это театральное представление не будет продолжаться долго. Боже, всё-таки запала.       Рейчел долго и выразительно смотрит ему в глаза, и Билли кажется, что в салоне становится жарче, чем обычно. Он спешно облизывает пересохшие губы и с удовольствием наблюдает, как грациозно привстаёт и склоняется над ним его новая поклонница, загадочно сверкая глазами. — Знаешь в чём мы с тобой кардинально разные? — томно шепчет ему на ухо Эванс, у парня пробегают мурашки от предвкушения, — В том, что ты сам стал как они, избивая людей до полусмерти таким же образом.       Его светло-голубые глаза расширяются от шока, и Рейчел коварно расплывается в улыбке, забирая у ошеломлённого парня дымящуюся сигарету прямо изо рта. Девушка делает затяжку и неторопливо выходит из машины, вряд ли случайно забыв захлопнуть дверь.       Эта сучка.       Настроение весь последующий месяц было ни к чёрту. Глуповато хихикающие девушки вокруг теперь казались приторно-тошнотворными и невыносимо навязчивыми, а устраиваемые вечеринки в домах друзей слишком банальными, наполненными бессмысленными развлечениями. Но самым противным из всего происходящего была неспособность Билли выкинуть из головы слова этой самовлюбленной стервы.       Образ тихой страдающей отличницы Рейчел Эванс рассыпался прямо у него на глазах.       Девушка же никак не изменила своего поведения после того вечера, разве что больше не приходила к Макс домой, за что, естественно, младшая сестра однозначно винила Билли, став ещё более неуправляемой. Рейчел умудрялась портить ему жизнь даже на расстоянии.       Перешептывания за спиной с каждым днём становились громче и громче, нещадно давили на виски, но Харгроуву было безразлично. «Неужели нынешний король школы решил сдать позиции и уступить место другому?». Бред собачий. Его взгляд всё ещё цеплялся за её худой силуэт, мелькавший в коридорах и столовой только в чьём-то сопровождении: Харрингтона, Хендерсона или Макс. Рейчел явно избегала Билли, спешно уходя каждый раз, как только он появлялся рядом. И всегда, наблюдая за её светло-русыми волосами, развевающимися от быстрой ходьбы, парень чувствовал мутное скребущее чувство.       Он никогда не был схож со своим отцом, неужели не очевидно?       Школьная дискотека была одним из очередных отвратительных мероприятий, на которых даже пить алкоголь было запрещено, не говоря уже о курении. Но отец так устрашающе сжал его предплечье, когда услышал о нежелании сына следить за Макс во время этого вечера, что Билли невольно ощутил себя восьмилетним беззащитным мальчиком, неспособным дать малейший отпор. Безусловно, он пошёл на эту злосчастную дискотеку.       Если бы Харгроуву давали один доллар каждый раз, когда очередная девушка из школы притворно-застенчиво приглашала его потанцевать, то Билли уже бы сумел накопить на побег из дома. Но на данный момент это чрезмерное внимание противоположного пола лишь мешало в спокойствии прожить этот день. Макс в углу зала танцевала с каким-то парнем, но у её брата не было ни малейшего желания идти туда и разбираться.       Ты, блять, ничего не знаешь, Рейчел Эванс.       При первой же мысли о ней, на глаза сразу же попалась русоволосая девушка, одетая в белое, словно у невесты, платье. Она в спешке забежала в помещение, а теперь растерянно озиралась по сторонам, приобняв себя, в её невыносимо глубоких глазах блестели слёзы. — Какого чёрта, — еле слышно пробормотал Харгроув, поднимаясь на ноги.       Рейчел сразу же заметила парня, и, не раздумывая ни секунды, направилась прямо к нему, вцепившись в подол собственного платья. Билли отчётливо слышал, как бешено стучит кровь в висках, как он необратимо мутнеет разум от прилива адреналина, смотря на приближающуюся Эванс, а не убегающую как обычно.       Девушка неловко покачнулась на каблуках, поравнявшись с заинтригованным и чрезмерно взволнованным Харгроувом, который моментально почувствовал лёгкий запах сигарет, исходящий от неё. Ай-ай, самая прилежная ученица Хоукинса на самом деле зависима от курения, потрясающе. — Как некультурно — курить на таком серьёзном мероприятии, — ироничная улыбка с долей симпатии, руки мелко дрожат: кажется, эта девушка исчезнет от одного прикосновения, настолько происходящее нереально.       Эванс неодобрительно сдвигает брови к переносице и шмыгает носом, не прерывая зрительный контакт с главным подонком этого городка: — Заткнись и пошли танцевать, — коротко и однозначно, а у Билли перехватывает дух от эмоций.       И он сразу соглашается, чувствуя приятное прикосновение мягкой ладони на своем плече, это ощущение разбегается дрожью по телу, приятно покалывая. Рейчел смотрит с легкой очаровательной улыбкой, и его сердце сладостно замирает, прежде чем Билли кладёт свои огрубевшие руки на её талию.       Пожалуй, теперь он готов уступить титул короля этому придурку Харрингтону. Пусть восхищается своей победой сколько хочет, потому что он вряд ли поймёт, что гораздо привлекательнее пресловутой популярности среди малолеток.       Билли не будет спрашивать, почему она плакала. Кто настолько сильно изранил её душу, что самая стойкая девочка теперь роняет солёные слёзы прямо на платье. Он не будет спрашивать, потому что она ничего не говорит по этому поводу. А ещё потому что в голове крутится лишь одно: — Я считаю до трёх, и если ты не наступишь мне на ногу или не уйдешь, я поцелую тебя.       Рейчел поднимает изумлённый взгляд и приоткрывает рот, намереваясь что-то сказать. Она часто-часто моргает, у Билли часто-часто бьётся сердце. — Один.       Эванс молчит, в её глазах — смесь ехидства и нетерпения. Она заинтересованно склоняет голову набок, словно удостоверяясь, что перед ней именно он. — Два.       Харгроув нервно закусывает губу, замечая, как взгляд девушки моментально опускается туда же, что вызывает лишь самодовольную усмешку. — Боже, кто так медленно считает, — ворчит она, приподнимаясь на носочки и целуя его неумело, но очень властно.       Билли резко выдыхает, чувствуя, как кружится голова от опьяняющих ощущений, и улыбается сквозь поцелуй, пока её руки судорожно зарываются в его кудрявые волосы. Где-то рядом раздаётся шокированный вздох, и краем глаза парень видит сестру, прикрывающую рот в полнейшем ступоре. Рядом стоит Синклер, и Билли даже не ощущает привычной злости.       Пошло оно всё. — Я исправлюсь, — хрипло смеётся Харгроув, аккуратно касаясь большим пальцем мокрой щеки девушки.       И оба понимают, что он вовсе не про счёт. — И не таких воспитывала, — фыркает Рейчел, задорно сверкая глазами.       Это было безумием: настолько пылко целовать эту нежную фарфоровую девочку с лисьими глазами, настолько сосредоточенно выводить узоры на её обнаженной, усыпанной созвездиями родинок, спине, настолько отчаянно желать её искренней любви. Да, это было чистым безумием, но Билли отдал бы всё, чтобы это стало его судьбой.